parting

Статья номер сто пять. Убийство двух или более лиц, андроидом, карается уничтожением, расстрелом, или же деактивацией. Ричард знает. При том, что он более усовершенствованная модель, подвергнутая девиации, более опасна чем предыдущие, способная на что угодно. Чистый расстрел. В принципе не страшно. Он привык быть по своей значимости холодным. Не показывающим эмоции. Ведь страх — это иллюзия. Фантом чувства и нервных рецепторов где-то под ложечкой. Он знает, больно не будет. Поэтому ни о чем не жалеет. Всем хочется думать, что выпуск десяти пуль в твоё тело — это страшно и больно. Ричард смотрит на расцветающие небеса, с которых до сих пор падают хлопья пушистого снега. И мир кажется уже не таким и сраным. Все улицы и дома окрашены белым цветом невинности. Красиво. Завораживающе. Рид ещё спит. Иногда он подрагивает, разбитые губы нервно раскрываются в оскале, нос дёргается. Андроид снова его сканирует, наверное, по привычке, забыв, что сканировал его пять минут назад. Нос в норме, не серьезно, гематомы сойдут без следа, кровь очистится. Взгляд останавливается на тугой повязке на левом плече. Открытый перелом. В голове мелькает ужас хирурга, когда под курткой обнаружился острый осколок плечевой кости, проткнувший трёхглавую мышцу и вспоровший эпидермис. Хорошо что никакой артерии или вены не задето. Это тоже заживёт, затянется уродливым шрамом и останется воспоминанием. Грудная клетка мерно вздымается и опускается. И Ричард готов поклясться, что он ничего прекрасней никогда не видел. Он с опаской кладёт ладонь, держа на весу, на грудь, и ощущает как она опускается и подымается, какая она тёплая, живая. Закрывает глаза и спокойно вздыхает. Сверху руку накрывает что-то прохладное. Вторая рука. Фаланги сплетаются, словно в счастливом сне, отдающий болью где-то за каркасом рёбра. RK900 поднимает веки. Цветок разбитых губ чуть-чуть улыбается, приподняв уголки. До ушей долетает тихий хрип. — Ричард? — глаза у него пустые, уставшие, ослеплённые такой болью, что Андроид на мгновение морщится. — Да, Детектив? — он пытается не смотреть в глаза, некогда горевшие злобой и яростью, а утыкается в сплетавшиеся фаланги рук. — Ты спас меня? — Рид пытается привстать на локтях, но тот не даёт, остерегающе нахмурившись. — Да. Нависает неловкая пауза. Ричард мельком видит, как Гэвин нервно облизнул губы. Потом вздох. Слабая рука было потянулась его лицу, но трубка капельницы не дала. — Что это? — детектив посмотрел на систему и свою руку. — Вас отравили «Красным льдом», сейчас ваша кровь очищается Форсированным диурезом, который быстро выведет токсины из вашего организма. Рид устало откинулся на подушку и выдохнул. Андроид знает что нужно сделать, так как Рид ещё не в курсе, какой цены стоило его спасение, поэтому, он привстает, осторожно дотрагиваясь ладонями до щёк детектива и ловя его вопросительный взгляд. — Ты че, анализ решил устроить? — Заткнись. Губы нежно касаются губ. Isn't it lovely, all alone Ричард обводит языком все ранки, все гематомы, словно отчаянно пытаясь вылечить. Гэвин вцепляется рукой с капельницей в волосы на затылке, приподнимаясь на одном локте, углубляет поцелуй. И этот момент продлить бы. Желательно до бесконечности. Но, наверное ничто не вечно. А RK900 сдерживается, чтобы не прикусить чужие лепестки, в то время как его сминают. И это чертовски приятно. До одурения и сломанных к черту костей. Детектив тянет за волосы от себя и судорожно вдыхает воздух, вслед за чужими губами тянется ниточка слюны. Пиздец. — Рид, я… Дверь распахивается. Ричард натягивает маску равнодушия на лицо. Он знает. — Андроид RK900, пройдём с нами. Он медленно встаёт, пытается не смотреть на изумлённый взгляд Детектива, идёт к двум полицейским. Остерегающе смотрит, когда один захотел заломать руки, но видимо понял, что не при больном. Ричард улыбается и и на прощание кивает. Не стоит его пугать. И так слишком много прошло, главное, что он ни о чем не жалеет. Только дверь палаты сто шесть закрывается, его руки заламывают за спину. — В этом нет нужды. Я прекрасно осознаю что сделал и смирился с тем, что меня ждёт. — холодно отвечает Ричард на их действия, даже не сопротивляясь. — Приказ есть приказ. Они идут к выходу, позже его ставит на мушку подоспевший ФБР. Андроид давит усмешку. Ирония. Комедия. Драма. Очень даже забавно, Ричард убрал преступников, а в итоге сам им оказался. Теперь гнить ему в яме, на кладбище Киберлайф. Под ногами хрустит слой снега, приятно отдающийся эхом в ушах. На языке лёгкий привкус морозца. Его заталкивают в специальный чёрный фургон с решетками на окнах. Андроид страдальчески закатывает глаза, смотря на проносящиеся мимо пейзажи Детройта. Гребанный эффект дежавю. Что-то это ему напоминает. Точно, Гэвин любил курить в окно своего Форда. Пускал белый сизый дым, а RK900 перечислял болезни лёгких. Все было слишком правильно. Их знакомство, взаимная неприязнь, ебля на дежурном столе участка в сверхурочные, и то, это случилось просто потому, что Ричард не любил сук, которые лают, а не кусают. И повёлся. Гэвин не был сукой. Он был агрессивным кобелём, который рычал около его глотки. После того, начало клинить и сбоить. Постоянно. Он отлично помнил все в деталях. Как вышел на след, как осторожно пробрался внутрь. Помнил что они делали с привязанным детективом, и что хотели сделать. Тогда переклинило конкретно. Гэвин, конечно это не мог помнить, все рецепторы у него отрубилась из-за действия наркоты, но Ричард видел и слышал всё, и пряжку ремня, и расстёгиваемую ширинку джинс. Рука сама взяла девятнадцатый глок, сама возвела указательный палец на курок и сама надавила. Он отчетливо видел как человек падает замертво, прошибая воздух глухим стуком, таким трупным. А сейчас так упадёт он. Надо было хоть с Коннором и Лейтенантом Андерсеном попрощаться. Главное, что с Ридом все в порядке и он встанет на ноги. Машина остановилась. Дверь открывают двое и под их надзором Ричард осторожно выходит. Похоже, они за городом. — Пройдём в мой кабинет, RK900. — подошедший мужчина закурил сигарету и выдохнул в лицо, тот невольно вспомнил Рида. — Прошу прощения, но у меня имя есть. — Андроид выдающе закатывает глаза, пытаясь не показывать раздражения — Мне плевать, от расстрела тебя оно не спасёт. ЭрКа Девятьсот. Неуважение. Презрение. Он следует за ним, по коридору, в конец. Отовсюду снуют ФБРовцы и полицейские, пара идёт сзади. Мужик раскрывает дверь и делает приглашающий жест, на что получает короткий кивок. Ричард присаживается на против того. — Ну, рассказывай. — Что рассказывать? — Как все было. И я надеюсь услышать правду, — мужчина закидывает ноги на стол в доказательстве своей заинтересованности. Снова эффект дежавю. — Мне незачем лгать вам, Сэр. Двое преступников захватили Детектива Гэвина Рида, который является моим человеком, они издевались над ним и он был при смерти, поэтому, не теряя времени я напал на след, и освободил Детектива самостоятельно. — Да, двумя пулями в голову, — закряхтел тот, — Почему без полицейского наряда? — Долго и опасно. Когда я пришёл, они уже собирались покончить с ним. — Дааааааа уж… И какого тебе? — он посмотрел смотрящего вниз андроида. — Для меня была важна безопасность и жизнь моего человека. Да, я понимаю, что не должен был стрелять, но если бы увидели вы… — Ты говоришь о своём расстреле с холодностью. Сынок, неужели ты не боишься? — Для меня важна безопасность Детектива Рида. Тот вздохнул. Андроид прикончил двоих. Тут не о чем больше говорить. Солдаты забирают Ричарда. Ведут по коридорам, словно по лабиринтам. Все хорошо. Шедший впереди парень открывает тяжелую железную дверь. Лицо обдувает прохладой, снег падает не прекращая. Все такими же, огромными воздушными хлопьями, блестят в свете желтых, гудящих фонарей. Его ставят к стене. Ричард вдыхает и ухмыляется. Напротив стоит десять солдат. Десять пуль. Бояться нечего. Heart made of glass, my mind of stone Идёт первая команда. ГОТОВСЬ. Ричард прикрывает глаза, ухмыляясь, перебирая в памяти лучшие моменты. ЦЕЛЬСЬ. Все нормально. Страха нет, лишь фантомно жмёт что-то за грудью. — СТОП БЛЯТЬ. Ричард открывает глаза. К нему подлетает человек, скользя по снегу, чуть ли не сбивая с ног, хватая его голову. — Ричард, господи, Ричард… — Гэвин, придерживая больную руку оборачивается, — НЕ СТРЕЛЯТЬ. Он снова поворачивается. Ричард смотрит в его глаза, В них сверкает тревога, страх. Злоба. Он обхватывает его лицо и гладит, обнимая. — Ричард, почему ты промолчал? — Рид обнимает его за шею, часто дышит, и кажется, он плачет. — Рич, Рич, не волнуйся, мы разберёмся, мы будем вместе, Рич, Ричард. Снег продолжает падать, кружиться на ветру. Ричард снимает куртку и накрывает ее Рида. — Тшшшш, все будет хорошо, — шепчет андроид, обнимая в ответ. Tear me to pieces, skin to bone На площадку врывается полицейский наряд отделения Детройта. — Извините, ребятки, но этот негодник собственность нашего участка, и мы сами решим что с ним делать, — шеф подходит к тому самому мужику и даже не давая ничего возвращать, затыкает ему рот какой-то бумагой. Рид смеётся, прижимает Ричарда сильней, тот обнимает его в ответ. Визжат сирены, переливая лампы из синего в красный. Падает снег. Гэвина находит желанные губы и целует. В порыве. Словно в последний раз. Ричард улыбается в поцелуй. Поднимает того на руки. Замёрзнет ведь. Простынет. Домой надо. А безопасность Гэвина Рида для RK900 превыше всего. Hello, welcome home.