Не такой

POV. Алоис Покачнувшись от слабости, обессилено опускаюсь на землю в грязном закоулке какой-то оживленной улицы. Совсем рядом расхаживают богачи, сверкают витринами магазины, а у меня совсем не осталось сил что-то делать. Моему телу не нужна человеческая еда, но силы демона постепенно истощаются, и я чувствую себя все хуже. Прикрыв глаза, тяжело вздыхаю и почти впадаю в дрему, как моего слуха касается восторженный возглас. — Пап, смотри! Раздраженно поморщившись, открываю глаза и смотрю на источник шума. Совсем недалеко от меня одетый в аккуратный костюм темноволосый мальчик с глубокими синими глазами тянет за краешек фрака высокого мужчину. Тихонько посмеиваясь, джентльмен позволяет ребенку увлечь себя в магазинной витрине, и они вместе что-то на ней рассматривают. — Хочешь это пирожное, Сиэль? — Даа! ты купишь мне его, папа? — Конечно. Любяще улыбнувшись, мужчина треплет мальчика по волосам, и они заходят в магазинчик. Если честно, я завидую этому ребенку, у него есть любящая семья, друзья, у него есть то, чего у меня нет и, наверное, уже и не будет… Тоскливо вздохнув, подтягиваю костлявые коленки к груди и утыкаюсь в них носом. Мне повезло, на улице сейчас лето и тепло, боюсь подумать, как я стану выживать зимой. В особняк я вернуться не могу, его наверное уже разграбили, да и когда я ушел, он уже был не в лучшем состоянии. Отключаюсь от внешнего мира, и тяжелые воспоминания накрывают меня с головой. «— Иди сюда, гаденыш. Толстые пальцы повелительно манят к себе хрупкого светловолосого мальчика, забившегося в угол роскошной комнаты. Отрицательно мотнув головой, паренек еще сильнее забивается в угол, судорожно пытаясь закрыться от сального взгляда. Недовольно рыкнув, полноватый мужчина подходит к месту, где хочет спрятаться от него блондин и, схватив того за волосы, распахивает полы шелкового халата и тычет ребенка побледневшим личиком в низ обвислого живота. Нервно сглотнув, мальчик плотно сжимает губы и пытается отвернуться. — НУ! Хлесткая пощечина, заставляет светленькую головку мотнуться. Тихонько всхлипнув, мальчишка зажмуривается, пряча лютую ненависть, и робко касается обвислого достоинства приоткрытыми губами. Довольно хмыкнув, толстяк грубо сжимает белокурые прядки и до упора входит в рот мальчика, заставляя того давиться…» Злость от собственного бессилия, отчаяние, ненависть и тусклая надежда на свободу. Эти чувства — единственное, что останавливало меня от самоубийства. Старый граф умер, а я выжил. То время рабства оставило на невинной душе свой грязный отпечаток. Теперь вместо по-детски чистой улыбки на моем лице часто вспыхивает полубезумная ухмылка, а в глазах застыло презрение напополам с безразличием к окружающему миру и людям. В моей жизни было так мало света. Сердце болезненно сжимается, и из-под сомкнутых век по щеке сбегает слезинка. Лука – он продал свою душу демону, чтобы мое желание исполнилось. Как же я сейчас жалею о тех своих глупых, брошенных в запале словах. Лука. С ним связаны мои единственные и светлые воспоминания. « — Братик, братик, смотри! К сидящему на камне возле журчащей речушки светленькому мальчишке подбегает другой, с темненькими волосами. Может, они и не братья по крови, но эти двое всегда держались друг за друга. — Ты что-то нашел, Лука? Теплая улыбка освещает до этого безразличное личико Джима. — Да! Искрясь улыбкой Лука протягивает светловолосому блестящий осколок синего стекла. Вздрогнув при мысли, что младший мог пораниться, когда брал его в руки, Джим осторожно берет стеклышко и смотрит через него на свет. — Оно как твои глаза, такое же блестящее и красивое. — Спасибо, Лука…» Благодаря Луке у меня все же есть светлые воспоминания о прошлом. Тяжело вздохнув, открываю глаза и, выйдя из закоулка, медленно бреду по улицам. Я и раньше никогда не принадлежал свету, а сейчас меня полностью поглотила тьма. Интересно, в моем сердце когда-нибудь появится искорка света после всего, что произошло в моей жизни? Засунув ладони в карманы штанов, кошусь на витрину магазина и несколько секунд с любопытством рассматриваю свое отражение. Растрепанные светлые волосы, пятна грязи по всему телу, мятая одежда. Да, сейчас я совсем не похож на графа Алоиса Транси… Просто еще один бродяга на чистеньких улицах Лондона. Тихонько хмыкнув, сворачиваю в парк с оживленной улочки и вскоре выхожу к тихо журчащему ручью. Садящееся солнце окрашивает раскинувшийся передо мной пейзаж оранжевыми и алыми всполохами… POV. Себастьян Опустив голову и держа руки в карманах черного плаща, неторопливо бреду по аллее пустынного парка. Невыносимо скучно, что в аду, что здесь. Слабый укол в сердце заставляет меня вскинуть голову и оглядеться. Совсем недалеко от места, где я остановился, спиной ко мне стоит светловолосый и весьма потрепанный мальчишка. Закатное солнцем заливает ало-оранжевым сиянием все вокруг, и фигура мальчика почему-то завораживает меня. Что ребенок делает в такое время на улице? Словно почувствовав мой пристальный взгляд, он оборачивается и смотрит на меня своими голубыми глазами. Холодный, безразличный и с ноткой презрения ко всему взгляд, в котором появляется дерзость в ответ на мою внимательность к его персоне. Поздоровавшись сухим кивком, отворачиваюсь и почти делаю шаг, чтобы уйти, как до меня доносится тихое «Эй». Удивленно обернувшись, замечаю на изможденном лице холодную усмешку и искрящиеся красные глаза с вертикальным зрачком. Такой ребенок, и вдруг демон? Тихонько хмыкнув, мальчик проходит мимо меня и задевает плечом. Его глаза уже снова стали голубыми, а с лица пропал хоть какой-то намек на эмоции. — Чему ты удивляешься? Ты ведь тоже не человек… Лишь когда худенькая фигурка растворяется в сгущающихся над Лондоном сумерках, я сбрасываю с себя оцепенение и устремляюсь в снятую, до того как меня кто-нибудь призовет, квартирку. Пусть здесь и скучно, но все же здесь немного интересней, чем внизу.