от: Джендри Уотерс кому: _____________ локация: Росби, Столичный округ дата: семь дней до операции «Тысячелетие»
На изумрудных полях Национального военного кладбища Росби ботинки Арьи Старк подминают траву и листья в поисках того самого места. Каждая надгробная плита здесь — кусок белого мрамора, расположенный ровно в полутора метрах от соседнего. Часть плит подписана именами и фамилиями, других мертвецов знает лишь Неведомый. На некоторых камнях встречаются мелкие монетки разного номинала — такая трогательная старая традиция вестеросской армии. Увидели пенни — значит, посетитель был знаком с покойником. Десять — служил с ним на протяжении долгого времени. Двадцать пять — был рядом в момент его гибели; четвертак также может означать члена семьи. Погода сегодня похожа на декорацию к чёрно-белому ужастику про вампиров, под стать нашим изысканиям. Опустившийся на кладбище туман так густ, что на тридцать шагов в любую сторону может спрятаться целая толпа бродяжек. Время от времени моя напарница сверяется с картой генерала Тарли, ступая сквозь холодную сырую вату вдоль безукоризненно ровных рядов надгробий. Я следую за ней по пятам. Чуток зазевался — и стал бычком в тумане. Арья ведёт нас мимо братской могилы парней из королевской кавалерии, мимо кенотафа морякам с броненосца «Эстермонт», мимо мемориала Гискарской войны и далее вверх по холму, пока не достигает современной части кладбища. Под вековым дубом, каким-то чудом пережившим недавнее расширение кладбища, лежит самый обычный надгробный камень, коими усеяно всё вокруг. На камне выбито:СОЛДАТЫ ВЕСТЕРОСА 31.X.993
Пятьдесят Восемь опускается на корточки. Задумчиво проводит пальцем по буквам и цифрам, удаляя с них прибитые дождём бурые листья. — Тем днём, — говорит она, — закончилось моё детство. Так сразу и не скажешь, что хуже: потерять отца в двенадцать, как Арья, либо не иметь вовсе и узнать о нём спустя шесть лет после его смерти. Я склоняюсь к первому варианту. «Кар-р-р!» — незримые вороны перекликаются в кронах скрюченных голых деревьев, а моя напарница подбрасывает и ловит блестящий четвертак семьдесят третьего года чеканки, с аверса которого лукаво ухмыляется профиль молодого Эйриса. Опустив монетку на могилу, она сообщает: — Все злодеи из телика теперь мертвы. Осталось лишь вышвырнуть Серсею из Кай-Эль и вернуть престол Рейгару и тёте Лианне. Знаю — вас с мамой это не вернёт, но я не привыкла бросать слова на ветер. А меня в последние дни волнует вот какой вопрос: если мы переживём это тысячелетие, и если реставрация Таргариенов произойдёт, и если экспертиза докажет наше с Робертом Баратеоном родство, смогу ли я унаследовать его замок, земли, ценные бумаги? Не то чтобы очень надо, но в путешествии по дивному бескрайнему миру Арьи Старк определённые материальные блага не будут лишними. Опять же — не хочется быть иждивенцем при моей леди. — Меркантильный Бык, — Пятьдесят Восемь фыркает с деланным возмущением, упирая руки в бока. — Его Высочество Эйгон Писсуаротрахнутый уже даровал тебе титул лорда Боберта. Разве этого мало? Я просто беру и укладываю свои двадцать пять пенсов рядом. Полчаса — и мы снова в движении. Ближе к ланчу туман рассеивается, и низкое зимнее солнце фарой просвечивает сквозь дымку. Его лучи скользят по пыльно-зелёной броне выстроенных на обочинах шоссе танков. Их орудия устремлены на юг — в сторону Королевской Гавани. Сотни катков и замызганных фальшбортов проплывают справа на уровне стёкол нашего авто, десятки людей сопровождают нас взглядами с башен и надгусеничных полок. Картинки ныне сменяются адски быстро — что-то среднее между документальной хроникой, супергеройским боевиком и клипом по MTV. Позавчера ты готовил революцию в столице. Потом взбунтовался против начальства в Дорне. Сражался против режима на Севере и Трезубце. Вчера — был мёртвым агентом Секретной Службы и крампусом. Сегодня ты возвращаешься к истокам. Вечное движение, вечная конфронтация. Эйгон прильнул лбом к стеклу. Он изучает танки с детским первооткрывательским интересом, совсем позабыв о недоеденном сникерсе. Бывает и так: вчера работал на Браавос, а сегодня работаешь на шоколадные батончики. Пока моя напарница катит вдоль колонны, пропустив разделительную полосу под брюхом машины, я решаю почитать краткую историю баратеоновского семейства — как-то неудобно совсем ничего не знать о собственных предках. Лезу в Википедию и обнаруживаю её заблокированной. Пятьдесят Восемь встречает эту новость смехом. — Типичный революционный квест, Бык. Чтобы разблокировать сайты, нужно победить диктатора. Гискарцы часто говорят, что жизнь в эпоху перемен — наихудшее дерьмо из всего, что только может с тобой произойти. На востоке живут мудрые ребята, как никто другой разбирающиеся в переворотах, революциях и гражданских войнах, но тут я вынужден с ними не согласиться. Ничего лучше эпохи перемен в компании Арьи Старк со мной в этой жизни не случалось. Спрашиваю: — Пятьдесят Восемь, куда ты намылилась теперь? Арья выкручивает руль вправо, съезжая с шоссе, протискиваясь между очередной стальной коробкой и «Хамви» военной полиции. — Для начала верну ребёнка родителю. Если я всё рассчитала правильно, они уже должны быть здесь. Мне бы ещё знать, кто «они» и где «здесь». — Это штаб Столичного корпуса. — Арья снова берёт право на борт, объезжая по кругу лужайку перед нагромождением увитых плющом гранитных блоков и возвышающихся над ними печных труб. — Бывшее имение лорда Росби. Мне нашептали, что сегодня утром в этих местах произошли любопытные вещи… сейчас сами всё увидим. Перед высоченными деревянными дверьми разговаривают люди в гражданских и военных прикидах — достаточно близко, чтобы я смог узнать среди них тётю-близняшку Пятьдесят Восемь, её мужа и их телохранителей. Нажимая на педаль тормоза, Арья изрекает: — Выпускайте Эйгошу. Машина не успевает до конца остановиться, когда Эйгон исторгает восторженный вопль. Он вырывается наружу и несётся навстречу папочке, выбивая гравий из-под подошв — прямо как в слезовыжимательной мелодраме, только слоу-мо и фоновой музыки не хватает. Восемьдесят килограммов разогнавшегося живого веса налетают на принца Рейгара, в результате чего оба Таргариена валятся на подъездную дорожку. — Папа! — голосит Эйгон. — Папа, а ты вернулся? Совсем-насовсем? А ты больше не уйдёшь? Не уходи! А леди Лианна — кака. Она целовалась с лордом Бобертеоном, я видел. А ты её бросишь? А мы поедем в Королевскую Гавань? На нас напали злые тёти, а дедушка их убил, а они убили дедушку. А почему ты стал такой старый? Арья хихикает, облокотившись о дверцу и прикрыв рот ладошкой. — Это послужит ему уроком. Лианна Таргариен вопросительно смотрит в нашу сторону из-под ковбойской шляпы. Моя напарница в ответ сводит зрачки и высовывает язык, указывает на Эйгона и крутит тем пальцем у виска. — Мисс Тарт, — Рейгар хрипит в объятиях давно обогнавшего его по габаритам старшего сына. — Мисс Тарт, если вас не затруднит, помогите. И огромная телохранительница деловито стаскивает нашего трахнутого Грифа с его папули. Арья уходит объясняться с потревоженными нашим явлением леди и джентльменами, в то время как её тётя шагом королевы варваров похрустывает в обратную — мою — сторону. — Целовалась с лордом Бобертеоном. — Леди Лианна тычет красным ногтем мне в грудь и нехорошо щурится. Такая прелесть, просто вылитая взрослая Пятьдесят Восемь. Она говорит: — Не знаю, унаследовал ли ты робертову кобелистость, но вздумаешь обидеть мою племяшку — отпилю орехи. Эти мне женщины семейства Старк. Рассказываю, что назвать нормальной парой нас с Арьюшкой нельзя, однако если мы таковой станем, она и сама сможет обидеть чьи угодно орехи. Лично наблюдал. Попутно отмечаю следующую картину: принцесса Дейнерис отмеряет шаги вокруг танков, с экипажами которых общается Джон; её вооружённая телефоном рука периодически взмывает вверх, чтобы тут же безвольно опуститься вместе с подбородком. — Бедная девочка, — цокает леди Лианна. — У Дени инстаграмная ломка. Думаю, сейчас не время сообщать ей о гибели моего дорогого свёкра. Джорах Мормонт распахивает перед нами створку, украшенную стилизованными под львиную голову дверными молотками. Леди Лианна рассказывает: — Серсея назначила своего братца новым министром обороны взамен покойного Рендилла Тарли. Этой ночью Джейме поехал в Росби, где офицеры Столичного корпуса взяли да арестовали его. И объявили о переходе на сторону оппозиции. Лол, да? Внутренности поместья охвачены суетой. Под хрусталём старинных люстр солдаты снуют туда-сюда, нагруженные массивными картотечными ящиками. У стеночки тревожно жуёт сникерс Эйгон. Он тоже заметил — Лианн Старк теперь две. Звуки совершенно дикого техно ремикса льются из верхних помещений, привнося щепотку хаоса нового тысячелетия в эти чопорные аристократические интерьеры восьмого века. Под это дело Пятьдесят Восемь дрыгает руками и ногами, с завораживающей грацией робота-торчка выплясывая перед одетой в манишку военной полиции овчаркой. Я, конечно, предполагал, что моя напарница чертовски пластичная, но не думал, что она танцует настолько классно. В Браавосе небось научилась, когда Чёрно-Белый Дом внедрял её в балетную студию. Чтобы картинка стала полной, добавьте сюда человека в полевой форме с погонами генерал-лейтенанта, рассевшегося точно посередине красной ковровой дорожки, устилающей парадную лестницу по всей её длине, и принца Рейгара в его костюме от Armani, надетом поверх чёрного свитера; Рейгар сидит на стуле, принесённом и установленном мисс Тарт у подножия лестницы прямо напротив собеседника. — Лианна, — опальный генерал раскрывает объятия не вставая с ворсистого насеста, — дорогая. У каких ебучих коммуняк ты так красиво загорела на этот раз? Тётушка Арьи насмешливо приподнимает шляпу, отвечая на приветствия. Генерал выглядит практически ровесником принца Рейгара — может, лет на пять младше. Тоже блондин, но песочный — не платиновый. Штабисты изо всех сил делают вид, будто его не существует, топая вверх и вниз по лестнице. Только один парень, чья грудь украшена горжетом военной полиции, внимательно наблюдает за арестованным чуть сбоку и сверху. Ствол его винтовки направлен туда же. — Мы с нашим другом Джейме Ланнистером решили поболтать о том о сём, пока не подадут машину, — поясняет Рейгар. — Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, — соглашается Ланнистер. — Это место — Вестерос в миниатюре. Бунт, хаос, анархия, браавосские шпионы. Со второго этажа доносятся жалобные звуки рвущегося полотна — двое бойцов сняли со стены большой портрет Тайвина Ланнистера, а третий выкалывает штыком глаза бывшего президента. Затем они все вместе кантуют искалеченную картину через перила и скидывают на пол первого этажа. С треском ломается позолоченная рама. — Охуеть вы герои революции, — генерал повышает голос, оборачиваясь через плечо. — Победили мёртвого диктатора. Не забудь повесить им по медальке, Рей. Принц Рейгар едко улыбается. — Будь добр, напомни, чьи люди шесть лет тому назад воевали с символикой Таргариенов? Устроили переворот и свергли короля, которому они присягали на верность. Пятьдесят Восемь продолжает невозмутимо танцевать, будто вокруг совсем ничего не происходит. Собака с интересом наблюдает за этой странной девчонкой, подмахивая ей то лапой, то хвостом. — Не учи меня патриотизму, Рей. — Одну руку Ланнистер засовывает в карман штанов, а пальцем другой стреляет в Рейгара. — Кое-кто сбежал с Лианной Старк на Летние острова и ловил волну у побережья Джалы, в то время как мы служили Эйрису. Твоему немножечко ебанутому отцу, не в обиду будет сказано. А теперь ты возвращаешься весь такой в белом и рассказываешь, как нам следовало обустраивать Вестерос, низвергнутый в жопу монархией и долбоёбом Баратеоном. — Я вернулся, — с невозмутимым видом возражает принц Рейгар, — потому что твой отец включил газовую плиту перед тем, как оставить наш общий дом. А Серсеюшка первым делом радостно закинула туда горящую спичку. Не потому что злая, а потому что дура. И я даже готов помиловать её. Эти мне политики. Каждый точно знает, как сделать Вестерос снова великим, и у каждого в итоге выходит какая-то лажа. Чей-то гипсовый бюст разбивается вдребезги неподалёку от картины. Подозреваю, что он тоже принадлежал покойному президенту. Леди Лианна вставляет: — Ага, мы с Реем как пожарная команда. Если над Вестеросом нависла беда — обхватываем шесты и спешим на помощь. Не ссорьтесь, старички-разбойники. Каждый из нас иногда бывает мудaком, но, так или иначе, нам всем потом приходится строить будущее на обломках разломанного прошлого. Джейме Ланнистер фыркает. — Обломки-мудобломки. На юге резвятся террористы, называющие себя «Дорнийской Народной Республикой». Дорнийская Народная Республика, Рейгар. При всё моём уважении к полковнику Мартеллу — их следует разбомбить за одно лишь название. «Северная Свободная армия» заняла Винтерфелл — ты видел этих ребят? Они носят шубы в сутенёрском стиле и браавосское оружие... — Чертовски стильно, между прочим, — говорит леди Лианна. — В Королевской Гавани, — продолжает Ланнистер, — молокососы-революционеры сооружают баррикады из троллейбусов, и это не считая сектантов, оккупировавших холм Висеньи и Великую септу Бейлора в ожидании светопреставления. Такие дела, Рей. Вместе с кровавым режимом в пизду летит весь Вестерос. Эхо его аплодисментов разносится по дворцу. — Ваше Высочество, машина подана, — докладывает Джорах Мормонт. Рейгар поднимается со стула, застёгивая пиджак на ходу. Немолодой кинолог забирает у Арьи собаку, чтобы отвести её на обнюхивание автомобиля. — В наших силах этот полёт остановить, или по крайней мере смягчить падение. — Если войска войдут в Королевскую Гавань, там будет бойня, — предостерегает Джейме Ланнистер. — Буду откровенен. Сотни тысяч протестующих. — Он загибает палец. — Три полка жандармерии. Парашютисты Григора Клигана, переброшенные прямиком из Дорна по приказу моей сестры. Ребята, ожидающие конца света. Неведомый знает сколько гражданских сторонников Серсеи. Наконец, сама Серсея, настроенная отнюдь не дружелюбно... — Советуешь запастись гробами заранее? — непринуждённо осведомляется моя напарница, танцуя в нашу сторону. Ланнистер приподнимает бровь и уголок рта: — Какая ты добрая девочка. — Королевская Гавань — это то самое древо свободы, — говорит леди Лианна, — которое периодически поливают кровью тиранов и патриотов. Валар моргулис — валар дохаэрис, как говорят в Браавосе. В интересах вашей же семьи, Джейме, чтобы крови оказалось не слишком много. Принц Рейгар берёт жену под локоть, и в тот же миг с улицы начинает лаять собака. Кто-то орёт: — НАЗАД! А затем хлопок ещё резче крика: «П-БАМ!» — как тысяча пробок из-под шампанского выстреливает разом. Приехавшая за Таргариенами машина лопается выбитыми стёклами, от взрыва топливного бака вспыхивает всё, что может гореть. Почти залетевшее во входную дверь оторванное заднее колесо в последний момент меняет траекторию и успокаивается у стены, протаранив перед этим декоративный кувшин. — А вот и приветик от Бродяжки, к гадалке не ходи. — Пятьдесят Восемь досадливо щупает оцарапанную осколком стекла щёку. Шарит взглядом по пылающему авто и телам военного полицейского и его собаки. Их конечности скручены, а одежда оборвана, словно у обкусанных и переломанных кукол. — Надо же, я почти забыла про эту грёбаную сучку. —...Отпустите, мисс Тарт. Правда, с нами всё в порядке, — произносит леди Лианна, выбираясь из-под накрывшей их с Рейгаром телохранительницы. Чёрный смерч стелется по ветру. Ошарашенные взрывом люди потихоньку стягиваются к месту происшествия. Кто-то проверяет, жив ли кинолог. Кто-то тащит огнетушитель. Кто-то хватается за оружие и вертит головой, будто нападавший может быть где-то поблизости. А сквозь застилающую горизонт дымку можно разглядеть очертания небоскрёбов Королевской Гавани. Арья скалится и запускает пятерню в свои волосы. — Ну, Бык, где там моё личико актрисы? Настало время возвращаться в столицу. Толкает меня плечом, шествуя мимо: — Этому городу нужны герои.