answer me

Taehyung.

Я видел лицо Намджуна. Он стоял и переводил взгляд то на меня, то на Чонгука, и, видимо, пытался понять, правильно ли второго расслышал. Надо признать, я был удивлен. Чонгук хотел быть моим другом. Потому что я помогал ему. Как никто другой. Грудь заполнилась теплом, а веселое порхание сдавило живот. — Ты и не поймешь. Никто не поймет. За исключением Тэхёна. Он помогает мне последние несколько дней. Я разговариваю с ним, и это помогает мне. Порхание превратилось в стайку птичек, хлопающих своими крылышками, и я чувствовал робкую улыбку, трогающую губы. Я должен помнить, что сказал Чон: «просто друзья». Он не сказал «я хотел бы снова поцеловать его». Ему было больно, и ему нравилось со мной разговаривать. Только и всего. — Он, — долгая пауза. — Блять, он не разговаривает, — процедил Джун, кинув в мою сторону извиняющийся взгляд. Я ждал. Не хотел, чтобы Чонгук признавался брату в том, что я разговаривал с ним. Однако, иначе, как он объяснит то, что хочет быть моим другом? — Он общается по-своему и этого достаточно, — брюнет не оставлял места для аргументов. Я хотел было вздохнуть с облегчением. Но если тетя Мэй узнает о том, что я разговариваю с Гуком, она попытается заставить меня поговорить и с ней. Нам поджал губы, потом кивнул. — Хорошо. Ладно... Если ты хочешь быть просто другом, я приму это. Но только другом. Не надо, — он вновь сделал паузу, и я почувствовал, как альфа рядом со мной напрягся. — Со мной он в безопасности. Я уважаю его, и также никому не позволю причинить ему боль, — сказал Чон с твердой решимостью в голосе. Птички в моем животе вновь оживились. Он хотел, чтобы мы стали друзьями. Я допускал это. И хотел этого. Мне тоже это было необходимо. Намджун же поверил ему. — Хорошо. Ну, может, ты хочешь зайти в дом? Мама испекла шоколадный пирог. — Ага, — Чонгук посмотрел на меня. — Тебе нравится шоколадный пирог? Я немного поколебался, но всё-таки кивнул. Не хочу вмешиваться в жизнь Джуна, но Чон хотел, чтобы я был там, и я был там, ради него. Вот чего-чего, а этого я от Чонгука не ожидал. Он не был жестоким или грубым. Сейчас Гук не пытался никому дать сдачи. Он был тем альфой, коим я хотел его видеть, как в тот момент, когда мы поцеловались тогда, на поле. — Тогда давай отщипнем кусочек от вкусняшек Мэй. Это очень вкусно. Старший альфа выглядел смущенным, но повернулся и направился внутрь. Чонгук же кивнул мне, дабы я шёл за Джуном, я так и сделал, Чон вошел в дом после меня. Я съем кусочек пирога с Чонгуком, затем поднимусь наверх, в свою комнату, и оставлю Джуна наедине со своими друзьями. Таким образом, я сделаю счастливыми обоих парней и защищу себя. Как бы сильно я не хотел помочь Чону, ибо прекрасно знал, каково это, когда переживаешь тяжелые дни в одиночестве, в то же время не хотел перетягивать одеяло на себя. Нам вошел внутрь и направился к берлоге. Тетя Мэй вышла в коридор из кухни и улыбнулась, когда увидела Чонгука. Улыбка была печальной, но одновременно выражала и то, что она рада его видеть. Я знал, она беспокоится о нем. — Гукки, милый, рада тебя видеть. Я этим летом заскучала за тобой. Ты совсем к нам не заходил. Она подошла и обняла его, затем отстранилась, окинув взглядом уже меня. — Вы вернулись с совместной прогулки, — произнесла она довольно. — Так, ты сжёг калории, хочешь поесть со мной на кухне шоколадный пирог? — Вообще-то, Тэхён пойдет с нами в берлогу, там поест, — проинформировал маму Намджун. Женские глаза расширились, потом она просияла. — Что ж, хорошо. Это прекрасно. Я принесу свежего молока и два стакана. Она развернулась и скрылась в кухне. — Я уверен, это сделало её день, — прошептал Джун, глядя на меня. И вот теперь я улыбнулся. Потому что он был прав. Она счастлива, и это заставило меня улыбнуться. Рука Чона скользнула по моей спине, и он подтолкнул меня в комнату, где ребята, которых я привык видеть рядом с братом, развалились на диванах и креслах-мешках. В это время пара из них кидала кольца в баскетбольную корзину на стене. — Тэхён! — лицо Криса озарило счастье, когда тот повернулся и увидел меня, стоящего в дверях комнаты. Впервые он заговорил со мной с тех пор, как я отправил ему то последнее сообщение. Я думаю, что шок от увиденного заставил его позабыть о том, что он, как бы, игнорирует меня. Чонгук не убрал руку с моей спины, когда мы вошли в комнату и подошли к столу. Очевидно Джун не сказал другим ребятам об отце Гука. Ни один из них не смотрел на него обеспокоено или так, будто не знал, что делать. Я нес ему облегчение. Он только что столкнулся с Намом и тетей Мэй. Нужен небольшой перерыв перед тем, как он столкнется с остальными. — Так, Тэхён здесь... с Чонгуком, — протянул парень по имени Чимин, потому что все остальные хранили молчание. На самом деле, я удивился. Он был омегой. От него пахло чем-то необычайно сладким, напоминающим ваниль, однако, не считая смазливого лица, ничего более от омеги у него не было. Не говоря уже о том, что параллельно, ловя на себе мои взгляды, Чимин подмигивал мне. Я не знал, как реагировать. Намджун повернулся и посмотрел на всех присутствующих. — Тэхён и Чонгук друзья. Просто друзья. И я согласился на это. А затем это неловкое молчание, и Чон, отодвигающий мне стул. После того как я сел, он глянул на своих друзей по команде, которые все еще пялились на нас троих, и выглядели так, будто не знали, что и думать. — Он мой друг. Смиритесь с этим, — пробасил брюнет, затем сел рядом со мной. После он наклонился ближе, к моему уху, из-за чего я напрягся. — Прости, они ведут себя как идиоты. Обычно, я не дружу с омегами. А из-за Джуна ты был «вне закона». Так что, они пытаются понять, что происходит. Я кивнул. Я понимал. Хотя, сейчас всё, чего мне действительно хотелось — это убежать к себе в комнату. — Вот, еще молоко и пирог, — раздался звонкий голос тети Мэй. Парни вернулись к просмотру ТВ и разговорам. Я даже не стал оборачиваться, чтобы посмотреть, играет ли Крис в баскетбол или смотрит на нас. — Тэ не очень много ест. Убедись, что он все доел, — сказала тетя Чону, как будто знала, что мы теперь друзья и, судя по всему, радовало это её безумно осильно. — Есть, мэм, — усмехнулся брюнет, взяв тарелки из её рук и поставил одну из них на стол, передо мной. Когда она покинула комнату, Чонгук расплылся в улыбке, предназначенной мне. — Тебе надо расслабиться. Ты выглядишь так, будто я принуждаю тебя сидеть здесь рядом со мной. Они скоро с этим смирятся. Я клянусь. Я наклонил голову так, чтобы никто не видел мой рот. — Я знаю, — ответил я максимально тихо. — Просто не люблю быть на виду. Он ухмыльнулся и отломил кусочек пирога вилкой. — Тогда ты не должен быть таким чертовски милым. Я почувствовал, как горят щеки. И как мне теперь есть?