Let me help you.

       Яркие лучи прокрадываются сквозь плотно закрытые шторы милой комнатки, выполненной в розовых тонах. Солнечные зайчики быстро скользят по полу, будто профессиональный фигурист по льду, взбегают на стену, отталкиваясь от неё к потолку, и, в конечном итоге, находят своё окончательное местоположение на идеальном личике. Реснички зашевелились от тепла, и малахитовые глаза открылись. Сон Морфея с неохотой покидал тельце. - Элизабет, ты проснулась? - раздаётся женский голос с первого этажа. Он звучит строго, но и, в то же время, обеспокоенно. Слышаться шаги. Сомнений нет: заботливая матушка решила проверить свою дочь, что всё никак не могла найти в себе силы подняться с кровати и пойти завтракать, не говоря уже о душе. Бежевая дверка с лёгким скрипом открывается, что в ту же секунду заставляет перфекционистку Элис Купер нахмуриться, устремляя свой взгляд на дверные петли. Однако её взгляд смягчается, когда она переводит взор на маленький комочек, лежащий в постели. – И почему это ты всё ещё в кровати, Бетти? – голос тут же черствеет. - Мам, можно я никуда сегодня не пойду? – шепчет Бетти умоляющим, дрожащим, тонким голосочком, - Неважно себя чувствую.

«Ложь. Бетти, как часто ты стала врать своим родным? Но более важно: как часто ты обманываешь саму себя? Неужели, всё из-за этого дурака Джонса?» - Бетти, - мать тяжело вздыхает, входя в комнату. Дверь снова скрипит, притягивая к себе озлобленный взгляд женщины, которая уже наверняка придумывала, как бы хуже отругать мужа, чтобы он исправил эту проблему. – Сколько раз мне ещё нужно сказать тебе о том, что ты идёшь на золотую медаль? Ты не должна пропускать. - Но я, правда, плохо себя чувствую, - оправдывается блондиночка, зарываясь носом в одеяло, пытаясь хоть как-то скрыть свои краснеющие от стыда, вызванного бесконечной ложью, щёки.       Элис вновь хмурится, протягивая руку ко лбу дочери, чтобы удостовериться. Убедившись в том, что дочь обманывает её, брови старшей Купер ещё ближе направились к переносице. - Как не стыдно, Бетти! – с горечью вздохнула она, призывая тем самым дочурку к раскаянию. – Сейчас же поднимайся. Живо, Элизабет! И больше повторять не стану. Женщина поспешила к выходу, вновь заставив дверь скрипеть. Нервы были на пределе. Кажется, её мужу сейчас знатно попадёт. Не словесно, так физически! Выбора не было – пришлось сделать так, как велела мама. Неприятностей от этой женщины ей явно не хотелось. Глаза побаливали из-за обильной в них влаги, что непрерывно выходила наружу ночью. А ведь всё из-за какой-то обычной фразы: «Ты себя переоцениваешь»?

«Ну, конечно же, мне обидно. А какой, уважающей себя, девушке не будет обидно, если ей прямо в лицо скажут, что она не достойна мужского внимания?»       Элизабет ничего не ела с самого утра, отмахиваясь тем, что не голодна. Пожалуй, это была единственная "правдивая правда" за последние несколько дней. Недель. Месяцев. В горло ничего не лезло. И, признаться, от вида еды немного подташнивало. Не обращая внимания на свою изрядную подавленность после полного взброса эмоций ночью, блондинка продолжала улыбаться родителям, всё ещё играя роль хорошей девочки. Лёгкий макияж слегка убрал покраснения возле глаз, что заставило чуть вздохнуть от облегчения. Теперь Бетти могла хоть немного обрадоваться себе в зеркале.       

«Другое дело! Хоть на человека стала похожа.»       На улице удивительно прохладно – солнце давало ложные надежды, и Бетти уже прокляла себя за то, что сегодня надела тонкое пальто, но возвращаться домой уже не было смысла. До школы, в целом, не так уж и далеко, но холодный ветер безжалостно проникал под одежду, заставляя маленькое хрупкое тело содрогаться. Мурашки огромным залпом прошлись с ног до головы, вызвав неприятное покалывание. Купер пытается спрятать носик в воротнике бежевого пальто, но безуспешно. - Совсем озябла, Бетти? – звучит голос позади, что вызывает у белокурой девушки растерянность и смятение, но её внимание всё равно направляется в сторону источника звука. Девушка невольно улыбнулась, узнав рыжеволосого красавца. - Доброго утра, Арчи! – как всегда, приветливо. Она с искренней радостью смотрит на своего друга и, по совместительству соседа и одноклассника. Он улыбается ей в ответ и чуть прибавляет шаг, чтобы оказаться наравне с мисс Купер.       Арчи Эндрюс – тот человек, с которым можно говорить обо всём. Он отличный слушатель и не раз поддерживал Элизабет в её начинаниях, был опорой с самого детства, из-за чего их не раз в шутку называли «женихом и невестой». Если хорошенько вспомнить, то Арчибальд и сам зарекался взять в жёны чудесную соседку, а взрослые лишь с умилением смотрели на всю эту картину, надеясь, что так оно однажды и будет. Оно и неудивительно! Юноша хорошо сложен - настоящий спортсмен. Высокий. Бархатный, нежный, лелеющий голос - слушаешь его и хочешь спросить: "Вы, случайно, не музыкант?". В общем, настоящий кавалер, джентльмен и прекрасный кандидат на руку дочери семьи Купер.             Но они больше не глупые дети. Сердца их заняты совсем другими людьми. Пусть они не признались в этом друг другу. - Слушай, Беттс, - прерывает мирную тишину Эндрюс. – Хочешь сходить на вечеринку? - Ох, Арчи, ты ведь знаешь ответ, - глубоко вздохнув, блондинка закатывает глаза, но улыбка так и не сходит с её лица. - Соглашайся! Прошу тебя, Бетти. Там вся школа соберётся. Дай себе волю! – певчим тоном протягивает юноша, осторожно пихая подругу локтём в бок, как бы намекая. Элизабет выдавливает смешок, останавливаясь. Малахитовые глаза с ног до головы осматривают рыжеволосого. Тот, в свою очередь, вздымает бровь, пытаясь понять, что не так. Он чувствует, что блондинка хочет сказать, видит, как слова вертятся на её языке, но так боятся вырваться наружу. - И? – протягивает молодой человек, ожидая. – Твой ответ? - Мне нужно подумать, - отрезает она, продолжив свой путь, гордо головку подняв. Лицо Арчибальда в сию же секунду засияло. - Это «да»? Это значит «да»? – никак не может угомониться. Вот болван.       Холодное утро уже не кажется таким холодным от тёплых разговоров со старым другом. Вы словно вернулись в детство. И ветер уже кажется не таким надоедливым, и тёмные ночные мысли медленно покидают бедную голову, и вера в добро снова возвращается на своё законное место.

***

      Коридоры «Ривердэйл-Хай» как никогда оживлены. Ученики чувствуют приближение выходных, оттого и радуются. Как же хотелось сбежать с последних уроков и нестись сломя голову домой на заслуженный отдых, отбросив все дела на потом, вспомнив о своём личном «я».       Темноволосая девушка, Вероника Лодж, имеющая довольно привлекательную внешность, широко шагала по коридору, постукивая каблучками и в очередной раз улавливая на себе парочку косых взглядов, что ей, несомненно, приносило удовольствие. Будьте уверены, она и правда любит притягивать к себе внимание своими через чур откровенными нарядами или фирменными сумочками. Чёртовы богатеи… Встретив возле шкафчиков знакомую фигурку с туго затянутым хвостиком на голове, девушка подходит к ней, не скрывая своего возмущения. - Чёрт подери, Беттс! – начинает она в спешке, грудь её вздымалась вверх-вниз от злости и раздражённости. – Угадай, кого Арчикинс пригласил на вечеринку? – она сложила руки на груди, ожидая, пока подружка обратит на неё внимание, чего и добивается, когда Бетти вопросительно смотрит на неё, - Джагхеда, мать его, Джонса! - И что в этом плохого? – недоумевающее спрашивает Купер, закрывая свой шкафчик. Поведение Ронни ей совсем непонятно. - Что значит «что»?! – взывает Лодж, взмахивая руками. – Я, конечно, понимаю, что они с Арчи являются старыми напарниками, но это ведь не повод звать его на вечеринку! - Почему же? – полностью затянувшись этой темой, Бетти чуть хмуриться, пытаясь вникнуть в суть её слов. Как бы сильно Вероника ни пыталась достучаться до подруги взглядами, означающими только то, что ответ крайне прост, Купер просто не могла понять. - Да потому, Бетти, - она тяжко вздыхает, прикрыв глаза,- что он – чёртов мусор.       Сердце блондинки непроизвольно пропустило один удар после такого заявления, а бровки ещё сильнее свелись к переносице. Ей никогда не нравилось то, что беднягу Джонса унижают. Бесчеловечно. Низко. Отвратительно. Смотреть на то, как на него, время от времени, набрасываются просто так, потому, что под руку попался, либо очень сильно хотелось почесать о кого-нибудь кулаки – невероятно больно. И сразу становится понятно, кто здесь настоящий мусор. - То, что он живёт в Южной части города, Вероника, не делает его плохим человеком… - Он Змей, Бетти! Он – ничтожество, которому не место среди таких людей, вроде нас.       Нервы Купер были на пределе. Кулачки сжались. Ногти с силой впиваются в ладонь – больно, но сейчас это не так важно. Ссориться с подругой совсем не хотелось, но и оставлять её омерзительные слова без комментариев не стоило. - Если на нём кожаная куртка, то это ничего не значит. Пойми это! Хоть раз он делал тебе хоть что-то плохое? Хоть раз, Ронни! - С какой это стати ты за него вступаешься, Бетти? – щурится, глядя на блондинку с конским хвостиком на затылке, словно подозревая её в преступлении, шипит. – Разве, не ты являешься его вечной целью для издёвок?       И Элизабет резко замолкает, расслабляя кулаки. Взгляд падает куда-то в пустоту, а сердце снова начало покалывать от боли. Вероника обезоружила её. И чувство победы охватило черноволосую, отчего она широко заулыбалась, резко переводя тему. - Но, надеюсь, ты, Бетти, тоже навестишь нас? Арчи ведь пригласил тебя, верно? Змея. Самая настоящая гадюка. - Я не дала ему точного ответа, - отрезает Купер, сжав лямку рюкзака. Она помялась с ноги на ногу, продумывая, как бы можно сбежать. – Ладно, я, пожалуй, пойду. Сейчас химия – не особо хочется опаздывать. - Хорошо, хорошо! – улыбается Лодж, вовсе забыв о произошедшем пару минут инциденте. Смахивая рукой свои длинные волосы с плеч, Вероника тоже спешит на занятия, пожелав блондиночке удачи.       «Цель для издевательств – вот, кто я есть.»

***

      Ближе к вечеру, сидя на кровати, Купер разглядывала вещи через открытые дверцы шкафа. Мысли о посещении вечеринки смешались: одна сторона Элизабет говорила ей о том, что лучше ей остаться дома, если она не хочет получить от матери, а другая твердила, что Бетти тоже человек и может позволить себе немного отдохнуть от вечных стопок книг.

«Я не обязана быть той, через которую осуществляют свои несбывшиеся мечты.»       Именно в эту секунду блондинка приняла окончательное решение. Достав из шкафа все свои вечерние платья, каждое из них она осматривала оценивающим взглядом. Она наперёд предположила, что платье должно быть не слишком ярким, ибо выделяться из толпы ей не хотелось. К тому же, наверняка найдётся какой-нибудь неуклюжий идиот, что прольёт на платье один из алкогольных напитков. Тёмное платье. А лучше вообще чёрное. Да, маленькое чёрное платьице, которое найдётся у каждой девушки в шкафу – то, о чём проповедовала сама Мерлин Манро. Довольная улыбка засияла на лице Бетти, и она, убрав все остальные наряды обратно в шкаф, в своё заточение, повесила чёрное платье на спинку стула. Схватив телефон, девушка быстро открыла плейлист, в котором знала каждую песню наизусть. Наугад включает одну из них, растворяясь в блаженстве и умиротворении. Песня поднимает настроение ни меньше, чем найденное для вечеринки платье.

«I'm giving you

On count of three…»       Блондинка хватает со стола расчёску, пританцовывая. Крутится возле зеркала, подпевая голосу, исходящему из динамика. Шелковистые локоны быстро спадают на плечи и тут же попадают под бережные прикосновения с расчёской.

« I'm telling you

Just watch your mouth

I know your game

What you're about»       Девушка садится перед зеркалом, наводя порядок на лице, иногда останавливаясь, чтобы покривляться в такт музыке. Когда песня доходит до припева, Бетти поднимает руку, в которой держала тушь, и, словно дирижёр, начинает взмахивать предметом. Голос девушки уносится в унисон вместе с голосом Майкла Джексона. И, не выдержав, она поднимается со стула, начав танцевать, не сдерживаясь – точно в такт королю поп-музыки.

«Because I'm bad, I'm bad - Come on!»

«You know I'm bad, I'm bad -

You know it..»       Расчёска внезапно оказалась микрофоном. Всеми знаменитая лунная походка. Внутри взрывались петарды от перенасыщения радостью и осознанием риска. Девушка немного успокоилась, снова уделив внимание своему макияжу. Взяв с полочки красную помаду, блондинка пару раз покрутила её в руках, закусив губу. Ох, как же мама не любит этот чёртов цвет! Цвет плохой девочки. Но Бетти прекрасно знала, что она уже давно не хорошая девочка. Она потеряла этот статус с того момента, когда начала осознавать, что по уши влюблена в глупого мальчишку с южной части города. С того момента, когда с её языка сорвалась первая ложь, а затем вторая, третья, пока вся жизнь не погрязла во лжи.       «Мама сегодня задерживается на работе. Отлично,»- проносится в голове девушки, и адреналин полностью охватывает её за маленькие хрупкие плечи. Впервые в своей жизни она уходит вот так, без спроса.        Пока старшая Купер будет думать, что её милая дочурка спит, Элизабет может посвятить вечер целиком и полностью себе. И вот, собравшись, ещё раз повертевшись перед зеркалом, девушка схватила сумочку на ремне-цепочке. Но вот неудача… - Куда ты так усердно собираешься, Бетти? – доносится голос позади, и в горле блондинки застывает ком – тяжелый, тягучий. Твою мать! Всё накрылось медным тазом! Кажется, мамочка пришла раньше, чем планировалось, а Бетти, не услышав её прихода, полностью облажалась.       «Бетти, ты чёртова идиотка!»- девушка аккуратно поворачивается лицом к матери, опуская зелёные глаза в пол. Элис ахает. Элизабет уже морально готовится к ужасному, по привычке закусывая губу. - Боже правый! Господи! – не перестаёт Элис, - Бетти, да ты же похожа на шлюшку! Что за ужасный внешний вид? – она указывает рукой на всю дочь, что смиренно стоит под грозными укорами матери. – И что я говорила про эту ужасную помаду? – подойдя ближе к своей девочке, женщина, не щадя, поднимает её подбородок, большим пальцем стирая алый след. - Я собиралась провести вечер с друзьями… - Друзьями!? – взвывает Купер. – Твои единственные друзья на вечер – это книги, Элизабет!

«Чёрт, как же бесит…»       Бетти сжимает кулачки , поднимая глаза на мать. Малахиты покрываются влажной плёнкой, но ни одна капля не скатится по этим щекам сегодня – такое дала себе обещание «хорошая девочка». - Вот именно, мама!- её голос срывается на крик, - Я становлюсь асоциальной. Я.. Я, чёрт подери, устала от этих книжек. Устала от твоих вечных правил. Это моя жизнь. Слышишь!? Она моя! - Хочешь закончить, как Полли? – скулы женщины отчётливо видны из-за напряжения челюсти. Фраза на секунду останавливает Бетти, заставив её сбавить обороты, и Элис, было, посчитала это своей победой, но доченька не собирается сдаваться окончательно. - Я – не Полли, мама, - отрезает она, огрызаясь, что не свойственно для вечно послушной девочки. Пальто быстро покидает вешалку, и Бетти вылетает из спальни. Недостойное поведение! Блондинка слышит, как по её пятам ступает и мать, тяжело дыша, явно от ярости и шока. Быстро говорит, возмущаясь. И, по правде говоря, это доставляет некое удовольствие. Внутри всё покалывает. Нервишки шалят, отдавая сигналы в мозг вибрацией.       Входная дверь закрывается. Никогда Элизабет ещё не чувствовала себя настолько свободной. Довольная улыбка расплывается на её лице, и даже ругательства матери позади, брошенные вслед девушке, не останавливают. Сегодня Бетти позволяет своей тёмной стороне выйти наружу. Но почему на душе неспокойно? Почему сердце сжимается от ужасной боли, заставляя содрагаться каждую клеточку тела белокурой девчонки?       Полли...Милая Полли! Как же тебя сейчас не хватает рядом. Как не хватает твоей чудесной улыбки, что озарит весь мир! Не хватает твоего совета. Не хватает глупых разговоров поздней ночью. Но Полли больше нет... И никогда уже не будет. Её душа уже давно обрела покой, а тело так глубоко, что уже не достать. Старые раны вновь вскрыты. Не самые приятные воспоминания, да и история через чур длинная. Но ты сильная, Бетти. Ты будешь и дальше нести на себе этот груз, эту тяжёлую утрату. И ещё на твоей улице взойдёт солнце.

***

      - Надо же! Джагхед, ты, всё-таки, пришёл? – рыжеволосый ловелас улыбается, подходя к старому другу со стаканом выпивки в руках. – Приятно, приятно.       Оценивающий взгляд Эндрюса проходится по всему юноше с головы до ног, а улыбка становится только шире, когда Джонс перенимает из его рук стаканчик. На нём потёртые джинсы и простая футболка, которая явно была ему велика, ибо прекрасно скрывала худобу тела. Плечи закрывала джинсовка. Почему-то надеть куртку Змеев он сегодня не осмелился – никому не нужны лишние неприятности.       Джонс выдавливает из себя улыбку, изучая жидкость в куске пластика. Он щурится, поднося стаканчик к носу, вдыхая приторный запах. Юноша морщится, поднимая взгляд на рыжего парня. - Водка? – удивлённо спрашивает он, вскидывая брови. - Единственное достойное русское пойло, не так ли? – в ту же секунду отвечает Арчибальд, обнимая Джагги за плечи, ведёт его ближе к толпе. Многие здесь уже в стельку пьяны или обкурены. Комок подступил к горлу темноволосого – отвращение. Даже сейчас придётся делать вид, что ему весело.       Пользуясь моментом, когда Эндрюс отвлекается, выливает в какой-то горшок с цветком злосчастный напиток, поморщив носом. Арчи возвращает своё внимание к кучерявому, начав что-то рассказывать с огромным энтузиастом.       «Всё такой же болтливый,» - замечает Джонс, осматривая людей вокруг. На секунду юноша подумал, что зря вообще заявился сюда. Вместо этого мог бы продолжить написание своей статьи для «Сине-золотой» - школьной газеты. Но ведь новые эмоции тоже необходимы, так ведь? Новые события, будь то приятные или не очень, порождают вдохновение.       В их разговор врывается мисс Лодж, криво улыбаясь Джагхеду. Ну что за дурная привычка – вторгаться в личное пространство, в зону комфорта? - Джагхед, - чуть кивает, дрогнув бровью. Она пытается скрыть свою неприязнь к аутсайдеру в присутствии Арчи, но в её взгляде всё лежало на поверхности. Гадюка. Как ни странно, Джонс реагирует так же. – Арчикинс, я думаю, на всех не хватит закусок – пришло намного больше людей, чем… - её мысль обрывается, а взгляд направлен в другую сторону, что заставляет рыжеволосого парня и его друга обернутся на источник «притяжения».       Она вошла, не оставшись без внимания. Чёрное платье чуть ниже колена подчёркивало стройную фигурку, показывая худощавые плечи, с которых уже слетело пальто. Она была спокойна, хотя в её глазах мерцал огонёк, заявляющий о волнении и некой боязни. Для неё это впервой. От ранее смазанной помады не осталось и следа. Не нужно было выделять губы – мысль, которая вторглась в голову Элизабет Купер перед тем, как войти в дом. Почему-то ей казалось, что она и так слишком ярко выглядит, чем обычно.       «Чёртова Купер, для кого ты так нарядилась?» - сглатывает ком Джонс, пытаясь отвести взгляд, но слишком уж непривычно видеть Бетти в таком облике. - Бетти! – Ронни вытягивает руку вверх, машет ею, чтобы подруга могла заметить её – сработало. Купер, заправляя непослушные пряди чуть вьющихся волос за уши, скромно пробирается через толпу к троице. – Боже мой, детка Элизабет, ты выглядишь потрясающе! - Спасибо, - пытаясь спрятать куда-нибудь глаза, что бегали в разные стороны от смущения, девушка заложила руки за спину. - Выпьешь что-нибудь? – улыбаясь, спрашивает Арчи, повиснув на ней всем телом, чего девушка никак не ожидала. Тяжёлый, мать его... - Есть что-нибудь безалкогольное? – почти шёпотом спрашивает блондинка, но в ответ слышит лишь громкий смех Арчи и Вероники. - Вода, Бетти, вода, - пытаясь отдышаться, проговаривает Лодж. Она быстро успокаивается, взяв себя в руки. – Боже мой, Арчи! Я люблю эту песню. Потанцуешь со мной? – Арчикинса не приходится уговаривать, он самостоятельно берёт её под руку, уводя от стены. Музыка, и правда, очень приятная и не режет уши.       Элизабет закусывает губу, поняв, что повеселится не удастся. Облокачивается к стене, сжав пышную юбку платья. Девушка поднимает голову, посмотрев в сторону. Смоляные кудряшки, падающие на бледное лицо с множеством родинок, западают в самое сердце.Джагхед здесь. Он тоже изгой среди «крутых ребят». Замечая в его руках пластиковый стаканчик, блондинка решает завести разговор, ощущая мурашки по коже: то ли от холодной стены, то ли от боязни спугнуть его. - Что ты пьёшь? – ей приходится говорить громче, чтобы было слышно сквозь громкую музыку. - Пустоту, - усмехается он, показывая вакуум внутри куска пластика.       Его улыбка кажется такой искренней, без сарказма, без наигранности – непривычно. Ещё более неожиданно то, что он не собирается прекращать разговор. Видимо, ему здесь слишком скучно. - Скажи, Купер, какого хрена ты здесь делаешь? – он наклоняется к ней, чтобы слышимость была лучше. - Захотелось новых ощущений! – заявляет она, на что Джонс смиренно кивает в ответ, будто соглашаясь с ней. - Как тебе удалось сбежать от своей стервозной мамаши? – он не стесняется в выражениях, считая, что не говорит ничего ужасного. И Бетти, кажется, не отрицает того, что секунду назад сказал Змей. - Пришлось чуть-чуть поставить её на место и заявить о собственном эго, - она довольно улыбается, словно гордится своим поступком, хоть и прекрасно знала, что наутро будет жалеть о содеянном и тот же час поспешит извиняться перед матерью. Джонс выпрямляется, вскидывая бровь, удивляясь ей, но не скрывает некого восхищения. В ту же секунду что-то в голове Джагхеда переклинило, и он замолчал, нахмурившись. Неужели, его идеальный образ Элизабет рухнул? Стоп. Его образ? Так-так, Джагги, что-то в голове у тебя не чисто, хоть ты и не принимал. Почему-то резко захотелось развернуть её лицом к двери и выпихнуть отсюда, указывая на то, что ей здесь не место, и хорошие девочки уже давно должны быть в кровати.

«Идиотка Купер.» - Слушай, - вновь заводит разговор блондинка, - тут правда нет ничего, кроме алкоголя? Ну, может, сок там какой-нибудь, кола? - Не знаю, - отрезает он, складывая руки на груди – защита от внешнего мира, крепость от врагов. Бетти чувствует смену его настроения и замолкает, решив, что сама найдёт что-нибудь.       Девушка отлипает от стены, направляясь к столам с закусками и выпивками. Ребята толкаются, что сильно раздражает. Наконец, достигнув своей цели, блондинка бегло осматривает бутылки. Пиво. Водка. Ещё одно странное пойло, которому девушка не может дать название. Тут в её руки пихают стаканчик с шипящей жидкостью. Она с недоумением смотрит то на стаканчик, то на темнокожего юношу, что дал ей его, как вдруг он выдаёт: «Газировка.» - Серьёзно? Газировка? Обычная газировка? – с некой радостью в голосе переспрашивает Купер, на что ей лишь улыбаются, и она сочла это за подтверждение своим вопросам.       Довольно возвращается обратно к стенке, от которой так и не отошёл Джагхед Джонс, будто прирос к ней, отпив немного содержимого стакана. – Я нашла газировку! – радостно заявляет она, встав на своё прежнее место рядом с аутсайдером.       Джонс покосился на Купер, прищурившись, будто пытался понять, точно ли это газировка в стаканчике, но как только Элизабет поднесла пластик к губам, вновь сделав глоток, он отвлёкся. Не стоит забивать этим голову.       Взгляд юноши падает на толпу людей, среди которых замечает танцующих Эндрюса и Лодж. Тяжело вздыхает, прикрыв глаза. Здесь собралось столько лицемеров, эгоистов и любителей пользоваться кем-то, что стало тошно. Слишком жарко здесь. Воздух с каждым новым человеком становился всё хуже; запах перегара, пота и рвотного рефлекса – не самое приятное. Потому Джонс спешит выйти на улицу.       Прохладный ветерок приятно обдувает лицо. Наслаждение. Но мысли путаются, как и кудрявые волосы, что то и дело спадают на лицо, сколько их не поправляй. Что-то давит на сердце, не оставляя юношу в покое. Беспокойство?

«В стаканчике Купер была ведь не газировка, верно?»       Стоит ли сейчас вернуться, отобрать у неё эту дрянь, отправить домой, в тёплую постель? А что, если это и правда газировка, самая обычная газировка? Что ж, тогда он окажется в сомнительном положении, просто напросто лишив её «веселья» без какой-либо на то причины.       «Успокойся, ты же, в конце концов, не её нянька. Забей, Джаг,»- говорил внутренний голос. И, чёрт возьми, Джонс действительно послушал его, хмыкнув. Рука потянулась к заднему карману брюк, достав пачку сигарет. Длинные пальцы вытягивают сигарету, зажимая её между губами, неторопливо поджигает, втягивая всеми лёгкими никотин. Облако дыма выходит наружу и умиротворённо исчезает. Некое состояние спокойствия, безрассудства отражаются на лице юноши, но не задерживается долго, как и истлевающая сигарета в руках.       - Вот же... - хмурясь, тушит остатки, выкидывая окурок куда-то в сторону. – Чёртова Купер, сидела бы дома…       Джагхед прямиком возвращается к остальным, в душное помещение. И, не находя ту, ради которой вернулся с улицы, хмурится сильнее. Очередное мысленное ругательство в сторону девушки. Джонс натыкается на рыжеволосого парнишку - как раз к стати. - Эй, Арчи! – хватая Эндрюса за рукав клетчатой рубашки, поворачивает его к себе лицом, привлекает внимание в свою сторону, а не на черноволосую пассию. – Где Бетти?       Арчи щурится, пытаясь понять, кто перед ним стоит. Уже в стельку… На лице появляется широкая улыбка – объект опознан. Рыжеволосый лезет с объятиями, предлагая выпить чего-нибудь, громко смеётся, что выводит мальчишку с южной стороны из себя. Вынужден повторить вопрос. - Бетти? – рыжеволосый отходит чуть назад, глядя на Джагхеда, словно вспоминая, кто такая Бетти. – А! Бетти! Да-да. Точно. Малышка Купер… Очень милая девушка! - Блядь, просто скажи мне, где она! – срывается на рык Джонс, хватая Арчибальда за грудки, но тот ни капли не расстраивается. - По-моему, ушла с каким-то пареньком наверх, в спальни. Ей было весело. Видимо, тоже чего-то выпила! А я.. я говорил ей! Выпей – и полегчает. Говорил же? Говорил! – шатается. Больше от него никакого толку нет. Он сказал всё, что нужно и не нужно вовсе. Чёртов Эндрюс, чёртова водка, чёртова, блядь, вечеринка…       Джонс отпихивает его, стремится на второй этаж. Толпа уже либо расходилась, либо крепко спала, полностью одурманив свой молодой мозг дозой травки и алкоголем. Взбегая по лестнице, бегло ищет двери, прислушивается, подходя к каждой. Он не до конца понимал, с какой стати вообще пошёл за этой дурой. Сама ведь виновата – нечего было приходить. Да и вообще, если дело в той сомнительной газировке, то здесь её тоже никто не заставлял ничего брать – всё сама. И всё же, сердце содрогалось от единственной мысли, что с этой идеальной соседкой что-то могло случиться, учитывая тот факт, что она пошла наверх, в присутствии какого-то парня – случиться могло всё, что угодно, и это сводило с ума.

«Надо было выпроводить её, чёрт подери!» - Не надо, пожалуйста, - слышится писк за дверью, к которой тут же спешит Джонс. Она не заперта, что упрощает задачу. – Я хочу домой. Не надо…       Купер явно не в состоянии сопротивляться мужским рукам, что так плотно прижимают её к кровати. Можно было поспорить, что от силы, с которой сжимают её тонкие запястья, оставались фиолетово-синие пятна. Она смиренно лежала в постели, повторяя: «Не надо. Остановись. Хочу домой. Пожалуйста, хватит.» - Шш, - хрипел мужской голос, выпрямляясь. Запястья девушки, наконец, освобождены, но передвигать ими, как и другими частями тела, не было сил. Паренёк потянулся к ширинке своих брюк, заскулив, как дворовый пёс на цепи.

«Черта с два!»       Джонс быстро спохватился, хоть мог прекратить всё это намного раньше. Снова противоречия останавливали его. Но сейчас был тот момент, когда думать было ни к чему – необходимо применить силу.        Удар в висок того, кто уже надеялся опорочить светлое тельце милой девушки, которая и сама не ведала, что делает. Похотливая псина падает, теряя сознание. И снова грубые, от злости, руки хватают Элизабет. - Чем ты только думала, идиотка!? – Джонс кричит, пытаясь поставить её на ноги, но понимает, что дело провальное, берёт на руки. Выходя в коридор, где свет озаряет бледное личико блондинки, Джагхед невольно открывает рот от удивления. «Ну и зрачки…» - проносится в голове, и его главные опасения принимают реалистичную картинку. Элизабет вручили не просто газировку – в напиток что-то подмешали. Отвратительно! Как можно сотворить что-то подобное с невинным человеком, особенно, если это Бетти Купер? Своим размышлениям юный Змей удивился и сам. С чего бы он выделяет эту дурёху, девчонку, что сама лезла, куда не надо? - Джагги, - тонкий голосок зовёт его. И как она поняла, что это он?- отвези меня домой, - через силу выдавливает блондинка, прикрывая глаза, и Джонс впервые замечет, насколько она прекрасна, пусть и в таком ужасном состоянии. Состоянии наркотического опьянения.

Теперь всё хорошо, Беттс. Я доставлю тебя домой, в твою тёплую постель. В твой розовый мир.