***
Потребовалось меньше двух недель, чтобы Дариар убедился: он поступил абсолютно правильно, не отказав рыжику, тьфу, Кайсу в его просьбе. Тот не был навязчивым, нет. Порой Дар днями не видел гостя, кроме как после ужина, разве что иногда сталкивался с ним в коридорах замка, когда спешил куда-то. Эльф бродил по ним с таким счастливо-отрешенным видом, что не улыбнуться было невозможно. Даже слуги в едином порыве не возражали против присутствия чужака, наоборот, спокойно открывая ему те двери, куда он имел право сунуть нос. Тем более, содержимое полок и шкафов его не интересовало ничуть, зато те же магические светильники он чуть ли не обнюхивал, порой долго бродя от одного к другому, ощупывая стену, почти утыкаясь в нее лицом. Но на их ежевечерних занятиях Кайс становился... нет, скорее, полностью переключал свой интерес и внимательность на ученика, сперва изучив его со всем тщанием, как изучал что-то в замке. Дар не обольщался: интереса как маг он не представлял, но взятые на себя обязательства эльф исполнял дотошно, собственно, как и Дар — свои. Учил он так, что иногда расходились из кабинета далеко за полночь, потому что было интересно. Даже не так — было захватывающе! Дядюшка, если снисходил до объяснений, делал это так, что хотелось поскорее сбежать подальше, даже зануда Гормс не вызывал такого отторжения. В редкие моменты, когда дядя позволял себе кружку пива, его, пожалуй, можно было слушать, но и только. Кайс же рассказывал так... Как будто сам был восторженным юнцом, только-только запалившим свой первый светляк и отчаянно мечтающим проникнуть во все тайны мироздания. Он попросту забывал об этикете, почти сразу перейдя на «ты», мог с жаром доказывать что-то, забыв про надкусанный пирожок в руке, хватался за бумагу и чернила, чтобы нарисовать особо сложную схему, и глаза у него при этом горели так, что оставалось только завидовать. Но Дар не завидовал. Он впитывал это горение всей душой, чувствовал, что зажигается и сам — и тоже забывает о строгих рамках этикета, перехватывая у эльфа перо, переспрашивая, почти требуя еще и еще знаний. Эти вечера постепенно становились той самой отдушиной, которая позволяла действительно отдыхать. К тому же, они несли огромную пользу: простенькие бытовые заклятья, еще вчера бывшие непонятными и запутанными схемами, превращались в обыденность, срываясь легко и непринужденно с кончиков пальцев. Вспоминая, как гордился зажженным одним щелчком светляком, Дар посмеивался про себя: вот наивным дураком он был! Вбухивал в это заклятье чуть ли не полрезерва, а можно было... Можно было учить его правильно, а не так, как это делал дядя. С каждым днем становилось понятнее: как маг он был своей семье не нужен. Наверное... А кем нужен, он не знал. Градоправителем? Единственным достижение пока было то, что он не умер от нагрузки, как-то умудряясь оберегать эти вечерние часы, когда все-таки жил, а не существовал, погребенный под делами. Ну и иногда получал нагоняй, когда в очередной раз отводил на сон слишком мало времени. — Дар, завтра мы заниматься не будем. Заявление Кайса озадачило и огорчило до онемения в первые секунды. Потом-то Дар справился с собой, сумел даже с голосом справиться, поинтересоваться ровно: — Что-то случилось? Эльф как-то зло тряхнул головой, отбрасывая с лица выбившуюся из хвоста прядь: — Еще как случилось! Здесь есть зеркало? Взгляни на себя! Дар покрутил головой, соображая, потом подошел к окну, за которым уже давным-давно стемнело, и задумчиво уставился на то, что отразилось в стекле. Ну и что такого Кайс увидел? Растрепанный, да, немного осунувшийся... Эльф подошел, бесцеремонно берясь за подбородок, приближая лицо к стеклу: — У тебя уже глаз не видно — сплошные тени. Тебе необходимо отдохнуть, отоспаться. Отмени на завтра дела с утра и поспи подольше. Нормально поешь, а не на бегу или за бумагами. — Как это — отменить? — Дар настолько растерялся, что даже бесцеремонный жест оставил без комментариев. — Мне нужно сходить к Гормсу, проверить, что с тем торговцем, и... — Торговцами занимается градоправитель Гормс, не так ли? Вот пусть и займется. А ты будешь спать. Или так хочется слечь в постель не на один день, а на неделю минимум? — Да что со мной случится-то? — отмахнулся Дар. — Говоришь как старый зануда! — Хорошо, — мягко согласился эльф, — пусть я старый зануда, но если ты все еще считаешь меня учителем, то сделаешь, как я сказал. Дар долго молчал, рассматривая свою потрепанную морду. Потом поинтересовался: — Кайс, а сколько тебе все-таки лет? Этот вопрос мучил его давно, ну не вязались повадки эльфа, когда оставались наедине, и его поведение при посторонних. Такой контраст достигается обычно долгим вдалбливанием в голову правил поведения... Очень долгим. И то, сколько Кайс знал — Дар был уверен, что дядюшка в свои почти шестьдесят не в курсе и половины, нет, даже трети вещей. — Мне и двухсот нет, — вздохнул Кайс. — Молодой до неприличия. — Ск... сколько?! — Дар теперь всматривался в его лицо, ища подтверждения такому солидному с точки зрения человека возрасту — и не находя. Ну не выглядел эльф на двести! Пламенеющая шевелюра без единого седого волоска, ни единой морщинки, глаза, если только не слишком присматриваться, молодые и яркие. — Ох, прости... Мне, наверное, не стоило спрашивать? — Да этот вопрос так и так возник бы, рано или поздно, — пожал плечами Кайс и отошел к столу, сев на кое-как расчищенный от бумаг край. — Если серьезно, то в переводе на ваши мне лет двадцать. Просто очень увлекаюсь, пусть и довольно узкой темой, вот и знаю о магии хоть немного. И не смотри так, Дар. Эльфы растут как люди лет до шести, а потом взрослеют куда медленней. В разы медленней, я бы сказал. — Но даже в этом случае ты все равно... — Дар сцепил пальцы, пытаясь найти правильные слова и не крутить при этом руками, как торговка на базаре. — Ты все равно опытнее и старше меня. Не знаю, как сказать — просто я не чувствую, что мы могли бы считаться ровесниками. — Ага, — Кайс погрустнел. — Я ровесник Гормсу, определенно. Может, мне тоже начать тебе письмами уроки слать, как думаешь? Буду сидеть, как он, с обгрызенным пером... Погоди, или такому почтенному старцу перья грызть нельзя? — Что ты! Это прерогатива неоперившихся юнцов вроде меня. Но — Кайс! Если ты так сделаешь, я умру с тоски! Еще одного Гормса я не переживу. Поэтому — ни в коем случае, никаких писем! — Тогда иди спать, — Кайс рассмеялся. — Отоспишься, и поговорим нормально. Придумал тоже — двести лет ему много! — Хорошо, а когда я отосплюсь... — Вот тогда и продолжим. Фэмис! Слуга немедленно возник в дверях. — Фэмис, вашему милорду срочно требуется отдых. Проследите, чтобы завтра с утра его никто не беспокоил, пока он не проснется сам. — Да, господин Кайс, — поклонился тот, как Дару показалось, с большой охотой. Вот ведь... Сговорились! Или Кайс вообще со всеми в замке успел поладить? Поварихи его точно подкармливали, Дар сам видел.***
За следующие пару месяцев Дар убедился в одном: возраст в двести лет, или сколько там было на самом деле Кайсу, не делал из эльфа древнего мудреца. Да, он был опытнее и умнее Дара. Но действительно как-то слегка однобоко — чего стоило его искреннее изумление, когда как-то раз они зашли на кухню, и эльф увидел, как кухарка готовит ужин, ловко разделывая рыбу. За взмахами остро наточенного ножа он наблюдал, как завороженный, а потом, смущаясь, уже в кабинете пояснил Дару, что никогда не интересовался готовкой и даже на кухню дома ветви не заходил — незачем было. Вышел к общему столу, поел, ушел. Дар потом долго изумлялся таким избирательным знаниям эльфа. В одних вопросах он мог дать фору мудрецам из гильдии магов, в других был наивен как ребенок. Дариар с интересом слушал его рассказы и старался в свою очередь немного разнообразить его интересы. Например, уже сам выделив почти половину дня, взял и утащил его на рыбалку, отправившись вверх по течению пересекающей Айнен реки. Может, оно и неправильно было, но когда понял, что провел в замке, лишь иногда выходя в город, весь конец лета и начало осени... В общем, Дар не удержался. Долго рассказывал про удочку, наживки и прочее, что поневоле выучил в детстве, когда порой к обеду у дядюшки была только похлебка из как раз Даром наловленной рыбы. Не то чтобы они жили так уж бедно, но дядюшка всегда отличался прижимистостью, а растущий Дар все время отчаянно хотел есть. Так и сидели на берегу, выудив всего пару тощих рыбешек, пока он не услышал вопрос изумленного Кайса: зачем столько торчать на холодном осеннем ветру, если можно пойти и купить несчастную рыбешку на рынке? Дар так сразу и не нашелся, что сказать. Объяснить, что не было денег? Нет, он не хотел рассказывать о том, что было в прошлом. Это значило бы напрашиваться на жалость, а именно жалости к себе Дариар не терпел. — Это... это как бы... — потом махнул рукой и перевел тему. Но Кайс не забыл и не выкинул из головы. Уже когда вернулись, прошли в кабинет, чтобы согреться у камина и выпить по стакану горячего отвара с неизменно любимыми вкусными булочками, он, согревая руки о горячий сосуд, кивнул: — Я понял, Дар. Это вроде как доказательство самостоятельности, да? Что можешь сам добыть пропитание и не пропадешь? От такого определения Дар чуть не поперхнулся булочкой. — Ну... — У нас просто так, — Кайс рассматривал травинки в своем стакане, мерно плывущие по кругу. — До какого-то возраста ты ребенок, и о тебе заботятся, но потом изволь обучиться. Чему — твое дело, но годам к семидесяти спрашивать начинают как с взрослого. А взрослый должен приносить пользу ветви или жить своей головой. — У всех так? В каждой отдельно взятой семье? — уточнил Дар. — Насколько я знаю, да. У нас — так, ну я и выбрал профессию артефактолога, когда дар проявился. Всегда любил возиться с мелкими вещами. — У людей иначе, Кайс. Не у всех, конечно. Те, кто может себе позволить, кто богат — да, у их детей есть детство. А те, кто не может... Их дети с раннего возраста учатся обеспечивать и себя, и семью. Рыбу ловить, охотиться, собирать травы или ягоды-грибы... Все это не само собой на рынке появляется, конечно же. Да хоть в помогайках у какого подмастерья — не мастера даже, глину просеять, принести-подать, инструмент подержать. Заодно и навыки какие получить. — Вы и живете… — Кайс обернулся, прикоснулся к стене, погладил шероховатый камень, ведя пальцем по почти незаметным швам. — Думаешь, почему так мало данных о людских архимагах? Они как вспышки — раз, и сгорели. Хорошо, если что-то после себя оставляют. — А еще сгорают книги, бумаги, — с ожесточением рубанул кулаком воздух Дар. — Особенно в человеческих стычках, или если наследники — идиоты. Или сам архимаг, уж прости, Кайс, был той еще скрытной сволочью и то ли сам все уничтожил, то ли попрятал так, что хоть вынюхивай, хоть с магией ищи — не найдешь! Вот что стоило Ему оставить описание замка? Так нет же, ни единого клочка пергамента с хотя бы кратенькой инструкцией! — И куча запертых дверей. Ты еще не заметил? Жилая часть замка на самом деле очень небольшая, а коридоры часто заканчиваются дверями без ручек. — Еще б я не заметил. Это и дурак поймет, кто замок со стороны видел и внутри побывал. А как отпереть запертое — я не знаю, — расстроенно вздохнул Дар. — Когда мой предшественник умер, передать это знание мне он то ли не успел, то ли не пожелал. — Или оно должно быть простым настолько, чтобы, по его мнению, ты и сам мог додуматься. И я его найду! — Вроде «откройся!» — и пальцем в нужную точку ткнуть? — рассмеялся тогда Дар. И каково же было их удивление, когда Кайс однажды все-таки откопал в библиотеке замка нужное заклинание, звучавшее пусть и не так просто, но почти! Кайс тогда влетел в кабинет, шарахнув дверью о косяк, встрепанный, в пыли, но совершенно счастливый, потрясая каким-то фолиантом безумных размеров, который едва удерживал обеими руками. — Я же говорил, что все просто! Дар едва не перевернул чернильницу, когда он ворвался. Он как раз пытался написать отчет Гормсу, а тот, вот уж кто — старый зануда! — требовал писанину без единой помарки и кляксы. Собственно, отчет уже был написан, хотя с десяток черновиков Дар извел, они от сквозняка с шорохом разлетелись по всему кабинету, а на чистовик он посадил огромную кляксу, когда дрогнула рука с только-только обмакнутым в чернила пером. — Если ты сейчас не сообщишь мне хорошую новость, достойную такого крика, я в тебя кину чернильницу! — со стоном уронил голову на руки Дар. — Научи меня выводить кляксы, иначе я тебя не прощу... Я переписываю этот отчет в одиннадцатый раз! — А я до сих пор не научил? — уточнил Кайс, уже почти бухнувший фолиант на стол и замерший в последний момент. — Ты обещал. Но двери были важнее, — с нарочитой обидой заявил Дар и надулся. Наигранно, конечно, но в последнюю неделю эльф даже их занятия сводил больше ко всяким отпирающим заклятиям. — Э... прости, — нашел в себе совесть покаяться тот, аккуратно положил фолиант и тут же сплел не самое сложное заклятье. Подержал, чтобы Дар мог его разглядеть, а потом аккуратно опустил на лист, отчего клякса медленно собралась в шарик. Смахнуть ее на ненужную бумагу было уже просто. — Там привязка ко времени, я потом тебе покажу... Про дверь-то слушать будешь? — А есть смысл слушать? Идем, попробуем сразу, чего тянуть? — повеселел Дар, аккуратно сворачивая отчет и запечатывая его. — Фэмис! Отправьте это господину Гормсу! Явившийся на зов слуга забрал письмо и вышел, и Дар тут же вскочил, готовый идти и пробовать. Он засиделся в кабинете, заваленный бумагами по уши снова, разгребал эти завалы, пользуясь занятостью эльфа, чтобы потом выкраивать время для уроков с ним. Дар потянул Кайса за рукав и, подкравшись к двери, украдкой выглянул в коридор, а потом рванул направо, подальше от кабинета, чтобы никто не заметил его дезертирства. Там не ходили слуги, которым нечего было делать в тупиковом коридоре, и именно там располагалась ближайшая запертая дверь. Вышло настолько по-детски, будто от строгих взрослых удирали, что, добежав, переглянулись и оба прыснули, стараясь не расхохотаться в голос. Вроде серьезные градоправитель и артефактолог, ага, а ведут себя... Но от этого на душе становилось, как ни странно, легче. — Так, тут все просто, — Кайс встал за спиной у Дара, взял его за руки. — Не самый сложный замок, я уже поглядел, но его кровью открывать надо. Смотри, как выплетается. Это был его обычный прием — сам эльф колдовал с минимумом жестов, но вот начинающему магу отказаться от них было проблематично. Поэтому они всякий раз сначала практиковали новые заклятья так: Кайс делал все сам, ведя чужие руки, потом Дар пытался повторить уже в одиночестве. Поначалу юношу несколько смущала эта манера объяснения, но за прошедшее время он настолько успел привыкнуть к эльфу, что, кажется, уже и не мог по-другому. Знакомое дыхание щекотало затылок, руки Кайса вели уверенную линию, позволяя Дару влиться в неспешное течение магии в кружеве чужого заклинания. Не будь рядом эльфа, едва ли он сумел бы оценить красоту и глубину заклинаний предков. Люди воспринимали магию... иначе. Это особенность менталитета. Первое, на что они, да и Дариар, что уж греха таить, обращали внимание, так это на силу заклинания. Кайс умел видеть другое. Стройность формулировок, вязь образов, глубину смысла и великолепие исполнения. И этому он невольно научил и Дара. Тот все чаще ловил себя на мысли, что даже в банальных бытовых заклинаниях стал видеть больше, чем видел раньше, подмечать тонкости, детали, возможность изменения. Новое заклятье действительно оказалось несложным, просто вариация на тему ключа для магического замка. Таких было сотни и тысячи — маги создавали свои собственные, именные, кто во что горазд. Здесь все оказалось завязано на кровь, в двери была небольшая выемка, куда, завершив заклятье, следовало приложить ладонь. Повторяя за Кайсом, Дар завершил ключевой жест и, повинуясь мягкому толчку, коснулся ладонью выемки. Ладонь тут же пребольно укололо, Дар дернулся, но руку не убрал — Кайс прижимал крепко. Что-то тихо щелкнуло, где-то в стене что-то заворочалось, какой-то механизм, и створка распахнулась сама собой. — Сейчас, сейчас... Ага, все! — Кайс расплылся в довольной улыбке, наконец отпустив его. — Хозяин вперед? Дар слизнул выступившую капельку крови с ладони, покосился на эльфа с явным сомнением, однако любопытство было сильнее, чем чувство самосохранения, и он шагнул внутрь, за порог. Свет от магических шаров в коридоре падал узкой полосой, высвечивая только прямоугольник на каменном полу, а дальше все терялось во тьме. Вековой слой пыли здесь, конечно, не лежал, похоже, предшественник об этой комнате знал, а вот паутины могло быть — и наверняка было! — немерено. Дар поежился. Пауков он не любил чуть меньше, чем змей, однако страсти к мохнатым многоножкам не испытывал. — Учти, если на меня прыгнет хоть один паук, я закричу и рассекречу наш побег, — предупредил он, осторожно, с некоторой долей брезгливости, продвигаясь вглубь помещения. Далеко заходить не собирался: окна тут если и были, то их закрывали ставни, и вовсе не хотелось растянуться на полу, запнувшись во тьме о какую-нибудь древнюю табуретку. Тем более что вошедший следом эльф перекрыл собой половину света вообще. О том, что можно зажечь светляка, почему-то забыли в первый момент оба, а потом Дар все же обо что-то споткнулся и, чтобы не полететь носом вниз, схватился за первое, что попалось под руку — за сорочку эльфа. Тот, естественно, на ногах не удержался тоже. Дверь, словно нарочно ожидая этого момента, с тихим скрипом и щелчком закрылась, оставляя их в кромешной темноте. — Мамочки... — только и сумел прошептать Дар, сжимая пальцы до окостенения. Ему тотчас представилось, как сверху на них сыпется пыльная паутина, полная мерзких шевелящихся пауков. На нос что-то такое тут же и шлепнулось, тонкая шелковистая прядь, и только из-за того, что от нее пахло травами, Дар не заорал. Осознал каким-то чудом, что это волосы Кайса. Возможно еще потому, что над ухом сдавленно просипели: — Придушишь!.. Кайс же и зажег светляка, да не одного, а штук пять. И только тогда Дар нашел в себе силы разжать руки и отпустить бедного помятого эльфа. — П-прости, я в самом деле боюсь пауков. И не люблю темноту. — Я заметил, — выдохнул тот, наконец садясь и растирая шею. И почти тут же забыл об этом, с интересом осматриваясь. Они сидели на лестничной площадке. Повороты винтовой лестницы уводили наверх и вниз, а вот прямо вперед вел широкий коридор, оканчивавшийся сразу двумя дверями. — Если я правильно понимаю... — Кайс завертел головой, — энергетические контуры из коридора уходят вниз. А вот что там — ума не приложу. — Надеюсь, не пыточные. — Зачем в магических покоях пыточные? — изумился Кайс. — А что это за замок тогда, если нету подземелий с камерами для пленников, кандалами и прочим? — хмыкнул Дар, поднимаясь и добираясь до захлопнувшейся двери, которая издевательски не реагировала ни на толчки, ни на попытки подцепить край полотна и потянуть на себя, а дверного кольца, как и снаружи, тут не было. Не было и выемки для ладони. — Не открывается, так что нам все равно придется искать другой выход. Идем смотреть? Он не любил приключения. Но если уж они сами его нашли... — Идем, конечно! — Кайс тут же оказался на ногах, но Дара опередить не успел, тот первым шагнул на лестницу, ведущую наверх, и... на него все же коварно напал паук. Он спустился на тонкой паутинке, тянущейся к притолоке и, Дар готов был отдать руку на отсечение, угрожающе оскалился. Несмотря на то, что паук был размером едва ли с половинку ногтя, Дар шарахнулся назад, как если бы встретил монстра размером со шкаф. — Вверх не пойдем! — отрезал он, ощупывая грудь слева, потом справа, потом по центру, будто сомневаясь, на месте ли сердце или уже колотится где-то в пятках. — Странный ты, Дар, — хмыкнул за спиной Кайс. — Пыточных не боишься, а пауков боишься... Хорошо, пошли вниз. — Я их не боюсь, просто не люблю, — пробурчал Дар, следуя за эльфом. — Пауки полезные. — Кому как. Когда такое вот «полезное» на тебя ночью с потолка прыгнет — я с удовольствием послушаю, что и каким тоном ты о нем скажешь. — Первым делом я выставлю щит! Маг я или где? — Это ты маг, а я недоучка! Мне можно хоть верещать! — Значит, с завтрашнего дня будешь учиться еще прилежней! За беззлобным переругиванием винтовая лестница уже не казалась такой бесконечной, хотя наматывала виток за витком. Кайс шел первым, осторожно нащупывая ногой каждую ступеньку, уж больно те были крутые, Дар спускался следом, чувствуя исходившее от эльфа предвкушение. Сам он пока ничего особенно интересного не увидел и подумывал как раз, что лестница, вероятнее всего, приведет в какой-нибудь погреб, где стоят бочки со столетними соленьями, которые заготавливал еще архимаг. Лично. Вопреки ожиданиям, потайная лестница вела вовсе не в пыточные. Им встретились еще несколько площадок, совсем крохотных, на которые выводили узенькие, так, что только боком протиснуться, двери. Кайс всякий раз уверенно миновал их и шел вниз, утверждая, что энергетические контуры становятся все толще. Дар никаких контуров не видел и верил ему на слово. И затаил дыхание, когда светляки, висевшие вокруг Кайса, наконец высветили широкую площадку и ничем не закрытую арку, ведущую куда-то вперед. Просторный зал не напоминал ни пыточную, ни погреб с солениями, хотя бы потому, что был совершенно пуст. Голые каменные стены, чуть заметный запах пыли в воздухе — и здоровенная каменная глыба по центру. Дар скептически оглядел это великолепие, обойдя замершего Кайса. Вот только тот восторженно вскрикнул: — Дар! Это же центр управле... Договорить не успел. Стоило ему сделать шаг вперед, под арку, как сухо щелкнуло, и эльф спиной вперед улетел обратно на ступеньки. Дар кинулся к нему, мгновенно похолодев, стоило представить, что с эльфом могло случиться. Да хоть спину на крутых ребрах ступеней переломать! — Кайс? Кайс, ты живой? — он плюхнулся на колени рядом, опасаясь сделать только хуже, если сунется поднимать. Видел однажды, как «помогли» парнишке доброхоты. Лекарь потом только руками развел — если бы не сдвинули с места, можно было бы вылечить, а так — калекой остался навсегда. Но повезло. Кайс лежал, задумчиво глядя в потолок, и с некоторым трудом сфокусировал взгляд на склонившемся над ним лице. — По-моему, в компании с тобой я дурею, — пожаловался он. — Ну логично же: центр управления замком, один из важнейших элементов сети артефактов — и тут чужак. Как мы ни в какую ловушку еще на лестнице не влетели?.. — Думаешь, могли? Нет, я не спорю, мой предок вполне мог быть тем еще параноиком... — живое воображение Дара тут же нарисовало картинку, как архимаг, непременно гнусно хихикая, закрепляет над дверью ведро с водой. Что он тут же и озвучил, запоздало обеспокоившись тем, что рассмеявшийся эльф растеряет остатки разума. Кайс, хоть и смеялся от души, но разум оставил при себе. Даже сумел сесть и выплести какое-то лечебное заклятье, после которого осторожно пощупал затылок. — Вроде шишки быть не должно, — наконец глубокомысленно заключил он. — Так... Раз дверь была на крови, то и тут, наверное, так же. Попробуй, твою руку пропустит? Если что, лететь тебе недалеко, а я мягкий! Дар сосредоточенно потыкал в него пальцем. — Не такой уж и мягкий. Но ладно, все равно не жестче ступеней. Сейчас попробую. Он помнил, что в арку вошел беспрепятственно. Она и сейчас никак на него не отреагировала, когда шагнул под своды зала. Правда, он все равно шел аккуратно, вытянув вперед уже и без того пораненную руку. Поначалу ничего необычного не чувствовалось. Он уже представлял, как комично выглядит, вот так вышагивая, но только собрался обернуться к Кайсу и пожаловаться на то, что ничего не происходит, и эльф, похоже, разрядил собой ловушку, как пальцы стало покалывать. Дар даже остановился, недоуменно поводя рукой. Защитное заклинание, а это было, без сомнения, оно, словно замешкалось, коснулось ладони, как пес касается руки хозяйского отпрыска, и мягко отступило, не причиняя вреда. — Кайс, кажется, оно меня узнало. Что мне сделать, чтобы тебя снова не шарахнуло? Мне твои мозги еще пригодятся, не хотелось бы нести их в баночке отдельно от тебя. Дариар обернулся, вопрошающе глядя на замершего по ту сторону арки артефактолога. — Если бы я знал... — Кайс подергал за ленту, которой заново перетягивал растрепавшиеся волосы. — Попробуй прикоснуться к камню? Возможно, получится его активировать, там и посмотрим. — Ладно. Но если что — сложишь обо мне балладу и воспоешь мою беспримерную храбрость… И дурость, — тише закончил Дар. Камень высился в трех шагах, большой, выше Дара, необъятный и ничем с виду не примечательный. Он даже цвета такого же был, как стены зала, будто от них его и откололи. Разве что по тем местами лепилась вездесущая паутина — и что пауки здесь, в подвале, жрали? — а сам камень был чистым, как метлой обметенным. Дар с сомнением протянул руку и коснулся прохладной поверхности. Он понятия не имел, что случится потом, но надеялся, что ему сейчас не отхватит руку очередной ловушкой и на Кайса не свалится кусок потолка. Ничего подобного. Вместо этого ладонь чуть провалилась в камень, будто на самом деле он был чуть меньше, а сверху его прикрывало... что-то. Оно уже не ощущалось прохладным и гладким, скорее бархатисто-мягким, будто руку облизало, а уже закрывшуюся ранку опять дернуло болью. А потом в зале вспыхнул свет. Дар зажмурился, ослепленный, а когда открыл глаза — не сдержал восхищенного возгласа. Камня не было, он касался рукой прозрачной твердой поверхности, за которой было все. В смысле, весь город с замком, двумя сторожевыми башнями, высившимися на холмах вокруг замка, и приличный кусок окрестностей. Будто кто-то уменьшил все это и запихнул в огромную стеклянную емкость. — Кайс, ты должен на это посмотреть! — Дар оторвался от удивительного зрелища и кинулся под арку, хватая эльфа за руку и таща за собой, совсем забыв, что того буквально считанные минуты назад защита архимага отправила в полет к лестнице. Впрочем, сейчас эта защита затаилась. То ли сочла, что от эльфа угрозы нет, то ли впала в ступор от нелогичного поведения потомка своего создателя. А может, сыграло роль то, что ладонь Кайса Дар сжимал в своей, уже два раза послужившей ключом. В любом случае, к прозрачной поверхности носами прилипли оба, будто дети, высматривающие что-то на улице. — Потрясающе! — Кайс все-таки первым оторвался от созерцания и принялся осматривать уже сам бывший камень. — Твой предок точно был гением даже среди архимагов! Ты погляди, как филигранно сведены все потоки! Дар не понял, о чем он, выглянул из-за края и обнаружил, что с другой стороны невысоко расположена каменная плита, прилепленная ребром к пустоте. Ну, пока это именно так выглядело. И на ней места свободного не было от всевозможных камушков, значков, металлических вставок и стекляшек. — Управляющий центр, — заворожено прошептал он. — Сердце Айнена! А как им управлять? Дар потянулся пораненной рукой к одной из стеклянных бляшек, коснулся и зашипел — палец прошило очередным уколом. — Уж точно не тыкать пальцем, как в новую игрушку, — фыркнул Кайс. — Так, посмотрим... Он долго водил руками над плитой, зачем-то осмотрел её с нижней стороны, побродил вокруг, выглядывая что-то на полу и на стенах. Потом вернулся и более-менее уверенно очертил группу камушков. — Это, кажется, отвечает за изображение. Попробуй? Дариар послушно коснулся предложенных точек кончиками пальцев, однако ладонь снова резануло болью, заставляя его поморщиться. — Вот выползень! Оно все время будет из меня кровь высасывать, или только пока не активируем управление полностью? Если кровопускание будет регулярным, то тебе все же светит участь безутешного сочинителя героических баллад: я тут и сдохну, во мне крови раз на десять таких экспериментов! — проворчал он и тут же охнул, потому что картинка города заколебалась и резко понеслась на него. Ощущение было такое, будто летишь головой вниз с огромной высоты. От восторга пополам с ужасом засосало под ложечкой и захотелось зажмуриться. Остановило только присутствие эльфа — Дар подумал, что ушастый артефактолог ему это будет долго припоминать и подшучивать. Правда, когда изображение внезапно замерло, остановившись почти над самой водой делившей город пополам реки, он все-таки резко выдохнул, услышав такой же выдох рядом. Кажется, проняло и Кайса. — Как интересно... Дай-ка я... — позабыв про все, он сжал пальцы Дариара, осторожно коснулся ими другой точки в той же группе. На этот раз не кололо — видно, эта часть заклятья признала своего хозяина, зато карта, откликнувшись, заметалась туда-сюда с безумной скоростью. Казалось, они оба стали птицами и теперь совершали какие-то головокружительные кульбиты в воздухе, спеша увидеть все и сразу. — Ага, так вот зачем в основания домов те амулеты закладываются! Смотри, Дар, тут каждый дом помечен и отображается как есть! Надо же, он все продумал, даже расширение города. Дар честно смотрел первые несколько минут, потом от этих рывков его замутило, и он закрыл глаза, не мешая эльфу развлекаться, и уткнулся носом в его плечо, чтобы переждать головокружение. Отчасти — из-за потери крови, отчасти из-за того, что организм вспомнил, что пообедать забыл, а с последнего перекуса прошло довольно много времени. — Кайс, давай на сегодня заканчивать, а? Теперь мы знаем, как пройти сюда, поужинаем — и вернемся? Поглядев на него, Кайс сжалился, ответив на удивление покладисто: — Ладно. Карта замерла, показывая лысый глинистый холм далеко за пределами города. Смотреть там было не на что, но раз уж попросили, Кайс не стал больше дергать изображение, отпустив руку Дара. — Только секунду, взгляну. Так, если это — движение, то, это... Свет... Звук... Чтобы на улицах глотку не надрывать, что ли? А это что тогда? Больно широкие каналы, кажется, тут на большой поток силы рассчитано... — На архимага? — хмыкнул Дар, наивно предположил, что уж его-то слабых сил на активацию чего-то грандиозного точно не хватит, и коснулся указанных эльфом значков. Вскрика он не сдержал — ладонь резануло так, что он всерьез решил, что рука сейчас отвалится. Но нет, ничего... кроме странного тянущего чувства и нарастающей слабости. Ненадолго: грохнуло так, что дрогнули стены, которым, по-хорошему, ничто повредить не могло. Показалось, что даже пол подпрыгнул под ногами, а изображение на мгновение мигнуло, став глыбой камня. И нехотя разгорелось вновь, вот только холма уже не было. Вместо него на том же самом месте — вон, кустик вдали уцелел — красовалась такая воронка, что туда, кажется, мог без труда поместиться весь замок и еще для обеих дозорных башен место бы осталось. Причем, что самое жуткое, не было ни раскиданной в стороны земли, ничего. Холм просто... испарился. — Это я его так?.. — хриплым шепотом поинтересовался Дар, поспешно отдергивая окровавленную ладонь и для надежности убирая ее за спину. В его глазах, обращенных к эльфу, плескалось такое изумление, что впору было писать портрет с подписью «Третий градоправитель в шоке». — Это замок его так, — почему-то тоже шепотом сообщил Кайс, глядя на котлован, оставшийся на месте холма. — Тут, должно быть, накопители, то-то в городе фон занижен... Вот выползень... Он помотал головой, раз, другой, вцепился в волосы. — Ты как?.. — Я... наверное, поседел. И наигрался в повелителя магии на жизнь вперед, честное слово. Мне еще перед двумя градоправителями за холмик этот отчитываться. Гормс наверняка взовьется, что он это место себе подо что-то присмотрел, а я, подлец такой, изничтожил. А Борскол... даже думать не хочу: он же может предложить поэкспериментировать еще, мол, холмов в округе много!.. — Я ему такие эксперименты... — посулил Кайс, как-то ненавязчиво закидывая руку Дара на плечо. — Оперся? В обморок не падаешь? Вот и хорошо, пошли... На лестнице ему пришлось отпустить и идти сзади, порой осторожно придерживая Дара, упираясь ладонью в спину: того пошатывало. И это ведь знакомая дорога, а впереди стоял вопрос: как и куда выбираться?