Смерть не отпускает просто так

Стэн Марш, красивый, высокий, спортивный юноша с синими глазами и черными волосами, капитан школьной футбольной команды, мечта многих своих одноклассниц и болельщиц, обладатель самого сексуального тела в школе, парень самой умной девушки из всех, кого он знал, сидел на своей кровати, закутавшись в клетчатый плед, и хлебал дешевый виски прямо из бутылки. Янтарная жидкость по цвету напоминала дерьмо, по вкусу – дерьмо и по запаху – дерьмо. Даже эмблема на этикетке вызывала ассоциации с куском дерьма. Парень делал глотки через почти равные промежутки времени, морщился и снова утыкался взглядом в стену. Светло-фиолетовые обои еще больше усугубляли апатию, напоминая своим цветом любимый берет Венди Тестабургер. Умной Венди, красивой Венди, доброй, милой, отзывчивой, трудолюбивой, ответственной Венди, Венди, с которой так потрясающе было в постели… на кухне… на берегу Старкова пруда… да где угодно. Венди, с которой он встречался с восьми лет, пусть и были между ними раздоры и неурядицы и даже расставания и измены с ее стороны, но, тем не менее, они были вместе. Вместе с Венди, которую Стэн уже давно не любил. Почему именно сейчас этот факт пришел в голову и засел там назойливой мухой, не желая уходить, Стэн не знал. Просто вдруг накатило что-то, и весь мир стал скучным и серым за одно мгновенье. Марш прекрасно понимал, что совершенно не умеет пить. Стоило лишь позволить алкоголю коснуться стенок желудка – и сразу же мозг отказывался соображать, а язык заплетался, заставляя хозяина нести полную чушь, за которую наутро становилось очень стыдно. К тому же, иногда выпивка провоцировала приступы астмы, о которой трезвый Марш не вспоминал с детства. Но сейчас ему было совершенно плевать. Раздался телефонный звонок, экран замигал фотографией Тестабургер. Подавив порыв ответить и сказать своей девушке, что они расстаются, Стэн сделал особенно большой глоток, закашлялся, выронил бутылку, расплескав половину на кровать, и неуклюже взмахнул рукой, сбив мобильник с подушки, от чего тот влетел в стену и выключился, не потерпев такого отношения. - Вот черт! – парень зажмурился, потирая переносицу. Встав с кровати, брюнет пошатнулся, оперевшись на затекшую ногу, поднял телефон и нажал на кнопку включения. На экране появилось сообщение о пропущенном звонке. Перезванивать не было желания. Он понимал, что если сказать Венди, что они должны расстаться – она непременно примчится сюда, а видеть ее совсем не хотелось. Позвонить Кайлу, лучшему другу? Нет, тоже не вариант: сейчас у Брофловски наверняка какое-нибудь суперважное занятие, которое никак нельзя пропустить… И когда он только стал таким занудой и ботаником? Картман? Да нет, с ним можно только еще больше ужраться, при этом выслушивая дурацкие подколки, причем не только в свой адрес, но и в адрес Кайла, независимо от того, присутствовал тот в компании или нет. Кенни? Пожалуй, Маккормик был сейчас единственным человеком, которого хотелось видеть. Он не издевался, потому что сам служил постоянным объектом для издевательств, он не приносил выпивку, потому что у него не было на нее денег, он умел слушать, одаривая внимательным задумчивым взглядом голубых глаз, а еще он обладал одним чудесным качеством: когда было совсем хреново, Кенни вдруг начинал ржать и вспоминал какую-нибудь дурацкую историю из детства, которую все уже давно забыли. Или хватал за руку и тащил куда-нибудь, где было веселее, не спрашивая, хотят с ним идти или нет. Он знал, как поднять настроение. Была у Кенни одна странность, выделявшаяся на фоне других: он частенько пропадал куда-то в самые интересные моменты и потом отказывался говорить, где был. С одной стороны, это раздражало и вызывало недоумение, а с другой – создавало ореол загадочности, как будто Кенни занимался важным делом, в которое нельзя посвящать других. И это было так… притягательно. Стэн поднял бутылку, допил остатки виски со дна, сел на кровать и угодил задницей прямо в мокрое пятно от разлитого алкоголя. Чертыхнулся, встал, безрезультатно попытался промокнуть лужу пледом, снова чертыхнулся, скинул джинсы и футболку и отправился в ванную. Уже раздевшись догола и встав под душ, парень понял, что все еще сжимает в руке телефон. Он ведь собирался позвонить Кенни. Но тот наверняка ухаживает за сестрой и не оставит ее одну. Ощущение одиночества и ненужности пульсировало в висках. Теплые струи бежали по мускулистому загорелому телу, оставляя тонкие дорожки, пересекающиеся, играющие, ласкающие смуглую кожу. Стэн подставил под воду лицо, раскрасневшееся от выпитого, задрал голову повыше, но тренированное тело, оккупированное алкоголем, подвело: голова закружилась, ноги заскользили по мокрой поверхности, и парень грохнулся на спину, звонко сбрякав пятками по кромке ванной. Телефон вылетел из руки, треснулся об стену и попал прямо под струи воды. Со смешанным чувством обреченности и злости брюнет смотрел в потолок и безостановочно чертыхался. Сегодня был явно не его день. *** Через час, когда лежать в ванной и сокрушаться по поводу несправедливости и дерьмовости всего мира надоело, Стэн, как следует отдраив свое тело мыльной мочалкой, словно это оно было виновником всех бед, и не утруждая себя обмотаться полотенцем, поплелся из ванной в комнату, поскольку дома все равно никого больше не было, кроме деда, который уже несколько лет не покидал своей комнаты в дальнем конце коридора, целыми днями сидя в своем кресле и пялясь в телек. Снизу послышался странный шум, как будто кто-то шел по лестнице. Но Стэн был уверен, что, придя из школы, запер дверь, а родители были на работе и возвращались только в шесть часов. Осторожно ступая, парень подкрался к лестнице и со смесью удивления и злости увидел Шелли, свою старшую сестру, которая пыталась поднять чемодан на ступеньку. - Ты что тут делаешь? – возмутился он. – Только не говори, что тебя выперли из колледжа! - Вот еще, - огрызнулась девушка, убирая волосы с лица, и уставилась на брата. Брови ее удивленно поползли вверх, а губы насмешливо скривились, обнажая так и не выправленные до конца брекетами зубы. - Чего уставилась? – Стэн нахмурился и оглядел себя. – Вот черт!!! И он, сверкая голой задницей, рванул в свою комнату и захлопнул за собой дверь с такой силой, что на полке у соседней стены задрожали кубки и награды. Скорее выхватив из шкафа первые попавшиеся шмотки, брюнет оделся и остановился, чтобы отдышаться. Шелли наверняка растреплет всем знакомым о том, что ее брат бегал по дому голышом. Хотя чего ему стесняться? Это его дом, уродств на теле нет, как раз наоборот, а размеры интимных органов ни разу не заставляли комплексовать. Так что даже если сестрица и будет трепаться направо и налево – стыдиться ему нечего. Больше волновало другое: что вообще понадобилось Шелли дома в самом начале учебного семестра? Кое-как вытерпев ее постоянное присутствие в Рождество, Стэн в последние дни каникул с радостью распрощался с сестрой, надеясь не увидеть ее до самого лета, а то и дольше. Но сегодня фортуна явно повернулась к парню самыми неприглядными своими местами… Из комнаты Шелли послышалась громкая музыка. Играла какая-то неизвестная рок-группа, музыка резала уши, вокалист орал что-то нечленораздельное, барабанщик и гитарист, казалось, вообще не знали о существовании друг друга. Наверняка это была группа очередного дружка Шелли. У нее была странная тяга к рокерам-неудачникам. Стэн потер переносицу пальцами. Виски почти выветрился из крови, и хотелось нажраться заново. И плевать, что послезавтра важная игра, какой смысл в этом футболе? Что у них вообще за команда? Он, Стэн – капитан, но ему до этого футбола дела нет, он играет только потому, что Венди однажды заявила ему, что с его фигурой он просто обязан играть, тем более, это было бы правильно, если бы лучшая девушка школы встречалась с футболистом, а не просто с красавчиком. Марш пошел на поводу у подружки. Теперь это казалось глупостью. Ладно, с ним ясно. Кто еще? Кайл Брофловски… Черт знает, зачем он вообще играет! У него ни желания особого нет, ни таланта к этому… Ему не нужно быть спортсменом ради хорошего отношения учителей, ведь он и так отличник. До Стэна как-то дошли слухи, что Кайл просто влюблен в него и поэтому таскается на футбол, но это ведь полный бред. Наверняка источником этой чуши был Картман, кто же еще. Дальше: Токен Блэк. Он играл в футбол, потому что это было круто и престижно, и чтобы клеить девчонок. С ним все ясно. Клайд Донован: иначе ему не закончить школу, ведь он тупее, чем вообще может быть человек… Для него спорт – единственный шанс получать проходные баллы. Да и остальные были не лучше… «Сейчас нажрусь, а там видно будет, что делать…» - подумал Марш, вышел из комнаты и спустился вниз. Чемодан Шелли так и валялся у подножия лестницы. Если родители увидят – наорут, что Стэн не помог сестре таскать эту тяжесть… Ну и плевать. На кухне стояла бутылка вина, которую вчера купила мать Стэна, Шерон Марш, чтобы сделать какое-то блюдо из телятины на ужин. Стэн ненавидел телятину. В бутылке осталось еще около половины красной жидкости. Этого вполне хватит организму, не переносящему алкоголь. Сделав сразу несколько глотков, брюнет твердо решил позвонить Венди и сказать, что они расстаются. Поднявшись в комнату, он вспомнил, что мобильник перестал работать из-за того, что промок. Наверное, в тысячный раз чертыхнувшись, парень снова спустился вниз в гостиную к телефону. Руки сами подносили бутылку ко рту, и мозг требовал немедленных действий. - Венди? – Стэн хохотнул в трубку, ему внезапно стало неимоверно весело. – Мы расстаемся, Венди. Нет, я совершенно трезв, ну, разве что чуток выпил… Нет, не надо ко мне приходить, я скоро уйду… Не твое дело, Венди. Я уже давно тебя не люблю. Да, давно… Больше… Еще больше… Хахахах… Нет, не к Джесси… Нет, не к Стейси… Нет, не к Бебе… Ну и что, что она капитан группы поддержки? Да клал я на футбол, я завтра же уйду из команды. Ну, может, отыграю в субботу и уйду, ясно?.. Да пошла ты, Венди!.. Блин, отвали, Венди! Стэн сидел, смотрел на только что брошенную трубку телефона и чувствовал себя странно свободным. Казалось, даже дышать легче стало. Залпом допив вино, парень принял решение позвонить всем и высказать все, что он думает. Особенно Кенни. Но Кенни он оставит напоследок. - Кайл? Привет, Кайл… Нет, я не пил… Нет, все в порядке, я просто хотел сказать, что ты задрот, ботаник и заучка и достал уже всех своими вечными занятиями и дополнительными уроками, когда ты таким стал? Мы были лучшими друзьями, а теперь ты вечно сидишь и учишь, как будто без этого мир взорвется! Ты меня бесишь, Кайл, ясно? Трубка громко сбрякала об стол. Этот звонок вывел Марша из себя. - Картман? Здорово, Картман… Да вы что, сговорились все?! Я не пьян! Чего звоню? Да просто хотел тебе сказать, что ты как был жирной жопой и говнюком – так и остался. Сам иди в жопу! Ну вот, всем выговорился. Остался только Маккормик. - Кенни? - сердце дало перебой, и в мозгу что-то щелкнуло, приводя в себя. Он не мог вот так просто взять и сказать. – Что?.. В какой еще библиотеке?.. Ты?.. Да нет же, я выпил совсем чуть-чуть!.. Нам надо поговорить, чувак… Ну надо, и все!.. Нет, до завтра никак… Да, я знаю про сестру… Блин, чувак… Черт!!! Трубка шмякнулась об стену. На грохот выскочила Шелли и уставилась на брата. - Ты какого хрена делаешь, утырок? Ты что, пьян?! Сейчас придут родители и тебя убьют! - Да пошла ты! Да пошли вы все, черт вас дери! Стэн выскочил за дверь, прихватив с собой куртку и на ходу натягивая шапку. Ноги сами понесли парня к школе. Кенни сказал, что он сейчас там, хотя Стэн, как ни напрягал мозг, не мог придумать, как могут быть связаны между собой Маккормик и библиотека. Мысль о том, что блондин использует это место по назначению, даже не бралась в расчет. Поговорить с Кенни сейчас было жизненно необходимо. Когда, если не сейчас? Сколько можно бояться? Сколько можно убегать от себя? Почему мистеру Гаррисону, мистеру Мазохисту, Элу-гомосеку, отцу Баттерса, и сотням других – можно, а ему, Стэну – нет? Хватит вздрагивать от каждого случайного прикосновения, покрываться мурашками от звука голоса, сходить с ума и впадать то в жар, то в холод от уверенного взгляда голубых глаз… Сколько можно, целуя Венди, представлять на ее месте его? Сколько можно, краснея, сбегать и подставлять лицо холодным струям воды, когда он рассказывает в подробностях о сексе с очередной девчонкой? И пусть даже Кенни врежет ему по морде и всем расскажет, кем является Марш на самом деле… Плевать! Алкоголь отнял последнее терпение, развеял сомнения и придал уверенности. Что-то заставило Стэна оглянуться, прежде чем свернуть на другую улицу. К его дому с разных сторон спешили Венди и Кайл. У ворот они встретились, обеспокоенно обменялись парой фраз и застучали в двери. Брюнет усмехнулся. Сейчас ему было плевать на них. На стоянке у школы Стэн увидел Кенни и Баттерса. Только сейчас он заметил, как сильно они похожи: оба голубоглазые блондины с бледной кожей, но Кенни был на голову выше и гораздо тоньше. Как вообще можно быть таким отощавшим? Сощурившись, Марш наблюдал из-за угла. Стотч теребил в руке связку ключей. Стэн совсем забыл, что Баттерс - единственный из их класса, кому уже стукнуло семнадцать. Одиннадцатого числа у него был день рождения, и отец подарил парню машину, что явилось предметом завистливых обсуждений всего класса. Баттерс что-то сказал, мило улыбаясь, Маккормик закивал и кинулся обнимать Стотча. Это не выглядело как объятия влюбленной парочки, но у Стэна сами собой сжались кулаки. Он с трудом подавил желание выйти из укрытия и надавать наглому Баттерсу по довольной морде. Баттерс сказал что-то еще и приглашающе открыл дверцу машины. Кенни радостно заскочил внутрь, и, не успел Марш что-нибудь сделать, как Стотч сел за руль, и они укатили в неизвестном направлении. Брюнет остался один на безлюдной улице. Что делать дальше – он не знал. Упустив возможность поговорить с Кенни, Стэн растерялся и не представлял, чем занять вечер. Возвращаться домой совершенно не хотелось. Наверняка уже пришли родители… Парень с ужасом вспомнил, что так и не закинул в стирку залитые виски плед и джинсы, которые так и валялись посреди комнаты, а это значит, что дома его ждет скандал и лекция о вреде алкоголя и пользе спорта. К тому же, невесть зачем объявилась Шелли, которую Стэн с детства терпеть не мог, и это чувство было взаимным. А уж если Венди и Кайл не бросились на его поиски, а остались ждать, в чем Стэн почему-то не сомневался, то дома тем более делать нечего. Венди начнет возмущаться и требовать объяснений, Брофловски будет ныть и доказывать важность образования… Нет уж, увольте. Можно было пойти к жиртресту, только вот вряд ли тот оценит такое внимание после того телефонного звонка… И Кенни… Кенни уехал с Баттерсом! На морозном воздухе вино потихоньку выветривалось, и Марш, теряясь в сгущающихся сумерках, покрывался холодным потом, постепенно осознавая, что собирался натворить. Это же счастье, что Маккормик свалил, так и не встретившись с ним! Наверняка Стотч просто предложил подбросить его до дома, зная, что тот торопится к сестре. И что было бы, если бы разговор состоялся? Хватило бы смелости признаться? Стэн понуро вздохнул и поплелся домой. Все равно разборок не избежать, так к чему откладывать в долгий ящик?