Let me help you.

      Приближается новогодняя ночь, земля укрылась снежным покрывалом. Мы долго ждали снега, и вот он выпал. Завораживающе блестят и сверкают снежинки в свете уличных фонарей. Рождество. Как много тепла вызывает это слово, обычное слово. Рождество – это праздник, который чудесным образом соединяет прошлое, настоящее и будущее, светлые мечты и новые цели. В преддверии этого чудесного праздника тебя зачастую окутывает странное чувство: должно случиться что-то волшебное, радостное. И ты невольно ждёшь то самое волшебство, что вот-вот должно случиться. Ждёшь, когда окажешься в сказке. Ждёшь исполнения желаний. И эта рождественская атмосфера чувствуется всем телом. На улице, когда прилавки магазинов и городские переулки украшаются яркими огнями.       Рождество – несомненно, семейный праздник. Наряжать ёлку, пожалуй, приятнее всего. Интересно разглядывать стеклянные игрушки, перешедшие к вашей семье по наследству. И те игрушки, что недавно купила мама, ни сколько не сравняться с теми, что когда-то ты увидел в коробке у бабушки. Все мы собираемся за одним столом, отпуская всё то, что накопилось за прошедший год. Можно сказать, что это один из тех праздников, когда ты переворачиваешь страницу собственной книги, начинаешь всё с чистого листа, начинаешь жить новой жизнью. Каждый из вас наверняка скажет, что неотъемлемой частью Рождества являются подарки, что таинственным образом оказываются под ёлкой на утро. Санта Клаус, как сказало бы большинство детишек, добрый старичок, что приносит подарки исключительно тем, кто хорошо вёл себя весь год. А какие на Рождество запускают салюты! Все небо озаряется разноцветными сполохами и на несколько минут становится светло, почти как днем. Со всех сторон слышен грохот и взрывы, поспать в эту ночь вряд ли удастся. А в доме зажигаются бенгальские огни, создавая еще больше праздничной атмосферы. - Полли! Полли, просыпайся скорее. Ну же! – слышен топот маленьких ножек, тихий скрип двери, и вот, младшая Купер скачет на кровати сестрёнки, глаза её горят, как два ёлочных фонарика. И всё скачет и скачет, скачет и скачет… Звонкий смех разрезает гробовую тишину, прерывает сновидения.       - Бетти, ложись спать. Сейчас же! – сквозь сон проговаривает Полли, зевая, пытаясь зарыться с головой в одеяло, лишь бы не слышать радостные возгласы младшей сестры. Яркие сны медленно покидают детский организм, и, как бы ни хотелось, а спать уже не получается.       - Полли, Санта.. Санта пришёл! Там, внизу, подарки! – схватив подушку из-под головы сестры, резко вытаскивает её. Элизабет хмурится. Внезапно ударяет Полли её же подушкой, надеясь на то, что это сработает. – Полли!       - Да что ж ты будешь делать, - блондиночка поднимается, потирая глаза. Наверное, проще сейчас выполнить просьбу младшей сестры, чем оставшееся время терпеть подобные муки. Опуская ноги на пол, прямо на махровый коврик нежного фиолетового оттенка, девочка пытается найти тапочки – не шагать же по холодному полу. Бетти радостно улыбается, спрыгивая с кровати и тут же хватая сестру за руку. Вот же нетерпеливая…       - Давай, давай! – подгоняет старшую сестру, продолжая тянуть её за руку. Совсем не глядит под ноги, перелетает через ступени. Но, признаться, улыбка на лице Бетти всегда приносила Полли некое удовольствие и радость. Никогда она не могла позволить себе обидеть её, свою маленькую принцессу. А слёзы на глазах Бетти всегда резали больнее ножа, потому старшая дочь семьи Купер пыталась сделать всё, чтобы на лице младшей сестры всегда сияла улыбка.       - Ух ты! Вот это да, Бетти! Санта и правда приходил к тебе. Глянь, сколько подарков! – Купер улыбается, садясь на диван перед камином, в котором задорно потрескивали дощечки. Разноцветные коробки лежат под ёлкой, что сияет так ярко, будто кто-то собрал звёзды с неба и повесил их на ветки. Подарки ждут, пока их откроют. Элизабет улыбается во весь рот, а это не может не греть душу. Девочка берёт в руки первую коробку с большим красным бантом в горошек, прислоняя её к уху, потряхивает, пытаясь понять, что же внутри.       - А тебе, Полли, что же, не принесли подарок? - Бетти поворачивает голову в сторону сестры, и огоньки медленно тускнут в её глазах. Полли тут же выпрямляется, не отрывая глаз от Беттс, сердце сжимается при одной мысли, что её маленькая девочка может расстроиться.

«Я просто не заслуживаю подарка.»       - Что ты, милая! Просто, знаешь, я уже взрослая, так что Санта не принёс мне подарок, - говорит, - Но ведь ты поделишься со мной конфетами, если они у тебя будут?

«Никогда себе не прощу, если ты будешь плакать из-за меня.»       - Конечно! – малышка улыбается, раскрывая свои подарки, и Полли с облегчением выдыхает. Огоньки в глазах вновь загораются ярким пламенем, и взор полноценно падает на многочисленные коробки с сюрпризом внутри. Праздничная обёртка быстро летит на пол. Очередная кукла: хорошо упакована в розовенькой коробке с украшениями в виде бабочек и цветочков, в милом наряде с рюшами, кудрявыми волосами чуть ниже плеч, с яркой улыбкой. Будто бы сама Элизабет оказалась в этой коробочке.       И вот, свет загорается во всём доме, а, значит, родители тоже проснулись и поспешили к детям. Все такие радостные, счастливые. Вот в чём заключается основное волшебство Рождества! Семейное счастье - основа всего праздника. И, разве, это не чудесно?       Знаете, время идёт, но старые привычки зачастую дают о себе знать. Вы даже и сами не замечаете, как делаете некоторые вещи, будто это заложено в программе мозга, будто вы - маленький компьютер. Наверное, это тот самый признак того, что каждый из нас остаётся ребёнком, даже если и отрицает это.       Год за годом. Время течёт так непрестанно быстро - не успеваешь следить за ним. И вот, даже тогда, когда тебе почти заветные восемнадцать, ты всё ещё радуешься самому волшебному празднику, Рождеству, как маленький ребёнок. Бетти Купер была такой. Никогда она не изменяла своей традиции праздновать Рождество так, словно каждый раз - особенный. Всякий раз взглянешь на неё, и рождественская атмосфера достигает и тебя самого, даже если ты того не хотел.       Старшая школа Ривердейл не стоит в стороне и точно так же старается подбодрить учеников своими украшениями, многочисленными концертами и ярмарками. Запах имбирного печенья витает в воздухе.        - Бетти, ты прямо вся сияешь! – подметил рыжий трубадур Арчибальд. На голове его оказался красный колпак, что ввело в некое заблуждение.       - Ты будешь нашим Сантой, Арчи, - заявляет блондинка, любуясь на своё «творение». Как и говорилось ранее – эта девушка всех заразит своим новогодним настроем. Эндрюс улыбается, принимая на себя эту ответственную роль доброго дядюшки, что разносит подарки хорошим деткам. Сложив руки по бокам, выпрямившись, рыжеволосый сдвинул брови, указывая на то, что отнесётся к этому заданию серьёзно, будто от этого зависят жизни миллионов. Настоящий супер-герой.       - Если нужно, то хорошо! Я не против. Обещаю, что я буду лучшим Сантой Клаусом! Хо! Хо! Хо! С Рождеством!       Эти двое прекрасно дополняют друг друга. Два весельчака. Никакие проблемы - не помеха, если они вместе. Две капли воды, впадающие в одну реку.

Поддержка со стороны близкого тебе человека - самая важная вещь.       Однако не все заряжаются тем волшебством Рождества, о котором пишут в книгах, о котором снимают фильмы и прочь, и прочь, и прочь. Да и что волшебного в этом празднике, если задуматься? На улице лютый холод, как у ведьмы за пазухой: так и ждёт момента, чтобы пробраться под одежду, коснуться тёплых участков кожи, заставить тысячи мурашек пробежать по твоему телу. Снег? Если уж и выпадет, то и то немного. Редкость, на самом деле, когда на улице лежат сугробы по колено, чтобы шёл и не видел, куда идёшь, чтобы ноги утопали. Но если и выпадал, то совсем скоро превращался в кашу, смешанную с грязью. Противно. Не отрицайте. Кому ж понравится нечто подобное? Гадость, да и только. Что касается этих чёртовых украшений(будь то улица, то школа, то дом), ни черта не меняется. Можно подумать, что из-за каких-то там шариков и гирлянд настроение тут же появится, вспыхнет, словно спичка. Да и на школьную успеваемость это никак не повлияет. Что же ты, внезапно начнёшь учиться лучше, чем до этого? Наверное, наоборот, дашь себе слабину, оправдываясь тем, что скоро праздник, а, значит, значения никакого не имеет. Бред сивой кобылы. И люди такие лицемерные в этот период года. Аж тошнит. Нет, ну вы представьте! Весь год об тебя вытирали ноги, плевали в лицо, смешивали с грязью, а тут, по щелчку пальцев, улыбаются тебе в лицо, кидаются своими мерзкими поздравлениями, в которых ни капли искренности. Отвратно.       Джагхед Джонс ненавидел этот праздник. Злился он всякий раз, когда отправляли его помогать наряжать школьные коридоры. Для чего всё это? Для того, чтобы коим-то образом показать себя перед другими школами? Мол, гляньте, какая у нас красота. Но, почему-то, никого не интересует тот факт, что в этой школе полно жулья. У многих ребят родители богачи, но всё равно там много жулья. И все такие противные, пустые. Зато строят из себя королей. Смехотворно.       В класс входит директор, глядя на учеников. И вдруг лицо у него такое стало, будто он сейчас скажет что-то очень хорошее, умное. Джонс уже чувствовал, что сейчас начнётся жуткая проповедь, касаемая Рождества. Вообще-то он был и не против, пусть говорит в своё удовольствие, лишь бы не заставили делать что-то. Не пронесло.       - Итак, я бы попросил некоторых учеников из вашего класса помочь с украшением школы. Буду очень благодарен!

«Твою мать,» - проносится в голове Джагхеда.       Большинство учеников поднимаются со своих мест, желая поскорее покинуть урок английского. Поднимается гул, что мешает сосредоточиться над только что прочитанном произведении.       - Джонс,ты тоже можешь идти, - заявляет учитель, поправляя очки.       

«Почему я, чёрт вас дери?»       - Но... - не успевает возразить, как учитель усмехается, перелистывая страницу журнала, после чего поднимает глаза на ученика, а далее на директора.       - У тебя прекрасные оценки, так что, не думаю, что ты что-то потеряешь, если пропустишь один мой урок. К тому же, я всегда не пропускаю возможности прочитать очередную статью в школьной газете, написанную тобой. Это тоже оценивается. Послужи во благо школе.       

«Вашу ж мать, вы что, сговорились?»       Джонс нехотя встаёт с места, собирая учебники и тетради. Это было ужасное свинство со стороны учителя. Маленький мир Джагги пошатнулся вместе с доверием к любимому учителю. Делать нечего - придётся идти и помогать, иначе получит. Ведь директор тот ещё скользкий тип. Чёртов Уолдо Везерби, как иногда думал Джонс, мог запросто подпортить тебе оценки в табеле, если ты что-нибудь не сделаешь, раз того просят. Свинство, честное слово.       Самое трудное, наверное, украшать спортзал. Ведь наверняка решат устроить какой-нибудь чёртов концерт, после которого, как и обычно, будет что-то типа дискотеки. Пустая трата времени. Хотелось всё больше свалить домой, лишь бы не париться со всей этой ерундой. Ещё силы тратить на то, чтобы залезать на чёртову стремянку, дабы повесить эти глупые украшения в виде шаров и снежинок. Глупость какая!       - Джагги, возьми это, пожалуйста, - раздаётся голос, от которого ещё сильнее раздражаешься.

«Чертовка Купер, ты ещё тут…» Закатывая глаза, школьный аутсайдер поворачивает голову в сторону девушки, обратив внимание на несколько игрушек в её руках. Она терпеливо ждёт, пока Джонс возьмёт их, протягивая одну за другой. - Их нужно повесить между снежинками. Справишься?

«Я что, по-твоему, совсем криворукий?»       Молодой человек осторожно берёт игрушки за ленточки, поднимаясь чуть выше, на одну ступень, вешает игрушку, убеждаясь в том, что она не упадёт кому-нибудь на голову(хоть и очень хотелось). Берёт ещё одну и проделывает те же действия.       -Слушай, Джагги, - обвивая руками "ноги" стремянки, девушка мнётся, не знает, как правильно выразить свои мысли, то и дело краснеет, отворачивается, заикается, - ты не... не хочешь прогуляться на Рождество?       - Чего? – парень поворачивает голову, поправляя упавшие на лицо кудри. – С тобой, что ли?       - А? Ну, да... Со мной, - вновь отводит взгляд. - Если ты не хочешь, то ладно, ничего страшного! Я переживу.

«Надо же, какая самоуверенная.»       Забавно было наблюдать за тем, как она пытается как-то оправдать себя, доказать, что она достойна его внимания. И, честно говоря, не хотелось ей оказывать. Прогулка, как прогулка. Но и, в то же время, чисто из принципов, он бы не пошёл. Тратить на неё ещё своё время, когда можно было написать очередную главу своего романа. Да и не будет ли он и сам вести себя лицемерно? Никакого дела до неё целый год не было, а тут с ней ещё и гулять идти в мороз.       - Ладно.       Неожиданно для самого себя отвечает. Будто кто-то за язык потянул. Аж сам от себя недоволен стал, насупился. Зато Купер вся засияла. Правда, кажется, и сама не ожидала положительного ответа. Даже странно. Но, разве, сейчас это важно? Согласился, и то хорошо.

«Идиот!»       - Спасибо, - выпаливает блондинка, что, в некотором роде, шокировало Джонса. За что благодарит? За то, что согласился? Это было настолько важно, что за это стоило благодарить? Чудная она... Однако обращать на это внимание он больше не стал. Хотелось уже поскорее разобраться с украшениями и уйти на заслуженный отдых, уйти домой.       Ясный зимний день. Солнце светит ослепительно ярко. Холодно. Под ногами скрипит снег. Из трубы маленького запорошенного снегом домика в небо столбом идет дым. День морозный. И только детворе не страшен страшный холод. Они радостно смеются, бегают, кидаясь снегом, что выпал на ночь. Он укрыл всё ровным слоем. А праздничная атмосфера всё равно не чувствуется, как бы Форсайт III того ни желал.       Юноша встал возле входа в центральный парк Ривердейла, достав из кармана пачку сигар. Ловко вызволив из "заточения" одну сигарету, зажимает её между губами, поджигает, затягивается. Расслабляет. Старая привычка приходить намного раньше договоренного времени даёт о себе знать. Ещё двадцать минут стоять и ждать эту глупышку Купер. Он уже сто раз пожалел, что легко оделся сегодня, хоть и знал, что должно быть холодно.Была на нём лишь куртка - ни перчаток, ни черта. Словом, стоял он возле этого треклятого входа, чуть зад не отморозил. На Рождество всегда холодно. Странная закономерность.       «Есть хочется, - пролетает в голове темноволосого, и он невольно сжимает сигарету зубами, хмурясь. – Лишь бы Купер догадалась отвести меня в Попс. Или, как оно принято? Раз я парень, значит, должен сам вести её куда-то?» Всё размышлял и размышлял, сильнее сводя брови к переносице. И для него это, пожалуй, было важно. «А, хотя, раз она меня позвала, то сама и должна водить туда-сюда, так ведь?(вновь достаёт пачку)Сигареты кончаются. Вот же... Надо в магазин зайти. А я денег-то и не взял... Дубина, чёрт возьми, ей богу! - усмехается своим же мыслям, своей же глупости, разглядывая снег под ногами. - Долго её ждать-то? Холодно вообще-то. А, в целом, я и сам виноват. Нужно было теплее одеваться. Дубина, говорю же! - и снова смеётся. - Странно как-то. Что-то неспокойно мне совсем. Вроде, просто прогулка, а что ж меня так в дрожь да в холод бросает? Пожалуй, я замёрз. Иль ещё чего? Да нет! Глупость какая. Что б я, да ещё и волновался из-за глупышки Купер? Смешно, право, смешно!»       - Привет! – легка на помине. Блондинка улыбается, глядя на Джонса, что тут же затушил сигарету, выкинув её куда-то в сторону. Некая нотка агрессии проскользнула в её мыслях, смешиваясь с привычкой доводить всё до идеального состояния: урна же рядом. Но быстро опускает мысль как-то поправить его. Раз уж выпал шанс прогуляться, то лучше не портить отношения. - М, пришла, значит? – Джонс запихивает руки в карман – замёрзли. Промёрз он насквозь. Уши болели, пусть и был он в шапке, пальцем пошевельнуть не мог.

«Ещё и удивляется моему приходу! Это я должна удивляться, что ты пришёл, глупый.» - Пришла. Сильно замёрз? Может, зайдём куда-нибудь? Выпьем горячего шоколада. Что скажешь? – Джагги кивает в ответ, соглашаясь с предложением. Огонёк сверкнул в его глазах, и Бетти была готова поспорить, что он обрадовался, только не показал этого. А глаза-то никогда не лгут.       Забавное явление. Было Джагхеду, на удивление, довольно весело. Долго, правда, закрывался маской безразличия. Долго не мог поддержать разговор, но, всё-таки, сдался. Признаться, никогда он так громко не смеялся за последние годы. Он почувствовал некое удовольствие от времяпровождения с Купер. Будто в детство вернулся.       Приятно.       Приятно наблюдать за тем, как она улыбается, а потом внезапно хмурится, если он неудачно пошутил. Приятно смеяться до боли в животе, пока коктейль не пойдёт через нос, начав щипать его, а от этого ещё смешнее. Честно говоря, приятно было хватать Элизабет под руку, если она поскальзывалась. Хватать за руку и больше не отпускать, чтобы снова не упала.       Ты стал для неё некой опорой, Джонс, и сам же этого не заметил.       -Это мне? – Джагги растерянно смотрит на подарочный пакет, что ему протянула блондинка. – Мне нечего дать взамен, Беттс. - Мне и не нужно, - она улыбается, и это, чёрт возьми, безумно греет сердце. Что с тобой, Джаг?       Ты вновь открываешься людям? Вновь начинаешь чувствовать себя хорошо? Тебе ведь нравится быть рядом с дурёхой, не так ли?       

Не отпускай.       Ты настолько открылся ей за один чёртов день, что пообещал дать прочитать ей парочку страниц из своего романа. Настолько открылся, что не стесняешься смеяться во весь голос, как маленький ребёнок.       

Это и есть волшебство Рождества?       На улице темнеет. Холод усиливается. Но ты действительно почувствовал ту самую атмосферу праздника, который принято встречать в кругу семьи. Яркие огоньки бросаются в глаза. Радость витает в воздухе. И нельзя не прочувствовать её. Небо озаряется разноцветным сиянием. Грохот. Салют - наверное, самое красивое явление под Рождество. И ты стоишь, будто маленький ребёнок, раскрыв рот, глядишь на небо. И грохот отдаётся эхом в сердце. И что-то тёплое обвивает твою руку, сжимает её, не желая отпускать.       - С Рождеством, Джагги.       И не можешь ты сдержать себя в руках, не можешь вновь закрыться маской. Улыбка расплывается на твоём лице. Тепло. Сердце бьётся. Боже, как она красива! Она, невинный ангел, Бетти Купер.       

Не отпускай.