ГЛАВА 2
Я не страдаю безумием - я наслаждаюсь им каждый миг.(с)
- Вернемся? А, вы про мою любовь в этом прекрасном городе, – произнес убийца с легкой улыбкой. - Ну что ж, как видите, я сам очень даже ничего, поэтому расположить к себе того молодого человека не составило особого труда. Уже через полчаса после знакомства мы с куколкой были у меня дома, – мужчина смотрел вперед, глаза его были подернуты легкой дымкой воспоминаний, а на губах играла мечтательная улыбка. – С Юджином я провел чудесную ночь. Мой мальчик был ненасытен, он просил еще и еще, а я давал ему то, чего он так хотел, - Преступник хихикнул. - Когда мой возлюбленный уже насытился, я перерезал ему горло, и из раны хлынула ярко-алая кровь - такого цвета она бывает только у людей с первой группой крови. Он стал просто великолепным! – мужчина легко улыбнулся, как будто он смотрел на красивую бабочку. - С моим мальчиком я провел потрясающую ночь. О, вы бы только знали, как это прекрасно: обнимать его, вдыхать металлический, такой же как у всех, но в то же время совершенно неповторимый запах крови, и знать, что любимый человек не оставит тебя, что он всегда, всегда будет вмести с тобой! К сожалению, как бы мне не хотелось продлить момент этой идиллии, – заключенный тяжело вздохнул. – всегда наступает утро и приносит с собой новые дела и новые проблемы. Вот и мне этим утром нужно было уходить, устраиваться на работу... В школу. – добавил убийца с издевательской ухмылкой. – Я по образованию врач, знаете ли, – продолжил преступник беззаботно. – Учился в Гарвардском университете. Вообще, я думал устроиться, так сказать, не совсем по профессии – медбратом. На самом деле, я травматолог-хирург. Но согласитесь, что может быть лучше для школы? Поэтому директор Конохи, Цунаде-сама, с радостью предложила мне это место, и я, конечно, согласился. – Вы спрашиваете: «Почему именно школа?» – немного недоуменно переспросил преступник. – Школа… – протянул он так, что у всех присутствующих свело скулы от приторности тона заключенного. – Это слово навивает приятные воспоминания. Знаете, майор, ведь свою вторую, но от этого не менее сильную любовь я встретил именно там, – мужчина начал повествование тоном, которым обычно седовласые старики рассказывают внукам захватывающие истории о временах своей молодости. – Это случилось в мои шестнадцать, через два месяца мне должно было исполниться семнадцать лет. Уже прошло полтора года с момента, когда я обрел свою первую любовь, моего первого, моего милого синеглазого Юджина, – последние слова золотоволосый мужчина произнес с практически неуловимым оттенком печали, а может быть присутствующим на допросе просто показалось - тон преступника был таким, какой невозможно понять наверняка. – Я все еще жил в том маленьком городке на севере Америки - в нем за полтора года ничего не поменялось. В таких городках никогда ничего не меняется, но, по-моему, я вам уже это говорил, шеф. Я тогда учился в выпускном классе, и мечтал о том времени, когда я уеду из этого насквозь прогнившего места. Просто представьте! – зло воскликнул молодой человек. – Прошло всего лишь полтора года с момента исчезновения моего дорогого, моего любимого Юджина, а о нем уже никто не вспоминал! Все посчитали, что он сбежал из дома, и уехал в какой-нибудь большой город, как тогда это было модно! – эти слова убийца как будто выплюнул, а его глаза горели маниакальной ненавистью ко всему живому. От этой картины всех, кто был в комнате допроса передернуло. – Простите, – моментально успокоившись, произнес заключенный. – Этот год по всем признакам должен был стать просто отвратительным, но судьба, – мужчина лукаво улыбнулся. – Принесла мне неожиданный, но весьма приятный сюрприз: в наш класс перевели одного парнишку. Он с семьей переехал в наш городок из соседнего, такого же, всеми богами забытого захолустья. Как только я его увидел, моего второго, ненаглядного Юджина, я понял, что влюбился. Я влюбился! – последнее слово заключенный выкрикнул с безумным блеском в прекрасных глазах, цвета полуденного неба в безоблачный июльский день. – О, мой второй, второй любимый Юджин. Он был прекрасен, прекрасен... – сейчас, хоть молодой человек и говорил достаточно громко, его слова были похожи на неясное бормотание, которое едва ли можно было разобрать. – Он был воистину великолепен! – Выкрикнул мужчина, поднимая свои завораживающие глаза. Сейчас они больше всего напоминали Марианский желоб. Такие же глубокие и неизведанные, манящие к себе тайной, которую не стоит знать обычным людям. Создавалось впечатление, что стоит лишь поддаться их очарованию, и ты утонешь, пойдешь ко дну, и никто тебя уже не сможет спасти. Но вот, заключенный опустил глаза, и через секунду полицейские смогли вздохнуть спокойно – приступ безумия прошел, а мужчина продолжил повествование совершенно обыденным тоном: – Как только мой мальчик, мой дорогой мальчик, вслед за учителем зашел в класс, я понял, что я пропал. Я уже говорил, что он был прекрасен? Можете не отвечать, майор, все мои мальчики были прекрасны. Мой Юджин, мой второй Юджин был не высокого роста, не выше метра семидесяти. Карамельная кожа в лучах еще теплого осеннего солнца отливала золотым, а глаза... Ах, какие у него были глаза! – произнес допрашиваемый с придыханием. – Цвета благородного бурбона, на солнце, так же, как и этот во всех отношениях замечательный напиток, они отливали золотом. Волосы цвета каштанов, переливались оттенками от тривиального коричневого, до темно-красного, бордового, и совершенно неповторимого цвета засохшей артериальной крови. Многим дилетантам может показаться, что вся засохшая кровь имеет одинаковый оттенок, но поверьте моему опыту, это не так; именно у артериальной, насыщенной кислородом крови, он просто потрясающий. – Что? Как его настоящее имя? – немного неуверенно переспросил молодой человек и тут же усмехнулся. – Ну-ну, майор, – насмешливо, нараспев протянул мужчина. – для меня мой драгоценный, мой второй мальчик всегда был Юджином, – Мужчина все так же насмешливо развел руками. – Так что, я не помню его настоящего имени - для меня все мои мальчики были Юджинами. - Так, позвольте я продолжу. Нет-нет, не надо извиняться. Я ведь специально для вас все это рассказываю! – игриво усмехнулся молодой мужчина. – Вскоре мы с моей куколкой сильно сдружились - в действительности, я был единственным, кто с ним общался. Помните, я уже говорил вам, что в таких богом забытых дырах, каким был наш городок, геев не жалуют. А вот у моего драгоценного, любимого второго Юджина разве что на лбу не было написано: «Я гей». Поэтому с ним старались не пересекаться. Вообще, – убийца весело рассмеялся. – Многие парни тогда думали, что гомосексуализм – это болезнь, передающаяся воздушно-капельным путем. А девушки считали, что если они подойдут к моему Юджину ближе, чем на два метра, он тут же накинется на их парней, – преступник опять рассмеялся. – Вот так и получилось, что я был единственным, кто с ним общался. Мой любимый второй Юджин в то время часто мечтал, – продолжил мужчина с легкой улыбкой. – Что он уедет из этого захолустья в Чикаго, что будет пить его любимый янтарный виски, так похожий на его глаза в яркую, солнечную погоду, о том, что больше никто не будет презирать его, – закончил убийца звонко веселым голосом, с безумным блеском в голубых глазах. – Так, наша размеренная жизнь продолжалась до конца зимы - к тому времени для моего милого мальчика я стал лучшим другом, а может и немного больше, чем просто другом. Для меня же он был наваждением... – голос прекрасного мужчины стал грустным, вся его поза говорила о том, как ему больно и неприятно это вспоминать; смотря на него, так и хотелось подойти, обнять и утешить, сказать, что все будет хорошо. – Но Юджин, мой любимый, любимый Юджин, он все испортил. Все! – внезапный выкрик молодого человека заставил всех присутствующих на допросе вздрогнуть, а безумный взгляд сейчас практически черных глаз - еще сильнее поежиться, и чуть ли не вжать голову в плечи. – В конце февраля, числа двадцать четвертого, он пришел ко мне и сказал, что больше так не может, сказал, что ему надоели бесконечные издевательства и непонимание, – мужчина говорил резко и отрывисто. – Он все разрушил! – опять закричал мужчина. – Юджин, мой любимый, златоглазый Юджин, – продолжил человек нервным шепотом. Руки его то сжимались в кулаки до побеления костяшек пальцев, то безвольно расслаблялись на столе; его прекрасные, кристально чистые голубые глаза, сейчас, как будто поменяли цвет и стали серыми, будто бесцветными, лишь с легким оттенком прежней лазури. – Он сказал, что собирается убежать из города. Представляете?! Сказал, что больше так не может, что это слишком для него, что еще немного, и он сломается под гнетом всеобщего презрения и непонимания! Это, это… Это! Это было безумием! – взревел молодой человек. – Что?! Вот скажите мне: что?! Что он собирался делать в большем городе, не имея даже справки об окончании школы?! Его... – мужчина выглядел потерянным. – Единственное, что его ждало – это участь уличной шлюхи, ну или личной шлюшки богатенького извращенца, – мужчина горько улыбнулся. – второе даже скорее, при его-то внешности. – Что было дальше? Ну же, майор, это же очевидно! Не заставляйте меня в вас сомневаться! – насмешливо произнес голубоглазый. – Ну-ну, не надо таким тоном, и вообще: я не просто убил - я сделал, сделал его своим! Все же, – вздохнул мужчина. – Придется вам все объяснять...