Ведьма по соседству

Ахен сдержала свое слово и больше не разрешила Джину войти в свою квартиру, но и игнорировать перестала, исправно отзываясь на стук и будоража воображение пижамами одна чудовищнее другой. Джин получал удовольствие сродни мазохистическому, осведомляясь каждый раз, не ради ли него она нацепила очередное бабушкино наследие, но Ахен невозмутимо отвечала, что это не является поводом заявляться в гости, и сдержанно прощалась. Она выстраивала одну преграду за другой, и Джин ломал голову, как уговорить ее перестать. Всего раз она позволила ему подсказку и сказала, поправляя очки: - Скоро все прекратится, нужно только подождать. А когда он спросил, что она имеет в виду, вполне серьезно ответила: - Твое помешательство. – И снова залегла в свою берлогу, шебурша за стенкой, как мышка. - Мы взрослые люди, - сделал Джин еще одну попытку. – Я могу хоть каждый день приглашать тебя на свидание, а ты можешь каждый день отказываться. Только зачем, если в этом и есть смысл – сперва пробовать новое, чтобы понять, нужно ли оно тебе? - Какая глупость, - парировала Ахен, кутаясь в кошмарный плед, больше похожий на старый, пыльный ковер. – Незачем совать руку в костер, если знаешь, что огонь оставляет ожоги. - Я не кусаюсь, правда. - А почему, - она подошла почти к самой границе своей квартиры, - ты не думаешь, что я могу укусить? - Может быть, потому что я не боюсь рисковать. - Осторожней, детектив Ким, именно так и начинаются неприятности. - Дай мне хоть номер своего телефона, не могу же я постоянно торчать под твоей дверью, если хочу поговорить. - Разве? Именно этим ты, по-моему, и занимаешься. Чертовка. Словесные баталии с Со Ахен держали его в тонусе похлеще разглагольствований психолога, и пусть по мнению последнего Джин делал успехи, сам он считал, что топчется на месте без надежды на продвижение. Любая его попытка что-то изменить натыкалась на препятствие, и никакие ум, смекалка и железный характер, выручавшие его в работе, не могли это препятствие разрушить. Со Ахен оказалась гораздо более крепким орешком, чем он посчитал в начале, но и против нее можно было устроить диверсию. Для этого пришлось вскрыть ее почтовый ящик и хорошенько покопаться в хранящихся в нем счетах. И вот что выяснилось: по словам арендодателя Со Ахен сняла квартиру полгода назад, заплатив наперед, а по скопившейся корреспонденции за последние шесть месяцев счета за проживание и коммунальные услуги продолжали приходить и оставались неоплаченными. Почтовый ящик вообще не открывался, потому что Джин нашел в нем объявление трехмесячной давности о собрании жильцов, о котором он сам узнал уже после того, как оно состоялось. Чтобы исключить вариант случайности, Джин сразу же позвонил арендодателю, но тот и сам удивился такому необычному открытию. С одной стороны он точно помнил, что Со Ахен платила наличными в день подписания договора, а с другой – в бухгалтерии хранились совсем другие данные. Открытие Джину совсем не понравилось, при этом он ощутил удовлетворение от мысли, что все же первое впечатление о Со Ахен его не обмануло. Разве смог бы он раскрыть столько преступлений, если бы не был предельно наблюдательным и даже дотошным? Но если обнаруженная информация была правдой, Со Ахен – мошенница, в один прекрасный момент решившая занять пустую квартиру… Чем не повод для того, чтобы вызвать ее на личный, очень личный допрос? Он так ей и сказал, когда она в очередной раз попыталась заговорить ему зубы. И Со Ахен сдалась. - В шесть подойдет? – хмуро спросила она. – Я могу приготовить ужин. Боже, ну какой ужин? Она кофе сварить не могла, а тут собралась засесть на полдня у плиты. Нельзя было исключать и ответной диверсии, чтобы избежать наказания, поэтому Джин заявил, что все вопросы по поводу угощения берет на себя. - Белое или красное? – спросил он напоследок, предвкушая занятный вечер. – Я имею в виду вино. - Я не пью. - Нет, Со Ахен, не сегодня. Она здорово помотала ему нервы в последние несколько недель, и его почуявшая скорое отмщение душа утробно рычала, готовясь к прыжку. И когда в назначенный час Джин возник перед заветной зеленой дверью, он едва удержался, чтобы не наброситься на Со Ахен прямо с порога. На красивую, невероятно соблазнительную даже в этих своих спортивных штанах и футболке Со Ахен, которая закусывала нижнюю губу так, словно все знала наперед и больше ничему не противилась. - Итак, что ты хочешь узнать? – строго спросила она, проигнорировав его предложение устроиться на диване. Она накрыла небольшой стол на кухне и даже зажгла свечи. – Предупреждаю, что слушать пошлости не собираюсь. Только заикнись о чем-то подобном – и мигом вылетишь отсюда. - Я бы поостерегся на твоем месте ставить мне условия. Пусть мы не в участке, допрос веду я. Ахен набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула. - Именно потому что мы не в участке, это не допрос, а дружеский разговор. Что там делают друзья в таких случаях? - Пьют. – Джин открыл бутылку. – Научно доказано, это здорово развязывает языки. Ахен взялась за высокий бокал, как будто ей заведомо подсунули чашу с ядом. - Ну, давай попробуем, - сказала она сама себе и слегка пригубила золотистую жидкость. – М-м. - Плохо, Ахен, больше энтузиазма. - М-м-м. - Кажется, ты мне не доверяешь. - Серьезно? Ты, мерзкий шантажист, взломал мой почтовый ящик, рылся в моих документах, вынудил впустить тебя в мой дом, а теперь еще… - Тс-с, - сердце чуть не пробило в грудной клетке дыру, когда он накрыл пальцем мягкие, податливые губы. – Это не твой дом, милая, и все, чего я хочу, - узнать, как так получилось, что ты стала считать обратное. Он врал как последний лжец. Он хотел гораздо большего.