Незримые мастера.

Хогвартс был лабиринтом. По словам Невила Лонгботтома, мужчины с жабой, который также попал в Гриффиндор, такая планировка создана для интуитивного осознания послушниками иллюзорности пространства. Однако проводивший экскурсию по коридорам седой лысеющий старик с уставшим взглядом, Катбер Бинс, одернул его, сказав не городить чепухи. Коридоры замка постоянно поворачивали, меняли направление, поднимались под углом, закручивались спиралями и расходились многочисленными развилками. Окна открывали вид на высокие горные пики, но стоило подняться на этаж выше и посмотреть наружу там, как в нос бил мощный запах грибных полян в самой глубине дремучего леса, вид гор и неба сменялся хвойными ветвями, растущими настолько часто и пышно, что проникали внутрь замка, а вытянув вперед руку можно было покормить белку или лося. С толку сбивало и то, что замок менялся. Коридоры переплетались, соединялись между собой, снова разъединялись. Поворот, который ты обнаружил сегодня, вчера просто не существовал, и скорее всего не будет существовать завтра. Лестницы менялись посреди пути, потолок срастался со стенами, и то, что совсем недавно было потолком, уже через час оказывалось под ногами. Хогвартс почти никогда не менялся под взором человека быстро, но такая мнимая неспешность только усугубляла проблему. Определенно, Хогвартс нельзя было назвать живым, но точно можно было назвать злонамеренным механизмом, жуткой машиной, приводящей к безумию. Замок напоминал тончайший конструктор, перестраивающийся по воле сумасшедшего, но невероятно быстрого архитектора. Это убивало. Это сводило с ума. Поэтому, после того как человек по имени Бинс провел экскурсию для новоприбывших экземплумов, объяснив им особенность архитектуры замка, то из группы учащихся раздался закономерный вопрос. Кажется, его задал давешний чернокожий парень. - А зачем было строить такой замок? - Вполне очевидно, мистер Томас, что это система защиты, - уставшим голосом монотонно пояснил Бинс, - и предвосхищая ваш дальнейший вопрос, нет, не от захватчиков, а от тех недалеких личностей, которые желают добраться до тайн Хогвартса, которые им знать не положено. В зависимости от вашего ранга, от уровня посвящения, стабильными лично для вас будет все большее и большее количество коридоров. Полагаю, что старший иерофант и вовсе считает этот замок довольно скучным, маленьким и предсказуемым местом. Для вас же будет открыто ограниченное количество коридоров: из тронного зала к покоям факультетов, из тронного зала во внутренний двор, из покоев в коридор учебных кабинетов экземплумов, а также коридоры ведущие к библиотеке и лазарету. - То есть вся эта путаница с коридорами — это большой замок на сейфе? - Если упрощенно, то да, - кивнул Бинс, - и для такой системы безопасности, а я уверяю вас что это только самый очевидный из всех уровней защиты, есть множество вполне весомых причин. Впрочем, вам о них расскажут на лекциях. Надеюсь, вам стало достаточно очевидно, что лезть туда, куда вам не положено, в этом замке достаточно опасно? Дождавшись положительного ответа от своих подопечных, Бинс удовлетворенно кивнул. - А теперь, если позволите, я верну вас в обители ваших факультетов. На Гриффиндор их кстати попало пятеро. Сам Гарри, Рон, та недружелюбная девушка, Невил с жабой и Дин Томас, который казался удивительно нормальным парнем на общем фоне. Впрочем, нельзя было сказать что на Гриффиндоре обучалось или, скорее, несло службу, мало магов. В помещениях факультета явно проживало не меньше сотни учащихся. Во всяком случае, визуально там находилось приблизительно столько человек. Руководила факультетом Минерва МакГонагал, та самая женщина, что встретила их в воротах замка. После распределения, она отвела экземплумов в помещения Гриффиндора, где и обрисовала сложившуюся ситуацию. - Итак, я рада вас приветствовать в Гриффиндоре, факультете, руководство которым является моей привилегией и обязанностью. Следующий год вы будете постигать основы магических искусств, саму природу магии как рода деятельности. Завтра вас ожидает обязательная лекция о магии скрытой и грубой и таком понятии как Парадокс. Еще раз, лекция обязательна. Это вообще единственная обязательная лекция в Хогвартсе, так что будьте любезны, извольте не пропустить. - Единственная обязательная лекция? - наконец подала голос мрачная молчаливая девушка, Гермиона Грейнджер, как ее представили на распределении. - Вам нужно понимать, что никому нет до вас особого дела, - пояснила МакГонагал, - как вам расскажут на занятиях по истории, вам предоставляют возможность обучаться в течении года из-за некоторых политических процессов, происходивших в нашем обществе сто лет назад. На деле же обучение в Хогвартсе нужно заслужить, тем или иным путем. В течении года будут объявляться лекции, практические занятия, возможно кому-то из вас предложат стать ассистентом опытные маги. Если вы проявите себя, если вас сочтут полезными, то вы получите возможность расширить свои знания. Но сейчас ваша ценность лишь немногим больше, чем ценность обычного человека с улиц Лондона. Но вы уже должны подчиняться нашим законам и понимать причину этих законов. Тому и будет посвящена эта единственная обязательная лекция. Впрочем, если желаете быть схваченными и осужденными, даже не понимая причин, не понимая за что вас схватили при проведении очередного безобидного опыта, то можете игнорировать и это занятие. Вопросы? Вопросов не было. Впрочем, МакГонагал одним своим видом отбивала любое желание спрашивать ее. - Отлично, тогда я продолжу. На Гриффиндоре очень большое внимание уделяется военной подготовке. Инструкторы оценят ваши таланты в области боя, шпионажа, диверсий, военной аналитики и теоретики, стратегического и тактического мышления, таланта к руководству и многое другое. Сообразно вашим предрасположенностям вам будет предложена возможность построить на этом фундаменте что-то стоящее, стать достойным и смертоносным воином. Самый простой способ заслужить право обучения на Гриффиндоре — проявить себя в битве и войне, тайной или явной. Поэтому я очень рекомендую сосредоточить ваше внимание именно на этом направлении. Вопросы? - Да, есть один, - подал голос Гарри, - насколько я понимаю, Гриффиндор сродни армейской учебке. Тогда почему же тут все на добровольных началах? Разве это не сказывается пагубно на дисциплине, субординации и прочем? - Хороший вопрос, мистер Поттер, - кивнула МакГонагал, - причина тому заключается в фундаментальной разнице между солдатом обычной армии и магом-воином. Любой обычный солдат очень легко умирает. Он практически беззащитен в бою. Более того, один солдат не очень-то и разрушителен. Поэтому армии Спящих представляют из себя многотысячные, а порой и многомиллионные образования, и лишь железная дисциплина позволяет существовать таким гигантам. Нарушение же дисциплины одним человеком не столь уж сложно пресечь, забор там, патруль здесь, бдительное око службы безопасности сверху. И разумеется, вбитая в рефлекс привычка к повиновению. Без этого армия просто невозможна. МакГонагал оглядела стоящих перед ней экземплумов чтобы убедится что эти простые мысли уж точно поняли все. - Но с магами подобное невозможно, да, в общем-то, и ненужно. Даже посредственно обученный маг может быть сокрушительной машиной смерти. Хорошо обученный сравним с оружием массового поражения. Маг просто не может быть пушечным мясом, винтиком в системе. Не важно, является ли маг разведчиком, бойцом встречающим врага лицом к лицу или стратегом-провидцем, он абсолютно точно не может считаться безликой массой, ввиду своей смертоносности, универсальности, непредсказуемости. Более того, мага почти невозможно запереть в тюрьме. Его невозможно остановить многочисленной охраной. Маг всегда сможет найти лазейку в охранной системе, не важно, изнутри он ее вскрывает или снаружи. Да и сама наша численность позволяет лично знать всех тех, с кем тебе вместе идти в бой и чьи приказы исполнять. Вот и получается что единственным способом существования магического войска, является система, родственная классическим рыцарским орденам. Мы объединены общими идеями, общими идеалами, взаимным уважением. Повелитель огня и молний выполнит приказ своего генерала не потому что иначе пойдет под трибунал, а потому что знает за что сражается, потому что уважает своего стратега и признает его таланты в области планирования войны, так же как и стратег признает его талант в разрушении. - Конечно, существуют и те, кто предает доверие и уважение своих боевых собратьев. Против открытых предателей Аврорат и Гриффиндор выходят единым фронтом, уничтожая на корню заразу предательства. Против же предателей тайных выступает Отдел Тайн. Но, - и на этом моменте МакГонагал сделала значимую паузу, - любой из вас может устраниться от дел Аврората и Гриффиндора по собственному желанию. Тому может быть много причин: изучение тайн магии, дальний поход в иные миры, переосмысление собственных воззрений, да хоть даже попытка отдохнуть от сражений и потусторонних созданий. Вас никто не станет осуждать за это и нарекать предателями. Никто. Предательство — это намеренное нанесение вреда миру, магическому сообществу, а также укрепление Лжи и Бездны. Но эти понятия вам объяснят на лекции. Еще раз, вы можете совершенно спокойно устраниться от сражений, а через десяток лет вернуться и встать в строй. Вас никто не неволит. Никогда. Но и помощь и поддержку тогда вам оказывать не будут. Например, вы не сможете и дальше изучать магические практики Гриффиндора, если не будете частью нашего боевого братства. Она задумалась на секунду, будто проверяя, все ли она сказала из того, что хотела. Кивнув своим мыслям, она подвела черту. - На этом закончим. Завтра вам предстоит многое узнать и осмыслить, и я рекомендую вам выспаться. Доброй ночи. Персиваль! Покажи новым экземплумам их покои. Гарри отвели в небольшую комнату, где-то на пятнадцать квадратных метров. Стол, кровать, шкаф для одежды, полка для книг, окно. Вся мебель грубая, прочная, утилитарная. Но пожалуй к такому сервису Гарри было не привыкать. Засыпая, он обдумывал слова МакГонагал. - А служба безопасности тут все же есть. Отдел Тайн и Слизерин. Тронный зал, как ни удивительно, исполнял так же обязанности столовой. Маги ели, пили, беседовали, обсуждали свои исследования. Кормили в Хогвартсе сносно. Овсянка, грибы с говядиной, чай. Вполне пристойный завтрак, питательный, даже немного бодрящий. Рон, впрочем, кривился. - Совершенно несъедобная пакость! Хоть ходи к Розмерте завтракать! - сокрушался рыжий. - Бекклер, а ты уверен что дело в рационе, а не в том, что она тебе подмигивала чуть чаще, чем прочим? - Все мои пухлые щечки, Дин, - спокойно принял подколку Рон, - и я опасаюсь как бы на овсянке я их не лишился, а с ними и всего обаяния! - Нельзя потерять то, чего нет, - пожал плечами Дин Томас. - Очень остроумно, Дин, я в восхищении, - саркастично заметил Рон, - надеюсь что и колдуешь ты с такой же выдумкой. На завтрак собралось не так много человек. Гарри насчитал где-то по двадцать с каждого факультета. Плюс иерофанты поодаль трона Дамблдора. Самого его, кстати, видно не было. Гарри временами ловил чужие взгляды, слышал тихие перешептывания. Слова о его шраме. Похоже, и маги чувствовали что-то этакое от чертовой метки, которой наградило его чудовище. Они обсуждали его метку так, как служащие зоопарка временами обсуждали ядовитых или откровенно мерзких тварей. Маги вокруг не считали его неприятным, но определенно видели жуткую мерзость в шраме на лбу. Впервые Гарри почувствовал себя не отверженным, не изгоем, а обычным человеком, но облитым самыми мерзостными помоями от которых не отмыться. Но экземпулы подобной стигмы не замечали. Для них казалось нормальным общаться с Гарри. Ну, для всех кроме Гермионы Грейнджер, которая пока что вовсе не считала нужным поддерживать хоть минимальные социальные связи с окружающими. Выходит, окружающие маги теряют определенную чувствительность к той дряни, что кроется в шраме, но способны пробудить её и целенаправленно анализировать подобные явления. А Хагрид сказал что не знает что с этим делать. Природа подобный явлений не изучена, небезопасно, или просто Хагрид недостаточно много знает. Глядя на него можно предположить последнее, но именно МакГонагал обращалась к нему, Хагриду, на «вы», с весьма очевидным уважением. Ох, как непросто. Меж тем, завтрак закончился, и экземплумы отправились на первую и последнюю обязательную лекцию Хогвартса. Коридор до нужного кабинета был один и хорошо описывался прошлой лекцией Бинса. Но, честно сказать, основную проблему для Гари составляли не запутанные коридоры, во всяком случае пока он не уходил в дебри запрещенных помещений. Самой главной проблемой оставались все те же перешептывания. Гарри казалось что он привык за годы. Что говорить о его ненормальности для остальных естественно. Но тут обсуждение шло явно с научной точки зрения. Это неимоверно злило. Но, если задуматься, кому приятно было бы ощущать себя лабораторной крысой? Лекция проходила в 317 аудитории, носившей гордое название аудитории Честертона. Она была рассчитана человек на триста, но прямо сейчас в ней слушали докладчика всего полтора десятка волшебников. Стол у кафедры был пуст, за исключением бутылки воды и тазика. В назначенное время дверь открылась, и за кафедру неспешным шагом прошел тот самый старик-экскурсовод. - Добрый день. Меня зовут Катберт Бинс. Моей задачей является изучение истории Хогвартса, Алмаза, и всей истории пробужденных вообще. И потому именно мне приходится с определенной регулярностью устраивать подобные занятия. Седой профессор в потертом пиджаке устало сел на стул около кафедры, и скрипучим голосом продолжил: - Вы все волшебники. Хм. Волшебники, да. Что это значит? Кто-то скажет, что это дает вам власть. Кто-то заметит, что изначально понятие «маг» означало тот род деятельности, что сегодня обозначается словом «жрец». Кто-то скажет что маги, в сути своей, это обычные люди, пусть и с необычными талантами. Хм. Бинс сделал небольшую паузу, словно давая возможность слушателям рассмотреть названные версии, либо же придумать свои. А потом подвел черту под любыми размышлениями: - Все это ложь. Лектор оглядел зал, оценивая реакцию экземпулов, и, судя по всему, остался недоволен. Возможно, его расстроила слишком слабая реакция? А может наоборот, он оказался раздосадован тем, что учащиеся вообще среагировали на эту информацию, начав что-то писать. Но никак не обозначив причин своего недовольства, он продолжил. - Да, ложь. Именно это определяет бытие мага: он постоянно окружен ложью, и ему это не нравится. Старик вытащил из-за кафедры железный штырь около метра длиной, и постучал им по полу. - Вы видите, что этот кусок металла твердый, тяжелый, что при ударе им о пол раздается звон. Это ложь. Бинс поставил этот штырь в тазик. Он сделал еще два удара, очевидно чтобы все могли услышать звон от удара металла по металлу, и что-то тихо прошептал. На первый взгляд ничего не поменялось. Но стоило Бинсу вновь ударить по тазику прутом, как стал ясен результат его действий: в этот раз звук был намного тише, будто бы гудел от удара один лишь таз. Будто били не железным прутом, а деревянной палкой, замотанной в шерсть. - Это была магия. Многим из вас она показалась бы глупой, ненужной. Фокусом, сродни тем, какие показывают иллюзионисты на детских праздниках. Многие из вас считают, что магия должна быть чудом, внушающим благоговение. Что же, извольте. Бинс взял в левую руку бутылку воды. Он ничего с ней не делал, просто взял в свободную руку. Снова прошептав тайные слова, он отпустил железный прут. Но вместо того чтобы упасть, тот обратился водой и выплеснулся в таз. Гарри видел фокусы. Иногда в живую, чаще по интернету. Но сейчас он точно знал, что подмены нет. Это не ловкость рук, не иллюзия, не хитрый обман. Железо превратилась в воду. Процесс завораживал: как старик это сделал? И Гарри был уверен что и прочие ощущают нечто подобное, ведь в аудитории стояла совершенно мертвая тишина. Конечно, они видели магию и раньше. Призраки, заколдованные коридоры, а также те события, что и сделали сидящих тут волшебниками. Но сейчас произошло что-то иное. Гарри пока не понимал что, но ощущал, каким-то шестым чувством ощущал важность случившегося сейчас. Бинс глотнул воды из бутылки и продолжил. - Что вы сейчас увидели? Не тяните руку, мистер, меня не интересует ваше мнение. Это было полемическое расставление акцента. Вы увидели мою работу с ложью. Мы, маги, точно знаем, что существуют определенные истины вселенной. Идеи и концепции, что придают вселенной форму. Такие концепции существуют отдельно от человеческого – или любого другого – разума. Подобно тому, как математика все так же будет без людей и два плюс два будет равно четырем, даже если во всей Вселенной некому будет провести такие вычисления, так и во вселенной существуют десять Истин, так называемых Аркан, определяющих работу мироздания без участия человека. Они, как и математика, сложны и многогранны, практически бесконечны в различных своих проявлениях. - Однако математика неизменна, в нее нельзя вмешаться. Кстати, это невозможно только для Спящих, и только потому, что математика – тоже ложь. Но сейчас не об этом. А вот работу Аркан нарушить можно. Злонамеренный разум, сумевший разобраться в их работе, может исказить проявления Аркан в такой мере, что все мироздание станет пластичнее теплого пластилина в его руках. И – мы не можем быть точно уверены, однако все исследования свидетельствуют именно об этом – именно это случилось около восьми тысяч лет назад. - Мироздание, если говорить в самых общих чертах, состоит из двух уровней. Падший мир, в нем живем мы, и Высшие царства, как раз таки мир концепций. Именно по высшим царствам ваш разум, юные экземплумы, и путешествовал, когда произошло ваше Пробуждение. Именно из-за этого феномена мы, маги, точно знаем о существовании Высших царств. Но вернемся к истории. Судя по всему, в далеком прошлом группа мудрых, хоть и глубоко безнравственных людей, сумела проникнуть в Высшие Царства во плоти. Мы не знаем, что конкретно тогда произошло, но знаем последствия. Эти самонадеянные личности – мы будем использовать для них общепринятый термин «Экзархи» - придали нашему миру ту форму, которую он сейчас имеет. Именно они определили законы, по которым работает гравитация, они заставили время равномерно идти вперед, они сделали пространство трехмерным. Собственно, все эти и многие другие законы и называются Ложью. И еще они создали Ад. Нет, они создали нечто куда хуже Ада. Они породили Бездну. - Дело в том, что обращение к Арканам слишком сложно для человеческого разума. Нельзя охватить их целиком. Скажем, возьмем Материю, - Бинс тыкнул носком своей туфли в тазик, - не так сложно осознать, что форма Материи не имеет значения. А рассмотрев этот же вопрос под другим углом, несложно понять, что форма важна для проявления многих качеств конкретного материала. Но очень сложно осознать это одновременно, совместить в своем понимании два этих, казалось бы, разных подхода. Однако Материя всегда остается Материей, и ее природа незыблема вне зависимости от того, как ее рассматривает наблюдатель. - Но Экзархам показалось недостаточным возможность властвовать над конкретными проявлениями Аркан. Они посмели внести корректировку в сами концепции. Во всяком случае, именно этой теории придерживаюсь я, хотя это далеко не единственный взгляд. Итак, целостность Аркан была нарушена, в мироздании возникли ошибки. То, чего не должно быть! Возникла Бездна. Так Экзархи создали новый слой реальности между Падшим Миром и Высшими Царствами. - Бездна – это реальность-кошмар. Реальность-искажение. Это наслоение фундаментальных ошибок во всем подряд друг на друга. Она является угрозой для целостности Вселенной как таковой. Это раковая опухоль на теле мироздания, и я сейчас говорю практически буквально. Бинс ненадолго перевел дыхание и продолжил: - У вас, наверное, в голове крутится вопрос, как же история подобной древности связана с вами в этом зале? Я как раз подвожу к этому. - Возможно, на Экзархов напали другие мудрецы, когда поняли что сделали эти чудовища. Возможно, Экзархи просто боялись, что кто-то решится их остановить в будущем. Неизвестно. Но они использовали Бездну, чтобы создать несколько великих заклинаний, охраняющих Ложь и укрепляющих могущество Экзархов. В первую очередь, Бездна оказалась расположена между Высшими Царствами и Падшим миром, мешая попасть туда, в обитель Аркан. Фактически любое обращение к Истинам провоцировало взаимодействие с Бездной. А это губительно. Губительно! - Сейчас я превратил железо в воду. Но, - тут Бинс повысил голос, - если бы я попробовал сделать так за пределами замка, то рисковал бы ранами, временным сумасшествием или даже физическим уродством, вроде железных костей или стекшей на пол, как вода, коже. Такой феномен называется Парадокс. На этом месте Бинс засунул руку в карман и достал оттуда небольшой пульт. Тыкнув на кнопку, он включил проектор, осветивший доску. Лектор показал несколько слайдов с последствиями Парадокса: скорченные тела, множество глаз выросших по всему телу, сросшиеся рты, рот на животе, пожирающий своего же хозяина… Но Гарри сосредоточил все свое внимание на одном единственном слайде: лысый, покрытый чешуей и разлагающейся кожей человек с красными глазами. Он узнал его. Он не мог вспомнить ничего из того злополучного дня, но сейчас он его узнал. Это его враг. - Дальше хуже, - продолжил Бинс, - свое заклинание, удерживающее Ложь и сдерживающее земных магов проклятьем Парадокса, Экзархи укрепили, связав людские души с Бездной. Это значит, что ни один Спящий не способен дотянуться до Высших царств своим разумом. Собственно поэтому они и зовутся Спящими. Но нам важно не это, а то, что Бездна в людских душах реагирует на нашу магию. Опасность Парадокса многократно усугубляется, если чары замечает и осознает Спящий свидетель. Но и это не все. Ложь распалась бы, если бы Спящие точно знали что мир вокруг только кажется им реальным. Если бы они твердо знали о существовании магии, то со временем либо Бездна убила бы всех Спящих разрушив таким образом чары, либо Ложь просто рассеялась бы. И тут в дело вступает третий компонент проклятия: Неверие. Дело в том, что любая магия рассеивается из памяти Спящих. Они либо забывают ее, либо придумывают ей объяснение. Проблема в том, то Неверие разрушает нашу магию, восстанавливая Ложь. А потому магия при Спящих не только опасна Парадоксом, но и бесполезна из-за Неверия. - Казалось бы, это полная и окончательная победа Экзархов. Ну, в некотором роде так и есть, ведь уже восемь тысяч лет именно они царят над миром. Но существуют способы обойти Парадокс и Неверие. О них вам подробно расскажут на других занятиях, я же остановлюсь лишь на одном, самом важном. Способ элементарен: не нарушать Ложь! Когда вы обращаетесь своим крошечным разумом к Арканам, вы можете полностью сдернуть покров Лжи, создать впечатляющий эффект , - Бинс махнул рукой на тазик, - и испытать на себе влияние Бездны. Конечно, не обязательно что такая магия непременно вызовет отдачу, но чем могущественнее эффект и чем могущественнее маг, тем опасность больше. Или вы можете поступить разумно и лишь слегка подкорректировать Ложь, внеся небольшие и не критичные изменения. И тогда Бездна не среагирует, или среагирует лишь в незначительной степени, в той, которую хотя бы можно перетерпеть, переждать. - Таким образом, появилось разделение заклинаний на грубые и скрытые, на те, которые вызывают опасность Парадокса, и те, которые не вызывают. Те, которые корректируют Ложь, и те, которые ее отвергают. И вам стоит знать, что хоть грубые заклинания считаются допустимыми, достаточно мощный Парадокс, вызванный такими заклинаниями, считается преступлением, караемым строго. В некоторых случаях – смертью. Причиной тому – опасность Бездны и ее энергий для мира. Так что даже если вы переживете Парадокс, то не факт что вы переживете последствия, которые за ним последуют. Поэтому, ради вашего же блага, используйте только скрытые заклинания. Пока вы недостаточно опытны чтобы понять какие можно считать скрытыми, а какие грубыми. Так что составив очередное заклинание, проконсультируйтесь с опытным магом. - Итак, экземпулы, давайте вновь вернемся к началу лекции. Что значит быть магом? Быть магом, значит видеть повсюду Ложь, а временами даже поддерживать ее, как ни печально. Быть магом, значит пытаться отыскать крупицы Истины. Быть магом, означает воспитывать в себе высокие нравственные идеалы, чтобы не уподобиться Экзархам. И, конечно, это означает в равной мере безудержное любопытство и необходимую осторожность. Мы исследуем самые глубокие уголки мира чтобы полнее понять его природу, чтобы на еще один ничтожный шаг приблизиться к Высшим царствам. Но без осторожности мы канем в Бездну, поодиночке – или все разом. - Спасибо за внимание, лекция окончена, - попрощался с нами Бинс, - для желающих задать вопросы, я рекомендую потратить день на обдумывание информации и поискать меня в кабинете 141 завтра. На этом старик и правда закончил, и довольно шустро выскочил за дверь. Честно сказать, у Катбера Бинса, по мнению Гарри, не было никакого таланта лектора. Однако то свербящее чувство, то любопытство, о котором говорил Бинс, уже не первый раз давало о себе знать. Да, Гарри определенно не пропустил ни слова, несмотря на скрипучий и монотонный голос старика. А меж тем, Гарри следовало отправиться обратно в покои Гриффиндора. По словам МакГонагал, сегодня будут проверяться воинские таланты новичков. - Эй, Гарри, как тебе лекция? - присоединился к нему по пути Рон. - Занимательно, - коротко ответил Гарри, не особо представляя что на это следует сказать. - Считаешь? По мне так чушь полнейшая. Полезной информации было сказано чуть, а речь толкнул такую, будто собирался агитировать нас напасть на Францию. Лично для Гарри полезной информации было немало, в том числе и изображение Волдеморта. Но, пожалуй, многим могло показаться что легенд и различной псевдфилософии было многовато. - О, мистер Бекклер, неужели у вас настолько поверхностный подход, что вам достаточно приказа, как собаке? Такие заклинания колдуй, такие не колдуй? Причины вас совсем не волнуют? Впрочем, следовало догадаться, - раздался насмешливый голос сбоку. - Блондинчик, - вздохнул Рон, - вот на кой черт я тебе сдался? Я же однажды не выдержу и сломаю тебе нос. Будешь мало того что хамлом, так еще и гнусавым хамлом. - У нас разные понятия о хамстве, очевидно. Но я действительно навязываюсь. Мистер Поттер, советую вам еще раз подумать, благо прямо сейчас вы можете наблюдать обоснованность моих замечаний. - Да, учту ваши мысли, - отмахнулся Гарри, продолжая идти в Гриффиндор, а потому немного отдалившись от собачащихся на ходу мужчин. Его мысли занимала грядущая проверка. Вообще-то Гарри слабо представлял, что его ожидает, и потому в голове у него мелькали довольно разнообразные, подчас идиотские, варианты. Например, как они собрались проверять его лидерские способности? Выдадут ему сотню солдат и скажут победить противника с такой же сотней? Или диверсионные? Потребуют пробраться в условный вражеский лагерь? Гарри так и представил себя в костюме ниндзя и в очках. Картинка вышла очень сомнительная. Реальность, во всяком случае, по началу, оказалась проще. Его и других экземплумов ждала МакГонагал и еще пяток человек, вооруженных различными орудиями убийства, от ножа и голого кулака, до снайперской винтовки и автомата. Ждали, разумеется, около стрельбищ и тренировочного ринга. - Доброго дня всем, - поздоровалась МакГонагал, поглаживая рукоять меча, - итак, кто-нибудь из вас занимался раньше боевыми искусствами, например фехтованием?