Мы можем все исправить

— Сегодня всех нас ожидает очень насыщенный день — проговорил Савин, деловито расхаживая туда-сюда по конференц-залу, где собралась вся администрация базы. — Вы все уже в курсе, что с минуты на минуту на базу начнут съезжаться семьи футболистов, поэтому нужно нам встретить их как полагается. Так же сегодня здесь будет куча иностранных журналистов, которые будут присутствовать на открытой тренировке, а затем соберутся здесь на пресс-конференции с тренерским штабом. Прошу вас, сделайте так, чтобы никто не посмел упрекнуть нас в не гостеприимстве. Если что-то их будет интересовать, отвечайте на все заданные вопросы, но, конечно же, зная меру. Если будут интересоваться тренировочным процессом — отвечайте односложно, на эту тему они смогут поговорить непосредственно с нашим тренерским составом. Вроде все, что следовало вам сказать, я сказал. Так что можете быть свободны. И улыбайтесь, больше улыбайтесь. А то там, за границей, бытует мнение, что русские — народ исключительно неулыбчивый. Пусть видят, что это не так. Люди постепенно стали расходиться и я также собралась покинуть зал, чтобы отправиться работать, но меня окликнул Савин. — Дарья, вас попрошу задержаться на пару минут — сказал менеджер, и я осталась сидеть на своем месте. Когда дверь конференц-зада закрылась, Савин сразу же подошел ближе ко мне. — Дарья, наше с вами знакомство состоялось не очень удачно — сказал главный менеджер, чем очень сильно меня удивил. — Я был довольно резок с вами, хочу извиниться, если мои слова вас тогда обидели. — Ничего, я все понимаю, сама виновата — сказала я, улыбнувшись. — У вас и так дел полно, а тут я со своими проблемами. — Теперь у вас все уладилось? — спросил Николай, присаживаясь напротив меня. — Или все же хотите покинуть нас? — Нет, все свои проблемы я решила — ответила я, бросив быстрый взгляд через окно на парковку, куда уже прибывали первые гости. — Так что искать замену мне не требуется. — Даш, ещё раз извини, за тот наш разговор — немного смущаясь, сказал мужчина, нервно постукивая пальцами по столу. — В честь нашего примирения хочу сделать тебе небольшой подарок от себя лично. Ты уже три недели здесь живешь, а насколько я знаю из твоего личного дела, у тебя маленький ребёнок есть, и ты наверняка по нему очень соскучилась, так вот, можешь сегодня вечером поехать домой, на все выходные тебя отпускаю. — Что? — переспросила я, удивлённо смотря на Савина. — А как же… — Не волнуйся, в эти выходные ничего особенного здесь не произойдет, обыкновенные тренировки, которые вполне может снять твой стажёр — прервал меня мужчина. — Так что можешь сразу после окончания сегодняшних мероприятий отправляться домой. — Огромное вам спасибо, Николай Владимирович — радостно воскликнула я, вскакивая со своего места. — Я правда очень соскучилась по дому, это самый лучший подарок. — Я рад, что ты довольна, не могу терпеть, когда на меня кто-то сердится — улыбнувшись, сказал Савин, провожая меня на выход. — И, кстати, если захочешь, можешь как-нибудь привезти сына на тренировку, пусть посмотрит, как ребята работают, может, заинтересуется и когда-нибудь сам будет здесь на сборах. — Спасибо, он с удовольствием приедет — улыбнулась я и, попрощавшись с менеджером, вышла из кабинета. Как только я вышла из конференц-зала, ко мне тут же подлетел Кузнецов, который все это время сидел под дверью. — Ну что он хотел? — тут же задал вопрос молодой человек, обеспокоено смотря на меня. — Только не говори, что попер? — Ну нет, от меня не так легко избавиться, как ты думаешь — рассмеялась я, направляясь в сторону выхода из здания. — Домой отпустил до понедельника. Так что на выходные ты здесь главный фотограф. — Здорово! — воскликнул Сергей, даже подскочив от радости. — Ты же мне свой фотик оставишь, да? — Кузнецом, разве ты ещё не понял — свою аппаратуру я доверяю только себе — улыбнувшись, сказала я, снимая олимпийку, повязывая ее на талию, так как на улице сегодня было довольно жарко. — Извини, но, правда, не могу. Если с ней что случится, я потом нагоняй от начальства получу. Фотик мне в моей редакции выдали, так что я за него головой отвечаю. — Ладно уж, на свой снимать буду — сказал молодой человек, тяжело вздохнув. — Слушай, я тут между футболистами разговор слышал, что у тебя какие-то отношения намечаются с их врачом. Личного характера. Правда или врут? — Тем, кто такие разговоры заводит, виднее — усмехнувшись, сказала я, доставая из сумки фотоаппарат, так как мы подходили к парковке, где уже разворачивались трогательные сцены встреч футболистов с их женами и детьми. — А вообще, Сереж, поменьше слушай ты эти сплетни, правда. Иначе с ума сойти можно. Что не говори, а мужской коллектив не лучше женского. И там, и там сплетников хватает. — А с Головиным? — задал очередной вопрос Кузнецов, внимательно следя за каждой моей эмоцией. — Я видел вас в беседке в один из первых дней, как мы сюда приехали. — Сергей, это мое личное дело — немного помрачнев, сказала я, делая несколько снимков семейства Жирковых. — Прошу, не задавай мне таких вопросов. Это тебя не касается. — Хорошо, ты только не злись — быстро проговорил Сергей, доставая свою камеру. — Извини, правда, не мое дело. — Ничего, давай работать — сказала я, продолжая вести съёмку. Вскоре вся база была наполнена звонким детским смехом, который доносился буквально из-за каждого уголка. Туда-сюда бегала малышня, а следом за ними их мамы и папы, следя за тем, чтобы их любимое чадо нигде не набедокурило. Конечно же, большинство семей футболистов были знакомы между собой и поэтому они собрались на футбольном поле, чтобы вместе с детьми погонять мячик. Снимая такие трогательные моменты, я невольно сравнивала эти семьи со своей. Смотрела на мальчишек, которые были примерно такого же возраста, как и мой сын. Они были так счастливы рядом со своими отцами, столько общего у них было. Мой же Пашка никогда не знал, что такое отцовская любовь и мужское воспитание. Я пыталась завести отношения, хотела найти хорошего папу для Паши, но всех моих молодых людей пугало наличие ребёнка и они очень быстро исчезали из моей жизни. Пыталась наладить отношения со своим отцом, чтобы у Паши был хотя бы дедушка, но папа категорически отказывался со мной общаться. Он до сих пор злился за то, что я тогда ослушалась мать и сбежала в Питер. Он так хотел видеть меня с олимпийским золотом на шее, но я не оправдала его надежд. Папа так и не принял своего внука, отказался его таковым признать. Я сдалась и перестала какого-либо искать или вымаливать прощение у родителей. Устала, да и времени не было. Нужно было работать, поднимать на ноги Пашу. В конце концов, я ведь не одна такая, что осталась одна с ребенком на руках. В нашей стране множество маленьких семей, состоящих только из мамы и малыша, но ведь живут как-то и детки вырастают хорошими людьми. Просто нужно было быть в два раза сильнее, чтобы заменить ребенку и маму, и папу. Чтобы он не чувствовал, что он какой-то не такой и его меньше любят. — Даш, о чем задумалась? — спросил Андрей, который, видимо, заметил меня с трибун и решил подойти. — Да так, ни о чем особенном — улыбнувшись, сказала я, переводя взгляд с поля на мужчину. — Просто смотрю на них и наслаждаюсь. Такие счастливые. — Да, ребята буквально расцвели, как только детей своих увидели — улыбнулся Андрей, опираясь руками о бортик заграждения. — У меня вот тоже такое чудо есть. Отправил к бабушке в Тверь на время сборов. — Мальчик или девочка? — спросила я. — Девочка — широко улыбнувшись, ответил мужчина. — Марьяна. Шесть лет. В этом году уже в школу пойдем. — Взрослые уже — улыбнулась я, смотря на мужчину, что буквально светился, говоря о дочери. — А мама ее где? — Умерла при родах, сердце не выдержало — чуть поникнув, ответил Андрей. — Врачам чудом удалось спасти дочку. — Извини, пожалуйста, что спросила — сказала я, виновато смотря на мужчину. — Я сожалею, правда. — Не извиняйся, ты ведь не знала — сказал мужчина. — Да и давно это было, я уже смирился. Тяжело, конечно, растить девчонку одному, но мы справляемся. Я, за эти шесть лет, все виды кос научился плести. — Повезло Маришке с папой — добродушно рассмеявшись, сказала я. — А так, я понимаю, как тебе тяжело. У меня самой маленький сын. Скоро пять исполнится. Сейчас у подруги живет, пока я здесь. Минутное замешательство. — А, так вот о какой «травме» ты говорила мне в первый день нашего знакомства — улыбнувшись, сказал Андрей. — Да, вот такая вот « профессиональная травма» — усмехнувшись, сказала я, чуть смущаясь от пристального взгляда Андрея. — Не буду спрашивать, как так получилось — вздохнув, сказал мужчина. — Ты явно не готова со мной таким делиться. — Да, пока не готова — согласилась я, облегчённо вздохнув, мысленно поблагодарив мужчину за такую деликатность. — Слушай, а может быть мы могли бы сходить куда-нибудь вместе детьми? — предложил Андрей. — Например, в парк или на аттракционы, думаю, мы бы отлично провести время. — Хорошая мысль, я не против — сказала я, снова переводя взгляд на детишек, бегающих по полю за мячом. — Только сначала мы должны с тобой сходить на соревнования, на которые ты обещал достать пропуска. — Уже достал — довольно улыбнувшись, сказал мужчина, подмигнув мне. — В следующую субботу идем. На первых рядах будем сидеть, так что ты сможешь в полной мере насладиться выступлениями. — Я уже в нетерпении жду субботы — мечтательно улыбаясь, сказала я. — Все же давно не я не была на подобных мероприятиях. Пыталась сына увлечь спортивной гимнастикой, но он предпочел футбол. Так что твое предложение очень кстати. — У меня дочка гимнастикой стала в этом году заниматься, правда не спортивной, а художественной — сказал Андрей, неотрывно наблюдая за мной. — Но, думаю, что во время наших прогулок, вы найдете о чем поговорить. Сможешь дать ей пару советов. — Самым главным моим советом будет то, чтобы она не спешила взрослеть с каким-нибудь футболистом — задумчиво произнесла я, но тут же поняла, что явно сказала лишнее. То, что не следовало говорить Андрею. — Извини? Немного не понял — переспросил мужчина, находясь в полном недоумении после моей, нечаянно брошенной фразы. — Забудь, это я так, о своем — покачав головой, ответила я, выключая фотоаппарат и забрасывая его в сумку. — Мне пора бежать, нужно еще Сергея найти, дать ему парочку указаний. Увидимся в понедельник. — В понедельник? — решив уточнить, переспросил Семакин. — Да, я на выходные в Москву возвращаюсь — отозвалась я, спускаясь к выходу с тренировочной площадки. — Тогда, хорошо тебе отдохнуть — крикнул мне в след Андрей. — И тебе здесь удачи, чтобы без происшествий — обернувшись, сказала я. На самом деле никакого Сергея мне искать не нужно было, просто не хотелось, чтобы Андрей начал какие-либо расспросы о моем прошлом. Не готова я была откровенничать с ним, хоть мужчина и вызывал у меня доверие и симпатию. Тяжело было снова довериться мужчине. Вернувшись на парковку, куда продолжали заезжать дорогие иномарки, я вернулась к своей работе и защелкала фотоаппаратом. — Даша? — донесся до меня чей-то женский голос откуда-то сбоку. Я не сразу обратила на это внимание, решив, что зовут какую-то другую Дашу, но через несколько мгновений голос повторился, и на мое плечо опустилась чья-то рука. Обернувшись, я на некоторое время лишилась дара речи. Передо мной стояла Светлана Андреевна, мать Саши. — Здравствуй, Даша — улыбнувшись, сказала женщина, обняв меня. — Рада тебя снова видеть. — И я рада, Светлана Андреевна — немного севшим от шока голосом, сказала я, обняв женщину в ответ. — Хотя и не ожидала, что когда-то ещё увидимся. — Решила вот к Саше приехать, повидаться, а то он в последнее время домой очень редко заезжает — сказала женщина, выпуская меня из объятий. — Как ты выросла, просто с ума сойти! Когда в последний раз виделись, совсем девчонкой была. — Уже скоро шесть лет, как я у вас в последний раз была — улыбнувшись, сказала я. — Время идет, люди меняются. — Да, тут ты права — сказала Светлана Андреевна с какой-то грустной улыбкой смотря на меня. — А могли бы быть уже семьей, если бы вы тогда с Сашей не разбежались. Он до сих пор эту тему ни с кем не обсуждает. Что вы там не поделили, ума не приложу. — Детьми совсем были, думали, что любовь, а оказалось так, банальная подростковая влюбленность — отмахнулась я, не желая говорить об этом и что-то объяснять. — Не скажи, от подростковой влюбленности не бегут за тысячи километров — задумчиво сказала женщина, смотря прямо мне в глаза, как будто пытаясь в них найти истинный ответ на свой вопрос. — Он до сих пор ни одну девушку к нам в дом не приводил. Что-то серьезное произошло между вами. Не успела я ответить, как меня снова окликнули, но на этот раз я сразу поняла, кто. — Мама! — радостно кричал Паша, несясь ко мне на всех парах. Раскрыв объятия, я тут же подхватила сына на руки, прижимая к себе. — Привет, мое солнышко — улыбнулась я, целуя мальчика в румяную щеку. — Ты как здесь? — Мы с Полей решили тебя навестить — куда-то в шею проговорил мне сын, обхватив ее своими ручками. — Меня сразу пустили, а вот Полина придет через пару минут. Мам, я так по тебе скучаю. Когда ты уже домой приедешь? — Сегодня все вместе поедем домой, меня на выходные отпустили — сказала я, поглаживая сына по спине. — На целых два дня? — спросил Паша, заглядывая мне в глаза. — Да, на целых два дня — улыбнулась я, чмокнув мальчика в лобик. — Ура! — воскликнул Паша и крепко обнял меня за шею. Все это время с нас не сводила глаз Светлана Андреевна. И стоило мне с ней встретиться глазами, как я увидела, что она все поняла. Женщина получила ответ на свой вопрос без каких-либо моих объяснений. Поняла и причину нашего расставания, и то, что сейчас на моих руках находится ее внук. Да и как тут не понять, когда он как две капли воды похож на Сашу в детстве. — Только не говорите — прошептала я, с надеждой в глазах смотря на женщину. — Пожалуйста. — Сама, все сама. Не буду лезть — тихо сказала женщина и, взглянув с улыбкой на внука, отправилась вслед за администратором в корпус, где сейчас находились некоторые из футболистов, в том числе и Головин. — А кто эта тетя? — спросил Паша, посмотрев вслед женщине. — Не важно, малыш, потом как-нибудь расскажу — ответила я, переведя взгляд на мальчика. — Пойдем с тобой лучше посмотрим, почему там Поля задерживается. А то зная ее, она может целый скандал охранникам закатить, а нам этого никак нельзя допустить. Как я и предполагала, Полину не хотела пропускать охрана, так как никакого отношения ни к футболистам, ни к персоналу она не имела. Пропускали только родственников, а мы ведь юридически чужие друг другу люди. У Паши было свидетельство о рождении, которое подтверждало то, что он мой сын, а у Полины только слова «она моя подруга». Благо с охраной у меня установились очень хорошие отношения и они, в порядке исключения, все же выдали Полине пропуск. — Ну и порядки здесь у вас — сказала подруга, как только вошла на территорию базы. — Такое чувство, что это не тренировочная база, а какой-то секретный полигон. Вот чего они опасаются? Думают, что я кого-то из футболистов в сумочке домой унесу? — Зная тебя — это не исключено, если понравится какой-то парень, то ты обязательно придумаешь, как его заманить в свои сети — рассмеялась я, взяв Пашу за руку, чтобы тот никуда не убежал и чтобы не пришлось его потом по всей территории искать. — Твоей изобретательности и фантазии остается только позавидовать. — Гордеева, ну очень смешно — недовольно произнесла Полина, скрестив руки на груди. — Я вообще-то к тебе сына привезла, а ты тут подкалываешь меня. Вот сейчас обижусь, и мы домой обратно поедем. — Неа, сегодня мы домой поедем с мамой — довольно улыбаясь, сказал мальчик, повиснув на моей руке. — Что, серьезно? — спросила Полина, брови которой взлетели вверх от удивления. — Тебе, наконец, дали амнистию из этой тюрьмы? — На выходные да — усмехнувшись, сказала я, раскачивая сына руками. — Так что сегодня тебе придется потесниться в своей кроватке. Или ты поспишь на диване? — Ну уж нет, будешь спать вместе со мной — улыбнувшись, сказала подруга, обняв меня одной рукой за плечи. — Сегодня у нас будет ночь девичьих разговоров. Хочу знать просто все-все. В частности про то, кто тот Андрей, с которым вы собрались пойти на свидание. — Так, это никакое не свидание, он просто пригласил меня пойти с ним на соревнования по спортивной гимнастике — возразила я. — Он знает, что я раньше этим занималась, поэтому и позвал. — Ага, позвал, для того, чтобы после соревнований ты лично ему продемонстрировала все свои навыки в неформальной обстановке, например, в его номере — ехидно усмехаясь, сказала Полина. — Никольская, здесь ребенок — сквозь зубы процедила я, бросив взгляд на Пашку, который с любопытством смотрел в сторону тренировочных полей, где сейчас дети ребят из Сборной играли в футбол. — Извини, молчу-молчу — улыбаясь, сказала подруга, приложив палец к губам. — Мам, а мы можем пойти вон туда? — спросил у меня Паша, указывая пальчиков в сторону футбольного поля, где должна с минуту на минуту начаться открытая тренировка. — Да, конечно, пойдем — улыбнулась я, поправив футболку сыну. — Паш, только прошу тебя, не выбегай на поле, иначе у меня будут большущие проблемы. Просто сидим и наблюдаем за тренировкой. Без всякой беготни и выкриков. Договорились? — Да, договорились — нетерпеливо проговорил Паша, встав между мной и Полиной, а затем, взяв нас за руки, потащил в сторону поля. Усадив сына и Полю на хорошие места, я спустилась поближе к футболистам, чтобы сделать несколько кадров для администрации Сборной. Через полчаса вернулась обратно к своим. — Ну что, нравится? — спросила я у сына, видя, как он неотрывно следит за каждым из футболистов. — Мам, вот я вырасту и тоже буду за Сборную играть — произнес Паша, не отводя взгляда от поля. — Буду здесь же тренироваться, а ты будешь меня фотографировать. Так же будет, да? — Конечно — качнув головой, сказала я, поцеловав мальчика в макушку. — Когда-нибудь так обязательно будет. — И свой первый гол я обязательно посвящу тебе — улыбаясь, сказал Паша, взяв меня за руку. — Потому что я очень-очень тебя люблю. — И я тебя, солнце, очень-очень — улыбнулась, смахивая с глаз слезы. Все же такие вот слова сына не могут не трогать. Приятно знать, что есть тот, кто тебя любит и кому ты нужна. Когда тренировка закончилась, к футболистам выстроилась целая очередь из детей, которые так же были приглашены сегодня на открытую тренировку. Каждый из них хотел получить автограф своего кумира. Паша не стал исключением. Я даже оглянуться не успела, как он улизнул со своего места и уже довольный стоял среди остальных детей, ожидая, когда до него дойдет очередь. — Поль, не стоило его привозить сюда — быстро проговорила я, отбросив сумку в сторону, собираясь забрать оттуда сына пока не поздно. — Почему? — удивленно спросила подруга, с недоумением смотря на меня. — Чего ты так всполошилась? — Да потому, что не нужно ему кое с кем здесь встречаться — сквозь плотно сжатые зубы прошипела я, со всех ног бросившись о толпе детей. По всем законам подлости, я не успела. Паша уже подходил к Головину с мячом в руках, на котором уже успели расписаться несколько ребят. Вот я вижу, как улыбаясь, Саша берет из рук мальчика мяч и что-то у него спрашивает, прежде чем поставить подпись. Паша что-то отвечает, а Головин звонко смеется, оставляя свой автограф. — Паш, я же просила не убегать — недовольно проговорила я, все-таки пробравшись к сыну сквозь толпу детей. — Почему ты никогда не слушаешь? — Мам, смотри, что мне Саша написал — радостно произнес Паша, прыгая на месте и протягивая мне мяч. — Теперь уж я точно буду играть в Сборной. «Будущему полузащитнику Сборной России по футболу Павлу Гордееву от Александра Головина» — гласила надпись, а внизу красовалась подпись Саши. — Мама? — переспросил Головин, удивленно смотря то на меня, то на Пашу. — Вот же черт! — прошептала я, закатив глаза. Теперь надо как-то выкручиваться…