Ведьма по соседству

- Ничего не понимаю, - растерянно сказал ветеринар. – Я хотел промыть ей желудок, но она внезапно очнулась, перевернула поднос с инструментами и забилась под шкаф. Вы можете вытащить ее оттуда? У меня, как видите, не получилось… В качестве доказательства он предъявил правую руку, на которой от запястья до локтя уже наливались кровью глубокие царапины. На правах хозяина Джин очнулся первым: - Помадка! Кис-кис-кис! – присел он на корточки и протянул в указанном направлении ладонь. – Иди сюда, моя хорошая… Гляди, гляди, Со Ахён, твой урок усвоен на отлично. Кошки любят, когда с ними обращаются ласково: гладят вдоль по шерсти, запуская под кожей невидимый моторчик, чешут за ушком и смотрят в самую глубину поблескивающих зелеными искорками глаз. Главное – не отдергивать руку, даже если в нее играючи впиваются зубы. Впервые с того самого дня, как Джин принес Помадку домой из участка, она ответила ему шипением. Всегда флегматичная и безразличная, она оскалилась и, прижав уши, выгнула спину, как будто встретила давнего врага. - А ну, быстро сюда, - рявкнула Ахен. – Актриса чертова! И на глазах Джина свершилась очередная невероятная вещь: Помадка резко сникла и, принюхиваясь к полу, словно он хранил на себе запах какого-то лакомства, потихоньку выползла на свет и ткнулась носом в кроссовки Ахен. Джин готов был поклясться, что смотрела она виновато и даже смущенно, если бы не знал, что кошки просто не способны на проявление настолько человеческих эмоций. Ахен подхватил Помадку под мышку и, коротко поклонившись, отчеканила: - Простите за беспокойство, доктор. Кажется, произошла какая-то ошибка. - Давайте я все же проведу осмотр, - слабым голосом предложил он. – Чтобы исключить все варианты. - Не стоит. С этой… кошкой все в полном порядке. Она просто перевернула бутылку с отбеливателем и вывозилась в нем. Все остальное – большая фантазия. Ахен зыркнула в сторону Джина, будто последнее было сказано именно о нем, и у него от изумления отвисла челюсть. - Ты считаешь, это справедливо? – спросил он, догнав ее уже у машины. – Обвинять во всем меня, когда виноват кое-кто совершенно другой. Он не сказал «кошка», потому что сама мысль об этом показалась ему сумасшедшей, несмотря на то, что таких «сумасшедших» с момента их с Ахен знакомства в его голове значительно прибавилось. Раньше его называли законченным трудоголиком, двинутым на работе мудаком или же просто бесчувственным чурбаном, и с этим он худо-бедно был согласен. Но считать его человеком, который потакает безумным прихотям шерстяного питомца – это слишком. Купить шоколад для кошки и поиграть с ней в отравление – не одно и то же! - Объяснись, - потребовал он, положив руку на дверцу машины и таким образом заставив Ахен повернуться. Она оказалась так близко, почти в его объятиях, что Джин невольно поплыл, теряя ход рассуждений. Если бы не повернувшаяся в унисон Помадка, которая тоже выжидающе на него уставилась. Плоскомордая и безразличная, как и обычно. Твою мать. - Давай просто поедем домой, - Ахен смягчилась. Она не сказала «пожалуйста», но сам тон окончательно лишил его охоты препираться. - К тебе или ко мне? – Джин не удержался хотя бы потому, что это оказался самый безобидный способ показать ей, что он чувствует. Подмять под себя тоненькое тельце было предпочтительнее, но в таком случае пришлось бы решать что-то с Помадкой. А ей вряд ли понравилось бы оказаться раздавленной. - Придурок. Всю обратную дорогу они провели в глубоком молчании. Джин изредка отвлекался на то, чтобы проверить, не уснула ли Ахен, но она крепко придерживала Помадку у груди и ни разу не дала слабины. Внутри нее железный стержень, что ли? Джин бы не удивился – с такой девушкой это просто не имело смысла. Как и строить какие-то планы. Однако в одном он был уверен с присущей его профессии решительностью: больше он не позволит Ахен прятаться, даже если придется отобрать у нее ключи от квартиры. Он уперся в дверной косяк плечом, и хотя это не препятствовало открытию двери, Ахен все равно запнулась. Помадка уже ластилась где-то у их ног, словно выпрашивая свою порцию нежности, но Джин собирался пустить все свои запасы только на строптивую любительницу динамить. - Что? – округлила Ахен глаза. - У тебя моя куртка, - любезно сообщил Джин. – Можешь оставить ее себе, если хочешь. Хотя я не против побыть на ее месте. Поменяемся? - Вот еще, - она поскорее избавилась от нее, чем сильнее вызвала улыбку: Со Ахен нервничала, да так сильно, что, освободив руки, не нашла, куда их деть и скрестила на груди, лишь подчеркивая замявшийся вырез. – Спасибо. А теперь не мог бы ты дать мне пройти? - Какое у тебя зрение, Со Ахен? Ты не надела очки, а даже не щуришься. Мне кажется, это тоже часть твоей легенды – девушка, которой необходимо возводить вокруг себя стены. Только зачем? У тебя красивые глаза… - Думаешь, что-то понял обо мне, да? Сделал пару запросов, пораскинул мозгами на досуге, только ты не прав: я – больше, чем просто твои догадки, как и любой человек на этой планете. Нельзя сужать других до пары страниц в досье. - Это моя работа – докапываться до правды, и должен сказать, я в этом очень хорош. - Тогда вызови меня на допрос. Ах, да, у тебя же нет никаких оснований – я не сделала ничего противозаконного, чтобы меня в чем-то подозревать. Ты даже войти в мою квартиру не можешь без приглашения, а я тебя не приглашу, даже не надейся. - Это несправедливо: ты же в мою как-то попадаешь. Открой свой секрет, я уже почти перестал спать, ломая над ним голову. Принимая правила игры, Ахен приподнялась на носочки, слегка коснулась щекой его щеки и шепнула едва слышно, вызывая в ответ едва сдерживаемый ураган: - А ты сначала поймай меня. Джин почти сделал это, пробравшись пальцами под футболку, но Ахен снова ускользнула, как маленькая блестящая рыбка, которой нужна была более изощренная ловушка, чем легкое касание. Зеленая дверь захлопнулась, и если бы не мяукнувшая Помадка, Джин еще долго простоял бы, зачем-то вцепившись в металлическую ручку. - Спасибо, - сказал он, надеясь, что ему зачтется. – Ты все сделала правильно, Помадка, но больше никаких радикальных мер, ладно?