Семантика

      Утро начинается не с кофе. Это Персиваль понял, когда в его и без того неспокойные сны ворвался голос Пиквери, принесённый ярким патронусом. Животное скакало вокруг него, пытаясь привлечь к себе внимание, и ему это удалось довольно-таки быстро. Грейвс сел на диване, хмуро оглядывая магическое существо и принялся слушать указания о немедленном возвращении в МАКУСА. Как же он соскучился по вечно меняющемуся настроению Серафины — то она просит остаться его во Франции, то срочно приступить к исполнению своих обязанностей в Америке. Один только Дракл знает, что руководит этой женщиной.       В такие моменты Персиваль обычно радуется, что в неделе всего семь дней, иначе он бы чисто физически не пережил восьмую пятницу настроений начальницы. Он долго поправляет галстук перед зеркалом, после отправляет сообщение Тесею, прося его о встрече, и защелкивает на запястье браслет перед выходом, напоследок бросив взгляд на пылающий жаром знак бесконечности, словно предупреждающий его о чем-то важном, но, в силу своей профессии, Грейвс уже перестал верить в знаки, всё чаще стал смиряться с тем, что в его жизни Ад твориться каждый день только из-за того, что он работает в департаменте, главой которого является женщина.       Из-за характера Персиваль очень часто во всех своих проблемах винил именно слабый пол и совершенно не понимал, почему слабыми считают именно женщин, особенно когда Миранда Сноу — одна из подчиненных — во время рукопашного боя уложила его на лопатки. Тогда Грейвсу показалось, что старость подкралась очень рано, но Миранда быстро опровергла это, следом за ним расправившись еще с четырьмя более молодыми аврорами. Тогда Персиваль облегченно выдохнул и, поправив галстук, отправился в свой кабинет зализывать пошатнувшееся самолюбие и оформлять годовой абонемент на посещение немажеского спортзала.       Во второй раз Персиваль убедился в силе женщин, когда волей случая ему пришлось испытать на себе имитатор родов, который зачем-то в госпитале приказала установить Серафина. Первым принужденным к испытанию добровольцем (опять-таки в силу своей должности) был Грейвс. Через несколько минут «схваток» он разорвал белоснежную рубашку, прилипшую к его телу из-за пота, и уже понемногу начинал рвать волосы на голове. Выйдя из усовершенствованной кунсткамеры — как её потом начал называть Грейвс и после использовал исключительно для допросов исключительно важных преступников (но Фине об этом знать не обязательно) — Грейвс несколько дней просидел у себя в кабинете не шевелясь, а после взял отпуск и уехал к океану восстанавливать нервы, ибо принял на стажировку сразу тринадцать авроров женщин и прилюдно признал, что роды страшнее круциатуса тем, что они добровольны.       Сейчас же он уже сидел в кафе напротив Тесея, думая, стоит ли просить проследить его за Голдштейн и выяснить наконец, что она скрывает от магического сообщества, или лучше через некоторое время вернуться во Францию и всё сделать самостоятельно? Ответ на дилемму Персиваля предоставил сам Скамандер, когда через какое-то время начал рассказывать о том, что девушки лучше чем Лестрейндж он бы найти не смог. Для приличия Грейвс позакатывал глаза, но всё же согласился, что никто другой не стал бы терпеть флирт Тесея с другими барышнями и быстро поставил бы его на место. В какой-то момент Персивалю даже показалось, что его друг обиделся, но он быстро отмёл эти мысли, чтобы не забивать дурным голову — всё равно скоро уезжать, но конечную точку в разговоре поставил внезапно появившийся в кафе Криденс, который замер возле их стола, не решаясь что-либо говорить. Грейвс поднялся со стула и присел на корточки перед мальчиком, в глазах маленького Голдштейн стояли слёзы, но он мужественно держался, не давая им выход. — Криденс, что случилось? — Персиваль не знал, что руководило им в тот момент, но ему хотелось защитить этого ребёнка от чего бы то ни было, а еще разузнать о том, как он оказался в другой части города один. Быть может, он просто потерялся, а потом увидел в окне кафе своего нового знакомого. — Мама… Она пропала, — глаза мальчика забегали в разные стороны, ища опору, которую Грейвс как раз таки был готов ему предоставить. Он усадил мальчишку на стул под внимательным взглядом Тесея. — Как пропала? — Криденс пожал плечами. — Она сегодня ушла на работу и оставила меня с Якобом, а потом пришла Куинни. Она сказала, что чувствует, что с мамой случилась какая-то беда. Куинни никогда не ошибается. Я звонил маме, но она не отвечала, а потом выключила телефон, — в голове Персиваля всплыли строки из досье Тины: «Сестра — Куинни Голдштейн. Легелимент». Кажется, отсюда и взялось это «Куинни никогда не ошибается». — Как ты нашел меня? — Грейвс оглянулся на ничего непонимающего и полностью озадаченного Тесея. Криденс снова пожал плечами. — Я не искал вас. Я чувствовал, где мне помогут, — голос мальчика задрожал и Персиваль успокаивающе обнял его, понимая, что сегодня ему не суждено вернуться в Америку. Кажется, после его возвращения Серафина снимет с него три шкуры без наркоза.