POV Хенвон
Рождество. Встречу ли я его еще когда-нибудь в Японии? В связи с тем, что совершенно не представляю, как сложится наша совместная жизнь, решаю все-таки посмотреть город. Токио украшен потрясающе: деревья обвиты светящимися гирляндами, пушистые елочки мерцают на площадях, а еще совсем по-другому в это время года, потому что теплее и не так ветрено. Гулять — одно удовольствие.
Вот только одиночество накатывает, когда начинаю обращать внимание на парочки, что флиртуют, делают фотографии на фоне красивых витрин и деревьев. Интересно, как проводит Рождество Хосок? Возможно, что с отцом или коллегами. Меня тоже звали, однако не мог, мне слишком нужно время с любимым, пусть, будто сумасшедший, лишь представляю, что он рядом.
Возможность жить у Шина дает ощущение, что мы ближе, чем есть на самом деле. Однако, среди людей, которые могут быть вместе, обнимаясь, улыбаясь друг другу, становится тоскливо. Так я четко осознаю, какое между нами расстояние, и, несмотря на то, что осталось меньше месяца до встречи, сердце с болью сжимается.
Рождество — праздник семейный, однако мама и папа не позвонили. Мингу сказал, что у них какие-то неурядицы с бизнесом, и мне стало стыдно, поскольку догадываюсь о том, кто может быть виновником, а главное — из-за кого, ведь их единственный бизнес — это я. Удивительно, но он любезно поздравил кусочком торта, а Кагами и Синго предлагали отметить вместе. И все же, чувствовать себя третьим лишним совсем не хочется, а с менеджером, пусть и не ссоримся больше, оставаться долго вместе невозможно просто.
С Хосоком было бы идеальное Рождество. Мы бы выпили горячего глинтвейна, гуляя вдоль набережной, он наверняка бы спрятал наши руки к себе в карман, где переплелись бы пальцами, а потом поцеловал, смущая меня, уже краснющего от алкоголя.
Сам себе усмехаюсь, а затем ловлю взглядом магазин с множеством сувениров с котами.
Белый и пушистый брелок, которого глаза — синие пуговицы. Очень нелепое существо, к сожалению и смеху, похожее на меня.
— Мама, мама… смотри, какой чудик! — подбегает малышка лет пяти, и я чувствую в ней собрата.
— Оу, у нас такие вещи не пользуются популярностью, потому мы заказали в одном экземпляре, — отзывается продавщица, женщина лет пятидесяти, явно чувствуя себя неловко между покупателями, которым пригляделось одно и тоже.
— У тебя красивые глаза, — отзывается ребенок с ярко-зеленым взглядом, на что улыбаюсь и покупаю ей «чудика». Мама узнает меня и смущается, говорит, что не стоит, но все же принимает подарок и благодарит, оставляя меня гадать, чем же можно заменить прототип меня?
— Как Вы относитесь к сочетанию черного и белого? — у меня от удивления чуть ушки не вылезли. — Кажется, хорошо, — и мне подают опять же брелок, но акриловый, с двумя котами — черным и белым — чьи хвосты формируют сердце.
— Знаете, этот даже лучше, — успокаиваю улыбкой женщину и, отбившись от попытки не брать с меня денег, потому что и она поняла, кто я, забираю покупку, прежде чем уйти, оставляя автограф.
Становлюсь узнаваем даже в чужой стране. Нам будет тяжело… Придется рассказать публично? Это еще сильнее ударит по моему, и без того шаткому, положению после потери синевы глаз… Кутаюсь сильнее, прогоняя все эти мысли из головы.
Сегодня мое одинокое Рождество, однако, Хосок, сердцем я рядом.
***
POV Хосок
Отец приглашал выпить с ним, Кихен — еще и с парочкой каждый день бесящих остолопов. Я выбрал Хенвона. Поставив, за неимением стола, на столешницу пару свечей, снежный шар, коробочку с ошейником и кольцами, открываю бутылку вина и, звонко цокая бокалами, отпиваю из одного до дна.
— Что же, мой любимый котенок, я совсем без тебя остатка рассудка лишился. Твой подарок, — беру в руки в шар и трясу, наблюдая, как двух котов заметает снегом. — Это ты получишь на день рождения, — открываю коробку с черным кожаным ошейником, — и последнее — на день Святого Валентина, — верчу в руках парные кольца и делаю глоток из второго бокала.
Знаешь, дни летят быстро, а все равно будто еще вечность впереди, а не три недели. Самые волнительное время. Совсем скоро ты лучше познакомишься даже с теми, с кем виделся на пробах. И, думаю, они тебе понравятся — котооборотни, что были раньше конкурентами, теперь — твои союзники. Мы обязательно сделаем все, что в наших силах.
Возможно, дорогой, тебе не позвонят родители, им приходят отказ за отказом от каждой компании, куда подают твою анкету, потому что ты — в Японии, а мои нынешние подопечные — в Корее. Мы лишаем семью Че всех возможных заказов, иногда пользуясь грязными путями и используя феромоны.
Стараюсь спасти тебя, но ты ведь знаешь, да? Как бы тяжело ни давалась работа, как бы хорошо ее ни выполнял, всегда есть шанс облажаться. Я боюсь проиграть, хочу всегда быть тем, кто сильный, спасает и поддерживает. Если пятнадцатого января твои родители подпишут с кем-то контракт, то мы, даже выигрывая бои, проиграем войну.
— Хенвона~а, мне не хватает твоего мурчания, пушистых ушек, сапфирового взгляда и томного:
«Люблю тебя».
В это одинокое Рождество я с тобой, но без тебя.
Ты всегда в моем сердце
