Черная гуашь

За долю секунды до настоящей трагедии Тор подскочил к обезумевшему Локи и грубо схватил его за запястья, разводя руки в стороны. Нож выскочил из ладони и отлетел прочь, успев пропороть лишь ткань одежды и задеть кожу. Тор до боли заломил за спину руки трепыхающегося трикстера и впился в него горящим злобой взглядом. — Что ты затеял, придурок??! – закричал ему в лицо разъяренный громовержец. — Тор, Тор, Тор... Пожалуйста, отпусти меня, Тор. Дай мне у-умереть... – захлебываясь слезами проскулил Локи, пытаясь вырваться. — Ах ты ж маленький эгоист... Уйти он собрался... А меня здесь решил оставить, да? Ну как так то, Локи..? – Тор говорил уже мягко, но продолжал удерживать несостоявшегося суицидника в болезненной позе. То ли нервы окончательно подвели его, то ли сказалось долгое напряжение, но Локи снова забился в истерике. Слезы градом катились из глаз, рыдания вырывались из горла нескончаемым потоком. Тор протяжно выдохнул и прижал Локи к себе, крепко-крепко обняв, не давая тому возможности вырываться. Теперь маг всхлипывал где-то у него на груди, чувствуя на своих волосах заботливую руку, поглаживающую и осторожно укачивающую. Отдавшись на волю эмоциям, Локи зарыдал откровенно в голос. Тор опустился на землю, усадив хнычущего трикстера себе на колени. Ощутил, как тот свернулся в крохотный клубочек, совершенно невесомый и прижался к широкой груди ещё плотнее. Тор обхватил его поперек поясницы, положив вторую руку Локи на шею, мягко поглаживая и успокаивая. — Локи... Ну что же ты устроил..? Надумал тут себе всяких ужасов и сам поверил что ли? Локи уткнулся мокрым носом ему в плечо, изредка вздрагивал, но больше не плакал. Только шумно вздыхал и теребил в тоненьких дрожащих пальцах кусок торова одеяния. — Глупенький, глупенький братик. Ну ты же знаешь, что я очень-очень тебя люблю. Ну зачем ты так..? Тор замолчал и начал покрывать легкими поцелуями каждый миллиметр лица Локи, стирая слезы и будто забирая всю его боль.Трикстер прикрыл глаза и старался не дышать, боясь спугнуть секунды счастья. — Локи, Локи... Прости меня, это я виноват, правда. – шептал ему Тор, разглаживая поцелуями и пальцами обиженную складочку на лбу. – Братишка... Я даже не представляю, что делал бы, если бы ты ушел. Наверное, отправился бы за тобой. Даже не надейся, я бы тебя там одного не оставил. Локи снова тихонько всхлипнул и дважды шмыгнул носом. Тор возобновил поглаживания, теперь его рука скользила по худой спине трикстера, и громовержец чувствовал каждый позвонок под тонкой тканью атласной кофты. Он коротко поцеловал его за ушком и прижался щекой к благоухающим волосам. — Тш... Тихо-тихо, маленький. Я знаю, я поступил неправильно. Прости меня. — А ты ведь всё-таки бросил меня, Тор. Почему? Почему ты не остался? — Я был очень зол и слеп. Локи, сейчас я все знаю, и про Таноса, и про сделку. Понимаю теперь, какой я свиньёй смотрелся в твоих глазах... Я не должен был тебя бросать. Я действительно ужасный брат. Локи оторвался от плеча Тора и заглянул в его глаза немного удивлённо. Громовержец ответил ему теплым взглядом. Поиграв в гляделки ещё немного, Локи, наконец, сказал: — Да уж, просто отвратительный. И тихонько захихикал, снова зарываясь в светлую шевелюру Тора и обвивая его шею руками, так, чтобы прижаться к нему крепко-крепко и никогда больше не отпускать. Тор за очередную колкость мягко ткнул брата в бок, за что получил лёгкий щипок и был повален на траву. Локи упал на него сверху, не давая подняться, и за каждую попытку освободиться награждал Тора самыми изощрёнными прозвищами. Это был прежний Локи. Такой же весёлый, ядовитый проказник, любимый и настоящий. Тор прекратил шуточную борьбу, мгновенно сграбастав дражайшего засранца в объятия и подминая его под себя. Локи заливисто смеётся, обнимает брата и затихает, тяжело дыша. Прижался к нему, положил голову ему на плечо и устремился взглядом в необъятное небо с тысячами горящих далёких светил. — Знает он все, значит, да... – лукаво бормочет Локи и исподтишка косится на брата. – И что же это? — Много чего. В основном то, что ты от меня пытаешься скрывать. — И ничего я не пытаюсь! – будто обиженно отзывается трикстер. – Это все ложь! — Ага, сказал Локи, – закатил глаза Тор, вызывая этим привычным с детства жестом смех брата и его же пинок где-то пониже колена. – Вот за что я тебя люблю, а? Мерзавец эдакий... Локи запрокидывает голову, чтобы упереться смеющимся взглядом в Тора и с непередаваемым наигранным сожаление произнести: — Ты не меняешься... — Ты тоже. Они замолкают. Какое-то сладостное облегчение накрывает обоих. Будто сейчас все встало, наконец, на свои места. И, казалось, не было между ними ни раздоров, ни непонимания, ни того ужасного клочка жизни, когда братья чуть не перерезали друг другу глотки. Тор улыбался. Локи улыбался. В голове не осталось ни единой мысли. Был только любимый брат и ночное небо. — Смотри, Тор, звезда упала, – вытянув руку, указал Локи в высь. Тор тоже взглянул туда, но лишь на секунду. Его куда больше интересовало лицо брата. Сейчас такое спокойное и счастливое, такое родное, которого он чуть не лишился. Перебирая мягкие черные волосы, Тор даже не заметил, как Локи задремал, сладко посапывая у него на плече. Притянув такого податливого в этот момент брата к себе, Тор принялся теперь сам считать звёзды, оберегая чуткий сон мага. — Спи, мой маленький братик, – прошептал Тор, поглаживая его по голове. – Я с тобой. И никогда больше тебя не брошу, обещаю. Где-то вдалеке гудит и сияет недремлющий город, а здесь царит прекрасная тишина и первозданная природа. Тор ощущает, как успокаевается его душа, как становится легко и свободно. До рассвета остаётся ещё много времени. Можно просто лежать и ни о чем не думать. И это лучшая ночь в его жизни. Не смотря на все невзгоды и тягости, его брат снова здесь. Снова все хорошо и, в кои-то веки, правильно. И все, что раньше казалось таким важным, отходит теперь на второй план. Самое важное здесь. Лежит сейчас на широкой груди Тора и спит, наивно отдавшись под его защиту. Теперь все по-старому. Теперь все как надо.