***
— Видишь, что ты натворила. Тебя же предупреждали, что с Артёмом шутки плохи, что лучше слушаться его, а не идти на поводу у своих «пороков», — сняв кусок материи, который раньше был футболкой, Марина медленно обрабатывала свежие царапины девочки. Смоченная спиртом ватка легко проходила по открытым ранам, не сильно давя на тело. От этих движений Саша крепко сжимала зубы, стараясь не показывать истинное своё состояние. Она лежала на своей кровати, лицом вниз, а руки сжимали в руках маленькую стопку марлей. Удобно устроившись рядом с ней, секретарша очень осторожно пыталась смягчить боль, но состояние было настолько серьёзным, что без помощи специалиста тут явно было не обойтись. — Тебе бы сейчас в больницу, но хозяин запретил это делать. Боится, что как только ты поправишься, можешь оттуда сбежать. — Можно подумать, ему не безразлично, что со мной будет, — еле выговорила Колокольцева, продолжая всё также глотать слёзы. — Ведь это по его вине я теперь такая. Больная… . С изуродованной спиной… . Мне не понятно только одно — в чём я виновата перед ним? В чём виновата Соня? — И никогда не поймёшь, — со вздохом ответила блондинка. В этот момент она была какой-то чересчур доброй и искренне жалела девочку. — Душа и мысли Тёмы для нас потёмки. А если сунемся, то ситуация может снова повториться. — Давно он такой — жестокий, властный, бесчеловечный? — Когда мы с ним встретились, у него это уже было, — взяв свежую марлю, Марина положила её на спину, прикладывая сверху дополнительные. — Я не знаю, что могло сделать его таким, превратив в подобие чудовища. Но, видимо, что-то произошло. С такими наклонностями при нормальных родителях не рождаются, а, как правило, становятся. Я пыталась узнать, но мне говорили: — «Не надо. Только себе жизнь сломаешь». — И я оставила это занятие. — Выполнив все необходимые процедуры, по оказанию первой медицинской помощи, Марина сложила всё на столе. Накрыв малышку сверху одеялом, она тихо произнесла, — с твоим появлением он немного изменился. А ты сегодня сама же его назад и вернула… Молча лёжа Саша пыталась обдумать её слова. Что она могла такого сделать, если состояние парня немного стало лучшим? Тем, что подвернулась ему под ноги или может её родители, что-то такого наобещали ему, что он остался счастливым? Дать ответы ей мог только Тёма. Но с учётом произошедшего, у неё было только одно желание — умереть. Лишь бы не видеть это вечно ухмыляющиеся лицо, не слышать его хриплый баритон, не ощущать на себе прикосновения тёплых, слегка шершавых рук… . Стрелки часов нервно отбивали такт, не приятно действуя на нервы, а «маленькая» девочка всё лежала и лежала, боясь даже пошевелиться. Она не чувствовала даже своего собственного тела, и лишь жуткая боль в спине давала о себе знать. Ужасное покалывание, вперемешку с перекисью и прикосновения пластыря — что могло быть хуже в данной ситуации. А ко всему прочему ещё добавились… чьи-то нежные поцелуи. Откинув одеяло, кто-то очень мягко целовал не задетую часть кожи, а тёплые руки убирали с затылка волосы. — Моя девочка, моя малышка, — шептал знакомый голос в спину, а губы так и продолжали целовать её. — Тебе больно… . Так одиноко… . Пожалуйста, не бойся меня. Не надо. — Не трогайте. Я не хочу вас видеть, — её слова не остановили мужчину и, наклонившись ещё ниже, он нежно поцеловал в затылок. — Я не уйду от тебя. Никогда. Ты поправишься, и ты будешь жить. Я не дам умереть тебе… . Не дам. — Вы не сможете вечно быть возле меня, — с вызовом ответила Саша. — Рано или поздно я уйду от вас. А людям скажу, что наш брак фиктивный. Что вы подстроили его в результате спора с другом. Они поверят и быстро помогут с разводом. Одно радует — я не успела родить вам ребёнка. И совместно нажитого имущества у нас с вами тоже нет. Поэтому даже в суд не придётся идти. Оформят всё в загсе. — Ты до сих пор не уяснила одну мысль, моя красавица. Ничего фиктивного у нас нет. Всё по-настоящему. А то, что ты не родила малыша — это лишь вопрос времени. Рано или поздно это случиться. И я клянусь тебе, что это у нас произойдёт по обоюдному согласию, но не по принуждению. — Поцеловав в нежную шейку, Артём встал и направился к выходу. Не обращая на него никакого внимания, девушка так и лежала, уткнувшись в белую подушку. Она продолжала твердить себе, что это всего лишь его иллюзионные фантазии. Что рано или поздно наступит тот день, когда ему надоест играть с этой серой мышкой и он отпустит её, при этом не испытывая никакого разочарования. Единственно, её пугала реакция родителей. Как они отреагируют на то, что дочь пренебрегла их «подарком» и попросту сбежала? Да, собственно говоря — никак. Позлятся, попсихуют, и найдут нового зятя. Который хотя бы тираном не окажется. Вспомнив об одной детали, которую вероятней всего упустил сам Артём, девушка, не без усилий встала с постели. Закутавшись в простынь, она, слегка пошатываясь, отправилась в комнату супруга. Кое-как поднявшись на третий этаж, Саша застала его в боковой комнате, находившейся в нескольких метрах от спальни. Парень сидел на софе и держал в руках какую-то тонкую, прозрачную ткань. Она легко скользила в его руках, а он то и дело подносил к своему лицу, жадно вдыхая запах. — Я хочу с вами поговорить, — от её голоса Монстр слегка вздрогнул и поспешно спрятал предмет обоняния под подушку. — Даже так, — мужчина ухмыльнулся. — Ты же не хотела. Выгоняла, а сейчас сама явилась ко мне, да ещё в таком виде. Раз так, я с удовольствием выслушаю тебя, моя прелесть. — Я тут вспомнила, что пришла к вам, по сути, ни с чем. Без приданного, которое положено невесте. Родители, когда решали мою судьбу, даже не позаботились об этом. Да и вы ни разу не упомянули. А жена ведь не должна сидеть на шее у мужа, не имея при этом ни гроша. — Он слушал её очень внимательно, пытаясь вникнуть в каждое слово, а бесстрашная девочка тем временем продолжала. — У моих родителей довольно обширный бизнес за границей, часть из которого моя. Как только мне исполнится восемнадцать, эта часть перейдёт в моё официальное пользование. Так вот, я предлагаю вам следующее. Вы заберёте её у меня. Будем считать, что я заплатила вам дань, которую вы собираете со всех контролируемых вами бизнесменов. А в замен…я получаю развод и желанную свободу… . Ну так как? Вы согласны с моим предложением?Глава 8.
6 декабря 2018 г. в 16:15
Высоко под потолком, подвешенная за крюк, висела девушка. На вид она была чуть постарше Саши, хотя черты лица и не показывали это. Тёмно-рыжего оттенка волосы, были растрепаны и спутаны, изорванное на лоскутки, чёрное тоненькое платье, оголяла жуткие синяки на теле. А тонкие руки были сплошняком усеяны свежими ранами. Из глаз градом текли слёзы, смешиваясь со струями крови, плавно стекавшие на оголённую шею. Незнакомка была сильно измучена, и с закрытыми глазами смотрела в сторону. На полу под ней была, неизвестно откуда, взявшаяся вода, отражая в себе грязные, изрезанные стопы… .
При виде такой жути, Колокольцева медленно попятилась назад. Зажав рот правой рукой, она тихо вскрикнула, думая, что её никто не слышит. Но в ту же секунда рыжеволосая очнулась, а пальцы ног немного пошевелились.
— Ты кто? — хрипло спросила девушка.
— А ты? — немного осмелев, голубоглазая приблизилась к ней и уставилась в глаза — единственную часть тела, что могла жить, казалось, только за счёт себя.
— Не знаю, — прохрипел в ответ голос. — Раньше меня звали Соней, а теперь сама не знаю, кто я. Потому что я не человек, а всего лишь жалкое, грязное существо. — Руки немного дёрнулись, и от этих действий, пострадавшая поморщилась. — Какой сейчас год?..
— Ну 2018-й, — Саша обошла с другой стороны и увидела до жути изуродованную спину. Несколько сотен полос лежали поперёк, впитывая в себя гнилой, пыльный воздух. Кое-где были заметны движения рёбер, подсказывая, что девушка ещё дышит, хоть и даётся ей это невыносимо тяжело. — У тебя провалы в памяти? Ты вообще ничего не помнишь, что ли?
— Уже три года прошло… — протянула Соня, слегка сжимаясь. — Я помню только, как мы с девчонками пошли в клуб, как оказались в одной vip-комнате… с Ним. Было много алкоголя и сигаретного дыма, а потом я отрубилась. Очнулась в каком-то подвале, связанная по рукам и ногам. Он стоял надо мной и ухмылялся, приговаривая, что я сама себе вырывала яму. Что мне пришёл конец. А потом начались ежедневные побои, пытки… . А сегодня… . Хотя для меня это время превратилось в один кошмарный день, поэтому, даже не знаю, когда привезли сюда и подвесили под потолок. Охрана избивала меня, ничего толком не объясняя, а мне оставалось только кричать и молить о том, чтобы всё поскорее закончилось… .
Ужас накрыл Колокольцеву с головой.
— Я, кажется, знаю, кто ты, — со страхом прошептала брюнетка. — Мне подруга рассказывала. Ты из соседней школы. Это вас тогда весь город искал, а вы как будто сквозь землю провалились… . Так значит, это вы нарвались на Монстра. И теперь все считают, что вас больше нет… . — Не скрывая все свои эмоции, она, молча глядела на этот еле двигающийся скелет, и сердце обливалась жуткой кровью. Вот что может сделать с ней тот, что теперь официально значится супругом, если она не будет подчиняться добровольно. Значит, не сегодня завтра, на этом месте окажется… она. И от беленького невинного тельца не останется… ничего. Одна лишь боль да жуткие следы на теле. Заметив в углу ковш с водой, голубоглазая взяла его в руки и поднесла к Соне. Немного отпив, та молча улыбнулась, показывая тем самым благодарность… .
— А ты как здесь оказалась? Тебя что тоже? Да?
— Почти, — еле сдерживала слёзы Колокольцева. — Меня за него замуж выдали, причём против воли. И теперь он, как кот с мышкой, постоянно играет мной, ласкает. А у самого глаза не здоровым блеском светятся.
— Тогда я крепко тебе не завидую, — со слабым вздохом ответила шатенка. — Ты подписала себе приговор. Поэтому, начинай молиться об искуплении грехов, потому что в решающий момент, этой возможности у тебя просто не будет.
— Что Артём со мной сделает? — в голосе послышались ноты паники, а на шее задёргалась жилка. — Говори, не молчи, пожалуйста. Меня, кстати, Сашей зовут. Я помогу тебе выбраться. Правда. Без всяких условий. Только, пожалуйста, скажи.
— Даже не пытайся. У тебя всё равно ничего не выйдет. Если ты отрежешь верёвку, то я с грохотом упаду, и на шум прибежит охрана вместе с ним. Поэтому, не надо. Не мучь себя этим жутким зрелищем и просто уходи. Мне лучше побыть одной… . — Лампочка резко сверкнула и в то же мгновение на лестнице послышались шаги. — Вот видишь, что ты с собой сделала… . Если нас увидят вместе, то обоим не поздоровится. Так что беги в тот тёмный угол, — Соня кивнула в ничем не освещённую нишу в стене. — Как только всё закончится, ты сможешь уйти наверх, а я… — слова девушки стихли и в этот момент на Сашу упал свет фонаря. Обратив взгляд в сторону, с которой начинался путь на свободу, она в ужасе застыла. На неё смотрели несколько пар глаз, и среди них особенно выделялись, чёрные от злости, глаза супруга.
— Ты что здесь делаешь? Как ты тут оказалась?! — с каждым словом голос усиливался, отдаваясь громким эхом. — Я же просил тебя, не ходить сюда!
— Артём, я только услышала крики и хотела…
— Ты ослушалась меня! Ты противилась моей воле! — не теряя присутствия духа, мужчина схватил с пола кнут и резко…стеганул им девушку. От такого Саша в один миг упала на пол, а на лице остался рубец. Всё смешалось в её голове: истопленные крики Сони, жуткие удары кнута, резавшие по всем оголённым участкам кожи. И жуткие вопли мужа. — Я же просил, просил…
— Пожалуйста, отпусти её. Это я виновата. Она на мой крик сюда пришла. Она ничего не знала. — Рыдания Софьи заглушали удары, а у самой Саши даже не было сил, чтобы кричать, плакать или просто молить о пощаде. Она лишь молча лежала на холодном полу, а девичья кожа горела жарким огнём, готовая просто «вспыхнуть»… . Когда пытка, наконец-то, прекратилась, девушка отползла в сторону, в надежде зажаться, заснуть в каком-нибудь укромном уголке, и никогда больше не проснуться.
— Не трогайте её, — донёсся хриплый голос брюнета. — Всё равно она никуда не денется. — Пытавшие поднять её, охранники, медленно отступили на шаг, оставляя лежать там, где она и была.
— Босс, а что делать с этой? — кивнув в сторону Сони, спросил Фёдор. Не долго думая, Артём произнёс:
— Сделайте так, чтобы я её больше никогда не видел… . И на этом достаточно.
— Как? — воскликнуло одновременно несколько голосов.
— Действительно, — ухмыльнулся мужчина. — Как? Мне ли вас учить, как надо избавляться от ненужных мне людей. — Страшная мысль вмиг ворвалась в её мозг. Она, наконец, поняла истинную сущность своего замужества, а заодно и всей Его жизни. Нет, она не нужна ему, как жена. Она для него никто. Так, всего лишь игрушка… . Он будет издеваться, бить, а она лишь молча будет, смотря не его приступы гнева не только в отношении себя, но и других. Будет просто терпеть. Ведь шансов на спасение практически нет… .