Город Грехов

Жизнь вернулась в нормальное русло — насколько это было возможно в данных обстоятельствах — после того, как Чимин вернулся в Город грехов. Казалось, что всё вокруг застыло, пока его не было. Девочки пытались делать вид, что все в порядке, и я тоже, но в глубине души я осознавала, что это не так. Никто не хотел расспрашивать о Чимине. Он уважал личную жизнь каждого, и мы все знали, что должны сделать то же самое для него. Никто, кроме меня, не осмеливался написать ему, но все скучали по нему. Стало ясно, что все любили клуб из-за Чимина. После той ночи Чимин решил вернуться в Город Грехов, и атмосфера в клубе превратилась в нечто такое, чего я никогда раньше не испытывала. Казалось, что все вокруг замерло, пока он отсутствовал, но с его приходом все стали относиться ко всему с большим энтузиазмом. Несмотря на потерю своего лучшего танцора, Город Грехов, казалось, делал бизнес лучше, чем когда-либо — клуб был полон каждый день. Майка не было некоторое время, и я задавалась вопросом, как он справляется с делами, но мне было неудобно спрашивать его об этом — мы не были так близки, хотя Майк всегда относился ко всем, как к своим друзьям. Я была уверена, что Чимин все равно навещал его. Чимин никогда не позволял никому страдать в одиночку, и у меня было такое чувство, что это во многом связано с той травмой, которую он перенес. Он знал, каково это — быть обиженным и одиноким, и каково это, когда твои мысли цепляются за тебя в темноте, когда ты ложишься спать, поэтому он провел всю свою взрослую жизнь, пытаясь сделать так, чтобы другие никогда не чувствовали подобным образом. Со временем вернулся и Майк. Я все еще надеялась, что Таша скоро вернется — не только ради ее безопасности и благополучия, но и ради Майка тоже. Он явно страдал из-за того, что она покинула клуб, хотя и пытался скрыть свою боль за улыбкой, которая могла бы показаться настоящей людям, которые никогда не видели его улыбающимся рядом с Ташей. Это улыбка — всего лишь слабое подрагивание губ, которое он показывал другим, чтобы скрыть пустоту, которую оставляло ему ее решение. Чимин не упоминал Ташу, и именно поэтому я тоже не хотела обострять ситуацию. Я не хотела совать нос в личную жизнь Чимина, так как чувствовала, что уже знаю гораздо больше, чем он изначально планировал рассказать. Это был выбор Чимина — посвятить меня в свое прошлое, и я чувствовала, что Сэм не только отняла у него так много лет своим жестоким обращением, но и сумела отнять у него это право. Это должен был быть его выбор, и он должен был рассказать мне все, когда почувствует себя готовым. Мне даже не нужно было знать об этом, если он не хотел этого, но теперь все было кончено из-за Сэм. Ему пришлось посвятить меня в это, хотел он того или нет, и большая часть меня была счастлива, что он это сделал. Узнав, через что прошел Чимин, я гораздо лучше начала понимать его и его поведение, а также гораздо меньше стала сомневаться в его намерениях. В прошлом ему причинили боль те, кого он любил, и он провел большую часть своего времени, пытаясь сделать жизнь лучше для других. Я была более чем уверена, что такой человек никогда не причинит мне никакого вреда, потому что это причинит ему больше боли. Личная жизнь Чимина все еще оставалась в неведении от меня, и я не хотела спрашивать о Таше. Я хотела оставить ему возможность самому рассказать об этом… Тем не менее, я не могла не задаться вопросом, остутствовал ли Майк, потому что ему было больно из-за Таши, или он проводил свое время с ней, пытаясь заставить ее передумать, или ему просто нужно было немного отдохнуть от работы. Для всех остальных жизнь вернулась в нормальное русло, но для меня кое-что изменилось. Первое — это отношения с родителями. Очевидно, Пол не очень хорошо воспринял отказ, особенно когда он исходил от меня, поскольку он ожидал, что я всегда буду кроткой и наивной во всем, что бы он не делал, потому что я всегда была такой. Я ненавидела себя за это, но ведь именно такой я была раньше. Наивная маленькая девочка, которая окуналась во всю его ложь, которая страдала от эмоционального насилия ради редкой похвалы, которая бежала за этим, сломанная оболочка человека, пытающегося цепляться за любой знак любви, который она может получить. Это было грустно и жалко, и я долго не могла избавиться от этого чувства, даже сейчас. Я все еще считала свое поведение жалким, но, услышав об опыте Чимина, поняла, что даже люди, которых я считала сильными и уважала, прошли через то же самое, реагировали так же, как и я, страдали и старались терпеть это так долго, как только могли. Каким-то образом, который я даже не могла понять, это помогло мне принять себя и все свои недостатки и проступки. Я не была полностью довольна собой, отнюдь, но я была на пути к этому. Пол, должно быть, заметил эту перемену. Не так уж часто он слышал от меня твердое «нет», не так уж часто приходил другой человек, чтобы защитить меня и поставить его на место, не так уж часто именно он чувствовал угрозу и страх. Пол пытался связаться со мной на следующее утро после фиаско в Городе Грехов, но я продолжала игнорировать его звонки, пока это не стало настолько раздражающим, что мне пришлось заблокировать его номер. В тот момент у меня было гораздо больше забот, чем у Пола. Я не знала, что происходит с Чимином, Ташей или Майком. Пол даже не приходил мне в голову, за исключением тех случаев, когда он доставал своими звонками. Вскоре после того, как я заблокировала его номер и запретила ему звонить, позвонили мои родители. Они слышали обо мне ужасные вещи, и они звонили, чтобы убедиться, что эти неуместные сплетни не были правдой. Я же не могла работать танцовщицей. Я не могла продавать свое тело за деньги, я не могла позволить мужчинам смотреть на себя, когда танцую полуголая. Не я. Я никогда не смогла бы этого сделать. Они узнали, но не хотели ему верить — я никогда не поступила бы так со своей семьей. Мне было стыдно за это, но я честно призналась им, что да, я работала стриптизершей, и нет, я не уйду только потому, что они об этом попросили. Мое тело было моим. Это мой выбор — делать с ним все, что захочу, и если я хочу танцевать за деньги, они не имеют права голоса, как бы их это ни бесило. Они растили меня и заботились обо мне, и я была бесконечно благодарна им за это, но это не означало, что они владели мной и могли диктовать модель поведения даже сейчас, когда я была взрослой. Если я чему-то и научилась, находясь рядом с Чимином, так это тому, что мое тело — это храм, и я должна относиться к нему именно так. Я не позволю людям в грязной обуви входить в мой храм, я не позволю им разрушать его или сотрясать его землю. Я имею право отказать им. Мой храм — это все, что у меня есть. Если я позволю людям входить и выходить из него, когда они захотят, все ценные вещи исчезнут, и он превратится в голый каменный город — холодный и пустой, онемевший и заброшенный. Я уже бывала там раньше, и мне казалось, что потребовались годы слез и борьбы, чтобы стать лучше, хотя на самом деле прошло всего несколько месяцев. Я знала, почему — рядом со мной был Чимин, который постоянно напоминал о моей ценности. Он изменил меня, этого нельзя было отрицать. Родители просили меня вернуться домой, но я боялась этой мысли. Я ни за что не вернусь туда, я не хочу жить с ними, я не хочу жить там. Звонок резко оборвался, когда родители пришли к выводу, что мне просто нужна помощь, потому что такое поведение совершенно не похоже на поведение дочери, которую они знали и любили, и они не могли не задаться вопросом, что же на меня нашло с тех пор, как я уехала, чтобы я начала себя так вести. Несмотря на всю эту критику и осуждение со стороны семьи, я никогда не чувствовала себя лучше. Я любила свою работу, я любила ходить в Город Грехов каждый день, потому что я была окружена позитивом, и я знала, что это никогда не изменится. Однако разговор с родителями остался в моей в голове, маяча вдалеке с горькой угрозой того, что их слова окажутся правдой. Я не хотела, чтобы это случилось, но не могла избавиться от этого чувства. Я всегда разочаровываю их и себя, почему же на этот раз все будет по-другому? Второе, что изменилось, — это поведение Чимина по отношению ко мне. Как и было обещано, Чимин ждал, когда я приду и скажу ему, что приняла решение быть с ним. Я думала об этом — я думала об этом уже несколько месяцев, и, несмотря на то, что узнала обо всем, что произошло, решение было легко принять, о чем я сказала ему через два дня после той ночи. Он дал мне два выходных дня, чтобы расслабиться и очистить свой разум, и именно это я и сделала. Мне нужно было какое-то время побыть вдали от Города Грехов. Увидев Пола там, я была потрясена — я никогда не думала, что он появится там, потому что это было мое рабочее место, это было то, к чему он никогда не прикасался, то, что у него не было шанса испортить. Появление Пола, конечно, было шоком, но услышать все эти вещи о прошлом Чимина было еще большим потрясением, и мне нужно было некоторое время, чтобы все это переварить. Думая об этом, я чувствовала себя ужасно — просто думать о том, что Чимин прошел через все это, было нелегко, поэтому я могла только представить, каково это было для него. Однако для меня это ничего не изменило. Во всяком случае, это заставило меня еще больше ценить Чимина за то, как он обращался с людьми и управлял своим клубом. Это помогло мне понять, почему Чимин создал этот клуб, почему он относился к людям с уважением и почему заботился о всеобщем благополучии. Но это заставляло меня сомневаться, что он заботится о своем собственном благополучии. Было очевидно, что он стыдится того, что с ним случилось, и я слишком хорошо знала это чувство. Я спрашивала себя, не приходят ли ему в голову те же мысли, что и мне иногда, когда я лежу ночью в постели, а мой храм разрушают люди с грязной обувью, по словам Чимина. Их слова и поступки заставили его храм рухнуть, и я могла только представить, как Чимин чувствовал себя после всего этого. Я вспомнила, как он говорил что-то о том, что люди никогда не оправляются от того, что их используют и обращаются с ними как с куском мяса, и это заставило меня задуматься, не так ли он себя чувствует сам. Неужели он оправился? Или он все еще лежит ночью в постели и ненавидит себя? Может быть, поэтому он так мало спал и так много работал — чтобы избавиться от навязчивых мыслей и ненависти к себе? Чтобы избавиться от ложного образа, который он создал о себе из-за жестокого обращения, которому подвергался в молодости? Мое сердце болело, когда я думала об этом, но я не хотела говорить об этом раньше него. Это был его выбор — рассказать об этом, а я не хотела ворошить прошлое. Все, что я могла бы сделать, это относиться к нему так же, как он относился ко мне, и пытаться делать то же самое, что он делал — помочь ему почувствовать себя лучше и дать ему понять, что он не одинок. Когда я вошла в его кабинет после двухдневного перерыва, Чимин, казалось, был поражен. Я вошла в офис так, словно он принадлежит мне, я никогда раньше так себя не вела — я знала, что он будет удивлен. Он не знал, что сказать, когда я подошла к его столу, но когда он увидел решимость в моих глазах, улыбка осветила его лицо. — Я всегда рад тебя видеть, — тихо произнес он, не сводя с меня глаз. — Но мне особенно очень приятно видеть тебя такой уверенной в себе. — Трудно не быть уверенной, когда я знаю, что ты чувствуешь ко мне, — ответила я, и впервые в жизни ты не почувствовала стыда. Я не сомневалась в этом. Если Чимин сказал, что хочет меня, значит, он хочет. Чимин не был манипулятором, и он был не из тех мужчин, которые играют в игры с женщинами. У меня был выбор — я могла уйти или довериться ему. Я согласилась не торопиться, что бы это ни значило. Однако после этого разговора Чимин настоял на том, чтобы каждый день подвозить меня на работу и обратно. Я ожидала, что он останется у меня в одну из таких ночей, но он всегда возвращался на работу, убедившись, что я жива и здорова в своей квартире. Я не была уверена, что Чимин когда-нибудь сделает первый шаг, но после того, как я узнала все о его прошлом, мне не хотелось, чтобы он делал что-то, чего он на самом деле не хочет. Я согласилась пойти куда-нибудь в понедельник, когда Город Грехов не был так забит посетителями. Хотя Чимин много раз говорил мне, что не хочет ничего ни от кого скрывать, я чувствовала, что говорить всем, что мы вместе, было бы не очень хорошей идеей, особенно так быстро. Я не хотела, чтобы другие девушки стали смотреть на Чимина иначе — он всегда подчеркивал важность правил, а теперь нарушил их из-за меня. Мне не нравилось, что он рисковал своей репутацией из-за чего-то, что может получиться, а может и нет, как бы сильно я этого не хотела. Чимин не понимал моего беспокойства, но, как всегда, позволял мне поступить по-своему. Казалось, что Чимин всегда будет позволять людям поступать по-своему, пока это делает их счастливыми, и для него не имело значения, счастлив ли он сам. Я тоже хотела это изменить, но решила, что на это потребуется время. Третье, что изменилось, — это мое отношение к работе. Я любила Город Грехов. Я чувствовала себя в безопасности и счастливой на работе, и зарабатывала гораздо больше денег, чем когда-либо. На самом деле, я зарабатывала так много, что мне удалось отложить много денег. Я не тратила так много — я не ходила по клубам, не путешествовала, и никогда не носила яркую, дорогую одежду. Все было просто замечательно, но разговор с родителями беспокоил меня. А потом в понедельник утром, в день свидания с Чимином, меня разбудил телефонный звонок, который запоздал на пару месяцев. Я подавала резюме на работу в городское туристическое бюро несколько месяцев назад, когда у нас с Полом начали заканчиваться деньги. В то время у них не было свободных рабочих мест, но они сказали, что перезвонят, если что-то освободиться. Они не звонили месяцами, так что я забыла о работе — по крайней мере, до этого понедельника. Они хотели, чтобы я пришла на собеседование через неделю, и даже не думая об этом, я согласилась. Чимин сказал, что не будет возражать, если я покину клуб, но я не была уверена, что готова к этому. Если мы действительно начнем встречаться, что мы, очевидно, и собирались сделать, и если это сработает, то мое пребывание там только создаст еще больше проблем для Чимина. Другие танцовщицы посмотрели бы на него иначе, если бы узнали, что мы встречаемся. Я не была уверена, что Чимин согласится смотреть, как я устраиваю приватные танцы с другими мужчинами. Я даже не была уверена, что сама хочу это теперь делать. С тех пор как я поняла, чего мы оба хотим, стриптиз ощущался по-другому. Мне все еще нравилось ходить на работу, но я наслаждалась этим, потому что это был шанс увидеть Чимина и увидеть его реакцию на мои танцы. Я не хотела говорить Чимину о предложенной работе, пока не буду уверена, что все получится. Свидание с Чимином совсем не заставило меня нервничать, пока я не поняла, что точно никуда не пойду. Я сказала Чимину, что боюсь идти в ресторан, потому что не хочу, чтобы кто-то видел нас вместе, и я заметила, что это не то, что он хотел услышать, но, как всегда, Чимин решил сделать все, чтобы мне было комфортно. Он забрал меня как раз вовремя и выглядел более чем сногсшибательно в одном из своих лучших костюмов с зачесанными назад волосами. Он сообщил мне, что заказал еду из своего любимого ресторана, так как я не хотела выходить на люди, чтобы поужинать. В отличие от моей квартиры, дом Чимина казался организованным, чистым, минималистичным и каким-то стерильным. Здесь было не так уж много личных вещей, и ничто не указывало на то, что здесь действительно жил человек. Это было похоже на совершенно новое место, которое искало покупателя, а не место, где кто-то жил в течение многих лет. Я не была уверена, хорошо это или плохо. Я думала, что, оставшись наедине с Чимином в его доме, почувствую напряжение — не так уж часто мне приходилось проводить время с ним вдали от других людей, особенно в таком уединенном месте. Из-за всего, что произошло между нами, я чувствовала себя гораздо спокойнее рядом с ним. — Вот почему я сказал тебе, что мне нравится твоя квартира… она просто напоминает мне о тебе, как только я переступаю порог, — объяснил Чимин за ужином, когда я похвалила обстановку. Я решила, что мне это нравится. — Это место не напоминает мне самого себя. Оно мне ни о ком не напоминает. — Но мне это действительно нравится, — призналась я, улыбаясь ему через стол. Я поймала себя на том, что удивляюсь, как он все еще может заставить меня смотреть в свою тарелку, просто улыбаясь. — Я думаю, тебе просто нужно купить кое-что, что будет напоминать людям о тебе… но мне это нравится в любом случае. — Каким людям? — Чимин усмехнулся, и я не смогла сдержать улыбку. Он казался таким расслабленным и непринужденным рядом со мной с тех пор, как рассказал о своем прошлом, и я наслаждалась этой переменой. Я поняла, что он чувствовал себя гораздо более комфортно теперь, когда больше не считал, что лжет — не то чтобы я когда-либо думала, что он лжет. — Ты единственный человек, которого я когда-либо приглашал сюда. — Теперь я чувствую себя особенной, — кивнула я и сделала глоток вина, которое было настолько хорошим, что мне уже почудилось будто я пьяна. Итак, я была единственной женщиной, которую он пригласил к себе домой. Ужин был очень хорош, вино было восхитительно, но что мне больше всего понравилось на этом свидании, так это то, что оно проходило именно так, как я хотела — мы наконец остались вдвоем, и мне не нужно было беспокоиться о том, что кто-то узнает. Как всегда, Чимин сумел дать мне именно то, что я хотела. — Это потому, что ты такая и есть, — ухмыльнулся Чимин. — Ты можешь делать здесь все, что захочешь… ты можешь пойти и купить что-нибудь, что напомнит мне о тебе, чтобы мне было легче засыпать… или ты можешь просто оставаться здесь на пару ночей в неделю. Вот он, не такой уж тонкий флирт, в котором Чимин был так хорош, тот самый, от которого у меня перехватывало дыхание. Я имела удовольствие узнать это на прошлой неделе, которую провела в ожидании свидания с ним. С тех пор как я объяснила ему, что на самом деле хочу быть с ним, несмотря на то, что узнала о его прошлом, Чимин даже не пытался скрыть, что флиртует со мной. Его коментарии были по-прежнему вежливы и благовоспитанны, но от них всегда кружилась голова, даже когда он просто говорил что-то мимоходом, что-то такое, что не выходило у меня из головы до конца дня. Чимин знал, что я хочу его, и у него больше не было намерений сдерживаться, это стало для меня очевидным. Даже зная, как он относится ко мне, я все равно нервничала из-за того, что должно было произойти. Я не хотела говорить об этом Чимину, потому что знала, что он подумает, будто это его вина. Но это было не так. Я просто нервничала, потому что это будет наш первый раз, и сердце колотилось всякий раз, когда я думала об этом — не от страха, а от волнения. — Как насчет того, чтобы я осталась на ночь, и мы посмотрим, как все пройдет? — Я ухмыльнулась в ответ и сделала еще один глоток вина, прекрасно зная, что именно это вино помогло мне преодолеть свою нервозность и спросить его об этом. — Если ты и дальше будешь так много пить, то сегодня нам придется спать в разных постелях, — Чимин посмотрел на бокал и усмехнулся, его глаза пронзили меня насквозь, заставив чуть не подавиться глотком вина, которое я только что выпила. Я надеялась, что он шутит, но с ним трудно было сказать наверняка. Он был очень серьезен, когда речь заходила о границах, и я понимала почему. — А если я этого не сделаю? — я подняла бровь и посмотрела ему прямо в глаза, решив поддразнить его в ответ. В эту игру можно было играть вдвоем. — Будь хорошей девочкой, ладно? — Чимин ухмыльнулся, его выражение лица мгновенно стало самодовольным и возбуждающим, а взгляд, который он бросил в меня, вызвал покалывание, которое начало медленно терзать тело. Боже, то, как он смотрел на меня, заставляло голову кружиться — и он все еще просто смотрел. — Не пей слишком много… я уже давно этого жду. — Чего же? — я проглотила комок в горле и дразняще спросила, наслаждаясь удивленным выражением лица Чимина. Он явно сдерживался, потому что не был уверен, как я отреагирую на его прошлое, но теперь, когда он знал, что это ничего не изменит для меня, он стал намного кокетливее. Но я этого не делала — до сегодняшнего вечера. — А я только подумал, что мы могли бы поужинать, не слишком откровенничая. Я хотел быть джентльменом сегодня вечером и обращаться с тобой так, как ты того заслуживаешь на первом свидании… — Чимин сделал паузу и глубоко вздохнул. Я не могла заставить себя перестать смотреть на его рот, и была уверена, что он заметил это, потому что медленно высунул язык и облизал нижнюю губу. — Дорогая… мы оба знаем, что я ждал, чтобы трахнуть тебя с тех самых пор, как мы танцевали в ту ночь, когда впервые встретились. Я чуть не поперхнулась слюной, скопившейся во рту, когда пристально смотрела на рот Чимина. Эти слова слетели с его губ таким мягким, спокойным тоном, что контраст между тем, что он говорил, и тем, как он это говорил, заставлял мое сердце биться намного быстрее, чем это должно было быть. Я действительно не ожидала, что он будет так прямолинеен. — Не дразни меня, если ты не можешь это выдержать, — подмигнул Чимин моему удивленному выражению лица и вернулся к еде, как будто ничего не произошло, пока мой разум все еще пытался осмыслить то, что он сказал. — Расскажи мне о своем дне. Я была удивлена, когда поняла, что больше не нервничаю рядом с Чимином, не так, как раньше. Я не подвергала сомнению свои собственные слова и не беспокоилась о том, как что-то будет звучать для Чимина, если я покажусь слишком настойчивой, если я скажу что-то наводящее на размышления, если Чимин подумает, что я слишком стараюсь. Он позаботился о том, чтобы я понимала, что он серьезно относится ко мне, так что единственная нервозность, которую я чувствовала, могла быть приписана к бабочкам в животе, когда я была рядом с ним, и я надеялась, что это скоро пройдет. Я чувствовала себя глупо, реагируя на все, что делал Чимин, хихикая или отводя взгляд. Он заставил меня снова почувствовать себя подростком, впервые влюбившимся в кого-то. Вот что это было. Это было похоже на первый раз, потому что я все еще доверяла ему. Я никому не доверяла, кроме Чимина. Он был совсем другим. Он заставлял меня чувствовать себя в безопасности, он заставлял меня чувствовать, что я могу доверять ему — он заставлял меня чувствовать, что мне нечего бояться, когда я очень хорошо знала, как плохи люди и как много вещей может пойти не так. Не успела я оглянуться, как ужин закончился, и я помогла Чимину прибраться, а потом каким-то образом оказалась в его спальне. Чимин сказал, что хочет устроить мне экскурсию по своему дому, и я с готовностью согласилась, потому что мне было более чем любопытно посмотреть, как выглядит его квартира, и эта экскурсия как раз закончилась в его спальне. По какой-то причине я не удивилась, увидев, что Чимин спит на огромной кровати, покрытой черным шелком. Разговор затих, и все, что я могла слышать, было тихое дыхание Чимина, когда он смотрел, как я касаюсь простыней, любопытствуя, будут ли они на ощупь такими же шелковистыми, как выглядели. Конечно, он спал на чем-то столь же роскошном и возбуждающем, как черный шелк. Внезапно до меня дошло, что именно сегодня я собиралась переспать с ним. Чимин был гораздо более откровенен со мной после всего разговора с Сэм, и я знала, что он больше не сомневается во мне и в том, чего я хочу от него. Я поняла, что его секрет был тем, что сдерживало его. Он думал, что это заставит меня пересмотреть наши отношения — если это можно так назвать — но он ошибался. Для меня это ничего не изменило. Напротив, это вызвало во мне еще больше уважение к нему. Я поняла, что он тоже это знает, и именно поэтому он вдруг стал вести себя более кокетливо, чем когда-либо, почему он был так прямолинеен, когда мы оставались вдвоем, почему он позвал меня в свой кабинет только для того, чтобы поцеловать перед выступлением. Чимин был уверен, что я хочу его, и я была уверена, что он хочет меня — это должно было случиться. Я осознавала, что это так, я была так уверена, что это случиться, что принесла ночную сумку, и Чимин просто улыбнулся, когда заметил ее, но решил не заострять внимание на этом. — Ты действительно молчишь, — Чимин обнял меня сзади, и я задрожала от предвкушения, когда почувствовала его прикосновение. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как мы были вдвоем где-то наедине, где нам не нужно было беспокоиться о том, что кто-то что-то подслушает. — Все в порядке? — Да, Чимин, — я положила свои руки поверх его, чтобы показать ему, что была более чем в порядке, когда он прикасался ко мне вот так. — Так оно и есть. Он наклонился и положил подбородок мне на плечо, одновременно прижимаясь своим телом сзади. — Ты же знаешь, что я готов дать тебе все, что ты захочешь. С этими словами он сделал паузу, чтобы нежно поцеловать меня в изгиб шеи, и от прикосновения его плюшевых губ к своей коже у меня побежали мурашки, и я была уверена, что он это почувствовал. Я ощущала, что дрожу так сильно, что он, конечно же, мог это почувствовать, так как он обнимал меня. И все же я не хотела отдаляться от него. Мне было все равно, знает ли он, что я волнуюсь по этому поводу — конечно, волнуюсь. Я тоже очень долго этого ждала. — Так что если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь сказать мне… — он снова поцеловал меня в шею, на этот раз позволив своим губам задержаться на коже еще немного, так долго, что я почувствовала, как они согревают ее. — Между нами ничего не изменилось… по крайней мере, не в худшую сторону. — Конечно, — кивнула я и быстро откашлялась, осознав, как слабо звучит мой голос. — Но я чувствую себя вполне комфортно. Совсем… — Хорошо, — Чимин крепче обнял меня за талию и снова поцеловал в шею, на этот раз завершив поцелуй легким облизыванием, от которого я снова задрожала. — Мы долго ждали, но я не против подождать еще. День, неделя, месяц — для меня это не имеет никакого значения, и ты это знаешь. Но я чувствую, что никто из нас не хочет ждать… я не ошибаюсь? — Нет, — я покачала головой и глубоко вздохнула, стараясь оставаться настолько спокойной, насколько это было возможно. Я же не хотела, чтобы Чимин истолковал мое предвкушение и волнение как нерешительность. — Я хочу этого, правда хочу. — Ммм, — одобрительно промычал Чимин и снова поцеловал, на этот раз лизнув место сразу после поцелуя. Чимин покрывал поцелуями выступающую вену на моей шее, и я чувствовала, как громко стучит сердце при каждом прикосновении его пальцев и губ. — Чего же ты хочешь? — Тебя, — ответила я без малейшего колебания, что, казалось, доставило ему удовольствие. — Мне нравится это слышать, — его голос был таким же тихим и спокойным, как всегда, но я могла почувствовать, что он улыбается, даже если не могла видеть его, так как он стоял прямо позади. - Чего же ты хочешь? Мой рот? С этими словами он сделал паузу, чтобы пососать нежную кожу на пару секунд — не достаточно долго, чтобы оставить след, но достаточно долго, чтобы заставить меня начать сжиматься вокруг ничего, отчаянно нуждаясь в его прикосновении. Как он умудрялся так быстро возбудить меня, делая так мало, всегда было загадкой, но у меня не было никаких проблем с этим. Я доверяла Чимину гораздо больше, чем другим людям. — Да, — кивнула я и коснулась пальцами его рук, словно пытаясь заставить его продолжать. — Мои пальцы? — Спросил Чимин, прежде чем поцелуями спуститься к бретельке платья, где он остановился и стал ждать ответа. Я думала о том, как хорошо чувствовать его пальцы внутри себя или на себе, играющими с каждой частью моего тела, которую он считал подходящей, заставляя мои ладони сжиматься от малейшего прикосновения. Конечно, мне нужны были его пальцы — я хотела чувствовать все. — Да, твои пальцы… — Мой член? — Спросил Чимин и притянул меня ближе, так что спина оказалась прижатой к нему, а его эрекция прижалась к моей пояснице поверх всех слоев одежды, разделявших два тела. — Так вот чего ты хочешь? — Именно этого я и хочу, — сказала я таким решительным тоном, что не было никаких сомнений в том, что я говорю правду, и Чимин вздохнул с облегчением. — Хорошо… потому что я действительно хочу обладать тобой сегодня вечером, — Чимин медленно поднял руки к моим грудям и слегка сжал их, одновременно посасывая нежную кожу шеи. — Я так долго сдерживал себя рядом с тобой… я не говорю, что это проблема, ведь ты стоишь того, чтобы подождать… — он замолчал, чтобы поцеловать то место, которое раньше сосал, и это заставило меня в сотый раз задрожать. — Но мне было так трудно сделать шаг назад, когда все, что я хотел сделать, это уйти с тобой и сделать то, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой. Я не хотел никого так сильно с тех пор, как… я даже не могу вспомнить. Это настоящая пытка — видеть, как ты смотришь на меня и ничего не можешь с этим поделать. Я прекрасно знала, что чувствует Чимин, но даже не подозревала, что он так к этому относится. Каждый раз, когда я мельком видела его в Городе Грехов, с тех пор как начала работать, я ловила себя на том, что фантазирую о нем. Я чувствовала себя плохо, думая о нем таким образом, поскольку он был боссом, но со временем я поняла, что он отвечает взаимностью на некоторые из моих чувств к нему. Стало трудно даже смотреть на него, не желая быть с ним во всех возможных отношениях. — Я чувствую то же самое, — я нашла в себе мужество признаться, пока его рот играл с шеей. — Нет причин сдерживаться, если мы оба этого хотим… и я знаю, что хочу. — Я верю тебе, — Чимин подобрался к мочке уха и несколько секунд покусывал ее. — Ты можешь получить от меня все, что захочешь… просто попроси, дорогая. — Могу я тебя кое о чем спросить? — Я спросила серьезным тоном, и это заставило Чимина перестать играться. Он не отстранился — вместо этого я услышала, как он вздохнул и положил подбородок мне на плечо. — Конечно… я не хочу ничего скрывать от тебя, если мы собираемся сделать все правильно, — Чимин опустил руки с моей груди на талию, снова притягивая ближе к себе. — А что ты хочешь знать? — Но почему именно я? — Спросила я, чувствуя, как сердце бьется так быстро, что кажется, будто оно вот-вот выскочит из груди. Я боялась его ответа, но не потому, что боялась, что Чимин скажет что-то обидное, а потому, что чувствовала, что сама себя выставляю напоказ, как будто даю ему шанс обидеть меня неправильным выбором слов или чем-то таким, что я не хочу слышать. Как бы я ни была увлечена им, я никогда не позволяла себе думать, что это когда-нибудь станет чем-то серьезным. Чимин никогда не говорил, что хочет от меня чего-то серьезного. — Ты… — Чимин притянул меня еще ближе, так близко, что я почувствовала, как его грудь прижимается к моему телу сзади, его бедра впиваются в мою кожу и прижимаются к моим. То, что его тело так близко, успокаивало, несмотря на тему разговора. — Я даже не знаю, как объяснить это самому себе. Всякий раз, когда я нахожусь рядом с тобой, я испытываю непреодолимое желание заботиться о тебе и защищать тебя от всего того, во что ты ввязываешься, работая на меня. Я все еще чувствую, что ты слишком хороша для Города Грехов… — Чимин сделал паузу и вздохнул, нежно целуя в изгиб шеи. — Я вижу в тебе самого себя или, по крайней мере, того, кем я был раньше. Из-за того… что случилось со мной, я сильно изменился. И я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то подобное. Я вздрогнула при упоминании о прошлом Чимина. Это было то, о чем мы двое говорили той ночью. Я никогда не хотела поднимать эту тему, потому что знала, что Чимин был ранен всеми этими вещами, и я не видела смысла копаться в его прошлом и заставлять его рассказывать мне больше об этом, заставлять его открывать свои раны, чтобы удовлетворить мое любопытство. Единственное, что я хотела бы знать, было ли с ним все в порядке и удалось ли ему это пережить. Казалось, что Чимин все еще нес на себе тяжесть того, что с ним случилось, и это давило на него. Он никогда по-настоящему не терял бдительности рядом со мной, даже если всегда был честен. Прежде чем я успела что-то сказать, Чимин снова заговорил: — Но дело не только в этом. Я хочу защитить всех моих танцоров, независимо от их предыдущего опыта и моих чувств к ним. Никто не пострадает в моем клубе, я могу это обещать. Но ты… в тебе есть что-то такое, что заставляет меня хотеть вернуться еще раз… — я почувствовала, как он крепче сжал мою талию. — Это против всех моих правил, но ты заставляешь меня не заботиться о правилах, хотя именно я их устанавливаю… ты мешаешь мне думать о чем-то другом, кроме тебя. Я имел в виду то, что сказал, ты даже не осознаешь, как сильно я хочу тебя… и это не только в сексуальном смысле. Когда Чимин сказал это, я почувствовала, что тяжесть всего мира свалилась с моих плеч, и легкий вздох, который я испустила, вероятно, сказал Чимину, что именно это на самом деле беспокоит меня. Я не хотела, чтобы Чимин притворялся влюбленным или что-то в этом роде. Даже если это было однократно, даже если это было что-то, что Чимин должен был сделать, чтобы удовлетворить свои желания, я была согласна с этим, потому что тоже хотела его. И все же какая-то часть меня надеялась, что это не просто секс. Я никогда не была тем типом людей, которые бросаются в секс с мужчинами, и мне было бы неприятно чувствовать себя использованной, хотя с Чимином это было невозможно — он никогда не мог заставить меня чувствовать себя так. — Ты уже знаешь, что я давным-давно отказался от женщин. Я сосредоточился на своей работе, и это было все, что мне было нужно, по крайней мере до тех пор, пока ты не начала работать на меня. Теперь все, на чем я сосредоточен, — это ты. Вот почему я хочу тебя… — промурлыкал Чимин и снова прижался губами ко мне, что постепенно начинало сводить меня с ума. — Это ответ на твой вопрос? — Да, — кивнула       я и проглотила комок, образовавшийся в горле. Я боялась того, что он собирался сказать, и теперь — как всегда — я поняла, что мне нечего бояться, когда я рядом с ним. — Так оно и есть. Это все, что я хотела знать. — Дорогая? — Чимин снова положил подбородок мне на плечо. — Что? — Я хочу, чтобы ты расслабилась рядом со мной… я чувствую, как ты напряжена, — Чимин положил руки на мою талию и вздохнул. — Ты здесь единственная, кто все контролирует. Все, что ты скажешь, будет. Ты ведь это знаешь, правда? Я замурлыкала в знак согласия, хотя никогда не чувствовала себя так уверенно, когда была рядом с Чимином, но я не хотела говорить ему об этом. Это была не его вина, и ни один из нас не мог ничего изменить. Я начинала понимать, что чувство, которое испытывала рядом с ним, не было страхом или тревогой — я просто чувствовала себя так, потому что все еще узнавала что-то новое о Чимине каждый раз, а он узнавал что-то обо мне. Может быть, когда-нибудь я буду достаточно уверена в себе рядом с ним, чтобы попросить то, что хочу прямо сейчас, но сейчас я просто хотела, чтобы он взял на себя инициативу. — Я знаю, — сказала я, когда поняла, что Чимин все еще ждет ответа. — Если ты чего-то хочешь, все, что тебе нужно сделать, это попросить, — Чимин провел руками по моим бокам, и его прикосновение успокоило. Я знала, что то, что говорил мне Чимин, было правдой. — Поверь мне, я понимаю, какое давление ты испытываешь… я тоже это чувствую. — А ты знаешь? — Эти слова слетели с моих губ прежде, чем я успела подумать, уместно ли спрашивать об этом или нет. Я знала, почему Чимин, вероятно, не был полностью доволен чем-то подобным, и мне не хотелось совать нос в его прошлое — я уже слишком много знала. — Да, — Чимин рассмеялся себе под нос, и его смех настолько расслабил мое тело, что я потянулась к его рукам и накрыла их своими. — Я уже давно не попадал в подобную ситуацию. Все это тоже кажется мне новым. Быть так близко к кому-то… — Чимин сделал паузу, чтобы поцеловать меня в плечо. — Открываться перед кем-то… Он снова поцеловал меня в ключицу, и я задрожала от предвкушения. Воздух в комнате внезапно снова наполнился сексуальным напряжением, как было того, как мы начали говорить о чувствах и воспоминаниях, которые пережил Чимин, но теперь казалось, что все возвращается в нужное русло, и я не хотела, чтобы это хоть как-то прекращалось. — Фантазировать о ком-то, — Чимин поцеловал меня в изгиб шеи, и его дыхание на моей коже оставило легкие покалывания во всем теле, — Иметь желание доставить кому-то удовольствие всеми возможными способами… После этих слов Чимин перестал целовать меня и вместо этого лизнул длинный путь вверх по шее, над выступающей веной, которая пульсировала в ритме моего беспорядочного сердцебиения. Только он знал, как возбудить меня парочкой поцелуев и простыми словами. Словами, которые я не могу перестать прокручивать в своей голове снова и снова. Я чувствовала, как кровь с новой силой прилила к щекам, когда Чимин сказал это. Он мог просто мимоходом поздороваться со мной, когда мы были на работе, и я начинала думать о том, что совершенно не соответствовало окружающей меня обстановке. Это притяжение появилось с самой первой встречи, когда я только его увидела, и казалось, что в ближайшее время оно никуда не денется. — Я отказался от секса… Или, может быть, от идеи ассоциировать секс с удовольствием. Я пытался изменить это, но просто не смог. — Чимин поднес одну руку к моему подбородку и мягко повернул моё лицо в сторону, чтобы поцеловать меня в губы, — Я даже не думал о сексе. А теперь… — Чимин усмехнулся и с улыбкой прижался лбом к моему виску. — Я только о тебе и думаю. Я хотел бы сказать тебе, что все, о чем я думаю, — это проводить с тобой время, приглашать куда-нибудь, помогать тебе в повседневных делах… Но в таком случае, я бы солгал. Я правда думаю об этом, и мне это нравится, но я не могу перестать думать о том, что я могу сделать с тобой. — Тогда сделай это, — внезапно обрела я свой голос. Я не знала, была ли моя просьба вызвана его словами, или тем фактом, что огненный жар скапливался между моих ног, и я отчаянно хотела почувствать его руки на себе. Чимин поцеловал меня в щеку, без всякого предупреждения обхватил талию руками и развернул к себе лицом. Судя по выражению его глаз, он был так же возбужден, как и я, а мне не хотелось, чтобы он останавливался. Чимин поднял руки к моему лицу, его большие пальцы медленно поглаживали щеки, пока он пробивал меня взглядом, и я могла поклясться, что радужки его глаз потемнели. Мне казалось, что дрожу от его прикосновений, а он даже не начал прикасаться к моему телу так, как я того желала. — А что ты хочешь, чтобы я сделал? — Спросил Чимин между поцелуями. Я протянула руку и обхватила пальцами его запястья. — Потанцуй для меня. Чимин на секунду удивился, но быстро улыбнулся и отстранился. — О… Так вот чего ты хочешь? Я кивнула, надеясь, что он не будет смущен подобной просьбой. Если он не захочет танцевать, значит и я не хочу, чтобы он делал это. Именно тогда я поняла, насколько мы были с ним похожи в наших суждениях — мы оба беспокоились, что другой сделает что-то, чего не хочет делать, только потому, что кто-то из нас просил об этом. Мы вели себя глупо — было ясно, что все было взаимно. Чимин попятился и подошел к своему столу. Я наблюдала, как он шагает в мою сторону. Я так долго ждала этого момента и была готова наконец-то сделать это с Чимином, так что это заставляло немного нервничать. Но мысль о том, что у нас двоих есть так много времени, чтобы побыть друг с другом, была… успокаивающей. — Конечно, я сделаю это для тебя, — кивнул Чимин и пододвинул стул, жестом приглашая меня сесть. — Есть какие-нибудь особенные предпочтения в выборе музыки? Я отрицательно покачала головой и подошла к креслу, пытаясь устроиться поудобнее, пока Чимин включал музыку на своем телефоне. Мобильный динамик звучал гораздо громче, чем я ожидала, и когда Чимин приглушил свет, я почувствовала, что снова нахожусь в задней комнате, только на этот раз по другую сторону. Он подошел к своей кровати и медленно задвигал бедрами, в то время как его руки метнулись вверх, чтобы расстегнуть тесную белую рубашку. — Ух ты, — это было первое, что слетело с моих губ, а Чимин даже ничего не сделал — он все еще пытается расстегнуть рубашку намеренно медленно. Я была уверена, что он делает это, что подразнить меня. Один только взгляд на то, как он двигал бедрами, вызывал у меня благоговейный трепет. — Я еще даже не начинал, — усмехнулся Чимин и расстегнул еще одну пуговицу, глядя мне прямо в глаза. — Устраивайся поудобнее… расслабься и наслаждайся зрелищем, дорогая. Мне хотелось заглянуть ему в глаза, но это становилось все труднее — Чимин, пританцовывая, подошел к тому месту, где я сидела, его рубашка была наполовину расстегнута, позволяя насладиться тем, как отчетливо видна его грудь в обтягивающей майке. Мой рот наполнился слюной, когда рубашка Чимина распахнулась, и он медленно провел рукой от груди вниз к промежности, многозначительно схватив ее и подталкивая бедрами ко мне. Я уже сидела на краешке стула, а он даже не снял с себя ни одной вещи. Ухмылка Чимина говорила мне, что я была довольно очевидна — я никогда не умела скрывать свои эмоции, поэтому у меня не было никаких сомнений в том, что Чимин читает мои мысли прямо на лице. Дело в том, что мне было все равно, даже если это было очевидно. Я хотела, чтобы Чимин знал, как сильно я наслаждаюсь его движениями, хотя он едва начал. Он медленно провел рукой по груди и схватился за шею, прежде чем приподнять бровь и взглянуть на меня. Я сразу же поняла, почему он был так популярен, когда танцевал — мои щеки пылали от того взгляда, которым он пронзал меня. Чимин смочил языком нижнюю губу, и я проследила за этим мимолетным движением от начала до конца, словно в трансе. Мне никогда не удавалось понять, какое удовольствие получают мужчины, наблюдая за тем, как я танцую — они не могли дотронуться до меня, и в конце концов, это был просто танец. Теперь, смотря на то, как Чимин танцует передо мной, я изменила свое мнение. Я хотела его, просто глядя на то, как он двигает бедрами. Все в нем было чувственным, и это приумножалось в разы, когда он танцевал. Чимин начал медленно, так медленно, что мне показалось, будто он хочет меня подразнить. Белая майка плотно облегала его тело, обнажая достаточно кожи, чтобы спустить меня на край сиденья, даже когда он просто двигал своим телом из стороны в сторону. Гибкость его бедер заставляла меня трепетать. Его движения были плавными и мягкими, но они резко обрывались, когда тело Чимина на секунду застывало, прежде чем он снова начинал двигаться. Я попыталась устроиться поудобнее в своем кресле, но это было трудно сделать, когда Чимин смотрел прямо мне в глаза. Выражение его лица было пустым, но его глаза, казалось, играли со мной — полностью темные и слегка прищуренные, впивающиеся прямо в меня, делая вид, что он наслаждается тем, как я смотрю на него, больше, чем наслаждаюсь шоу. Хотя это было практически невозможно, так как я была уверена, что никогда не видела ничего более привлекательного, чем Чимин, исполняющий стриптиз. Я следила за тем, как рука Чимина медленно двигалась от груди вниз к промежности, когда он делал насмешливо медленное движение телом, заканчивая его толчком бедер в пустоту, и это посылало жар вниз между моих собственных бедер. Я извивалась на этом стуле. Мне представлялось, как Чимин лежит на мне, повторяя то тоже самое движение, которое он только что сделал. Я знала, что секс с ним будет просто великолепен. То, как он двигался, говорило мне об этом. Когда Чимин заметил, что я не могу усидеть на месте, он даже не попытался скрыть медленную ухмылку, которая расползлась по его губам и обнажила идеальные зубы. Без всякого предупреждения Чимин задвигался быстрее, каждое его движение высасывало кислород из моих легких. Чем активнее он двигал бедрами, тем сильнее я ерзала. Чем больше он извивался, тем больше скапливалось слюны у меня во рту. Брюки, которые Чимин всегда носил, достаточно облегали его ноги, и я отчетливо видела очертания его бедер. Мне хотелось кричать. Чимин продолжал прикасаться к телу, хватаясь за промежность, время от времени широко расставляя ноги, и каждый раз, когда он делал это, я удивлялась тому, насколько крепкими они выглядели. Ухмылка на его лице всякий раз, когда я пялилась на него, говорила, что Чимин наслаждался реакцией, которую получал от меня. Одним быстрым движением он обнажил плечо и подмигнул, пока я раздумывала, не попросить ли его переспать со мной прямо здесь и сейчас. Чимин схватился за пояс, медленно обнажил другое плечо и позволил рубашке упасть до локтей, и довольно скоро она упала на пол, а он остался в обтягивающей белой майке, которая демонстрировала все мышцы, которые я желала увидеть. Я даже не предполагала, что кто-то может заставить меня чувствовать себя так, просто продемонстрировав немного обнаженной кожи, но я не могла оторвать глаз от Чимина, и мне казалось, что я даже не дышу. Мой взгляд скользнул вниз, к его рукам, которые медленно теребили ремень, пока он обольстительно смотрел на меня, и мне вдруг стало трудно дышать. Я знала, что Чимин отлично танцует — я видела его раньше, и я была поражена им даже тогда, когда он не исполнял стриптиз. То, что он делал сейчас, нельзя было даже назвать танцем — он соблазнял меня. Я была уверена, что именно таким был Чимин, когда он выступал, это человек, который мог очаровать людей в зале, который мог заставить их хотеть его, просто глядя им в глаза таким образом. Он никогда не смотрел на меня так, с полузакрытыми глазами, как будто наслаждался всем этим, слегка приоткрыв рот, его руки путешествовали по всему телу, касаясь шеи, прежде чем вернуться к поясу и медленно оттягивая его от тела, пока он не приземлился на пол. Я не могла решить, на что смотреть — на четко очерченную грудь Чимина, которая была очень заметна под рубашкой, на его подкаченные руки, на вены тыльной стороне ладони, которые очерчивались, когда он хватался за ремень, или на выступающую вену на шее, которая становилась еще более заметной, когда он откидывал голову назад и двигал ею по кругу. Чимин выглядел так, словно занимался с кем-то любовью, только так это можно было описать. — Твою мать, — тихо прошептала я, но ухмылка, появившаяся на губах Чимина, сказала мне, что это прозвучало достаточно громко для него. — Похоже, тебе это нравится, — сказал Чимин глубоким голосом, от которого у меня внутри все перевернулось, когда я поняла, что он может попросить меня сделать все, что угодно, и я буду готова это сделать. Нет, я сама этого хотела. Что бы он ни попросил. Я кивнула в ответ, мои глаза были прикованы к его рукам, когда они играли с краем его рубашки, медленно поднимая ее вверх, открывая гладкую, загорелую кожу живота дюйм за дюймом. Вместо того, чтобы следить за его руками, когда они двигались вверх, поднимая рубашку над четко очерченным прессом, мой взгляд был прикован к темному пятнышку волос, который тянулся от его пупка вниз к брюкам, и образ возбужденного члена Чимина на моем языке заставлял сжимать ноги, когда пульсация пробежала по моему телу. Я хотела попробовать его на вкус — я хотела, чтобы он умолял об этом. Чимин уперся бедрами в пустоту, показывая, что он заметил, куда я смотрю, поэтому я быстро перевела взгляд на его руки, как раз в тот момент, когда они стянули его рубашку через грудь, а затем через голову и бросили ее на пол. Кожа Чимина была мягкой, гладкой и загорелой, его мускулы четко очерчены, напрягались с каждым медленным, чувственным движением, которое он делал, чтобы вывести меня из себя — и это работало. Мои бедра были плотно прижаты друг к другу, но это не давало мне никакого трения, в котором я так отчаянно нуждалась только из-за того, что Чимин сделал до сих пор, а именно снял свою рубашку. Я не была уверена, что смогу пройти через все это, не прикасаясь ни к себе, ни к нему. Глядя на то, как двигается Чимин, как напрягаются и расслабляются его мышцы, когда он делает наклоны тела и медленно танцует свой путь к тому месту, где я сижу, я потела еще больше, чем потел Чимин. Он подошел так близко, что я могла видеть тонкий слой пота на его груди, от него пахло одеколоном, смешанным с его естественным запахом и это заставляло меня сходить с ума. — У тебя немного текут слюни, — поддразнил Чимин и коснулся пальцем моей губы, прежде чем отстраниться и начать медленно толкаться, что позволило мне увидеть, насколько четко очерчены его мышцы. — Заткнись, — прошипела я, но не смогла удержаться от улыбки, потому что он был прав — я определенно чувствовала, что у меня текут слюнки от того, как он двигался. Чимин вдруг наклонился и потянулся рукой к моей промежности, и у меня перехватило дыхание при мысли о том, что он прикоснется ко мне там, но он этого не сделал. При виде бедер Чимина, нависших над моими, и его груди в нескольких дюймах от собственного лица, у меня в горле образовался комок. Чимин начал двигать бедрами вверх и вниз, и его выпуклость почти касалась груди с каждым медленным кругом, который его бедра делали прямо передо мной. Я громко сглотнула, когда Чимин нагнулся, чтобы расстегнуть ширинку, потому что определенно не ожидала этого, но я не могла быть более взволнована, чем уже была. Я смотрела, как его пальцы расстегивают молнию, смотрела, как он стягивает штаны, позволяя им немного упасть на бедра, но не до конца — просто настолько, чтобы дразнить меня и заставить хотеть прикоснуться к нему. Невозможно было поверить, что я так отчаялась из-за простого танца, но это происходило, и Чимин это знал. Единственная капелька пота скатилась по его груди, и мне захотелось проследить ее путь языком, но я решила держать себя в руках, по крайней мере до тех пор, пока песня не закончится и Чимин не перестанет дразнить. Я не была уверена, как все произойдет, когда дело дойдет до секса, но мы были в его квартире, я наблюдала, как он пытается довести меня до сумасшествия стриптизом, самым горячим из всех, который я когда-либо видела. Движения Чимина легко можно было сравнить с движениями Таши, так как они оба делали каждое движение безупречным и естественным. Как человек, который пытался сделать то же самое, я знала, сколько практики и таланта на самом деле ушло на то, чтобы это смотрелось столь грациозно, и поэтому я не могла не восхищаться его движениями, хотя это было не все, о чем я думала. Чимин был твердым, это было до боли очевидно, так что тот факт, что его брюки висели на бедрах, дразнил меня даже больше, чем обычно. Я надеялась, что Чимин не слышит, как быстро бьется мое сердце, когда взгляд блуждает вниз к его промежности, к медленно растущей выпуклости в штанах. По какой-то причине у меня было такое чувство, что Чимин получал удовольствие, видя, как я взволнована из-за него. Он, казалось, наслаждался подобной реакцией, хотя я изо всех сил старалась сохранять спокойствие и не показывать ему, как сильно меня это трогает. Чтобы окончательно свести меня с ума, Чимин опустился на мои бедра, ухватившись за спинку стула для поддержки, чтобы он мог перекатиться, не придавив своим весом. Я могла чувствовать, как горячо было его тело, и я практически чувствовала пот, который начинал стекать по его телу, блестя на его гладкой коже, приглашая прикоснуться к нему. Я сопротивлялась этому желанию вновь и вновь, а потом песня внезапно оборвалась, и Чимин быстро встал, глядя на меня сверху вниз с дьявольской ухмылкой на лице. — Ну и как тебе это понравилось? — Он передразнил меня — ухмылка на его лице была явным признаком того, что он очень хорошо знал, какое впечатление производит. У меня пересохло в горле, и пришлось с трудом сглотнуть, чтобы заговорить с ним, спросить то, что я хотела спросить у него весь день. — Можно я к тебе прикоснусь? — Я смотрела ему прямо в глаза, когда спрашивала об этом, зная, что сегодня вечером мне придется очень громко говорить с Чимином. Если мне что-то от него нужно, я должна спросить его, иначе он подумает, что я делаю что-то, чего не хочу делать. — Я действительно хочу прикоснуться к тебе прямо сейчас. Чимин взял мою руку за запястье и притянул ближе, положив ладонь на свою теплую, подтянутую грудь. — Конечно, ты можешь прикоснуться ко мне. Я мгновенно упала на колени и посмотрела на Чимина только для того, чтобы убедиться, что он смотрит на меня с чуть приоткрытым ртом в ожидании, пока мои руки стягивают его брюки и боксеры вниз по ногам. Когда они упали на пол, Чимин снял свою одежду, прежде чем бросить ботинки в сторону, и он стоял совершенно голый передо мной в первый раз с тех пор, как мы встретились. — Ух ты, — вырвалось у меня это слово прежде, чем я успела подумать. Я не могла оторвать глаз от него. Костюмы Чимина всегда плотно облегали его тело, давая всем знать, что под одеждой у него было все великолепно, но теперь, когда я наконец столкнулась с этим, я не могла поверить, что Чимин выглядел даже лучше, чем я себе представляла. Я прикасалась к нему раньше, но никогда не видела его обнаженным перед собой, твердым и готовым к прикосновениям. — Я мог бы сказать то же самое, — произнес Чимин. — Когда ты стоишь передо мной на коленях, это так возбуждает. Я ухмыльнулась и высунула язык, чтобы подразнить им кончик его члена, по-кошачьи облизывая его, не прерывая зрительного контакта. Чимин зашипел при первом же прикосновении моего теплого языка к его эрекции и вскоре после этого опустил руку, чтобы нежно погладить мои волосы. — Ты был великолепен, — похвалила я выступление Чимина, прежде чем взять его кончик в рот и медленно провести по нему языком, что заставило Чимина снова зашипеть. — Ты действительно хороша со своим ртом, — сказал Чимин в ответ на комплимент, и улыбка медленно расползлась по его лицу. Я взяла немного больше его члена и медленно потянула свои губы вверх к самому кончику, а затем снова вниз, каждый раз вбирая его все больше. — Я не могу перестать думать о том, как хорошо ощущается твой рот вокруг моего члена. Каждый раз, когда Чимин говорил со мной таким тоном, какая-то часть меня хотела кричать от того, как сильно я была взволнована этим. Я никогда не думала, что буду поддерживать грязные разговоры, но всякий раз, когда Чимин говорил что-то сексуальное, я чувствовала, что тело сразу же реагировало на это. В этот момент я подтянула колени ближе друг к другу и попыталась не обращать внимания на пульсирующую боль между ног. Я что-то промычала в ответ и попыталась взять как можно больше, не давясь, а когда почувствовала, что это близко к горлу, медленно переместила рот обратно к кончику, оставляя за собой мокрый след. Я поймала себя на том, что гадаю, насколько хорошо будет чувствовать член Чимина внутри меня. Учитывая то, как он двигал бедрами, можно было бы поспорить, что это было бы удивительно, но я хотела узнать это как можно скорее. — Ммм, черт, — Чимин откинул голову назад и помассировал мою голову пальцами, когда я начала двигать головой немного быстрее по его длине. — Ты так хороша в этом… у тебя просто потрясающий язык, дорогая. Слышать, как Чимин хвалит меня, когда дело доходит до чего-то подобного, было ошеломляюще, и я хотела наслаждаться его комплиментами и выражением его лица, которое говорило, что он не лжет. Обычно Чимин всегда выглядел спокойным, даже когда был расстроен. В этот момент он выглядел так, словно полностью наслаждался. Я мычала вокруг его длины, зная, что это пошлет вибрации вокруг его члена и заставит его чувствовать себя еще лучше. В ответ на это Чимин схватил меня за волосы и хмыкнул, и я заметила, как он сжал и расслабил мышцы. — Продолжай… — Чимин нежно погладил меня по голове, и его глаза внезапно потемнели. — Ты заставляешь меня хотеть кончить в твой прелестный маленький ротик… но было бы стыдно прекратить это до того, как я окажусь внутри тебя, да, дорогая? Я почувствовала волну жара между ног, когда подумала о том, что Чимин действительно сделает то, что он только что сказал — я хотела, чтобы это произошло. Я бы ничего не имела против того, чтобы сделать что-нибудь с Чимином, потому что с ним я чувствовала себя в безопасности. Я просто смотрела ему в глаза и положила руки на его бедра, двигая своим ртом по его члену гораздо быстрее, что заставило его откинуть голову назад и стонать. То, что Чимин так возбудился из-за меня, заставляло двигаться еще быстрее. Я вонзила ногти в его бедра и притянула его ближе, вбирая в себя как можно больше, следя за тем, чтобы он был покрыт слюной, так что мои губы могли просто скользить вверх и вниз, заставляя Чимина стонать еще сильнее. — Дорогая, дорогая, — Чимин снова погладил меня по волосам, но по его тону было ясно, что он хочет, чтобы я остановилась, и я остановилась. Я отстранилась и позволила его толстой длине выпасть из моего рта, покрытого слюной. Чимин потянулся к своему члену и медленно погладил себя. — Давай приготовимся взять мой член, а? Ты этого хочешь? Я кивнула, и Чимин предложил мне руку, чтобы помочь встать. Как только я поднялась на ноги, Чимин наклонился, чтобы медленно поцеловать меня, и я сразу же позволила его языку войти в рот, чтобы поиграть с моим, в то время как его руки двигались от талии к груди и слегка сжимали ее, прежде чем перейти к бретелькам платья и потянуть их вниз по плечам. — Повернись, — тихо сказал Чимин, и я сразу же сделала то, что он просил. Чимин медленно провел рукой от талии вверх по спине к шее, где он погладил мои волосы, пока не собрал все пряди в одну руку и не перебросил их через плечо, открывая спину. Довольно скоро я снова почувствовала его губы на своем плече. — Ты великолепна, — продолжая целовать мое плечо, Чимин потянулся к молнии. Через секунду платье уже лежало на полу, и я осталась стоять перед ним только в нижнем белье — точнее, в стрингах. Чимин одобрительно замурлыкал, увидев, что я решила надеть для этого случая, и его руки немедленно устремились вниз, чтобы сжать мои ягодицы. — Так красиво, — он притянул меня ближе, позволяя моему обнаженному телу раствориться в его теле, в то время как его рука взлетела к груди. — Ты нервничаешь? — Немного, — призналась я. Мне не хотелось лгать ему и была уверена, что он чувствует, как я напряжена. Трудно было не чувствовать напряжения, когда я была уверена, что наконец-то пересплю с ним, и чувствовала, что готова к этому. — Но почему же? — Чимин поцеловал в шею и сжал обеими руками мои груди, дав им ровно столько давления, чтобы заставить меня тихо стонать. Мои соски были твердыми, и обычно я ничего не чувствовала, когда играла с ними, но когда Чимин растирал их двумя пальцами, мне хотелось кричать. — Ты же знаешь, что мы ничего не должны делать, если тебе это не нравится… так что, если ты передумаешь, дай мне знать. Все в порядке. — Нет, нет, — я решительно покачала головой. Я не хотела, чтобы Чимин почувствовал, что я передумала, потому что это было совсем не то, что я чувствовала — совсем не то. Я же сама его хотела. Я хотела сделать с ним все, что угодно. — Я взволнована, и мне просто нужно расслабиться. Я хочу этого. — Я могу чем-нибудь помочь тебе расслабиться? — Предложил Чимин, его вопрос закончился низким гулом, от которого у меня по спине побежали мурашки, и я немедленно кивнула. — Чем? — Прикоснись ко мне, — потребовала я от него чего-то подобного в первый раз с тех пор, как встретила его, и хотя кровь прилила к моим щекам, я не чувствовала такого стыда, как думала. Чимин всегда заставлял чувствовать себя в безопасности. Он усмехнулся, когда я сказала это, и его рука внезапно скользнула вниз по животу и обхватила меня поверх нижнего белья. Чимин прижал три пальца к покрытому тонкой тканью клитору, и стыд нахлынул на меня, когда я почувствовала, насколько я влажная, а это означало, что Чимин тоже это почувствовал. Он даже не прикоснулся ко мне, а я уже была ужасно мокрой. — Я и не думал, что тебе так понравится мое выступление, — усмехнулся Чимин, просунул палец под подол нижнего белья и провел им горизонтально по моему лону до самого клитора, а затем обратно к входу. — Ты такая мокрая для меня… нет смысла носить нижнее белье, потому что оно промокло. А ты так не думаешь? Я кивнула и почувствовала, как перехватило дыхание, когда Чимин стянул нижнее белье с моих ног и положил свою руку между ними, прижимая ладонь к клитору, в то время как его пальцы кружили вокруг входа. — Чимин, — я не могла удержаться и простонала его имя, когда кончики его пальцев вошли в меня. Растяжку, которую они дали, была недостаточной, чтобы удовлетворить меня, она была предназначена только для того, чтобы дразнить еще больше и заставить меня стонать. — Да, дорогая? — Чимин усмехнулся, и можно было сказать, как сильно ему понравилась моя реакция на него. Я чувствовала, как его член дергается у меня за спиной, и это говорило о том, что он тоже не был абсолютно невосприимчив к этому. — Пожалуйста, — вздохнула я, не желая умолять, хотя даже не начинала. Если бы я умоляла сразу же, я могла бы только представить, что произойдет позже. Чимин убрал свои руки от меня, и я вздрогнула от потери контакта, но довольно скоро он обнял меня за талию и потянул к кровати. Не успела я оглянуться, как я уже лежала на спине, а Чимин стоял на коленях между моих ног, шелковые простыни обволакивали мое тело и заставляли чувствовать себя как на облаке, когда Чимин проводил руками по моим бедрам, время от времени слегка сжимая их. — Боже, как ты прекрасна, — кивнул Чимин и с улыбкой посмотрел мне прямо в глаза. — Мне кажется, что я так долго ждал этого… это даже не было так долго… наверное, я просто так сильно хочу тебя. Я хихикнула над этим комплиментом, чувствуя себя в тот момент очень по-детски, но его слова всегда согревали меня изнутри. Всякий раз, когда между нами возникало какое-то напряжение, даже если оно возникало из-за моего возбуждения, Чимин чувствовал это и говорил что-нибудь, чтобы отвлечь от этого. В тот момент это было невозможно. Я не могла оторваться от него, когда он стоял на коленях между моих ног совершенно голый и смотрел на меня так, словно был готов сожрать. Освещение было приглушенным, но достаточно ясным, чтобы можно было разглядеть тело Чимина и рассмотреть каждую его деталь, каждый изгиб и мускул, которые делали его таким неотразимым. — Дорогая, почему ты такая тихая? — Чимин внезапно лег на меня сверху, приподнявшись на локтях. Его фигура возвышалась над мной, и я не могла отодвинуться — хотя и не хотела этого. Вместо ответа я обняла его за шею и притянула к себе, чтобы поцеловать. Чимин поцеловал меня в ответ и сделал это медленно, как будто у нас было все время на свете. Сегодня вечером я казалась самой нетерпеливой — я чувствовала, что вот-вот взорвусь, и мне хотелось почувствовать его еще больше, его рот, его пальцы, его тело. Чимин, казалось, был доволен тем, что делал все медленно и наслаждался всем, начиная с поцелуев и легких прикосновений к моей плоти. — Я в восторге от этого, — призналась я, наконец сказав что-то, на что Чимин улыбнулся и снова чмокнул меня в губы. — У меня такое чувство, что я тоже очень долго ждала. — Хорошо, я рад, что ты так себя чувствуешь, — Чимин поцеловал меня в шею, его рот вызывал жар внутри, который медленно двигался по всему телу, возбуждая меня все больше с каждым прикосновением его пухлых губ к коже. — Потому что я действительно хочу сделать с тобой так много вещей… я хочу, чтобы ты чувствовала себя хорошо. — Ты всегда так делаешь, — похвалила я его, когда мои пальцы скользнули по его затылку, а он медленно поцеловал мои соски и взял один из них в свой теплый рот. Чимин пару раз обвел кончиком языка возбужденный бугорок, и я уже чувствовала, что должна сжать свои бедра вместе, но бедра Чимина не позволяли мне этого сделать. Я слышала, как Чимин хихикал, когда я обхватила бедрами его талию, чтобы получить хоть какое-то трение или облегчение, а его язык продолжал играть с соском. — Ты же знаешь, что можешь сказать мне, чего хочешь… — Чимин посмотрел на меня снизу вверх и нежно ущипнул, отчего у меня по спине побежали мурашки. — Тебе не нужно так сжимать свои бедра, когда я рядом, дорогая… Что ты хочешь, чтобы я сделал? Я чувствовала себя немного смущенной, потому что уже так отчаянно нуждалась в его прикосновении и потому что он сумел заметить это, но ухмылка Чимина говорила, что это было именно то, чего он хотел. Я долго фантазировала об этом моменте, и теперь, когда он наконец наступил, я не могла поверить, насколько это было похоже на мою фантазию. Обнаженного тела Чимина было достаточно, чтобы занять меня на несколько часов — даже просто смотреть на него было бы достаточно хорошо, но мне наконец дали шанс прикоснуться к нему и почувствовать его. — Прикоснись ко мне, — выпалила я, не придавая этому особого значения. Мне было все равно, где и как он прикасался ко мне, лишь бы почувствовать его тело на своем. — Пожалуйста. Улыбка расплылась по лицу Чимина, когда он сильно сжал мою грудь, впиваясь пальцами в мягкую плоть, прежде чем, наконец, кивнуть. — Конечно. Я прикусила нижнюю губу, чтобы не застонать, когда Чимин поцелуями пробрался вниз по животу к клитору, где и остановился. Он посмотрел на меня с выражением, которое я не могла полностью прочесть, но довольно скоро поняла, что он тоже был не так уж далек от отчаяния. — Ты так хорошо пахнешь, — пробормотал Чимин, когда наши глаза встретились, и через секунду я почувствовала, как его теплый язык прижимается к клитору. Чимин недолго играл со мной, но мне показалось, что прошла целая вечность. Мне казалось, что я уже пульсирую, и я не сомневалась, что мои соки капали к тому времени, когда язык Чимина добрался до входа, но я не могла заставить себя чувствовать неловко из-за всего этого. Я не могла сказать, кто из нас наслаждался этим больше — я была не единственной, кто издавал звуки, пока Чимин сосал клитор. Чимин держал меня за бёдра, и время от времени он издавал ворчание или одобрительный стон, когда я кричала его имя, что только еще больше возбуждало. — Чимин, — произнесла я его имя и потянулась вниз, чтобы запутаться пальцами в его волосах, когда его язык начал кружить вокруг входа, несомненно позволяя Чимину попробовать меня полностью. — Чимин… Он отстранился на секунду, но достаточно надолго, чтобы я заметила, как его губы и подбородок блестят от моего возбуждения. Должно быть, это была одна из самых горячих вещей, которые я когда-либо видела — Чимин лежал голый между моих ног, его руки сжимали бедра, его лицо было спрятано между ног, влажное от признаков возбуждения. — Ты так хорошо звучишь, когда стонешь мое имя, дорогая… — Чимин, — снова простонала я, что заставило Чимина ухмыльнуться на секунду, прежде чем он снова обратил свое внимание обратно. Он двумя пальцами раздвинул мои складки и посмотрел на мое лоно с ухмылкой на лице, выражение которого выдавало, как сильно ему нравится это зрелище. Несмотря на это, я чувствовала себя неловко, находясь в такой непристойной позе — ноги широко расставлены перед ним, возбуждение стекает на простынь, его пальцы держат складки раздвинутыми, когда он осматривает меня, его язык высовывается, чтобы облизать полные губы. Я чувствовала себя неловко, но никогда прежде не испытывала такого удовольствия. — Ты кажешься такой тугой, — кивнул Чимин, но не отвел глаз от промежности. — Интересно, насколько крепко ты будешь обволакивать мой член… как насчет того, чтобы попробовать что-нибудь? Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо, вместо того чтобы смотреть на его тело, что я делала уже некоторое время, когда Чимин смотрел на меня. Я знала, что растяжка будет приятной, и не могла дождаться, чтобы почувствовать ее, но Чимин, казалось, хотел не торопиться. А что он хотел попробовать? Я не была уверена, что это будет, но сразу же кивнула. Что бы это ни было, я хотела попробовать это с Чимином. — Потрогай себя для меня, — прошипел Чимин и медленно отодвинулся, встав на колени прямо между моих ног, приблизив свою эрекцию так близко ко мне, что я действительно почувствовала ее тепло — или просто вообразила, что могу это сделать. — Я хочу видеть, как ты играешь сама с собой для меня… Растяни себя, если хочешь взять мой член… — с этими словами Чимин ухмыльнулся и дважды шлепнул меня по клитору — мягко, но достаточно сильно, чтобы я зашипела и выгнула спину. Я кивнула, медленно опустила руку к клитору и начала делать то, что делала всегда: два пальца обводили клитор некоторое время, прежде чем опуститься к входу, чтобы собрать немного возбуждения, а затем снова двинулись к клитору, чтобы стимулировать его еще больше. Когда я касалась своего входа и вращала вокруг него пальцами, я была удивлена, почувствовав, как сильно возбудил меня Чимин, сделав так мало. — Ммм, — одобрительно промычал он и раздвинул мои ноги еще шире. — Продолжай, дорогая… ты прекрасна… я мог бы смотреть, как ты делаешь это всю ночь. — Чимин… — я смотрела не на его лицо, а на эрекцию. Он выглядел таким привлекательным и твердым, и я была уверена, что он будет скользить прямо туда, когда Чимин захочет. — Ну и что? — Чимин успокаивающе провел руками вверх и вниз по моим бедрам и приподнял бровь, ожидая, что я что-нибудь скажу. — Потрогай себя, — попросила я его, не испытывая ни малейшего стыда. Чимин попросил меня сделать то же самое, и он даже не пытался скрыть, как сильно ему нравится видеть, как я раздвигаю ноги для него и играю сама с собой, так что я не видела причин стыдиться, желая увидеть то же самое. — Конечно, дорогая, — ухмыльнулся Чимин и быстро провел рукой вниз к своей эрекции, медленно поглаживая себя. — Разве это не было одной из твоих фантазий? — Ммм, — промурлыкала я и одобрительно кивнула, не в силах оторвать взгляд от открывшейся передо мной сцены настолько, чтобы заглянуть ему в глаза. Тело Чимина медленно покрывалось потом, и с того места, где я лежала, казалось, что он покрылся мурашками. Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до него, провести пальцами по его коже и пометить ее, поцеловать его эрекцию и взять его член в рот, чтобы показать ему, как сильно я люблю его самым плотским способом, который только можно себе представить, но я чувствовала себя удовлетворенной, просто лежа и наблюдая, как он обхватывает пальцами свой член и двигает ими вверх и вниз достаточно быстро, чтобы получить от этого удовольствие, но достаточно медленно, чтобы запечатлеть в памяти каждое его движение. — Черт, — прошипела я и снова двинула пальцами вниз к своему входу. Я чувствовала запах своего возбуждения и знала, что Чимин тоже чувствует его. Ухмылка на его лице говорила, что он любит смотреть, как я это делаю, так же сильно, как я люблю смотреть, как он гладит себя. — Чимина… — Да, дорогая? — Он удивленно поднял брови. — Тебе это нравится? — Да, — тут же кивнула я. — Ты так хорошо выглядишь, делая это… — И ты тоже, — ухмыльнулся Чимин и похлопал меня по бедру. — А как насчет того, чтобы вставить один-два пальца? Так же сильно, как я хочу почувствовать тебя рядом с моим членом прямо сейчас, я хочу, чтобы ты растянула себя для начала… я не хочу, чтобы это было больно. Я кивнула, понимая, что он совершенно прав. У меня не было секса уже несколько месяцев, и я была уверена, что растяжка будет жечь в любом случае, так что лучше было подготовиться к тому, что должно было произойти. Я знала, что у Чимина уже много лет не было секса, поэтому хотела сделать его хорошим и запоминающимся. До сих пор он, казалось, был доволен собой. Я не могла оторвать глаз от его члена, и мне было стыдно за это, но когда я посмотрела на его лицо, то обнаружила, что оно сморщилось от удовольствия, когда он смотрел между моих ног, где палец медленно входил внутрь. — Ах, черт, — Чимин не мог сдержать стона, и я заметила, как он начал двигать пальцами вокруг своего члена быстрее, как только я начала двигать пальцем. — Ммм, черт возьми. Ты выглядишь такой напряженной… Я хихикнула и добавила еще один палец, медленно вставляя их оба и подталкивая свои бедра в них, просто чтобы подразнить Чимина и устроить ему шоу, точно так же, как он устроил шоу раньше. Чимин откинул голову назад и застонал, а я злорадствовала тому, что именно я заставляю его чувствовать себя так же. Он быстро посмотрел вниз, явно загипнотизированный тем, как пальцы двигались внутрь и наружу, пока я пыталась стимулировать свой клитор ладонью. — Ах, Чимин, ах, — я вдруг начала подтягивать свои бедра к руке, и поняла, что каким-то образом уже была близка к тому, чтобы кончить. Я очень хорошо знала это чувство — жар накапливался в глубине низа живота и медленно начинал распространяться из этого единственного места, угрожая выплеснуться наружу и хлынуть через все тело, когда стенки влагалища начали сжиматься вокруг двух пальцев внутри, а клитор стал наливаться кровью и казался почти слишком чувствительным, чтобы с ним можно было играть. Чимин, казалось, так наслаждался открывшимся перед ним зрелищем, что ему пришлось прекратить трогать себя руками. Он отпустил свою эрекцию и вместо этого обхватил руками яйца. Я нашла невероятно возбуждающим то, как Чимин перекатывает их в своей ладони, глядя на мои пальцы, которые исчезали внутри так быстро, как я могла двигать ими, когда пыталась заставить себя кончить. — Ты собираешься заставить себя кончить, дорогая? — Голос Чимина звучал так спокойно и спокойно по сравнению с моим, и я удивлялась, как он это делает. Я была на грани того, чтобы закричать, просто посмотрев на него. — Мне нравится видеть твое лицо, когда ты кончаешь… ты потрясающая… но когда ты кончаешь, ты становишься такой возбуждающей, что я просто хочу войти в тебя при первой возможности, которую смогу найти. К счастью для тебя, мы сейчас на кровати. Я хихикнула и застонала, как только образ Чимина, трахающего мое тело, промелькнул в голове. — Я так близко, Чимин, — простонала я ему, и он одобрительно кивнул. — Хорошо, дорогая, хорошо, — промурлыкал он и опустил руку, чтобы помочь мне поиграть с клитором. Как только я почувствовала, как его большой палец вдавил пару кругов вокруг, я кончила с такой силой, что выкрикнула его имя и толкнула свои бедра в него с таким усердием, что Чимину пришлось схватить их и толкнуть обратно на кровать, довольно хихикая при этом. — Все так же красиво, как я помню, — пробормотал Чимин и похлопал меня по бедрам, прежде чем начать нежно сжимать их, чтобы помочь мне расслабиться. Я закрыла глаза и плюхнулась обратно на кровать, позволяя наслаждению медленно пробежать по всему телу, пока оно не достигло пальцев ног и не заставило их согнуться. Когда волны наслаждения медленно начали спадать, я открыла глаза и увидела, что Чимин улыбается и все еще массирует бедра. — Как ты себя чувствуешь? — Спросил он, прекрасно зная, что я чувствую. — Удивительно, — ответила я. — Мне нравится смотреть, как ты это делаешь. Чимин посмотрел вниз на свою эрекцию и снова схватил ее, чтобы лениво погладить. — Ты можешь что-нибудь для меня сделать? — Спросил Чимин, облизывая губы. В тот момент я сделала бы все, что угодно, несмотря на все предостережения Чимина. Что толку в предупреждениях, если я хочу его больше, чем когда-либо хотела кого-то другого? Ему не нужно было предупреждать — я знала обо всех рисках. Я уже была влюблена в него, и было бы глупо отрицать это. Это было самое худшее, что могло случиться, и это уже случилось. Мне нечего было терять, переспав с ним. — Да, — согласилась я и приподнялась на локтях, чтобы лучше видеть, как он трогает себя. — Что угодно. — Добавь еще один палец… если ты не слишком чувствительна — вздохнул Чимин. — Я действительно хочу быть внутри тебя. Я кивнула и тут же наклонилась, чтобы смочить третий палец и протолкнуть их внутрь себя так осторожно, как только могла. Растяжка была приятной, так как пальцы были покрыты моим оргазмом и всеми соками, и я могла только представить, как хорошо было бы чувствовать его внутри себя. — Ммм, черт, — пробормотал Чимин. — Я мог бы просто смотреть и кончать от того, как ты это делаешь… ты кажешься такой тугой, дорогая. Мне не терпится узнать, как крепко ты обхватишь мой член. — Я тоже, — согласилась я, на самом деле больше не заботясь о стыде. Единственная капля пота скатилась по лицу Чимина к шее, вниз по ключице и точеной груди. Мой взгляд метнулся к торчащим соскам Чимина, и, не думая об этом, я потянулась вперед, чтобы провести большим пальцем по одному из них, что заставило Чимина зашипеть. Я наслаждалась этим звуком и продолжала смотреть, как капля пота стекает по его подтянутому животу, по бедру. Я потеряла его след, как только он достиг его бедра. Я больше не могла сосредоточиться на этом, особенно когда ладонь Чимина все еще медленно ласкала его член, пока мои пальцы готовили меня к нему. — Чимин, — простонала я его имя, когда капля возбуждения показалась из его распухшего кончика и приземлилась на тыльную сторону моей ладони. Какое-то мгновение мы оба неподвижно застыли и смотрели друг на друга в полной тишине, а затем все это рухнуло, и не было никакой возможности остановить это. Чимин мягко взял меня за запястье и отодвинул его подальше от промежности, оставив меня с внезапным ощущением пустоты, когда все мое нутро жаждало почувствовать что-то после того, как я лишилась трех пальцев, которыми играла сама с собой. Другой рукой он все еще обхватывал свой член, распределяя остатки преякулята по кончику и располагая его у входа. Чимин смотрел на меня снизу вверх, когда его головка упиралась в меня, его глаза были полузакрыты, когда он позволил наслаждению овладеть собой, но не настолько, чтобы помешать ему мыслить здраво. — Ты уверена в этом, дорогая? — Спросил он своим ласковым тоном, на что я с готовностью кивнула. Я была более чем уверена в этом, я ждала этого очень долго, и я не собиралась отказывать. — Хорошо… это именно то, что я хотел услышать… Ты не спрашивала, потому что я предполагаю, что ты доверяешь мне не быть безрассудным с этим, но я чист. Я кивнула, понимая, как глупо было не спросить его о чем-то подобном, особенно после того, как он рассказал мне о своем прошлом. Но я доверяла Чимину. Я знала, что он не станет подвергать меня опасности и что он не будет лгать о чем-то подобном. Если он сказал, что чист, значит, так оно и было. Кроме того, он никогда не спрашивал, чиста ли я, поэтому тоже верил мне на слово. — Я тоже чиста, — прощебетала я, стараясь не думать о его прошлом и о том, почему я сомневаюсь в его чистоте. — И я принимаю противозачаточные таблетки. Губы Чимина сложились в довольную улыбку, когда он услышал это, он опустил свое тело на мое, чтобы прижаться мягким поцелуем к моим губам. Я поцеловала его в ответ, гораздо менее нежно и гораздо более страстно, чем он целовал меня, и пока наши языки играли друг с другом, Чимин вошел в меня одним быстрым, внезапным движением — погрузившись в влажное тепло и оставаясь неподвижным, когда громкий стон покинул его рот. — Боже Мой! Ты чувствуешь себя потрясающе, — пробормотал Чимин и снова поцеловал меня в губы. — Я знал, что в тебе будет тесно, дорогая, но это просто безумие… черт. Я могу кончить прямо сейчас. Я хотела что-то сказать, но была слишком занята, наслаждаясь ощущением его твердой длины внутри, своими стенами, обволакивающими его и сжимающимися вокруг него, пока он оставался неподвижным, мы оба приспосабливались к новому чувству и тому факту, что только что подняли свои отношения на новый уровень в считанные секунды. Имея Чимина внутри себя, я чувствовала себя намного лучше, чем могла себе представить. Его тело было теплым и твердым поверх моего, его дыхание было спокойным, и то, как он смотрел на меня, было тем, что я была уверена, что никогда не забуду. — Ты так хорошо чувствуешь себя внутри меня, Чимин, — призналась я, обнимая его за плечи. Я чувствовала себя так, словно вывалилась прямо из дешевого порно с этими клише, грязными словечками, но ничего не могла с собой поделать — это действительно было так хорошо. — Такой твердый. — Ммм, — промычал в ответ Чимин и начал медленно двигать бедрами взад-вперед, стараясь не делать резких движений. — Да, — простонала я, ухмыляясь тому факту, что ему пришлось закрыть глаза, когда он снова вошел в меня. Ощущение моего тепла вокруг него уже делало его слабым, и я чувствовала гордость из-за этого. Он уже столько раз делал меня слабой, делая со мной самые простые вещи, так что было приятно чувствовать, как он тает в моих объятиях. — Продолжай так двигаться, Чимин… это так хорошо. — Это слишком хорошо, дорогая, — усмехнулся Чимин и на секунду присосался к шее. Я даже не могла заставить себя заботиться о метке, которую его рот оставил бы там, чтобы все видели. Я бы позволила ему пометить себя с головы до ног, если бы он этого хотел. — Я уже много лет не чувствовал себя так хорошо… может быть, никогда. Услышав это, я застонала громче, чем когда его член вошел в меня. Мне нравилось слышать это. Любая похвала от Чимина всегда была хорошо воспринята с моей стороны, и я никогда не хотела, чтобы это прекращалось. Он боялся, что такие отношения могут стать нездоровыми, и я понимала его мотивы, но не была с ним согласна. Я мыслила рационально, но все равно была готова сделать многое, чтобы угодить ему и заставить его чувствовать себя хорошо. Чимин начал двигаться немного быстрее, выходя из меня почти до конца и двигаясь аккуратно, чтобы я привыкла к обхвату. Я была так возбуждена к этому моменту, что он просто скользил прямо в меня каждый раз без какой-либо боли или дискомфорта, и все, что я могла сделать, это стонать и шипеть от ощущения того, что он доставляет мне удовольствие своим членом. Я не могла сказать, как долго это продолжалось — десять минут, полчаса, час, кто знает? Я потеряла счет времени. Все, что я могла сказать, это то, что Чимин останавливался так много раз, чтобы поцеловать, обхватить ладонями мое лицо и сказать, как я прекрасна, и это заставляло мое сердце останавливаться каждый раз. Секс стал не так важен, как наши поцелуи, комплименты и хихиканье, когда мы перекатывались по кровати и обнимались. Это было похоже на то, что лучшее расцветало во мне — когда он был внутри меня, я не могла не стонать, потому что это было все, что я могла сделать, и когда он перестал двигаться и сосредоточился на поцелуе, я таяла под его прикосновением и чувствовала себя такой особенной. Мне не хотелось, чтобы это закончилось, но это закончилось, когда ни один из нас больше не мог сдерживаться. Мои бедра тряслись под конец, и все, что я могла сделать, это обнять Чимина и держать его в своих объятиях, пока он целовал меня в щеку и шептал, как я хороша. Я не могла бы сказать, как долго мы оставались в таком положении, наши конечности переплелись, наши тела сплелись вместе, его губы никогда не покидали моего лица и шеи. Я была уверена, что никогда и ни с кем не чувствовала себя так прежде. Я не спешила прикрыться и одеться, как обычно, я не чувствовала никакого стыда перед ним. Впервые в жизни мне не было стыдно быть обнаженной с кем-то после того, как мы занимались сексом. Это было новое чувство, но мне оно нравилось. — Спасибо, — нарушил молчание Чимин после долгого, спокойного молчания. — За что же? — Я не была уверена, что понимаю его. — За то, что ты не бросила меня из-за того, что я сделал, — вздохнул Чимин и крепче обнял меня. — Я очень старался стать лучше… но это не отменяет того, что я сделал. Ты могла бы просто отказаться от меня после… после того, как узнала обо всем. — Чимин… ты хороший человек и всегда им был, — вздохнула я и обняла его в ответ так крепко, как только могла, желая, чтобы это убедило его в моей честности. — Ты не можешь винить себя в некоторых вещах. Ты был молод и находился в ужасном месте. Я думаю, что ты силен, потому что прошел через все это и открыл клуб, который так сильно отличается от того, к чему ты привык. Ты самый хороший босс, о котором только можно мечтать, и все в Городе Грехов чувствуют себя именно так… все совершают ошибки, но это была не твоя ошибка. Это не имеет никакого отношения к тебе и твоим действиям. Мне очень жаль, что все это случилось с тобой, но ты ничего не сделал, чтобы заслужить это. — Ну… — Чимин хотел было возразить мне, это было видно по тону его голоса, но потом он остановился и просто вздохнул. — Спасибо. Ты веришь, что я намного лучше, чем есть на самом деле. Я постараюсь быть таким же хорошим, как ты думаешь. — Это чепуха, — я оттолкнулась от его груди, чтобы посмотреть ему в лицо. Он явно не воспринимал меня всерьез, и я могла это понять. Мне всегда казалось, что люди лгут, чтобы утешить. — Никто никогда не обращался со мной так, как ты. Когда я с тобой, мне кажется, что мои чувства имеют значение, какими бы они ни были. И все это из-за тебя. Ты заставляешь людей чувствовать себя хорошо, Чимин. Взволнованное выражение лица Чимина сменилось гораздо более счастливым, когда он улыбнулся и поднес руку к моей щеке, чтобы обхватить ее ладонью. — Хорошо… если кто-то заставляет тебя чувствовать себя плохо по отношению к себе, то это плохо для тебя. — Я думаю, ты мне подходишь, — я снова легла на его грудь и позволила Чимину поиграть с кончиками волос. Было приятно находиться так близко к нему. — Надеюсь, что так, — он поцеловал меня в макушку. — Мне бы очень хотелось. _______________________________________________________________ P.S В этой главе описан незащищенный секс. Так как внимание ГГ акцентируется на этом и есть момент разговора о доверии и т.д… Мне хотелось бы вставить свои пять копеек, как говорится. ПОЖАЛУЙСТА ПРЕДОХРАНЯЙТЕСЬ! Речь идет не о комфорте\кайфе или «не тех ощущениях», как некоторые недоумки любят говорить. Нет. Речь идет о вашей ЖИЗНИ и ЗДОРОВЬЕ. Если у вас не постоянного партнера, то забудьте о том, что такое незащищенный половой акт. Если у вас есть постоянный партнер, регулярно проверяйтесь вместе. Если вы хоть на капельку сомневаетесь в чем-то, не стесняйтесь, говорите об этом!!! Еще раз повторюсь речь идет о вашем здоровье. Опять же, это всего лишь мои «пять копеек». Хотелось бы вам порекомендовать один из выпусков на канале Дудя про СПИД, посмотрите, обещаю, что это перевернет все ваше мышление! Спасибо!