Наемник и некромант

      Ильмаре с сожалением смотрел, как лицо напротив резко исказилось болезненной судорогой, а затем расслабилось: спасенный эльф потерял сознание почти мгновенно, его рука повисла как плеть. Фляга с гулким звоном упала и отлетела прямо к ногам Ильмаре.       — Я же сказал, на одном самообладании держался, — сказал он сам себе совершенно беззлобно, подбирая флягу.       Пришлось вставать, проверять, не помер ли упавший, но все было в порядке — ну, насколько можно было определить состояние едва избежавшего казни с теми скудными познаниями, которыми обладал Ильмаре. Фыркнув, он вернулся на свое место и поудобнее устроился на деревянных обломках, внимательно рассматривая осунувшееся лицо эльфа и длинные спутанные волосы. Интересно, с такими жить удобно?       И вообще, некромант... Для Ильмаре было в диковинку, что спасать пришлось не только собрата — в этом и ближайших королевствах эльфы либо жили в глухих углах, либо находились на грани закона, как он сам, либо же гнили рабами на кухнях или в свинарниках, — но и мага. Эльфов-магов он так и вообще последний раз встречал... В клане, еще когда жил с семьей. Тогда к ним прибились двое: старец с тонким посохом, больше похожим на ивовую ветвь, и молодой эльфеныш с очень скорбным лицом. Мама почему-то плакала и умоляла воскресить отца, а Ильмаре смотрел на нее снизу вверх и не понимал: куда же его воскрешать, если папа вместе с Братьями и так где-то в небесах?       Воспоминания заставили поморщиться. Магия вызывала у Ильмаре почти ребяческое любопытство, послушать он всегда любил, но допытываться подробностей у полумёртвого казалось глупостью. В любом случае, радовало, что рядом не трусливый раб, а, как минимум, эльф, который умеет обороняться. Вытаскивать из передряг пусть и не идеальных, но хотя бы умелых Ильмаре определенно нравилось. Хотя лучше бы наниматель предупредил о некромантии. Когда народ начал метаться по площади, Ильмаре чуть не споткнулся: он-то уже собирался бросать склянки с дымным зельем, уже перехватил полу плаща, готовясь закрывать лицо, а тут такое. Но так получилось даже лучше. Лишь бы некроманту оно потом боком не вышло, вон какой бледный.       Откинувшись на стену, Ильмаре прислушался: вдалеке слышались выкрики патрулей стражи, пьяный заливистый смех и бодрая трель лютни. Тут же вспомнилось, как день назад сидел в дешевом трактире на другой стороне города с Рабаном, капитаном ночных часовых, и устало слушал, как тому тяжело работать и скольких рабов-беглецов он успел подстрелить за этот месяц. Брехал, конечно, но слушать пришлось. За Рабаном был должок, причем достаточно весомый, а потому Ильмаре прекрасно знал: его просьба ночью увести часовых со стен ближе к северным воротам не останется невыполненной. Оставалось лишь досидеть до условленного часа.       Сидеть и ждать Ильмаре приходилось не в первый и даже не в десятый раз. И практически всегда он либо до зубовного скрежета скучал, либо выпивал — такие уж привычки привил его бывший командир, мужчина настолько огромный и рослый, что издалека его можно было с легкостью принять за вставшего на задние лапы медведя. Ильмаре вспомнил свой восторг от силы и мощи, когда его впервые увидел, и слегка улыбнулся.       На самом деле он просто отвлекал себя от лезущих в голову мыслей. Сейчас было не до скуки: переварить сказанное некромантом было сложно; сложно было поверить, что эти глупцы хотели казнить лишь из-за силы. И кого? Того, кто не убивал жестоко и без разбору, а пытался спасти город. «Точно глупцы, — подумал Ильмаре. — Как много вы теряете от страха неизвестного и непостижимого».       Но все равно, он не мог понять одного: почему этот эльф так старательно пытается доказать, что не хочет жить, если побежал за ним, а потом принял и еду с питьем. Желал бы провалиться в бездну смерти — загнулся бы от боли, но из рук чужака ничего бы не взял. Гордец. Ильмаре глубоко вздохнул, забыв на мгновение, какое зловоние вокруг, поморщился и прикрыл глаза.       На самом деле, он не собирался засыпать: нужно ведь было еще раз продумать маршрут от городских ворот и до места, которое они согласовали с нанимателем, нужно было проверить оружие, нужно было решить, как потом вновь пробраться в город за снаряжением этого... Ильмаре задремал практически мгновенно, убаюканный сиплым дыханием эльфа и едва долетавшим до их убежища шумом города.       А ведь он так и не спросил имя этого некроманта.              Дремал Ильмаре чутко, поэтому, услышав вдалеке лай собак и уже осточертевший лязг лат стражи, резко открыл глаза и прислушался внимательнее. Они что, серьезно решили прочесать это место так тщательно? Шанс, что собаки унюхают беглецов, был мал — вонь, стоявшая вокруг, сбила бы животных с толку, но все равно...       Одним резким движением поднявшись на ноги, Ильмаре размял шею и поглядел наверх, пытаясь определить время. Ощутимо стемнело, но небо еще только наливалось глубокой синевой. Значит, вполне успевают. Он перевел взгляд на спасенного: тот, кажется, лежал все в том же положении, капюшон совсем съехал ему на нос, выражения лица было не разобрать. Подняв сумку, Ильмаре пристегнул ее к прятавшимся под краем доспеха ремням, встряхнулся и подошел к некроманту. Постоял немного, затем тронул его за плечо, путаясь пальцами в длинных волосах.       — Нам пора, — сказал Ильмаре, когда тот неловко завозился. — Придется поторопиться: стражники пустили собак, я не хочу рисковать. Надеюсь, ты хоть немного смог отдохнуть.       Он отступил назад, давая возможность подняться и прийти в себя. И, когда тот встал, первым двинулся вперед, ныряя в щель между домом и городской стеной. Расстояние между стеной и зданиями, тесно прижимавшимися друг к другу и поросшими мхом от сырости, было небольшое, порой не получалось идти в полный разворот плеч. Но Ильмаре понимал, что через оставшуюся часть города иным и более безопасным путем не пройти, и думал, что его спутник об этом тоже догадывается. Оставалось надеяться, что босой некромант не запнется впотьмах и не рассадит себе ноги о какую-нибудь дрянь. Знал бы заранее — прихватил хоть какую обувку...       Собачий лай стих вдали, а вокруг сгустились сумерки, и слышно было только заунывный вой ветра, поднявшегося к ночи и бессильно бросающегося на гребень стены, пробующего на прочность ветхие крыши. К широкой улице, ведущей к северным воротам, они пришли даже быстрее, чем рассчитывал Ильмаре: спасенный шел прямо за ним и ни разу не оступился на всем пути; даже не пришлось оборачиваться, чтобы проверить, как он там.       У последнего покосившегося домишки, за которым уже начиналась роскошно выложенная мостовая — ведущая к главной площади улица же! — Ильмаре остановился, прищурился, присматриваясь к стенам, и грязно выругался: основной стражи у ворот уже не было, а вот яркие пятна факелов метались по верху стены, обозначая часовых, расхаживавших туда-сюда. Обернувшись, он велел шепотом:       — Стой пока здесь. Я дам сигнал своему человеку, он отзовет часовых. Если же что-то пойдет не так — не жди и пытайся выбраться сам, иного шанса уже не будет, и умрешь ты уже не от колесования, а от чего похуже. Понял?       Некромант кивнул. Наверное, кивнул: он так низко опустил голову, что лица под капюшоном не было видно вовсе. Но вроде услышал, потому что привалился к стене, оставаясь в темноте, когда как Ильмаре, тоже натянув капюшон плаща так, чтобы даже нос не торчал, выпрямился и быстрым шагом вышел на свет. Его не замечали всего каких-то пару мгновений, после чего откуда-то сверху раздался зычный голос:       — Прохода нет, ворота для горожан закрыты! Пошел вон отсюда!       Ильмаре облегченно выдохнул: Рабан действительно стоял сегодня на посту и ждал его.       Рабан был одним из тех вояк, что служили верой и правдой, доходя до неплохих должностей, но не гнушались частично сливать проверенным людям информацию, которая просачивалась с верхов. Ничего против присяги, лишь голые факты, домыслы и перефразированные формулировки. Такие мелочи здорово помогали не столько в пьяных разговорах о жизни, сколько в работе, где нужно иногда иметь козыри не только против господ.       Подняв руки вверх, Ильмаре сделал условный жест. Он зеркально отражал приветствие стражников, поэтому стоящие поодаль часовые не обратили внимания на различия.       — Это гонец от недавно прибывшего командира, вольно!       Ильмаре внимательно слушал, как Рабан отдает команды своим подчиненным и отсылает их в другую сторону. Так поворот стены будет закрывать все происходящее, и в этой слепой зоне не будет видно, как кто-то выходит из города.       После того, как шаги часовых стихли, Рабан глянул вниз и махнул, приказывая подняться к нему. Ильмаре побежал к проходу, ведущему на узкую каменную лестницу. В жарких бликах факела лицо Рабана казалось значительно старше — он стоял, уперев кулак в бок, и с нечитаемым выражением физиономии смотрел на «гостя».       — Молись, чтобы меня потом не начали допрашивать, с чего я отозвал своих парней раньше положенного — в рапортах может возникнуть несостыковка, — он недовольно тряхнул головой.       — Псы в мои планы не входили, пришлось уходить быстрее, — Ильмаре плотнее укутался в плащ — на стене порывы ветра были сильнее, чем на земле, и ледяными пальцами забирались даже под плотно прилегающую к телу ткань. — В лес тоже ищеек пустили?       — Нет, завтра с раннего утра будут прочесывать все вокруг, сегодня ограничились городом. Так, запустили пару рекрутов мерзнуть между деревьев. Кретины! — Рабан не то кашлянул, не то хохотнул. — Задал ты мне, конечно, работенку, остроухий! Мало того, что тебя нужно выпускать, так еще и пленника прихватил, чью казнь чуть ли не месяц все с восторгом ждали.       — Я отправлю тебе благодарственное письмо, если все-таки угодишь за это в тюрьму, — Ильмаре хмыкнул. — Спасибо за помощь, Рабан.       Воин ничего не ответил, лишь подмигнул и отошел, глядя вниз, в темноту за стеной. А Ильмаре быстро сбежал по крошащимся ступеням к небольшой калитке, которую не каждый горожанин замечал — она практически всегда была заперта и предназначалась только для стражи. Ну или для таких, как они с некромантом. Тот перебежал из тени, когда Ильмаре замахал ему, говоря, что путь свободен. Несмазанные петли клацнули и натужно заскрипели, выпуская беглецов туда, где чернели кроны деревьев и стрекотали ночные насекомые. Дальше путь обещал быть проще и, очутившись в темноте, где никакие часовые уже не могли их заметить, Ильмаре обернулся к некроманту, облегченно улыбнувшись.       — Сейчас южнее, до ближайшего пролеска, а там просто движемся вниз по реке. Наниматель сказал, что будет ждать у ее устья к утру. Идем.       Тот ничего не ответил, да оно и не требовалось. Лишь бы переставлял ноги дальше.       По лесу идти стало гораздо спокойнее. Не то чтобы Ильмаре особо боялся слежки, но все-таки выбраться из города было приятно — больше не требовалось так напряженно вслушиваться в любой шорох и высматривать стражников. К тому же ночь вне стен воспринималась иначе, не так давила, дышалось легче, и даже ветер немного стих, когда добрались до деревьев.       Лишь единожды чуть в стороне мелькнул огонек факела, да и тот скрылся за густой листвой — Ильмаре просто свернул и тихо увел еле идущего некроманта подальше. Неподалеку зашумела река, одна из тех мелких лесных речек, которые даже на картах толком не указывают. Её журчание становилось то тише, то громче, иногда почти стихало, если приходилось отдаляться, но ни разу не умолкало совсем, заглушая их и так тихие шаги шумом воды. Ильмаре лишь примерно прикидывал, как уходить, вел по бездорожью, без троп, так что не мог быть уверен в том, что его спутник не провалится в какую-нибудь крысиную нору или не поранится об острый сучок. Это вносило в неспешную прогулку изрядную долю напряжения. Но все обошлось — за спиной мерно раздавалось сиплое дыхание без вскриков или лишних шорохов.       Они шли и шли, и Ильмаре начало казаться, что это как во сне: бесконечный поход неведомо куда. Он считал про себя шаги, поглядывал наверх, на закрытое ветвями небо и основательно обгрызенный круг луны. Весенняя ночь, короткая и светлая, плыла мимо. Звон воды постепенно становился глуше: река набрала глубину и силу, промыла себе ложе пошире, прежде чем влиться в озеро. Ветер донес запах большой воды и тины.       К озеру они подошли вовремя. Вокруг лишь начинало светлеть, небо приобретало предрассветную глубину и прозрачность, когда Ильмаре остановился в зарослях на берегу. Некромант, шедший следом, не отследил это и налетел на него, уцепившись за кожаный наплечник. Ильмаре невольно вздрогнул. «Тяжелый, а ведь кажется, что сейчас переломится», — подумал он и чуть распрямил спину, чтобы некроманту было проще удержать равновесие.       Неподалеку сонно закрякала утка. Кто-то потревожил её сон, пробираясь по кустам вдоль берега в их сторону. Ильмаре настороженно повернулся туда, но это был всего лишь его наниматель, мужчина средних лет с жиденькой бородкой, до смерти усталыми глазами и кривым маленьким ртом. Он заозирался, качнулся в их сторону и, разглядев позади наемника того, кого так ждал, чуть ли не кинулся вперед, будто бы захотел не то схватить, не то обнять спасенного сухими, чуть дрожащими руками.       Ильмаре быстро отступил вбок, полностью закрывая некроманта собой, и с очевидным намеком положил ладонь на рукоять меча.       — Я привел мага. Я имею право знать, что вы от него теперь потребуете, — Ильмаре стоял ровно, высоко вздернув подбородок. Уверенность в том, что ему непременно стоит переговорить с этим человеком, прежде чем передавать спасенного, укрепилась, еще когда он разглядел, насколько слаб некромант. Убьют ведь. Заморят. А потом еще и обвинят в мошенничестве, посмертно.       — Господин! — это уже было обращено к магу. Увидев оружие, мужчина нехотя отступил назад и бросил раздраженный взгляд на наемника. — Твое дело тут закончено, эльф, ты можешь убираться с деньгами восвояси!       — В прошлую нашу встречу тон у вас был более располагающий, — Ильмаре вскинул бровь, но решил не усугублять ситуацию и пропустить мимо ушей пренебрежение в чужом голосе. — Говорите сейчас, что нужно, или маг уйдет со мной.       От того, как молчали за спиной — все так же сжимая наплечник, хоть уже и не наваливаясь всем весом, — ощущение собственной правоты становилось лишь сильнее.       — Ты... — наниматель поджал губы, но, помедлив чуть, все-таки начал говорить. — Мой сын болен. Мы думаем, что это одержимость... Духами? Демонами? Он ходит во сне, пару дней назад чуть не вывалился из окна чердака; а еще он падает на пол и начинает кричать, чтобы он, — мужчина сделал ударение на последнем слове и сглотнул, — ушел и не трогал его. Эйнар ослаб и сейчас практически ничего не пьет, не ест, мало ходит. Наш лекарь говорит, что это могли быть какие-то маговские грибы или ягоды, но... Иногда он говорит не своим голосом. Так не ругаются дети... — он вскинулся, умоляюще глядя за плечо Ильмаре, на некроманта. — Умоляю, помогите нам! Я готов заплатить любую цену, только спасите мое дитя!       — Есть небольшая сложность... — Ильмаре начал осторожно, так как знал, что может навлечь бурю. — Маг сказал, что все его снаряжение для... подобных ритуалов осталось в городе, у стражи, и...       — Почему вы не забрали его сразу?!       Ну вот, так и знал, сорвется.       — У меня не было иного выхода. Либо снаряжение и мертвый маг, либо маг, а после — его вещи, — Ильмаре говорил спокойно, разъясняя положение дел так, как объяснял бы ребенку счет. — Дайте мне пару дней, чтобы поставить его на ноги и вместе забрать снаряжение. Потом мы спасем ваше дитя. Или вы сами с вилами пойдете к городским стражникам?       Мужчина ощутимо напрягся и резко отвернулся, сосредоточенно смотря куда-то вдоль озерной глади. Поперечная морщина еще жестче и глубже пролегла на его лбу. Помолчав, он сначала открыл рот, а затем тихо выдохнул и произнес почти шепотом:       — Сколько нужно дней? Мы и сами сможем выходить его в деревне, если понадобится.       — У меня здесь есть небольшое укрытие, оно ближе, чем селение. А дни, — Ильмаре, наконец, развернулся к некроманту, силясь поймать его взгляд под капюшоном и плотной завесой густых волос, тронул за предплечье. — Ты согласен на все это? Сколько дней тебе необходимо? Слышишь меня?       — Слышу, — не сразу, но отозвался тот. Голос у него был — только пугать кого, тихий и какой-то шелестящий. Глубоко вдохнув, некромант продолжил:       — Как это было? Рывками? Или мальчик угасает медленно?       Он явно ждал ответа вслух, но не дождался и все-таки поднял голову, сощурился на свет. Вгляделся, пытаясь разобрать, кому же понадобился, кто быстро кивает в ответ на вопрос, не решаясь раскрыть рта. Ильмаре понимал его интерес, он и сам так смотрел в первую встречу в трактире, куда его занесло в поисках работы.       Мужчина, наверное, был старостой, причем немаленькой такой деревни. Слишком деревенский для аристократа, слишком уверенно себя ведет для обычного крестьянина, слишком добротная одежда и больно неумело ходит по лесу. Да и не будет у крестьянина денег на наемника, как бы страшно ни умирал его ребенок, и некроманта такой позвать не додумается, испугается. Это даже обычный староста не придумает, только вот такой... хитрый и работящий. И староста старостой, но сказывалась близость города: какой бы он ни был уверенный на своей территории, как бы ни цедил презрительно и ни требовал, обращаясь к наемному эльфу, спину гнуть привык. И сейчас смотрел с тем выражением, с каким обычно смотрят на высокое начальство.       «Помогите мне. Решите за меня. Скажите — и я исполню.»       Но... Ребенок. Своего ребенка отец любил, это было видно. Любил настолько, что сейчас стоял перед некромантом, героем ночных страшилок, убийцей и, в довершение всего, нелюдем. Стоял и просил. И за это его можно было хоть немного, но уважать.       Мужчина вздрогнул, когда задумавшийся некромант снова спросил:       — Сколько это длится?       — Третья неделя пошла, господин!       — Много спит?       Мужчина закивал, и некромант чуть повернул голову, глянув на Ильмаре.       — Два дня. Мне нужно два дня на отдых. Потом я приду и погляжу на него.       — Хорошо, господин, два дня, как скажете! — опять эти суматошные кивки, от которых рябит в глазах. И надежда в голосе, вперемешку со страхом и подобострастием.       Некромант отвернулся, да и Ильмаре тоже стало противно. Он не удивился, когда некромант коротко бросил:       — Твой ночлег. Веди.       Ильмаре еще глянул, как нехотя, то и дело оборачиваясь, уходит наниматель, передернул плечами и повел некроманта, куда собирался. Вокруг озера, по звериной тропе, а потом по оставленным им самим зарубкам. Тут и в самом деле недалеко было, хотя к концу пути Ильмаре подозревал, что придется тащить некроманта на себе: тот шел, но шатался так, что чуть встречные деревья не обнимал. Только силы воли ему точно было не занимать — дошел, сам, своими ногами. И даже до угла добрел, только там обвалился, выдохнув едва слышно:       — Не буди, пока сам не...       Немного постояв над мгновенно уснувшим некромантом, Ильмаре потеребил пряжку, рассматривая костлявый комок, в который тот сжался под грубым плащом. Затем развернулся на пятках, и, тихо заскрипев половицами, пошел искать, чем бы его еще укрыть. Или хоть соломы бы, под голову подложить...       Раньше у Ильмаре не было времени внимательно обшарить полузаброшенный охотничий домик. Он тогда вообще шел мимо, прикидывая, где укрыться, выполнив заказ. После такого красивого выступления в городе появляться не стоило... Да, наверное, вообще не стоило. Требовалось место, где можно было зализать раны и хоть немного отлежаться, так что Ильмаре просто быстро оглядел находку, убедился, что крыша почти не прохудилась, а что на пол сквозь небольшое оконце намело сухие листья и пыль — не большая проблема, переночевать можно. Все указывало на то, что хозяев здесь давно не было, а значит, и беглого эльфа тут никто искать не будет. Вернее, теперь уже двух эльфов.       Вещей нашлось немного, если не считать лавки у стены, табурета и колоды, заменявшей стол. На полке под потолком лежали несколько сальных свечей, до которых каким-то чудом не добрались и не сожрали звери. Коптить такие должны были нещадно, так что Ильмаре отложил их, благо, там же стояла плошка с фитилем и почти пустой бутылек масла. Уже лучше. Кроме этого он не обнаружил ничего, только на балках под самой крышей висела забытая шкурка — не то лисья, не то мелкого волка. Спрыгнув с опасно качнувшегося табурета, Ильмаре повертел шкурку в руках и, подумав, накинул ее на некроманта. Все теплее.       Постоял, прислушался — дышит. Значит, жив.       Шкурка еле прикрывала половину тела, и Ильмаре невольно задумался над тем, что его... попутчику?.. попутчику теперь носить. Между складок плаща и меха серели грязные голые ступни. Те же сапоги... Да и весь он, как помнилось Ильмаре, был еле прикрыт каким-то разлагающимся тряпьем, а не одеждой. Но наемнику ведь не обязательно ходить за вещами для того, кого он меньше суток назад спас, верно?       Ильмаре вышел из дома, крепко прикрыв за собой дверь, и по узкой тропинке двинулся в сторону деревни, в которой принял заказ.       Он не был обязан помогать некроманту, но сопереживания в нем было больше, чем в некоторых людях.              В деревню Ильмаре вошел, когда давно поднявшееся над горизонтом солнце уже ощутимо грело затылок и спину. Вернее, это был уже почти городок. Конечно, не чета тому, из которого они с некромантом бежали, но уже вполне себе приличный, с собственной рыночной площадью и даже парочкой трактиров. Утоптанные лошадьми и людьми улочки были припорошены мелкой пылью и одуряли после леса духотой, поэтому Ильмаре сразу же решил, что долго здесь оставаться не будет. Судя по выкрикам и запахам, рынок был где-то недалеко. Это успокаивало, потому что когда он стоял на пригорке, откуда было как на ладони видно всю деревню, она показалась ему слишком большой для такой местности.       Как бы то ни было, рынок удалось отыскать быстро. Спрашивать дорогу у местных Ильмаре и не собирался: в городах свободных эльфов еще терпели, а в таких вот местах откровенно недолюбливали. Хотел бы он знать, почему люди взъелись на его сородичей... Но пока оставалось принимать это как данность и смириться, как-то живя с этим. Капюшон в таких местах Ильмаре не надевал из принципа, он давным-давно перестал бояться людей. Увернуться от камня он даже в темноте сможет, а заломить руку пьянчуге и подавно.       Небольшая рыночная площадь полнилась людьми, мелким скотом, уютными запахами выпечки и парного молока. Ильмаре прошелся вдоль рядов с едой, прикупив вяленого мяса, попутно рассматривая прилавки с сушеными травами и порошками с заумными названиями — вдруг некромант спросит, мало ли, что ему может понадобиться. Небольшой прилавок с одеждой и какими-то подозрительными кожаными доспехами, как бы ни украденными с трупа, он нашел в самом дальнем углу, у загонов для крупного скота. Видно, дела у хозяина шли не очень, а может быть, где-то пряталась более приличная лавка. Но в такую Ильмаре и соваться бы не стал, а эта была в самый раз. Помявшись возле развешенных тряпок и тронув пару, он нарвался на грубый окрик, но уперто игнорировал его, рассматривая вещи дальше.       — Ты, грязнорукое отрепье, не трогай, замараешь! — снова рявкнул толстый мужик, перегибаясь через доски прилавка и проминая их пузом.       — У меня есть чем платить, человек, — Ильмаре угрюмо глянул в ответ и пару раз шлепнул по маленькому мешочку у себя на поясе.       Глаза торгаша заметно вспыхнули жадным огнем. Ну да, за деньги и эльф внезапно неплохим покупателем станет.       — Лучше скажи, что может подойти на человека примерно... — Ильмаре поднял руку и ребром ладони указал где-то у себя над головой. — ...такого роста и сухого телосложения. Чтобы не мешало передвижению, и без лишних цацек.              Когда Ильмаре подходил к домику, солнце начало заметно краснеть, блики на листве приобрели рыжий оттенок, а воздух стал свежее. Ну да, все-таки задержался дольше, чем планировал, отчаянно торгуясь за тряпки, которые точно не стоили и половины отданной в итоге цены. А потом еще и заплутал, пришлось делать крюк, прежде чем выбрался на нужную тропку к озеру. Открывая дверь, Ильмаре спорил сам с собой: проснулся ли некромант или дальше лежит себе на полу. И ведь не проспорил.       Некромант лежал на том же месте. Ильмаре подошел ближе, наклонился проверить, но тот и не думал умирать, только перевернулся на бок, теснее прижав к себе шкурку. Наверное, почувствовал во сне тепло и подмял под себя.       Кинув мешок с новой одеждой и пару легких сыромятных сапог на стол, Ильмаре потянулся с чувством выполненного долга. Сапоги, конечно, ни в какое сравнение не шли с его собственными, с тяжелой грубой подошвой и длинной шнуровкой почти до колен, но все-таки были обувью. Пожалуй, день можно было считать потраченным не зря.       Закрыв дверь, Ильмаре поморщился: в помещении стало значительно темнее, пришлось шарить по полке в поисках бутылька масла. Огонек в глиняной плошке горел неярко, но с ним стало даже уютно. Вытащив из того же мешка кусок вяленого мяса, Ильмаре отошел к лавке в углу, и, развалившись на ней, решил, что обдумает план, по которому они проберутся потом в город. Но успел лишь дожевать, еще раз взглянуть на спящего практически у его ног некроманта, и уснул мгновенно.       Все-таки две бессонные ночи в подготовке сильно уморили, пусть Ильмаре о них и думать забыл.