***
Мужчина крутился в кресле, по-детски откидываясь назад и наслаждаясь смазанной картинкой собственного кабинета. Как только в дверь постучали, он резко остановился и ухватился за стол, прикрывая глаза, чтобы лёгкое головокружение прошло. — Войдите, — бросил он, хватая со стола бутылку минералки. — Господин Ким, — в кабинет вошла молодая секретарша с неприлично длинными ногами, которые никак не вязались с её умными глазами и нешуточной смышлёностью. — Звонил доктор Чан, сказал, что у него есть кое-что для Вас. Попросил как можно скорее навестить его. — Спасибо, Джиа, — улыбнулся Намджун. — На сегодня есть запланированные встречи? — Нет, но не забудьте о завтрашнем завтраке с господином Ваном из газовой компании — он должен оказать спонсорскую поддержку при вашем баллотировании на следующих выборах, — деловито доложила она. — И да, глава Четвёртого дистрикта прислал Вам коллекционный алкоголь и попросил уделить ему на неделе полчаса Вашего времени. — Ещё больше, чем полтора года до выборов, а эти крысы уже спасают свои задницы из тонущего корабля правления Паков. Нужно ещё сына Минхо на свою сторону переманить, и букет будет составлен, — фыркнул Намджун, поднимаясь с кресла. — Ладно, поеду к Чану, может, хоть он меня позабавит. — Счастливого пути, будьте осторожны, — вежливо поклонилась Джиа, возвращаясь на своё рабочее место. Намджун тепло улыбнулся ей и, схватив своё пальто с вешалки, направился к лифтам. Больше всего его бесили телохранители и то, что ему самому редко когда удавалось водить машину. Он понимал, что это опасно и пёкся о своей безопасности, но так хотелось почувствовать свободу от обязанностей и страха, что преследовали главу оппозиции и днём, и ночью. На дорогах в обеденное время было не так уж и много пробок, поэтому Намджун добрался до пункта назначения за короткое время, бросил водителю, что тот может отогнать машину на парковку и рассчитывать на часовой перерыв и направился к хорошо знакомому зданию, стуча дорогими ботинками по каменной дорожке. — Рады приветствовать Вас, — тут же начал доктор Чан — седовласый худой мужчина с приятными чертами лица, как только Ким вошёл в его кабинет, поблагодарив проводившего его секретаря. — Надеюсь, что я здесь из-за чего-то стоящего, — многозначительно ухмыльнулся Намджун, пожимая доктору руку. — О, не сомневайтесь, — он указал Намджуну на кресло и присел сам, наливая в гранённые стаканы янтарную жидкость. — Не отказывайтесь от выпивки — она помогает мне не сойти с ума среди всего этого хаоса. Намджун пригубил виски и довольно улыбнулся. — Благодарю. — Я позвал Вас для того, чтобы доложить о неких продвижениях в нашем эксперименте, — выпив содержимое стакана начал доктор. — Нам удалось вывести нечто новое. Как Вы знаете, гули не воспринимают человеческую еду по причине отсутствия в ней R-клеток, нужных им для их органов охоты. Они берут эти клетки из человеческого мяса, утоляя свой голод и становясь сильнее, пополняя количество R-клеток в организме. Я не буду загружать Вас более научными объяснениями, но хочу сказать, что нам удалось сделать так, чтобы созданный нами образец мог питаться себе подобными, живясь клетками их организмов. — Простите? — удивлённо прошептал Намджун, пододвигаясь немного ближе, чтобы уловить каждое слово. — Вы хотите сказать, что у Вас получилось? — Образец не идеален, более агрессивен и силён, чем обычная особь, но он обучаем. Мы можем контролировать его при помощи браслетов, которые подают ток в его тело в случаи непослушания. Стоит всего лишь нажать кнопку и гуль бьется в конвульсиях, умоляя прекратить, — рассмеялся Чан, наливая себе ещё стаканчик. — Как мне знать, что он не откусит мне руку прежде, чем я смогу нажать на кнопку? — скептично спросил Ким, скрывая своё восхищение. — Сейчас мы занимаемся его тренировкой. Пройдёмте, я покажу его Вам. Намджун последовал за доктором, и когда они оказались в большом светлом помещении, увидел застеклённую клетку. Он практически припал к ней, завороженно наблюдая за молодым человеком, одетым в чёрный комбинезон, который сидел на полу, складывал большой пазл и был очень сосредоточен. — Мы пытаемся не подавлять его умственные способности, а развивать их, — поделился с ним доктор. Намджун смотрел на абсолютно белые стены и пол и сравнивал их с чёрными глазами гуля, которые изучающе смотрели на пазлы. Он перебирал их своими изящными пальчиками и в целом был больше похож на ангела с пухлыми губами и высокими скулами, чем на беспощадного убийцу. — У него есть имя? — завороженно спросил Намджун, не имея сил оторваться от наблюдения за ним. — Невероятно красивая тварь. — Сокджин, — хмыкнул доктор, — я нашёл его в притоне в Девятом дистрикте, его тело практически было убито раковой опухолью и тяжёлыми наркотиками. С пересадкой мы вдохнули в него новую жизнь. — Это удивительно, — выдохнул Намджун, встречаясь глазами с поднявшим взгляд Сокджином. Гуль мягко улыбнулся, обнажая белоснежные зубы и помахал ему рукой, заставляя сердце Кима биться быстрее. — Не стоит забывать о том, кто он, — фыркнул врач. — Джиён, порадуй змею — запусти к ней птичку. Помощник доктора тут же кивнул, и в следующий миг за стеклом оказалась перепуганная девушка-гуль, выпуская острые зубы и со страхом глядя красными глазами на застывшего Сокджина. Тот осторожно поднялся с пола, косясь на застывшего за стеклом Намджуна и выпустил свой кагуне, что двумя огромными змеями извивался в воздухе. Его склеры тут же налились чёрным, оттеняя красноту зрачков, и он напал на девушку. Та стала защищаться, отбивать его своим кагуне, что был похож на огромные крылья, но как бы она не прикрывалась, Сокджин играл с ней, словно с мышкой, протыкал её острыми наконечниками своего кагуне, терзал её тело, а потом впился в него с завидной жадностью, выпуская свои здоровенные зубы. Намджун отшатнулся от окна, пытаясь сдержать рвотные позывы и лишь на миг повернулся назад, чтобы убедиться в том, что монстр продолжал есть свою жертву, раздирая её мышцы и выплёвывая косточки. Сокджин выплюнул откушенный язык и, оставив обгрызенные в рекордно короткое время останки, направился к окну, серьёзно глядя на Намджуна. Он прислонил свою залитую кровью ладонь к идеально чистому стеклу и повернул голову на бок, изучающе глядя на Кима. — Кажется, Вы понравились змее, — ухмыльнулся доктор, с любопытством наблюдая за странным поведением подопытного. Намджун, игнорируя трясущиеся поджилки, направился к стеклу, прислонил свою ладонь к месту ладони гуля и прикусил губу, наблюдая за самой красивой улыбкой в мире, украшенной кровью только что убитого гуля. Его глаза утратили охотничий окрас и, показавшиеся чёрными издалека, теперь они были тёплыми, тёмно-карими, завораживающими и сводящими с ума окончательно и бесповоротно. Ким отшатнулся от окна и направился к выходу, игнорируя гулко бьющееся сердце и чувствуя пронзительный взгляд на своей спине. Он на такое не подписывался. Он планировал убивать безликих тварей, а не дрожать от красоты одной из них.***
Всё помещение крутилось, рассекалось вспышками яркого света и вновь потухало, не позволяя воспалённым глазам оценить окружавшую обстановку. Руки жгло от верёвки, а кожа с запястья была содрана постоянным трением. Как только Чимин смог кое-как собраться и сесть, с трудом различая, где потолок, а где стены, он приложил связанные спереди руки к затылку, с ужасом глядя на испачканные его собственной кровью ладони. Сквозь белую завесу и невнятный шум пробился незнакомый голос, заставляющий Пака сконцентрироваться и, шатаясь, глупо уставиться на говорившего. — Чонгук был не очень аккуратен, прости, — человек поднёс нож к рукам Чимина и одним движением перерезал сковывающие путы. — Милый свитер, тебе очень идёт. — Воды, пожалуйста, — его зрению вернулась возможность различать цвета, и, выпив немного прохладной жидкости, протянутой незнакомцем, Чимин сел ровно. Только теперь он мог различить высокие металлические балки и сырые голые стены, что были основой здания. Потолок был высокий и стеклянный, но разбитый, перекрытый брезентом в неких местах. Пак перевёл взгляд на присевшего перед ним на корточках мужчину и его словно ударило током. За маской скрывалось лицо, которое его помощник просил того хорошенько запомнить. А бордовые волосы только подтверждали его личность. — Удав? — парализованный от страха, выдавил из себя Пак. — Вижу, Минхо хорошо подготовил тебя, — усмехнулся гуль, прикасаясь костяшками пальцев к грязной, измазанной пылью щеке Чимина. — Ты такой красивый, — не прекращая улыбаться, сказал Удав. — Не ешь меня, п-пожалуйста, — всхлипнул Чимин, пытаясь выглядеть мужественно, но глупые предательские слёзы уже собирались в уголках глаз и скатывались небольшими бусинками, увлажняя щёки. — Не есть? — рассмеялся мужчина, хватая Чимина за руку и поднося её к своим губам. — Если кто-нибудь тронет тебя или обидит — я самолично перегрызу ему горло, — он поочерёдно поцеловал каждый пухлый пальчик и отпустил руку, ласково потрепав младшего по волосам. — Зачем я тебе? — неуверенно спросил Пак, вытирая слёзы. — Скоро человечество померкнет — оно останется лишь слабым отголоском прошлой эпохи, утраченным в суете и какофонии звуков новой зари, которая осветит этот мир, — Удав провёл рукой по воздуху. Его глаза безумно блестели, отчего Чимин поёжился и отодвинулся ещё дальше, пытаясь свести на минимум физический контакт. — И я хочу, чтобы ты был рядом со мной. — Но почему? — Господин, — раздался слащавый голосок, а следом из-за большой железобетонной колонны показался невероятно красивый парень, заставив Чимина удивлённо уставиться на него и прикусить губу, чтобы челюсть не отпала. Парень поправил на ходу свои блестящие светлые волосы и протянул чёрную папочку главному гулю, недовольно косясь на Пака. Чимин тут же застыл, вглядываясь в медовые глаза. Точно такие, какие были у того гуля, который похитил его. — Это не может ждать, — сказал он своим низким, невероятно шикарным голосом, что разлился по грязному помещению, словно патока, смазывая все недостатки и заставляя всё вокруг себя сверкать. — Тэхён, у тебя дар прерывать меня на самом интересном, — рассмеялся красноволосый. — Ладно, Чимин, первым временем за тобой будет приглядывать Чонгук, он принесёт тебе продукты. Вот только не пытайся сбежать, хорошо? Понимаешь, у тебя очень специфический запах, по моей команде тебя приволочат уже через десять минут. Пак рассеянно кивнул.***
Чимин не сопротивлялся, когда его привезли в захудалую квартирку в центре Седьмого дистрикта. — Прямо под носом у Администрации, — рассмеялись гули, которым была вверена доставка сына президента. В квартире было тихо, но мужчины толкнули его внутрь, закрывая за собой дверь, а Чимин, спотыкаясь, пошёл на вкусный запах, доносящийся, видимо, из кухни. Он увидел только широкую спину, обтянутую чёрной рубашкой, и уже хотел было открыть рот, когда его перебил чужой голос. — Удав не хочет держать тебя как пленника, поэтому я в связи с его занятостью согласился быть твоим наблюдателем и хотел бы помочь тебе приспособиться к местной жизни. Первое правило моего дома — не бояться меня, — парень не прекращал помешивать что-то на плите, и Чимин двинулся вперёд, со страхом и опаской поглядывая на гуля. — Раз я не пленник, то назовём меня гостем, — неуверенно начал Пак, — так почему же… Он не успел договорить, как гуль в секунду приблизился к нему, схватил за израненные запястья и повернул к себе спиной, прижимаясь к Чимину грудью. Он провёл длинным языком по его шее и усмехнулся, когда почувствовал дрожь и услышал громко стучащее человеческое сердце. — Вот почему — ты боишься, словно домашний кролик, — выдохнул он Паку в ухо, — ты должен слушать меня, а не дрожать от страха. Я думаю, Удав предупредил тебя насчёт побега, вот только я скажу ещё раз: не пытайся, тебя не съедят в первый же миг только потому, что ты пахнешь лидером, но притащат назад. И хорошо, если все твои конечности будут целы. — Не запугивай меня, — нашёл в себе силы ответить Чимин. Он попытался вырваться из крепкой хватки, но не смог сдвинуть скалу позади себя ни на миллиметр. — Ладно, — гуль разжал свои увитые дорожками вен руки и вернулся к небольшому котелку, стоящему на плите, — надеюсь, что ты любишь рагу, потому что другое я готовить не умею. Когда сомнительно выглядящее, но вкусно пахнущее блюдо с кусочками непонятного мяса и овощей было подано, Чимин уставился на огромные куски плавающего варёного лука и криво улыбнулся, гоняя их вилкой по тарелке. — Я не могу есть лук, особенно вареный или жаренный, — беспристрастно сказал он. — Когда поешь — помой за собой тарелку, — бросил гуль, прежде чем скрыться в другой комнате, — а потом я покажу тебе спальню, бусинка. Пак зачесал волосы назад и глубоко вдохнул, пытаясь переварить всё произошедшее. Последующие деньки обещали быть весёлыми.