Syndrome

Тело тупого и неопытного горе-ученого было оттянуто в самый тёмный угол помещения. Камеры наблюдения выведены из строя, а лампочки выбиты. Все эти манипуляции лишили симбиота сил. Он забился под свою клетку и затаился. Силы необходимо экономить и накапливать до прихода его сладкой носительницы, полной ресурсов для восстановления. Тонкая полоса света упала на кафель. Джи попыталась включить свет, но все попытки оказались тщетны — скорее всего, лампы перегорели. В такой то крупной корпорации. Вопреки дикому внутреннему рвению инстинкта самосохранения немедленно унести ноги, девушка шагнула в темноту. Дорогу к капсуле Карнажа она отыскала на ощупь, с крайней осторожностью совершая каждый шаг. Когда она уперлась в стеклянную перегородку, то постучала по ней костяшками пальцев. Один, два. Пауза. Три. — Карнаж? — её сердце оборвалось, скатившись в пятки. Его могли увезти, забрать или уничтожить. Джи замерла, перестав дышать, чтобы вслушаться в тишину и распознать знакомый шелест. Её лодыжки коснулось что-то ледяное и влажное, обтягивая ногу накрепко стянутой материей. Она не решилась шевелиться, боясь заговорить. Окручивая её ногу по спирали до бедра, субстанция вдруг остановилась, отвешивая хлёсткий шлепок граничащий с тяжёлым ударом по ягодице. Джи ахнула от неожиданности, но с места не сдвинулась. Симбиот продолжил восхождение, огибая изящную талию, пересчитывая выделяющиеся под тоненькой кожей ребра и добравшись до груди, спрятанной за чашечкой бюстгальтера, снова прекратил движение. Кашеподобная жижица просочилась под эластичную ткань, резко ухватившись за сосок, стискивая до острой боли. Джи закусила нижнюю губу, стерпев. Вдоволь намяв упругую выпуклость, клинтар пополз к шее, слегка сжимая всем телом гортань, и обернул подбородок девушки рыхлой структурой, зафиксировав в удобном для себя положении. Он проник дребезжащим чёрным кончиком между её губ, заполняя рот, и только Джи подумала, что задохнется, Карнаж растворился в её коже. «Уходи отсюда» *** Как дошла домой — Джи помнила смутно. Ею что-то руководило, движения были размашисты и нелепы, руки не слушались, сговорившись с ногами. Открыв глаза, она всё ещё видела за окном вечернюю пору. Неужели так мало поспала? Или слишком долго? Джи встряхнула волосы и приподнялась, оглядывая гостиную. Может и не ходила она никуда, и все это было продолжением кошмарного сна. — Детка, как же ты долго спишь, — насмешливо прошушукал над ухом знакомый хриплый голос. Джи повернулась, наткнувшись на багровую рожу с пастью полной чёрных зубов. Карнаж сидел рядом с ней, расположившись в кресле. — Тебя будут искать. — Уже ищут, — симбиот безразлично пожал острыми плечами. — Какая нам сейчас разница, моё сладкое человеческое создание? Пирс тихо выдохнула, осмотрев красную фигуру, отчасти спрятанную под покровом тьмы. Карнаж двинулся ближе и уже в мгновение ока оказался у ног Джи, которые она успела тесно прижать коленями друг к другу. — Хорошая, вкусная, — с маниакальной усладой зашептал симбиот, прикладываясь когтями к бёдрам девушки. — Я ещё не был с человеческой самкой. Ни одной, можешь себе представить? Я берёг себя для тебя, деточка. Хорошая, вкусная, тёплая. — Карнаж, постой, — брюнетка попыталась отодвинуть лапы, но он вонзил когти глубже; как иглы, встрявшие в кожу. — Я не готова. — Я тоже, — он зловеще провел языком по верхнему ряду клыков. — Но зачем оттягивать? Оставив кровавые полосы от когтей, Карнаж поспешил их слизать. Вкус крови он обожал, а такой, как у Джи, ещё не пробовал. Она точно пропитана каким-то наркотиком, который действует только на него. Резко раскрыв Пирс, он без долгих предисловий разорвал надвое белье, склонив голову и посмотрев на женское ество. Джи предприняла попытку закрыться ладонями, но клинтар, оскорбленно зашипев, закрепил их над её головой своей структурой. — Тихо, хорошая моя, — Карнаж сымитировал нежность, невесомо прочертив линию по животу, нервно вздрагивающему от касаний. — Тихо, детка, я должен распробовать тебя изнутри. — Карн… — Джи не успела договорить, как её рот стал заполнять совсем мелкий отросток, стремительно разбухая. Закинув голову, скованная, девушка послушно сжала его губами. Текстура запульсировала, растекаясь до самой глотки, совершив плавный толчок. Она не стала сопротивляться и решила расслабиться, ведь тело не протестовало, а сознание надо было отключить. Покалывая остроконечными лоскутками аккуратно спрятанную за половыми губами чувствительную горошинку, Карнаж с присущей ему плотоядностью наблюдал за тем, как от его движений нежная кожица намокает, а Джи извивается под ним горящим ужом на сковородке. — Вот так, хорошо, вот так вот, — пришептывал он, длинным гладким пальцем касаясь промежности и пачкаясь прозрачной вязкой смазкой, ниточкой потянувшейся за ним. — Вкусная, теплая, мокрая. Хорошая моя. Джи. Подвинув её за ноги к своему пустому паху вплотную, Карнаж раздвинул влажную кожу малых губ, раскрыв девушку. Нижняя часть его тела забугрилась, как кипящее масло, заливаясь во влагалище Джи. Пирс чувствовала шевеление и отчаянно запищала в отросток у себя во рту, когда ледяная текстура хлынула в неё, расплескавшись по стенкам. Ощущалось это холодной овсяной кашей, липкой и в комочках; ассоциации сами пришли в голову и Джи стало не менее жутко от них. Карнаж блаженно захрипел, свесив ребристый язык, с которого тут же полилась дорожкой слюна. Он все ещё крепко удерживал её приподнятой над поверхностью, формируя из жижи подобие члена. Сымитировав его приблизительную форму, он толкнулся, наваливаясь на девушку жилистым торсом. Вынув «кляп» из рта, он заменил его своим языком. Это был ни разу не поцелуй, но Джи поддалась, присасывая кончик и томно постанывая в него. — Тебе нравится, — с азартом в писклявом хриплом голосе залепетал клинтар, прерывая ласкания. — Нравится, когда тебя ебут как последнюю суку? Джи залилась краской, пошло слизывая слюну симбиота со своих губ, и он принял это вместо ответа. Подхватив её, Карнаж резко развернул свою бывшую носительницу к себе спиной, мигом надавив на затылок лапой и подняв таз так высоко, как только позволила её анатомия. Встав на диван, клинтар сложил вторую ладонь поверх первой, слегка согнув колени, и стал вколачиваться в девичье тело до самого основания. Джи начала задыхаться от давления, но разом с грубыми точками удушье казалось чем-то настолько порочным и желанным, что она впала в состояние абсолютного послушания, лишь бы Карнаж дал ей дойти до своего пика. Он спустил в неё и отстал, плюхнувшись рядом. Пирс ещё с минуту не могла пошевелиться, чуя резкую боль в шее. Совсем немного и он бы сломал ей её. Исцарапанная в кровь, растрепанная и искусанная, Джи села, натягивая плед на тело. — Теперь я понимаю Венома. Смекалистый ублюдок. Вас так приятно трахать.