Варенье для Лунного Кролика

Рыночную площадь залил яркий свет летнего солнца, отовсюду раздавались зазывающие возгласы торговцев и песни местных бардов. В воздухе смешались запахи трав, свежей выпечки, жаренного мяса и хмельного пива. На ярмарку в эти выходные приехал бродячий цирк и привлёк к себе внимание всех зевак города. Это было не просто место для развлечений и покупок, в такие дни площадь-рынок превращалась в источник обмена сплетнями и новостями. — Говорю тебе, я своими глазами видел: она ночью выехала на опушку леса на огромном чёрном волке. Голая совсем! — заверял всех один из торговцев. — Врёшь! — Зуб даю! — О ком это он? — непонимающе переглянулись две девушки. — Про лунную ведьму из леса. Говорят, что по ночам можно увидеть, как она нагишом гуляет по опушке на пару с волком гигантских размеров. Мамору усмехнулся и глянул на закатившую глаза Усаги. Они неспешно под ручку проходили мимо толпы сплетников. В корзинке Усаги лежали свежие овощи, румяный хлеб и несколько пучков разнообразных соцветий. — Я слышал, что волк этот вовсе и не зверь, а заморский принц заколдованный, — продолжал разжигать любопытство окружающих торговец. — Мол, ведьма женить его на себе хотела, а он отказался, вот и обратила она его. На этот раз Усаги не сдержалась и фыркнула себе под нос на такое глупые заявление: — Что за вздор! — Вот тут согласен: на принца не дотягиваю, — кивнул Мамору и рассмеялся. Усаги шутливо ткнула его пальцем в бок за что сразу попалась в объятия любимого. Уже десять лун прошло с их первой встречи, когда обращённый в оборотня Мамору скитался по лесу в поисках добычи. Дикий, затуманенный животным инстинктом разум желал лишь одного — утолить жажду голода. Человеческая сущность практически утонула в когтистых лапах проклятья. С каждым превращением в полнолуние Мамору терял контроль над зверем все больше. Он боялся, что скоро наступит ночь, после которой он исчезнет навеки. Сладкий аромат манил всё сильнее, чувство голода напоминало о себе всё больше. Схватить, растерзать, проглотить — словно мантра повторялось в его сознании. Огромный чёрный волк одним прыжком повалил на землю хрупкую девичью фигуру, раскрыл клыкастую пасть и невзначай замер… Она смотрела на него сверкающими васильковыми глазами и мягко улыбалась. Без единой толики страха Усаги ласково погладила звериную морду. — Привет. Сложно тебе пришлось, да? Не бойся, я знаю, как помочь, — она обращалась именно к Мамору внутри волка, и он её услышал. Усаги приручила оборотня, забрала домой и обучила Мамору контролировать зверя внутри. А теперь они искали способ снять проклятье и вернуть человеческое обличие Мамору навсегда, а не только между полнолуниями. Как правильно сказал торговец на площади, Усаги была лунной ведьмой, что жила в глубине леса. Покинутое матерью дитя, брошенное умирать. Её нашли и вырастили лесные духи. Они же подарили ей магию и обучили всему. Мамору — старший сын обычного дровосека. Вернувшись домой ночью после работы, он нашёл всю семью растерзанной. Оборотень накинулся на него тоже и был убит ударами топора в схватке. Но тварь успела укусить Мамору, обрекши на проклятие превращаться в кровожадного зверя каждую полную Луну. В ту ночь судьба свела их вместе и сделала семьёй друг другу, подарила новую надежду и любовь.  — Знаешь, Усако, в чём-то тот торгаш все же прав! Ты — настоящая ведьма. Превратила дикого волка в свою ручную собачку, — Мамору нежно поцеловал любимую в висок. — А что мне оставалось делать? Он пытался откусить мне голову на первом свидании, — хихикнула Усаги. — Я бы не смог… Только увидел тебя и сразу влюбился. Даже в обличии зверя. Обворожила меня, не иначе! Хотя… — Мамору шутливо укусил Усаги за щеку. — Может только лёгонький кусь. — Глупости говоришь! — рассмеялась Усаги, крепче прижимаясь к любимому. Он не знал, что ещё с детства она наблюдала за ним — маленьким мальчиком, приходившим в её лес собирать хворост. И он первый околдовал её своими прекрасными синими глазами.