В западне 2 - Потерянный игрок

У Киры

      Де­вуш­ка уже би­тый час гу­ля­ет по пар­ку око­ло двор­ца. Ей, ко­неч­но, БЫ­ЛО при­ят­но хо­дить вок­руг ин­те­рес­ных де­ревь­ев, ко­торые чем-то на­поми­нали на­ши; встре­чать на сво­ём пу­ти раз­но­об­разные ста­туи, изоб­ра­жён­ные в ви­де лю­дей, жи­вот­ных, ге­омет­ри­чес­ких фи­гур, рас­те­ний и про­чих за­мыс­ло­ватых ве­щей. Что-то дей­стви­тель­но бы­ло зна­комо, но в со­чета­нии с ка­кой-ни­будь ме­лочью, те­ряло смысл. По бо­кам до­рож­ки рос­ли не­понят­ные цве­ты, ко­торые и бы­ли кра­сивы тем, что бы­ли не­понят­ны. Сре­ди них Смен­ки­на час­то встре­чала си­ние, чёр­ные, да­же ра­дуж­ные ро­зы, цве­ты, на­поми­на­ющие ро­маш­ки, но, пря­мо го­воря, ска­зоч­ных цве­тов и рас­кра­сов. Не­кото­рые слов­но сос­то­яли из во­ды: то­нень­кие хруп­кие ле­пес­точки, в ко­торых блес­те­ла во­да, на­поми­ная хрус­таль, но сто­ило под­ле­теть ка­кой-ни­будь ба­боч­ке, как в эту во­ду вли­вались дру­гие крас­ки, слов­но в ба­ноч­ку с во­дой кап­ну­ли ак­ва­релью. Пос­ле по­яв­ле­ния но­вого ос­новно­го цве­та, нап­ри­мер жёл­то­го, при­лета­ло ка­кое-то дру­гое на­секо­мое, про­лета­ла пти­ца или прос­то дул ве­терок и из цен­тра цвет­ка по­яв­лялся но­вый цвет, до­пус­тим алый, и вся эта иг­ра цве­тов бы­ла по-сво­ему уди­витель­ной, уни­каль­ной и за­вора­жива­ющей. Де­вуш­ка по­дош­ла к та­кому цвет­ку и чуть при­кос­ну­лась к хрус­таль­но­му ле­пес­тку, как он на­чал, в пря­мом смыс­ле, сте­кать ей на ру­ку, но уже проз­рачной во­дой. Она уб­ра­ла ру­ку и ле­пес­ток тут же стал та­ким же, как и дру­гие ле­пес­тки на цвет­ке, но со сво­им узо­ром. Всё это бы­ло не­веро­ят­но кра­сиво и гар­мо­нич­но, что лю­бой, да­же тот, кто не очень лю­бит при­роду, не­воль­но за­любо­вал­ся бы этой кра­сотой и по­чувс­тво­вал се­бя, как в сказ­ке. Яр­кие, брос­кие, не­оно­вые цве­ты рос­ли в та­кой гар­мо­нии с дру­гими цве­тами, бо­лее спо­кой­ных или ещё бо­лее яр­ких, что не бро­сались в гла­за. На­секо­мые, то и де­ло ле­та­ющие здесь, то­же бы­ли не­обыч­ные. У при­выч­ных нам ба­бочек мож­но бы­ло за­метить че­шуй­ки, не­обыч­ные узо­ры, ко­торые яв­но не ви­дел ни­ког­да в сво­ей жиз­ни ни один кол­лекци­онер этих хруп­ких кра­савиц. У не­кото­рых бы­ли длин­ные хвос­ты, не­кото­рые боль­ше на­поми­нали яще­риц и дру­гих жи­вот­ных. При­вет­ли­вое сол­нце, чис­тое го­лубое не­бо, без еди­ного об­лачка, ска­зоч­ные рас­те­ния, цве­ты и ста­туи, ну, че­го ещё же­лать? А же­лание бы­ло. Выб­рать­ся из этой не­раз­бе­рихи. Эта мысль, слов­но на­вяз­чи­вое на­поми­нание, всплы­вало каж­дый раз, ког­да Ки­ра ув­ле­калась, раз­гля­дывая цве­ты или на­секо­мых. Но да­же у са­мого кра­сиво­го мес­та есть гра­ницы, за ко­торы­ми всё, на­вер­ное, как час­то бы­ва­ет, всё не так уже кра­соч­но и при­ят­но. У это­го пар­ка та­кое мес­то то­же бы­ло. Это бы­ла зо­лотая узор­ная ог­ра­да, вер­хушки ко­торой бы­ли украшены та­кой же узор­ной ар­кой. Зо­лотые прутья, где от се­реди­ны на­чина­лось зо­лотое ук­ра­шение в ви­де объ­ём­ных ле­пес­тков и еле за­мет­ных, но ощу­тимых ши­пов, на­ходи­лись на не очень боль­шом рас­сто­янии друг от дру­га и меж­ду ни­ми нель­зя бы­ло про­лезть, ес­ли толь­ко ты не мышь. Ки­ра по­дума­ла пе­релезть че­рез верх, но сто­ило ей взять­ся за од­ну из пруть­ев, как ру­ку прон­зи­ла силь­ная боль. Де­вуш­ка поч­ти сра­зу от­дерну­ла ру­ку, ос­тавляя на ог­ра­де кро­вавый след. На ру­ке бы­ло нес­коль­ко ма­лень­ких, но глу­боких по­резов, из ко­торых силь­но шла кровь. — Ай… ЧЁРТ! Чтоб те­бя… — Кровь шла нас­толь­ко быс­тро, слов­но Смен­ки­на не по­реза­лась о ма­лень­кие ши­пы, а спе­ци­аль­но вот­кну­ла в ру­ку нес­коль­ко но­жей. Тра­ва око­ло де­вуш­ки быс­тро ока­залась в крас­ных кап­лях. Та­кие же сле­ды об­ра­зова­лись на юб­ке платья и ру­каве. — Прос­ти, на­ряд. — Ска­зала Ки­ра и отор­ва­ла часть по­дола, же­лая ис­поль­зо­вать в ро­ли бин­та. Ткань, ко­торая и без то­го бы­ла в алых пят­нах, быс­тро про­пита­лась кровью, став яр­ко­го бор­до­вого, да­же вин­но­го цве­та. Кое-как за­бин­то­вав ру­ку, вор нап­ра­вилась вдоль ог­ра­ды. Же­лание пе­релезть уже не воз­ни­кало. Ей хва­тило то­го «ма­лень­ко­го» по­реза на ру­ке, ко­торый по­чему-то не пе­рес­та­вал кро­вото­чить и силь­но бо­леть. За де­вуш­кой тя­нулась по­лос­ка из вин­ных гус­тых ка­пель, ко­торые блес­те­ли, но не вы­сыха­ли на сол­нце. Со сто­роны, бы­ло по­хоже, что она ве­ну на­чала вскры­вать, но пе­реду­мала и, ре­шив скрыть сле­ды, за­бин­то­вала ру­ку, но по­рез был слиш­ком глу­боким. Боль бы­ла нас­толь­ко силь­ная, что чувс­тво­валась где-то в об­ласти пле­ча. Ки­ра шла, опус­тив ру­ку вниз, с ла­дони по-преж­не­му силь­но шла кровь, со­бира­ясь на паль­цах и па­дая на зем­лю в не­ком по­добии ручья. Сво­бод­ной ру­кой де­вуш­ка силь­но сжи­мала ве­ну на «ра­неной» ру­ке в лок­те, же­лая по­терять как мож­но мень­ше крови. Прой­дя уже до­воль­но дол­го, ру­ка ста­ла блед­неть и хо­лодеть. Де­вуш­ка чувс­тво­вала, да­же иног­да слы­шала, как кровь вы­тека­ет из ран, как про­цежи­ва­ет­ся сквозь, уже дав­но про­питан­ную нас­квозь, ткань, как со­бира­ет­ся на кон­чи­ках паль­цев и как спа­да­ет на зе­лёную тра­ву, яр­кие цве­ты и бе­лые пли­ты. Со сто­роны она на­поми­нала су­ицид­ни­цу — де­вуш­ку, ко­торую бро­сил па­рень. Ес­ли про­пус­тить де­тали ссо­ры, то так поч­ти и бы­ло, толь­ко это она его бро­сила. Или нет? С од­ной сто­роны — он за ней сле­дил, он ви­дел, как она по­цело­вала «ко­го-то» и он не ра­зоб­равшись при­рев­но­вал, он стал её из­бе­гать и об­ви­нил её в из­ме­не. С дру­гой… с дру­гой… с дру­гой она по­вела се­бя, как ДЕВ­ЧОНКА. Имен­но та­кая ДЕВ­ЧОНКА, ко­торой она так из­бе­гала, ста­ралась спря­тать в се­бе и ни­кому ни­ког­да не по­казы­вать. Дол­гождан­ная на­ход­ка — вы­ход за ог­ра­ду, зас­та­вил Ки­ру от­влечь­ся от грус­тных мыс­лей. Тот же узор и те же ши­пы. Но, воп­ре­ки ожи­дани­ям, за ог­ра­дой всё бы­ло та­кое же, толь­ко бо­лее прос­тое. За ог­ра­дой на­ходи­лось нес­коль­ко та­ких же де­ревь­ев, но толь­ко по бо­кам. Да­лее шёл прос­то не­опи­су­емый пей­заж. От са­мых во­рот шла боль­шая по­ляна, по­сере­дине ко­торой ле­жала до­рога из бе­лого кам­ня. За по­ляной не бы­ло ни­чего, кро­ме об­ры­ва, на гра­нице ко­торо­го, слов­но ог­ра­да, рос­ли жёл­тые цве­точ­ки, близ­ко при­лега­ющие друг к дру­гу. За об­ры­вом вид­не­лось мо­ре, или оке­ан — это­го Ки­ра не зна­ла. Спо­кой­ная мор­ская гладь, где иног­да по­яв­ля­ют­ся ма­лень­кие вол­ны, ко­торые поч­ти сра­зу сли­ва­ют­ся с об­щей гладь. Во­да мир­но омы­вала об­рыв, на ко­тором и на­ходи­лась де­вуш­ка и, как вы­яс­ни­лось, поч­ти весь уро­вень, вклю­чая за­мок, из ко­торо­го она не­дав­но выш­ла, с пар­ком, лес, где её подс­тре­лили, и, по­луча­ет­ся, гра­ница с Эн­веллом, хо­тя, кто зна­ет? Ши­рокая ка­мен­ная до­рога шла вдоль ска­лы по ле­вой час­ти. И за­кан­чи­валась она где-то впе­реди, а мо­жет и не за­кан­чи­валась вов­се. Чуть-чуть впе­реди, слег­ка от­де­лено от «ос­новной» ска­лы, на­ходи­лось не­кое по­добие по­лу­ос­тро­ва, на ко­тором рас­по­ложил­ся го­род. Ка­мен­ные до­ма, боль­ше на­поми­на­ющие ма­лень­кие зам­ки с кро­хот­ны­ми ба­шен­ка­ми, ря­дом с ко­торы­ми рос­ли гус­тые де­ревья и ули­цы бы­ли оку­таны цвет­ны­ми вь­юна­ми. До­ма близ­ко при­лега­ли друг к дру­гу, на­поми­ная, ка­кой-то сов­ре­мен­ный го­родок. Кры­ши этих до­мов, как и они са­ми, бы­ли раз­ных яр­ких и спо­кой­ных цве­тов. Ес­ли смот­реть вдоль до­роги, то мож­но уви­деть три го­ры, пол­ностью пок­ры­тые цве­тущи­ми де­ревь­ями. Слов­но рас­сы­па­ясь, де­ревья гус­то рос­ли на вер­ши­не гор, у под­ножья они рос­ли не так гус­то, од­на­ко ле­вее их опять ста­нови­лось бес­числен­ное мно­жес­тво, за ко­торым нель­зя бы­ло рас­смот­реть что-ли­бо. Рас­смот­реть нель­зя, но ка­жет­ся Ки­ра что-то слы­шала. Что-то по­хожее на рёв. Рёв монс­тра. Смен­ки­на пос­мотре­ла в сто­рону шу­ма и от­ме­тила, что лес рас­тя­гивал­ся вдоль го­ризон­та, да­же за за­мок, и за­кан­чи­вал­ся на об­ры­ве у мо­ря. По её те­лу про­бежа­ли му­раш­ки. То ли от вет­ра, то ли от внут­ренне­го, от­ку­да-то по­явив­ше­гося стра­ха. — Опять шу­мят. — Раз­дался чей-то го­лос ря­дом с Ки­рой. Нас­толь­ко близ­ко, что она да­же нем­но­го под­прыг­ну­ла от ис­пу­га. — Не бой­тесь ме­ня, ва­ше ве­личес­тво. — Око­ло де­вуш­ки сто­ял лис. Са­мый обыч­ный. Ни­чем не при­меча­тель­ный, толь­ко шерсть у не­го бы­ла свет­лая. Она лос­ни­лась на сол­нце и он на­поми­нал до­маш­не­го ли­са. Ес­ли го­ворить про рост, то уш­ки его бы­ли чуть вы­ше её ко­лена. Мож­но так срав­нить, по­тому что он сто­ял сов­сем ря­дом и смот­рел сна­чала на го­род, по­том на де­вуш­ку. С на­чала Смен­ки­ной по­каза­лось, что она по преж­не­му слы­шит мыс­ли вол­ков, по­том к ней вер­ну­лась мысль, что она по­тихонь­ку схо­дит с ума. — Дар ре­чи по­теря­ли? — Нет. Лис го­ворил сам. У не­го был при­ят­ный, за­бот­ли­вый го­лос, ко­торый, по­хоже из-за ви­да, ка­зал­ся нем­но­го хит­рым. — Нет. Не по­теря­ла, и по­хоже сош­ла с ума. — Ки­ра отор­ва­ла от не­го лю­бопыт­ный взгляд и спо­кой­но пос­мотре­ла на го­род, где бы­ла вид­на су­ета. — От че­го же «с ума сош­ла»? Прос­то ма­лень­кая по­теря па­мяти. — Так же спо­кой­но от­ве­тил лис про­дол­жая смот­реть на Смен­ки­ну. — Ага. Но что-то я пом­ню всё, кро­ме это­го мес­та. — Сар­касти­чес­ким то­ном от­ве­тила она и хо­тела сло­жить ру­ки на гру­ди в знак не­доволь­ства, но ра­на на ру­ке на­пом­ни­ла о се­бе. — Глу­бокая ра­на. На­до по­лечить, а то за­раже­ние бу­дет не ос­та­новить. — В смыс­ле «глу­бокая»? В смыс­ле «за­раже­ние»? Это обыч­ный по­рез, из-за ва­шей ог­ра­ды кста­ти. — Гру­бо про­гово­рила Ки­ра. Те­перь она уже сми­рилась и с зам­ком, и со ска­зоч­ным пар­ком, и с го­родом на по­лу­ос­тро­ве, и… с го­воря­щим ли­сом. — Всё пра­виль­но. Прос­то ог­ра­да зам­ка, это спе­ци­аль­но вы­веден­ный вид роз, с осо­бо твёр­ды­ми ство­лами и ле­пес­тка­ми. Их прос­то ок­ра­шивают са­дов­ни­ки, а то они тём­но-зе­лёно­го цве­та и сли­ва­ют­ся с дру­гими рас­те­ни­ями. А так её хо­тя бы вид­но. — По­луча­ет­ся эти ро­зы… — Да, ядо­витые. — Лис за­кон­чил за Ки­ру, ко­торая спе­ци­аль­но за­мол­ча­ла в кон­це, же­лая про­верить те­орию. — И… что те­перь? — По­ин­те­ресо­валась Ки­ра с нот­кой стра­ха. От че­го, от че­го, а вот от цвет­ка она уми­рать не хо­тела. — Ну, мож­но в ле­су пе­реж­дать. Ин­те­рес­ный факт: яд ста­новит­ся не­ак­ти­вен толь­ко в ле­су. — По­нят­но. — Смен­ки­на по­нима­ла, что ид­ти при­дёт­ся при­лич­ное рас­сто­яние, но ина­че нель­зя. — Ес­ли вы не про­тив, я мо­гу вас про­водить? — Пред­ло­жил лис, нем­но­го под­жав уши и де­лая шаг впе­рёд. — Ну, я не про­тив. — От­ве­тила де­вуш­ка и нем­но­го улыб­ну­лась, про­из­но­ся эти сло­ва. На ли­це ли­са по­яви­лась улыб­ка. Стран­но ви­деть улыб­ку на ли­це ли­са. На­поми­нало, ког­да со­бака ды­шит вы­сунув язык, толь­ко лис язык не вы­совы­вал. Его уш­ки опять вып­ря­мились. Он, всё же зак­рыв рот, по­дошёл к Ки­ре и они вмес­те пош­ли по ка­мен­ной до­роге. — Кста­ти, по­чему ты ко мне на «вы»? — Спро­сила Смен­ки­на у ры­жего спут­ни­ка. — Как я уже го­ворил — у вас по­теря па­мяти, и вы по­это­му не пом­ни­те, кто вы и ка­кую роль иг­ра­ете для это­го мес­та. — Так прос­ве­ти ме­ня. — По­чему-то про­гули­ва­ясь по это­му уров­ню, она пом­нит, что это ка­кой-то уро­вень, и ей сов­сем не хо­чет­ся ис­поль­зо­вать свои лю­бимые раз­го­вор­ные фра­зы. — Вы прин­цесса Кор­не­лия, ко­торая нес­коль­ко лет на­зад сбе­жала от от­ца, от сво­его на­рода, с иг­ро­ками. Дол­гое вре­мя те­бя ис­ка­ли, но не од­ни по­ис­ки не да­ли ре­зуль­та­та. И вот, вче­ра те­бя наш­ли в ле­су здеш­ние охот­ни­ки. — Вкрат­це и по су­щес­тву рас­ска­зал лис. Сна­чала у Ки­ры бы­ло силь­но удив­лённое ли­цо, но чем боль­ше спут­ник рас­ска­зывал, тем силь­нее ей хо­телось сме­ять­ся. Под ко­нец, она еле сдер­жи­вала смех, прик­рыв рот ру­кой. — Ох, бо­же! — Ки­ра ста­ралась го­ворить спо­кой­но, но смех всё рав­но вы­рывал­ся. — Прос­ти­те, но мне при­дёт­ся вас огор­чить. Я ни­какая не прин­цесса и ни­ког­да ей не бы­ла и, на­де­юсь, не бу­ду. Из это­го вы­ходит, что я ни с кем не сбе­гала, ни­кого не бро­сала. А вот вче­ра ме­ня наш­ли, да и не наш­ли, а подс­тре­лили. — Нас пре­дуп­режда­ли, что всю свою ис­то­рию вы за­буде­те, но ни­чего. Ско­ро вы всё вспом­ни­те. — Не ме­няя вы­раже­ния ли­ца, спо­кой­но от­ве­тил ры­жий. — Слу­шай лис! Я ни­какая не прин­цесса! Я обыч­ная де­вуш­ка, ко­торая жи­вет в Пе­тер­бурге! Учит­ся в шко­ле! У ко­торой есть брат, друзья! — Она вы­деля­ла каж­дое пред­ло­жение вос­кли­цани­ем, же­лая дать по­нять это­му ры­жему ли­су, что он при­нял её за ко­го-то дру­гого. — А ес­ли всё так глад­ко, по­чему же вы пе­ребе­жали на­шу гра­ницу вся в сле­зах? — За­дел за жи­вое. Ки­ра в мгно­вение пог­рус­тне­ла и прос­то зас­ты­ла на мес­те. Вос­по­мина­ния не да­вали ей дви­нуть­ся с мес­та и зас­тавляя вновь по­явить­ся сле­зам. Лис это за­метил и ос­та­новил­ся. Он по­вер­нул го­лову в её сто­рону. По­чему-то она сво­им ви­дом до­каза­ла, что она не та, ко­торую они все жда­ли. Но тог­да на­до по­мочь этой бед­няжке, ко­торая ка­ким-то чу­дом сю­да по­пала и к ко­торой бу­дет ещё це­лая ку­ча по­хожих за­яв­ле­ний, по­хожих на его. — Ой. Ну… — Он при­нял жал­кий вид, под­жав уши и ви­нова­то под­хо­дя к ней. — Ну, раз не прин­цесса… то не прин­цесса. Толь­ко ты это… не плачь. — Он пы­тал­ся её ус­по­ко­ить, но опоз­дал. По ще­кам Смен­ки­ной ти­хо тек­ли слё­зы. Она зап­ро­кину­ла го­лову, гля­дя в не­бо, что­бы слё­зы тек­ли об­ратно. Из-за это­го её гла­за ста­ли блес­теть и на­поми­нать ян­тарь. — Фух… лад­но всё. — Она вы­тер­ла слё­зы, но рес­ни­цы всё-ещё бы­ли мок­рые. — Лад­но пош­ли. Де­вуш­ка пош­ла впе­рёд. Лис, при­няв преж­ний до­воль­ный вид, ве­село по­бежал за ней. — Слу­шай, а как те­бя звать-то? — На­конец спро­сила де­вуш­ка. Об­ра­щать­ся к спут­ни­ку на «лис» не очень-то и хо­телось. — Фок­сан. Но ес­ли хо­тите, зо­вите прос­то Фокс. — Фокс. Лис? Да, уж. И хва­тит ме­ня на «вы» звать! Мы вро­де бы ра­зоб­ра­лись! — Опять ог­рызну­лась Ки­ра. — Ну, хо­рошо, хо­рошо. Как тог­да вас те­бя звать? — Зо­ви ме­ня Ки­ра. — Хо­рошо, Ки­ра. Да! И будет лучше, если вы то есть ты не будешь говорить никому о том, что ты не принцесса! Пока проинформирован буду только я. Просто у нас тяжелое положение в городе. Долгожданное возвращение принцессы, пусть и ненастоящей, вернёт этому месту прежний вид. — Смен­ки­на кивнула головой. Ей не особо хотелось быть лжепринцессой, но она и не любила видеть людей грустными. Когда всё королевство ходит мрачным, это не очень хорошо. Девушка вмес­те с но­вым дру­гом нап­ра­вились к гус­то­му ле­су, ко­торый как-то стран­но ма­нил к се­бе де­вуш­ку. Бы­ло ощу­щение, что что-то или кто-то её там ждёт.