Моя Псина

      Когда они добрались до хаты Союза, было уже далеко за полночь, а если точнее, то четыре часа утра. Кто ж знал, что нацист закатит скандал посреди улицы со своим дружком Японией, который мирно чапал мимо, в направлении своего подъезда.       А суть была в том, что когда Япония невольно развернулся, услышав недовольное шипение за спиной, в трёх метрах от него расположилась столь странная картина: Вот идёт постоянно параноидальный коммунист, который вёл себя тогда так, будто он выпил приличное количество алкоголя, но не только это было самое странное — за воротник нацисткой формы тот тащил самого Третьего Рейха. Немец пытался вывернуться и расцарапать Союзу лицо, чтобы снять ухмылку с неё. Естественно, Япония испыталась глубокое состояние шока и чуть не споткнулся при ходьбе, не смотря под ноги, ну, просто потому что… не каждый день видишь Союза, с таким довольным и беззаботным выражением лика, который ещё и тащит нациста за шиворот.       Конечно же, Рейх увидел, что Япония всё разглядел и тот поёжился при мысли о том, что может с ним случиться, если коммунист отпустит немца или не удержит. Поэтому ускорил шаг, с большим усилием оторвавшись от этого зрелища, но всё равно чувствовал прожигающий спину взгляд нациста, полный ненависти. — Синто, не подведи меня… — взмолился японец, уставившись на свои ноги. Потом идиотская привычка взяла вверх, не выдержало и, развернувшись, он быстро выставил кисти в виде ”сердца”, направляя его на идущих сзади мракобесов, невольно умиляясь. От неожиданного жеста оба остановились, инстинкт самосохранения верещал в ушах Японии и он, что было сил, рванулся бежать когда послышался громкий оклик:       — Рейх, фас! — крикнул коммунист, отпуская нациста из крепкой хватки. Послышались маты в сторону несчастного. Кровь долбила по вискам, приказывая бежать быстрее, если он не хочет быть, как минимум, насаженным на ветку или отдан на растерзание голодающим псинам. «Если они меня сами пополам не сломают», — проскулил бегущий, чувствуя, что немец сейчас на него набросится и в один удар сломает шею. «Ну мы же друзья, тем более он прекрасно знает, что я не могу жить без этого прекрасного Энимислэша». Действительно, не совмещать же ему нациста, например, с Италией? Он не любил её, и то, что они были союзниками во время войны, ничего не означало, т.к. после провала Фашисткая Италия и вовсе оказалась мертва, (по рассказам матери), в то время, когда нацист продолжал конфликтовать с Союзом. А тут — вон как! Чуть ли не под ручку идут. Хотя, они всегда насмехались над таким положением и могли даже иногда подыгрывать, но не из-за тёплых чувств. Как казалось.       Япония увидел небольшой переулок между домами, ведущий на другую улицу. Он воспользовался им и, резко повернув, привёл в замешательство преследователей, да так, что нацист, не успев затормозить, промчался мимо, а потом, когда очухался, японец уже перелез через прутья и бросился бежать дальше. — Чёртов пидрила!1! — крикнул ему вслед раздосадованный коммунист и уже собирался уходить, но нацист, схватив его за рукав, уверенным шагом потащил Совка к забору. — Он уже ушёл, — убеждал Рейха Союз, но тот лишь упрямо продолжал тащить его за рукав. После, остановившись у ограды, птицей перелетел через неё и ринулся в ту сторону, куда скрылся гнусный азиат. Коммунист, тяжело вздохнув, последовал его примеру, но не успел он пробежать пару метров, как раздался пронзительный крик. «Чую, нам не уйти сухими из крови...», — хватаясь за голову подумал Совок, поспешив к источнику крика.

***

На палой листве валялся Япония, пытаясь вырваться из хватки нациста, он бешено забил ногами и заверещал с мольбой отпустить его. Но нацист не собирался его отпускать, считая то, что помимо активного создания такой взаимосвязи между двумя врагами, он был свидетелем неловкого положения, в котором прибывал Рейх, а это означало, что шанс на выживание у японца был минимальный. «Ну всё, ему пиздец…» — подумал коммунист, увидев, как маршевые сапоги Рейха впечатывают румяную мордашку японца в затхлую землю. — Убивают! Люди добрые! — орал Япония. — Я столько ещё на свете не видел, я ещё молод, и вот, впечатан фашистом в землю! Закопать хотят! — не унимался он, не обращая внимания на то, что с каждой фразой всё глубже уходил в землю. — Ты завалишь ебало или нет?! — прорычал коммунист, в бешенстве глядя на японца. — Хочешь, чтобы проблемы были у всех? Япония, смутившись его угрозой, заткнулся. — Рейх, фу, нельзя. Давай, отпускай его, — бросил Союз, не глядя на нациста. К его большому удивлению, Рейх так и сделал, правда, напоследок пнул Японца. Убрав сапог с его лица, он молча собирался удалиться в сопровождении коммуниста. Вдруг ночную тишину разрезал визг и громкие голоса. Совок был прав: кто-то видел их перепалку и предпринял меры. Япония вскочил с земли и, поравнявшись с объектами его шиппинга, призывал их уносить копыта, пока им не дали пятнадцать суток, но это никак не повлияло на последствия, которые их ждали…