Под прицелом

Прошло более двух недель, а тот чат всё ещё оставался неактивным. Но сегодня всё изменится, – это Ольга знала точно. Телефон вибрировал через каждую минуту, но Серябкина ждала сообщения только от одного абонента. И абонент написал. Ольга усмехнулась и вернулась к чтению. «Всё сложилось бы куда лучше, останься она (мама) жива, – глаза Серябкиной пробегали по строчкам, пока она выпускала из себя сигаретный дым. – Но так уж вышло, что она умерла, когда я был ещё подростком, и, хотя в том, что произошло со мной после этого, виноват только я, всё же, потеряв её, я потерял и всякий ориентир, который мог бы вывести меня в какую-то более счастливую, более людную, более нормальную жизнь». Ольга отложила книгу. Да уж, выбор был не лучшим, но кто знал, ведь так? Ладно, она выдохнула. В конце концов, это просто книга. Набор фраз, мысленный поток автора, не более. Слова, слова, слова. Слова-отражения. «Её смерть стала разделительной чертой», – опустила взгляд на страницу Серябкина и ругнулась, отбросив книгу. Она поднялась, затушила сигарету и, облокотившись о подоконник, зажмурилась. Только не сегодня, нет. Только не в этом году. Нет! Она залетела в комнату и достала из мини-бара бутылку бурбона, открыла её трясущимися руками и осушила стакан с первой порцией. Всё вновь повторялось, встало перед глазами. Нет-нет-нет! Только не это, только не сейчас… – Я убью всю твою семью, если к понедельнику нужной суммы не будет в сейфе, ты понял? – подслушала семилетняя девочка папин разговор с каким-то крупным мужчиной на прокуренной кухне. – Всё будет нормально, нормально, – уверял отец её плачущую маму. – Мама, – не смогла не прийти на её плач девочка. – Оля, иди к себе, – прячась за папино плечо, ответила женщина. – Не нужна тебе эта кукла, не нужна! – кричал отец, забрасывая вещи в сумку. – Мы не будем её брать. – Я могу её нести в руках, – предложила девочка. Мужчина быстрым движением руки достал пистолет и оставил куклу без головы. – Папа очень-очень хороший человек, – гладя плачущую девочку, уверяла её мама. – Однажды ты поймёшь, что в жизни у каждого человека случаются трудные периоды… Нам нужно собираться, слышишь? Нас ждёт путешествие. Тебе понравится. Всё будет хорошо. Будучи в комнате, женщина с девочкой услышали, с каким грохотом кто-то зашёл в квартиру. – Но сегодня воскресенье, – услышали они дрожащий голос отца. – А ты уже собираешь вещички, – басом проговорил гость. – На том свете они тебе не пригодятся. – Тише, – прошептала мама и взяла девочку на руки. Открыв шкаф, она убрала с одной из верхних полок полотенца, надавила на заднюю стенку, и девочка увидела что-то вроде туннеля. Мать подняла её и тихо проговорила: – Поиграем в прятки? Сейчас ты залезешь туда, я закрою глаза, ты поднимешь то, что я уронила, и сделаешь так, чтобы меня не было видно, затем будешь ползти до конца. Ладно? – Ладно, – кивнула девочка. Мать, прижав её к себе, поцеловала в висок. – Всё будет хорошо, – прошептала она и подняла её наверх. Та начала делать всё по порядку. Мать прикрыла глаза ладонями. Последнее, что увидела девочка, – её улыбающиеся губы. Когда её рожица показалась на другом конце туннеля, мужчина, сидящий за столом, захлебнулся чаем и побледнел. Он опустил глаза в пол, а затем будто собрался и, поднявшись, протянул к ней руки. – Помнишь дядю Максима, солнышко? – улыбнулся он. – Меня должна найти мама, – объяснила ему девочка. – Чтобы тебя найти, нужно тебя сначала спрятать, – сказал ей Максим и за ручку вывел из квартиры, посадив в свою машину. – А куда мы едем? – спросила она с заднего сиденья. – Нас ждёт путешествие. Тебе понравится, – улыбался он ей в отражении. – Всё будет хорошо. Первое, что Оля узнала о взрослых, так это то, что, когда они говорят «всё будет хорошо», хорошо никогда не бывает. Её вопрос «а когда приедет мама?», что порядком надоел Максиму, скоро совсем сошёл на нет. Годам к одиннадцати она, наконец, поняла, что мама уже не приедет никогда, что мама давным-давно не дышит. – Умеешь стрелять? – спросил её однажды Макс, хоть ответ и был очевидным. – Хочешь, научу? Уже стемнело. Она лежала на диване, тупо уставившись в потолок. Телефон зазвонил. «Лена Темникова», – высветилось на экране. Ольга вспомнила, что не открыла ни одного сообщения, включая её, и ответила на звонок. – Да? – Привет, именинница, – послышался Ленин голос. – Празднуешь? Ты где? – Нет, не праздную. Я дома. – Одна? – Ага, – ответила Ольга. В квартиру позвонили. Она поднялась: – Кто-то пришёл. Извини. Набери позже. Серябкина открыла дверь. На пороге стояла Темникова с тортом и огромным букетом цветов. – Миленько, – проговорила Серябкина. – Заходи. – Может, всё-таки возьмёшь? – улыбнулась Лена, протягивая ей подарки. – Я не люблю свой день рождения. Лучше поздравь мою маму. – Значит, поехали поздравлять твою маму, – пожала плечами Темникова. – Ага, сейчас, только маленькая поправочка, – подошла Ольга и, достав один цветок из букета, положила его на тумбу. – Вот, в самый раз, – Лена сглотнула. Серябкина повернулась, идя в спальню: – Будешь пить? – Давай, – теперь согласилась Темникова и, положив то, что принесла, разулась, сняла пальто и, зайдя в спальню, увидела сидящую на полу возле кровати Ольгу с двумя стаканами. Лена отключила свет и села к ней. Темникова долго смотрела на неё и, чокнувшись стаканами, прошептала: – С днём космонавтики тогда что ли… – Ага, – проговорила Ольга и сделала глоток. Лена поставила свой стакан на пол и, притянув её лицо, поцеловала девушку, поочередно посасывая её губы. Серябкина, оторвавшись, спросила: – Зачем приехала? – Поздравить тебя. – Поздравила? – Ещё нет, – ответила Темникова, встала и протянула ей руку. Серябкина поднялась, и брюнетка толкнула ей на кровать, после чего сама села на девушку и стянула с себя майку. Ольга, опираясь на локти, любовалась её телом и медленно проводила рукой от низа живота и выше. Её пальцы коснулись лифа, и она сказала: – Снимай, – Лена, смотря ей в глаза, расстегнула бюстгальтер и бросила его назад. Серябкина, приподнявшись, дотронулась языком до её соска. Ресницы Темниковой задрожали, брюнетка запустила свои пальцы ей в волосы. Ольга посасывала и оттягивала соски, слушая тихие Ленины стоны. Девушка прижала Темникову ближе к себе, сжимая обеими руками ягодицы, и вскоре перевернула её на спину. Лена сняла с неё футболку и, сразу же дотронувшись до груди, поцеловала Серябкину в губы. Ольга, расстегнув ширинку на её джинсах, стягивала их с неё. Темникова, приподнявшись за ней, запустила руку ей в шорты, под которыми ничего больше не было. Серябкина, опустившись, избавилась, наконец, от Лениных штанов, заодно сняв и свои шорты. Она раздвинула ноги Темниковой и легла, начав целовать внутреннюю сторону бёдер. Языком Ольга провела по ткани трусиков и почувствовала на нём смазку. – Так сильно нравлюсь? – ухмыльнулась она. Лена кивнула. Серябкина, раздев её до конца, поцеловала в губы. Темникова гладила её по щеке. Ольга опустила свою руку на её и почувствовала выпирающее кольцо. Она остановилась и сняла его, положив на тумбочку. Темникова, повернув голову, наблюдала за этим. Ольга облизнула её безымянный, а затем начала посасывать его, после чего жадно впилась в её губы, и Лена, надавив на грудную клетку, оказалась сверху. Ольга гладила её по ногам. Темникова, сидя на ней, смотрела девушке в глаза и, чуть приподнявшись над её телом, дотронулась большим пальцем до её клитора. Шатенка прикоснулась к ней пальцами и раздвинула её половые губы. Лена повторила то же самое и уже почти опустилась, как Ольга проговорила: – Стой, забыли кое-что… Она потянулась рукой к тумбе, но Темникова сказала: – Не надо. Я тебе доверяю, – Ольга посмотрела ей в глаза. Лена шепнула: – А ты мне? – Как ты так можешь? – не понимала Катя, наблюдая, как Ольга стреляет по бутылкам. Но спрашивала она, конечно, не об этом. – Всё просто, – взглянула на неё Серябкина, перезаряжая патроны. – Убивать легко в одном случае – когда ты сам мёртв изнутри. Серябкина перевернула девушку на спину и, раздвинув её ноги, придвинулась вплотную. Стон слетел с её губ, когда она почувствовала Лену. Темникова на секунду прикрыла глаза, после чего посмотрела на её лицо, что выражало блаженство. – Давно не было без защиты? – прошептала она. – Да, – кивнула Ольга. – У меня тоже, – проговорила Лена, и Серябкина, оставив короткий поцелуй на её губах, совершала толчок за толчком. Темникова стонала и прикусывала свои пальцы. Ольга, закрывая глаза, продолжала двигаться, держа руки на Лениной талии и впиваясь ногтями в кожу. – Совсем не оживаешь? – поинтересовалась Катя. – Оживаю временами. – Как же? – Секс, – развела руки в стороны Серябкина. Темникова часто дышала и, кончив, прикусила её плечо. Ольга, опустившись на неё, гладила по волосам. У Лены не было сил раскрыть веки, пот стекал по лбу. Серябкина перевернулась на спину, шумно выдохнув. – У тебя есть что-нибудь покушать? – спросила Темникова. – Ты вроде торт принесла, – ответила Оля. – У меня сегодня день рождения, – рассказывала девочка, когда они ехали. – Мама точно меня найдёт? – Конечно, – кивнул Макс. Темникова вставила свечи в торт, взяла Олину зажигалку, зажгла все и прошептала: – Загадывай желание. Серябкина закрыла глаза, подумав «Забыть всё». Открыв глаза, она увидела, что задула все свечи. Открыв глаза, она увидела улыбающуюся Лену. – У меня сегодня день рождения, – прошептала Ольга. – С днём рождения, – погладила её по ладони Темникова. Когда они покушали, Лена сказала: – Мне нужно ехать. – Ладно, – кивнула Серябкина. Темникова собрала свои вещи и оделась в темноте, чмокнула девушку в щёку на прощание и ушла. Ольга, зайдя в комнату, взяла её обручальное кольцо, повертела его в пальцах и, выдвинув ящик, забросила его туда.