Обходной путь (The Roundabout Way)

Дверь им открыл улыбающийся Дэн с прихватками в руках. — Привет, Эдди, — поздоровался он. — Входи, ужин как раз подоспел. — Мы не слепые,— недовольно проворчал Веном. — Спасибо, Дэн, — отозвался Эдди, заходя в квартиру. В его отсутствие место обитания Энн стало более… домашним, что ли. Внутри было тепло и уютно — тут явно жила счастливая пара. Энн и Дэн повесили новые длинные занавески, покрасили стены в теплые цвета. Эдди вспомнил о своем доме — его халупа выглядела как дом депрессивного студента-социопата, который никогда в жизни не принимал гостей — горы тарелок в грязной раковине, пустые коробки с едой, бумаги, раскиданные повсюду, одни и те же удручающие обои, старая серая мебель, которой уже давно пора на свалку. На кухне Энн резала салат. Дэн поспешил снять прихватки и начал расставлять тарелки и раскладывать столовые приборы на маленький обеденный стол. Запах какой-то запеченой курицы, стоящей в форме на верхнем уровне духовки, ударил в нос, рот Эдди тут же наполнился вязкой слюной. Он специально умял половину пакета картофельных шариков в попытке унять извечный голод, надеясь обуздать его настолько, что Веном будет молчать в тряпочку и даст ему нормально поесть, потому что его последнее выступление во время обеда Энн ни в какие рамки не лезло, от этих позорных воспоминаний Эдди до сих пор хотелось провалиться сквозь землю. — Еда! — воодушевленно взвыл Веном. — Мы хотим есть!— живот призывно заурчал. — Привет, Эдди! — с улыбкой сказала Энн, направляясь к ним из кухни. — О, тебе не нужно было ничего приносить! — воскликнула она, заметив пакет у него в руках. Черт. Про пакет он и забыл. Веном так упрямо цеплялся к нему с едой, что Эдди умудрился сторговаться — купил ему конфет, чтобы симбиот во время трапезы молчал и не предлагал сожрать Дэна и не выводил бы Эдди из себя. Он хотел прихватить что-то на вечер, но было трудно сосредоточиться, споря с неуемным Веномом, поэтому Эдди ввалился к Энн, держа в руках целых три пачки шоколадных «Поцелуйчиков» Херши. — Эм… ага. Энн забрала у него пакет и заглянула внутрь. Сначала она подозрительно нахмурилась, но умело скрыла свое замешательство. — Отлично, Дэну понравится. — Они не для Дэна! — В отношениях делиться очень важно, — сказал Эдди. Энн рассмеялась. — Скажи это Дэну. Эдди нервно хихикнул. — Обязательно. — У тебя плохо получится. Давай лучше я. — Веди себя хорошо, — пробормотал Эдди, когда Энн ушла помогать Дэну накрывать на стол. — Смотри, они приготовили нам подарок! — А? Эдди посмотрел туда, куда так настойчиво тянулся Веном, и увидел толстого полосатого кота, свернувшегося калачиком в лежанке у дивана. В животе у него снова дернулось и заурчало, а сердце рухнуло в пятки. — О, нет, перестань, не заставляй нас есть кошку, Ви… — Она не должна выглядеть как еда, если не хочет быть съеденной. Эдди почувствовал, как по спине противно потек липкий пот. — Нет! — Ты разрешил нам сожрать ту собаку в переулке… — Не напоминай мне! — ужаснулся Эдди. — Это был особый случай, нам было плохо, и я не хотел никому навредить… — Эдди? — позвала его Энн. — Иди, садись, не стой. — Иду, — слабым голосом ответил он. Эдди поспешно отошел от животного, не желая будить его, провоцируя реакцию типа «борьба или бегство», которую они вызывали у большинства живых существ, кроме людей, само собой. Сев на предложенное ему место, он заметил вазу с цветами на столике неподалеку, фотографии Энн и Дэна среди разноцветных магнитов на холодильнике. Обратил внимание на взгляды и короткие прикосновения, которыми автоматически обмениваются Дэн и Энн — он касается ее руки и берет салатницу, костяшки их пальцев сталкиваются, когда они перекладывают столовое серебро. Это маленькие атрибуты отношений, которых у Эдди больше нет, и он даже себе не может позволить их представить. Крошечные нежности зарождающегося романа, которые со временем трансформируются в настоящую глубокую привязанность. Все способы, благодаря которым люди сближаются, ушли за пределы его досягаемости, становясь все более чуждыми с каждым днем. Эдди почувствовал укол в груди, его переживания перешли на Венома, чем лишь усугубились, будто Брок застрял в петле уныния и тоски. — Вина? — спросил Дэн, уже наливая в бокал. — Как будто он откажется, — сказала Энн, лукаво улыбнувшись. — На самом деле, я больше не пью, — миролюбиво пояснил Эдди. — О, извини, — смутился Дэн. Эдди махнул рукой, стряхивая с себя туман меланхолии, мешающий сосредоточиться. — Не парься. Просто одно из последних изменений во мне, не более того. — Оу! — удивилась Энн. И если бы Эдди был чуть более социально восприимчивым человеком, то заметил бы преувеличенную небрежность ее голоса. — Да. Дэн прочистил горло и начал раскладывать порции по тарелкам. — Это хорошо. Перемены — это здорово. Эдди кивнул, пристально следя за количеством еды. Он был поражен, как мало ему положили (раньше это было бы за глаза и за уши). В разговоре возникла неловкая пауза. Дэн и Энн переглядывались, будто пытались без слов что-то друг другу сказать. Энн таращила глаза, а Дэн пожимал плечами и смущенно отводил взгляд. Эдди начал есть, медленно пережевывая курицу, чтобы дать себе время понять, что это вообще было, да и урчание в животе начало его смущать. — Очень вкусно, — сказал он. — Это Дэн готовил. — О, это довольно просто! — Мы с Дэном вчера ходили в новый ресторанчик ниже по улице, ты там не был? — Нет, я последнее время занят. Работа и все такое. — Кстати, как дела с репортажами? — поинтересовалась Энн. — Да как обычно. Они дают мне чуть больше свободы слова, ведь я был прав, ну, ты помнишь, — с усмешкой ответил Эдди. Энн закатила глаза. — Да, да, ты говорил, я помню… а кроме работы… как дела в целом? — Думаю, тебе было сложновато вернуться и делать вид, что все нормально, — добавил Дэн. — Типа того. Но такое случается. — Нет, Эдди. — Энн нахмурилась. — То, что случилось с тобой, не происходит на каждом углу. — Ну да, может, и так, но, честно говоря, жизнь такая штука странная. Она тебя бьет, ты обороняешься, а она бьет снова. Что-то в этом роде. — Мне не нравится, как они на нас смотрят. — Ага, — ляпнул Эдди, неловко ерзая на стуле. Проигнорировав последний комментарий, Энн сказала: — Не могу судить, насколько это зрелое мировоззрение, Эдди. Но то, что тебе тяжело — вполне нормально. — Да нет, — нахмурился Эдди. — Я о том, что взлеты и падения бывают у всех, мне это пошло на пользу. Мне не тяжело, с чего ты взяла? Энн казалась расстроенной, а Дэн — слегка, но искренне озадаченным. Эдди снова склонился над тарелкой и начал жевать быстрее, лишь бы не смотреть на этих двоих. — Все правда круто! — невнятно добавил он, подняв вверх большие пальцы. — Давай еще положу, — неуверенно предложил Дэн и, снова не дожидаясь ответа, положил еще одну порцию курицы на тарелку Эдди. — Э-э-э… спасибо. — Эдди отчаянно пытался найти другую тему для разговора. Веном это заметил и начал подкидывать идеи — проблема была в том, что симбиот жаждал сожрать сомнительные вещи и издевался над Эдди. В конце концов, он принял волевое решение все же прощупать почву на эту скользкую тему. — Итак… я хочу еще раз сказать вам спасибо за то, что вы были рядом во время… ну, вы поняли, я про симбиота, — сказал он. — Я знаю, что это все было… чудно́. — Всегда пожалуйста, Эдди, — улыбнулся Дэн. — На самом деле, тебе и не нужно нас благодарить, мы всегда тебе поможем. — Я не могу так больше, — тихо пробормотала Энн. Ее взгляд тут же изменился, она посмотрела прямо на Эдди. — Не ври. Ты не можешь быть в норме после случившегося. Твое тело и разум были захвачены, ты за день чуть не умер несколько раз, и когда Веном вырвался из тебя, я знаю, это больно, знаю потому, что сама через это прошла, когда он был внутри меня. И я знаю, что ты чувствовал, когда… вы снова соединялись. Серьезность слов Энн буквально просверливала дыру в голове Эдди, пока он в замешательстве переводил взгляд с нее на Дэна. Он был бы счастлив навсегда забыть про этот злосчастный поцелуй, списать его на зашкаливающие эмоции — он не мог обвинять в произошедшем саму Энн, это все Веном, бог знает, что он еще мог выкинуть. — Не смотри на меня так, Эдди, Дэн знает, — огрызнулась Энн, раздражаясь из-за молчания Эдди. — В любом случае, это не я тебя целовала. — Эм… что? — Боже, я и забыла, как ты иногда тупишь. — Не прикидывайся дураком, Эдди, ты же знаешь, что это были мы. Хотя идея появилась из ее воспоминаний. — О, боже, серьезно? — не сдержался Эдди, недовольно морщась в ответ на не скрываемую насмешку в голосе Венома. — Ты притихнешь или нет? — Извини? — Энн прищурилась. — Я не вам. — Тогда кому?.. — Я просто… ну, в смысле… На кухне сработал таймер. Энн строго посмотрела на Брока и встала. — Я достану! — воскликнул Дэн, подскакивая на месте. Энн сверлила бойфренда взглядом, пока он покорно не сел обратно. — Сиди здесь. Она исчезла на кухне. Эдди продолжал жевать, сохраняя невозмутимость, а Дэн мог только беспомощно улыбаться. — Ну, рад, что мы все прояснили, — смущенно улыбнулся он. Эдди чуть не подавился. — Слушай, мужик, я надеюсь, что мое присутствие здесь не создаст проблем у вас с Энн. Это последнее, чего я хочу. Поверь, я не собираюсь пакостить и влезать в ваши отношения. — О, нет! — Дэн тут же бросился его успокаивать. — Нет, Эдди, я совсем не думал об этом. Энн самодостаточный человек, я никогда не буду диктовать ей, кого приглашать на ужин, а кого нет, это просто смешно. Я рад, что вы до сих пор общаетесь, это здорово. Она счастлива, когда ты рядом, и я тоже. Надеюсь, что у меня получится узнать тебя получше, и ты не будешь чувствовать себя здесь нежеланным гостем. Эдди от шока потерял дар речи, Веном тоже замолк, видимо, его затопило переизбытком комплиментов. — Дэн — болван, — наконец проскрипел симбиот. — Почему он не видит в нас конкурентов? Эдди решил не обращать на эту реплику внимания. — Ну… спасибо, приятель. Я не знаю, где бы я был, если бы не вы, ведь всем было плевать. — Нам не было плевать. Эдди ощутил прилив необъяснимой нежности к притихшему Веному, довольно урчащему в груди. Видимо, химия их общего тела оказывала значительное влияние на их общее настроение. Если Эдди делал что-то, чтобы самому успокоиться, голод Венома тоже стихал, но когда он был напряжен или расстроен, симбиот не мог думать ни о чем, кроме еды. — Твои эмоции восхитительны, — заметил Веном. Несколько недель назад это бы Эдди напрягло, но теперь лишь оставляет приятное послевкусие, потому что Веном говорит буквально, а не пытается его припугнуть. Если химические вещества управляют человеческим телом, то и Венома они смогут держать в узде. Энн вернулась из кухни и сообщила, что ее торт растаял. — Я говорил, что нужно просто сходить в магазин, — рассмеялся Дэн. — Я думала, что получится заменить масло и яйца! — Рецепт с Pinterest тебя подвел, дорогая. Энн в шутку хлестнула Дэна полотенцем по голове. — Ладно, Эдди все равно принес шоколад. Пока они жевали конфеты и шуршали фольгой, Веном причмокивал от удовольствия так сильно, что у Эдди задергалась жилка над глазом. — Эдди, ты ничего не хочешь нам рассказать? — Хм. — Скажи ей! Скажи ей! Скажи ей! — Давай, Эдди, — подстегивала его Энн. — Мы здесь, чтобы помочь тебе. Не закрывайся и не считай себя обузой. Да, я знаю, о чем ты думаешь. Не смотри на меня так, ты именно так себя и ведешь. Так что… если ты хочешь нам что-то рассказать… — Эм… ну, вообще-то, есть кое-что… Энн и Дэн понимающе переглянулись. У Эдди забилось сердце, страх непонимания начал зарождаться где-то внутри, заставляя кишки завязаться узлом. Это был один из тех страхов, что они с Веномом делили на двоих, поэтому ощущался он вдвое сильнее. У Эдди от волнения пересохло в горле. — Эм… дело в том, что… дело в том… что ты должна пообещать больше никому не говорить и не переживать… — Конечно, нет! — тут же подтвердила Энн. — Клянешься? Даже если тебе это не понравится? — Мы клянемся! — Энн пихнула Дэна в бок, чтобы тот подтвердил свое согласие. — Дэн врет. Врать плохо. Давай сожрем Дэна. — ДЕЛО В ТОМ, — начал Эдди нарочито громко, чтобы заткнуть Венома, но тут же закашлялся. — Я не совсем закрылся в себе, потому что… — Потому что Веном жив? — невозмутимо закончила за него Энн. — Что?! — зарычал Веном. — Откуда она узнала? — Что? Откуда ты узнала? — заторможенно повторил Эдди. — О, прости, я должна была удивиться? — Энн всплеснула руками и заговорила полузадушенным голосом. — О боже, Веном жив! Дэн, ты должен мне двадцатку. — Какого черта, Энн? Как ты… откуда? — Эдди, я хорошо тебя знаю, так? — Ну? — Единственное объяснение твоего поведения — это то, что в твоей жизни кто-то есть. Я просто сделала вывод. Это было несложно. — Но… как? Энн начала демонстративно загибать пальцы. — Когда ты думал, что Веном мертв, ты выглядел как старая развалина. Но однажды ты вернулся к нормальной жизни, нормальной для тебя, то есть ты стал все такой же развалиной, но более счастливой. Кроме того, ты почти болтаешь с ним у меня перед носом, не забывай, он бывал и у меня в голове. Не очень долго, конечно, но достаточно, чтобы понять, как он думает и какие признаки искать. — Значит, это правда? — влез Дэн. — Да, да, Веном здесь. — Этот водоворот из нервов и понимания от этих двоих буквально заставил Эдди наконец признаться. — И ты не можешь никому сказать, потому что мы теперь так и будем вместе. — Никому мы не расскажем! Это только устроит больше неприятностей, а я думаю, что уже хватит, — сказала Энн. — Но есть кое-что, что мы должны обсудить. Я рада, что ты рассказал нам — судя по тому, как все прошло в тот раз, чем больше мы тебе будем помогать, тем лучше для всех. — Эдди… не волнуйся, я просто задам вопрос, это ради тебя, — снова встрял Дэн. — Но ты уверен, что хочешь? Оно не… заставляет тебя так говорить или думать? Оно серьезно повлияло на твое здоровье… Эдди вздрогнул, душа в зародыше попытку Венома огрызнуться в ответ на намек на очередную разлуку. — Да, Дэн, я уверен. — Но откуда ты можешь знать? С чего ты решил, что оно не создает какой-то химической связи… Веном бессильно заурчал. — Спроси-ка Дэна, откуда он может знать, что хочет быть с Энн. Скажи, что все его чувства — химическая связь. Что самая глубокая связь, что ему доводилось испытывать — связь в утробе с его матерью, — пустая ерунда по сравнению с тем, что есть у нас. Скажи, что его любовь к Энн — бледная копия того, что обрели мы — мы связаны на молекулярном уровне. Наша связь — брак наших умов и клеток. Скажи Дэну… — Успокойся, Шекспир доморощенный, господи ты боже, — скривился Эдди. — Дэн, я понимаю твое беспокойство, но ты задеваешь наши чувства. Я знаю, что когда нам пришлось… расстаться, я скучал по времени, проведенному с ним, я хотел снова стать собой, и я… я не могу объяснить, но вместе с Веномом мне было легче. И даже если есть какая-то химическая связь или что-то вроде… разве это не естественно? Это не заставляет меня хотеть быть таким, мне это нравится. Знаю, это может показаться немного странным… — Немного, — кивнула Энн. — Но я верю, что это не влияние симбиота. Я вот вообще не хочу, чтобы он возвращался… в меня. И ты и так довольно странный парень, так что… я верю тебе. — А что касается наших органов, то переживать не стоит, — сказал Эдди, беспечно махнув рукой. — Все в норме. Недоразумения случаются, вы же знаете. — Одна из причин, почему мы хотели знать правду, в том, что Дэн мог бы следить за твоим здоровьем, Эдди, — добавила Энн. — Не знаю, как ты будешь посещать врачей, которые не в курсе. — Мы довольно неплохо справляемся, сомневаюсь, что нам действительно… — Симбиот может исцелять твои раны, но медицинской степени у него нет, — вставил Дэн. — Скажи Дэну, что пока он так настойчиво лезет в твои кишки, я ни слова от него слышать не хочу. Эдди не сдержался и расхохотался. Дэн хоть и смутился, но все равно продолжал упорствовать: — Я хочу сказать, что это ради вас обоих, кто знает, что может случиться? Лучше зафиксировать твое текущее состояние, чтобы в случае изменений было, с чем сравнить. А вдруг оно заболеет, Эдди? Или если с тобой что-то случится, а оно не справится? — Ты же не думаешь, что Веном сожрет мои органы? Мы уже давно это проехали. — Это не единственная причина, — вздохнул Дэн. — Разве тебе не нужно знать, что с вами происходит, чтобы вы оба были здоровы? Вообще-то Эдди думал об этом, надеясь, что когда-нибудь они наедятся настолько, что их желудок перестанет противно ныть. — Да, мы… Дэн кивнул. — Тогда для меня будет честью помочь вам всем, чем я смогу. — Я не хочу, чтобы он нас трогал! — Спасибо, приятель. Но я должен сказать, что у Венома есть некоторые… проблемы с доверием, так что… давай начнем с малого, окей? Это… вроде как это и его тело тоже, даже если я не против, то нужно учесть и его желание. — Ты… так думаешь теперь? — спросила Энн. — Ты сказал «наш» уже несколько раз, прости за прямоту. — Она запнулась, она, Энн, которая никогда не смущалась расспросов и атаковала в лоб. Эдди это не понравилось. — Ты можешь спросить у нас все, что угодно. Я не могу обещать, что мы ответим на все вопросы, но в них ничего страшного нет. Я… я не говорю так специально, просто это кажется… правильным, говорить «наше». — А ты… кормишь его? — осторожно спросила Энн. — Не людьми! — поморщился Эдди. — Слава богу! — воскликнул Дэн, расслабленно улыбаясь. — Вы реально думали, что все это время мы жрали людей? — Мы не знали, чего ожидать, и просто старались быть готовыми ко всему, — фыркнула Энн. Эдди покачал головой. — Нет, у нас строгая диета, раз мы теперь снова вместе. Похоже, Веном хочет есть людей, только если появляется возможность. Сейчас он любит шоколад и картофельные шарики. Энн прыснула, немного истерично, но Эдди ее не осуждал. — Так… все нормально? — Эдди, я хочу, чтобы ты был счастлив, — улыбнулась Энн. — Или если уж не счастлив, то хотя бы делал то, что для тебя будет лучше и старался быть… довольным жизнью. Если для тебя это означает делиться телом с инопланетянином, я… я готова с этим смириться. — Кажется, мое восприятие странностей сейчас пошатнулось, — хмыкнул Дэн. — Это много для меня значит, ребята, — благодушно сказал Эдди. — Для нас обоих. — Серьезно? Для Венома тоже? — Ну да, Энн, ты ему нравишься, и если Дэна он не так сильно жалует, это лишь потому, что он ведет себя как ребенок и обижается по пустякам. — Не смей вставать за одну баррикаду с Дэном! — Я не за Дэна, просто говорю, что ты чувствительный. Тебя нужно только в бархатных перчатках трогать. — Сказал любитель лифтов. — Тебе нужно новое обзывательство, это уже стухло и воняет. — А вот это не стухло? — Веном выпустил щупальце и ущипнул Эдди за шею. Брок подскочил от испуга. — Прекращай! — рявкнул он, шлепнув щупальце, которое тут же превратилось в здоровый кулак и нацелилось на ухо. Эдди вцепился в кулак, отводя его от лица, но его руку тут же оплела липкая черная субстанция. От укола боли они оба вздрогнули — в этом был главный минус общего на двоих тела. Эдди нахмурился, посмотрев на белесые глаза, пузырящиеся на поверхности, покрывающей руку, и на зубастую усмешку, возникшую чуть ниже. — И зачем ты себя колошматишь? — издевательски поинтересовался Веном. — Ты первый начал. — И закончил. — Срань господня, — выпалил Дэн. Эдди поднял голову и уставился на испуганные лица. Его щеки полыхнули от стыда. — Простите. — И часто вы так делаете? — спросила Энн. — Нет, потому что это идиотизм, — ответил Эдди, снова глядя на Венома. — Я знаю, что тебе тоже больно, если ты меня щипаешь, кретин. — Не больно. — Больно. — Понять не могу, мне бояться или нет, — прокомментировал Дэн. — Мне кажется, они просто шутят, — заметила Энн и, сделав паузу, добавила: — Или флиртуют. — Эдди флиртовать не умеет. — Эй! С чего ты взял? Симбиот лишь крепче впился в его руку. — Это жидкость или твердое вещество? — полюбопытствовал Дэн. — А? — Мне просто интересно, — добавил он, во все глаза глядя на симбиота. Очевидно, его научный и медицинский интерес все рос. — Ты когда-нибудь лизуна в руках держал? — спросил Эдди. Энн наконец пришла в себя, не в силах больше сдерживать шок и стресс, и они вылились в дикий хохот. — Серьезно? — ошеломленно спросил Дэн. — Это похоже на лизуна. Очень колючего зубастого лизуна. Веном зарычал и ощерился шипами. — Успокойся, королева драмы. — Я не лизун, Эдди. Не груби. Извинись. — Знаю-знаю, господи, прости, — пробормотал Эдди, тыча пальцем в черные колючки. Веном тут же втянулся обратно под кожу. — Погоди, Ви, разреши Дэну тебя потрогать. — Нет! — прорычал взбешенный симбиот. — Почему нет? — Я не собака, Эдди. — Да знаю я, я не это имел в виду, шучу. Может, ты останешься, чтобы со стороны не казалось, что я разговариваю сам с собой. Веном бурлил на поверхности его кожи. — Не люблю, когда на меня таращатся. — Эй, я тебя смущаю? — недоверчиво уточнил Эдди. — Черт, теперь я чувствую… общее сознание, черт его подери, ужасно. Я не хотел, Ви, извини. — Не тебе извиняться. — Оу… нет, это бессмысленно, Дэн и Энн над тобой не смеются. — Вы серьезно? — фыркнула Энн. — Веном, они видели, как ты город на уши ставишь, я не думаю, что ты сейчас нанесешь урон нашему публичному имиджу, так что давай. И если уж тебе не нравится, что на тебя другие смотрят или трогают, надо было раньше сказать, а не ставить меня в дурацкое положение. Веном что-то проворчал, а потом вдруг высунулся длинным щупальцем и шлепнул Дэна по тыльной стороне ладони. После чего симбиот тут же исчез под кожей Эдди, оставшись приятным ощущением покалывания. От испуга Дэн вздрогнул и слабо вскрикнул. — Ха, он тебя сделал! — фыркнул Эдди, ерзая на стуле и морщась. Веном забрался ему в легкие, из-за чего ему всегда становилось не по себе — обиженный симбиот залезал именно туда, либо расползался по всем органам разом, что было еще хуже. — Не сердись. Мне правда не по себе, я не думал, что ты стесняешься. — Не стесняюсь я, просто не привык, что нас видят другие. Собственник я. И все это личное. — Да, я понимаю, полностью согласен, но для Энн и Дэна можно сделать исключение. Тебе не обязательно вылезать, если ты не хочешь. Но мы всегда вместе, независимо от того, хочешь ты или нет. Веном улыбнулся — Эдди почувствовал это, и ему сразу же стало легче. — Простите, это все жутко выглядит, — сказал он Дэну и Энн. — Вовсе нет, это удивительно… тактично, — улыбнулась Энн. — Я не думал, что у… этого есть собственные эмоции. — О, конечно! — сказал Эдди. — Но… давай ты не будешь называть его «оно». Веному как бы все равно, но ты хотя бы будешь думать о нем как о человеке. Или… вы. Мы. Вы двое, вы, ребята, вот так будет лучше. — А ты как предпочитаешь? — спросила Энн. Все стало намного серьезнее, чем он предполагал. Эдди скривился. — Я не знаю, мне без разницы… ладно, не важно. — Похоже, тебе нужно разобраться с этим, Эдди, — заметила Энн. — Хорошо. Спасибо, что пригласили нас. И что никому не скажете. — Мы обязательно скоро увидимся, — тепло улыбнулась Энн. Они попрощались, и Эдди засобирался домой. Собственная квартира почему-то показалась ему еще более мрачной, по сравнению с тем, каким светлым было жилище Энн и Дэна. Веном все это время хранил молчание. — Эй, в чем дело? Почему ты расстроен? — Я не расстроен. — Хорошо, ты… ревнуешь? Только не говори, что ревнуешь… к Энн. Господи. — Нет. — Да. — Нет! — О, погоди, Дэн? Какого черта, ты ревнуешь к Дэну? — Дэн нам не нужен. Только мы. Ты думаешь, что он тебе нужен, думаешь, что он поможет тебе. Что может сделать Дэн, чего не могу я? Нас должно быть достаточно, Эдди. Мы можем сделать все, на что способен он, но если ты хочешь большего — скажи. Только скажи, и мы покажем, на что способны. — Погоди-ка, погоди-ка, не в этом дело. Я не говорю, что мне — нам — нужен Дэн, ты слышишь? — Я вправляю наши кости, лечу ссадины, снова собираю органы, качаю вручную наше сердце, я в нашей крови — я и есть наша кровь, Эдди. Зачем нам Дэн? Эдди тяжело опустился на постель. — Ты чувствуешь себя… недооцененным или как? Ну? Ты думаешь, что мне легче, раз ты в моей башке, но даже если я знаю, что ты чувствуешь, то не всегда понимаю, почему, Ви, и ты должен мне помочь. Нам не нужен Дэн. Но он подметил несколько важных вещей, и если они хотят помочь нам, и им от этого будет легче, я не против. Даже если это и не особо нужно. — Они хотят за тобой присматривать. Думают, что я буду тебе вредить. Они не понимают, что ты мой, а я твой. Что мы одно целое. — Может, и так, но… они не думают, что это плохо, Веном. Попробуй дать им шанс. Я знаю, что это может оказаться пустой тратой времени, но хотя бы попробуй. — Если нужно… Эдди вздохнул. Он вдруг подумал о цветах, свиданиях, касаниях, незаметных улыбках… обо всех маленьких ритуалах построения отношений, и внезапно ощутил головокружение и тоску. — Веном… — медленно проговорил Эдди. — Я… что-то упускаю? У тебя другая культура, приятель, и если я тебя ненароком обижаю, тебе лучше сразу говорить. Другие друзья — табу? Если так, то… нам придется найти компромисс, ты понимаешь? Это вовсе не значит, что нам нужен Дэн. Просто периодические встречи с Дэном могут оказаться не такими уж ужасными, и тебе может даже понравиться. — Нет, Эдди. Табу — это мы. Нет никаких правил, мы уже все нарушили. — Вау, спасибо. — Это не оскорбление, Эдди. Просто… Веном застонал от бессилия и невозможности объяснить словами, поэтому принялся показывать Эдди через воспоминания и чувства, как другие симбиоты пользовались своими носителями как транспортом, сжигая их тела в качестве топлива, как прекрасно они себя чувствовали в голове умирающего, и как больно было смотреть на все это Веному. Как одинок он был — одинокий отщепенец, потерянный, раздавленный, отчаявшийся и понимающий, как ужасна жизнь. Носители всегда восставали против него, боролись, каждый пытался уничтожить другого, чтобы выжить, и Веном в итоге все равно оставался один — в холодном мертвом теле. А теперь он стал цельным, больше не был одиноким, в отличие от остальных… — Господи… — прошептал потрясенный Эдди. — Веном… — Я просто хочу, чтобы ты понял. Ты мой идеальный носитель, Эдди. Для меня есть только ты, а для тебя — я. Сердце Эдди (их сердце) колотилось как бешеное. В попытке сделать хоть что-то, подавить мучительное чувство одиночества внутри, он лег на кровать и обнял сам себя, свернувшись калачиком. — Все в порядке, Ви. Никто нас больше не разлучит. Мы не позволим. Веном в груди заурчал — это было похоже на мурлыканье большой кошки. Эдди снова подумал о цветах. В свете полного отсутствия позитивных культурных традиций со стороны Венома, возможно, настало время рассказать симбиоту о своих собственных. Тут вдруг он почувствовал неприятный удар куда-то в область желудка. Тычок был такой силы, что Эдди вскрикнул и съежился. — Что это?! — Ты заставил нас есть мертвую пищу. Ты нас отравил этой гадостью. Я тебя предупреждал, Эдди. Мы не можем есть мертвую еду. Нам теперь плохо. От боли и приступа тошноты на глаза Эдди навернулись слезы. Снова захотелось есть. И одновременно блевать. — Боже. И что прикажешь делать? Нам нужно что-то съесть, Ви, давай что-нибудь придумаем… — Мы уже знаем, что можно есть. Эдди встал, кое-как добрался до ванной, запнувшись на пороге, и уже смирился с тем, что проведет ночь в обнимку с унитазом. — Должен быть другой способ. Должен. Именно с этим Дэн и может нам помочь, наверное. Наверное, наверное… Молчание Венома было жутковатым. Это было на него не похоже, он не позволял Эдди цепляться за надежду. — Да господи… — простонал он. — В другой раз предупреждай, ладно? Значит, мы заболели? Ты наверняка скрывал целый вечер, насколько нам плохо… — Я думал, что нам важно провести «нормальный» вечер. — Нет, если это заканчивается вот так! Эдди снова застонал. Он был в отчаянии от боли и голода, и должен был хоть что-то придумать. — Слушай, Веном, вот, что мы сделаем… найдем то, что подойдет нам обоим, найдем ту еду, которую тело переварит, и ты будешь доволен. Плевать, если нам придется обойти все рестораны и кафе в этом проклятом городе, плевать, сколько времени это займет, мы просто такого больше не выдержим, наше тело не выдержит. — Звучит как неплохой план. Назовем это свиданием. — Что? Почему так? — фыркнул Эдди. — Потому. Надоело есть мертвую еду, а ты меня не слушаешь. Так что пойдем на компромисс. Вставай. «Отлично», — подумал Эдди, чувствуя смущение. Замечательно просто. Смех Венома показался ему клубом дыма где-то в кишках. Эдди глянул на себя в зеркало и в сотый раз задумался, во что он, собственно, влез.