Я так люблю свою мать.

С тех пор он не считал дни. Степа жил одним большим днем. И только газеты, которые он читал каждый день пестрели заголовками типа:"В городе новое убийство.", "Маньяк? Или чистая случайность?". Он уже десять лет скитался по улицам и удивлялся насколько наша милиция глупа. Теперь он не был Степой. Для себя он навсегда решил, его зовут Ворон. Он не насиловал людей, нет. Не любил в общем никакого сексуального насилия. Не преследовал денежной выгоды. Ворон не был психом, как все остальные маньяки. С каждым убийством ему хотелось понять, почему его матери так нравилось издеваться над ним. Да. Он их мучил. Ворон выбирал людей случайно. Но больше всего его бесили те, кто орал на маленьких детей фактически ни за что. Ему нравилось как они молят его о пощаде, как молили дети не кричать на них. Но нет. Каждый из нас должен понести свою участь и Степан не исключал себя из этого списка. Он знал его найдут, но пока этого не случилось. Ворон будет творить добро и дальше. Он так считал, исключая ненужных миру людей. Он двигался вперед по дороге. Впереди мелькали две бабушки, а с ними маленький ребенок. Была пасмурная погода и малыш бегал по лужам. Старушка была очень не довольна таким фактом и начала причитать: -Зачем ты так делаешь?-кричала она на всю улицу и дергала мальчишку за куртку. Вторая кивала ей в ответ и поддакивала. Ворон свел брови. Он шел за ними до конца. Вскоре они подошли к подъезду и одна из них осталась сидеть на лавке, а вторая, та что с внучком зашла внутрь дома, но через минут десять вернулась обратно. Ворон знал, бабкам все любопытно. Он как порядочный человек подошел и начал разговор: -Простите пожалуйста. Вон в тех кустах,-Степан повернулся в пол оборота и кинул взгляд на площадку,-лежит мертвая собака. На ошейнике написан ваш дом. Может узнаете? Сначала бабушки недоверчиво глянули не него, но потом почему-то улыбнулись и затараторили в два голоса: -Это наверное Витькина с шестого. Опять запил. Как таких земля еще носит!-старушка захохотала. -И не говори Люсь! Пойдем посмотрим, а то молодой человек заждался. Мало ли из какой газеты. Может потом в заголовках пестреть будем. В голове Ворона пролетела мысль:«Будете, будете.» Дальше он помнил все до мелочей. Когда старушки замолкли, Ворон вытащил обычный кухонный нож и вырезал большими буквами на теле женщины:"Дети-цветы жизни". Было уже поздно, когда Ворон шел по проспекту, вытирая кровавые руки влажной салфеткой. На его душе стало легче. На утро он также как и всегда взял свежий журнал, на котором утвердительно было написано:«Маньяк.»