ГЛАВА №4
Созидающий башню сорвется, Будет страшен стремительный лет, И на дне мирового колодца Он безумие свое проклянет. (с)
– Так вот, школа! Как я уже говорил, школа навивает на всех нас приятные воспоминания. Первая любовь, первые праздники, первые разочарования… У кого-то их было больше, у кого-то меньше, у кого-то юность была ярче, а кто-то посветил ее только лишь учебе, боясь отвлечься и позволить себе пожить в свое удовольствие, – преступник лукаво посмотрел на Учиху. – так ведь, Фугаку-сан? В первый же день моей новой работы в школе случилась драка и ко мне в лазарет попали два ученика - виновника этой самой драки, – убийца хихикнул, чуть прикрыв глаза, и продолжил заговорческим шепотом, как будто рассказывает великую тайну. – Вот ведь Цунаде-сама орала! Мне даже пришлось выставить ее из лазарета. Что бы не натворили мои пациенты, им все же нужен покой, да и медпункт не место для выяснения отношений, – Убийца легко улыбнулся и продолжил свой рассказ уже нормальным, чуть беззаботным тоном. – Эти два мальчика были просто чудесны! Одного, если не ошибаюсь, звали Хидан. Очень красивый молодой человек: платиновые волосы, рост, наверное, метр семьдесят восемь, довольно высокий для японца. Я бы сказал, что он альбинос. А глаза его, о глаза его были очень, очень красивые, такого необычного малинового цвета, никогда такого не видел! – произнес мужчина насмешливо-восхищенным тоном. – Я бы мог в него даже влюбиться! Только вот все его внешние данные затмевает его язык, так и хочется взять, да и промыть хорошенько его рот не то что с мылом, а с дезинфицирующим средством! Слишком много он матерится! – преступник коротко рассмеялся. – А второй был немного попроще: волосы обычного коричневого цвета, да и носит он линзы непонятные: не то под кошку, не то под змею. Черты лица очень даже приятные, но немного подпорчены татуировками. Да и шумный он очень, не люблю я таких, на нервы действуют. Впрочем, все это не помешало нам стать не друзьями, конечно, но хорошими товарищами. И именно они познакомили меня с моей последней, моей восемнадцатой любовью, – мужчина лукаво посмотрел на начальника убойного одела и, немного помолчав, продолжил. – Но впрочем, я расскажу вам об этом позже, время еще не пришло, нечего торопить события, вы же не смотрите, кто убийца, перед тем как начать читать детектив. Да и на закуску надо оставлять самое пикантное, – усмехнулся молодой человек. - Вы поверьте мне на слово – точка в конце моей истории будет очень интересной и, скорее всего, красной. – Нет-нет, – заключенный легко рассмеялся. – Шеф, даже не пытайтесь, я не скажу вам, на что я намекаю. Давайте пока вернемся к моему третьему, зеленоглазому Юджину. – Майор, не перебивайте, я вообще могу вам ничего не рассказать! – Нет, шеф, это не угроза. Это просто констатация факта, – ответил златовласый недовольным тоном, а его глаза сузились. – Я понимаю, что вам просто не терпится узнать, кто был моим последним возлюбленным, но, как я уже говорил, всему свое время, не надо торопить события. Может вы еще и увидите моего любимого, моего последнего любимого, только для этого вам надо потерпеть. Совсем не долго, до конца моей истории. – Так вот, – продолжил заключенный беззаботным тоном. – Мой Юджин, мой очаровательный третий, зеленоглазый Юджин. Мы с ним познакомились по дороге в Гарвард. Я решил поехать туда своим ходом, мне как раз родители подарили великолепную спортивную малышку. Додж - двухместный кабриолет тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года.* Да, прекрасная машина… – мечтательно протянул убийца. – Мой мальчик решил ехать автостопом, до начала занятий оставалось две с половиной недели, еще было время оторваться по полной перед началом учебного года. Наверное, вы помните, шеф, первые два-три месяца в высшем учебном заведении для первокурсников самые трудные – надо хорошо зарекомендовать себя перед учителями. Ведь первое впечатление самое важное, и от этого зависит вся дальнейшая учеба, а об отдыхе и вечеринках и речи быть не может! – Ах, я опять отвлекся! Моего мальчика, моего третьего Юджина я встретил километрах в ста от моего городка, тогда я проезжал через довольно большой, по сравнению с нашим, город. Он стоял на выезде и ловил машину. Когда я его увидел, я был потрясен. У моего маленького, любимого третьего Юджина были невероятно-черные волосы, которые на солнце отливали какой-то, можно сказать даже, неестественной синевой, как ночное небо. Они спускались чуть ниже плеч, завиваясь на концах. Тогда у него была немного бледная кожа, будто он мало бывал на солнце, ростом он был навскидку метр семьдесят шесть. Это лишь то, что я смог заметить издалека. Тогда я решил, что подвезу его, на такую красоту хотелось любоваться. Конечно, я не мог сказать наверняка, но что-то мне подсказывало, что и вблизи он будет великолепен, – глаза убийцы фанатично засверкали, как у энтомолога, увидевшего редкую бабочку, а голос стал нервным, чуть подрагивающим, как от сдерживаемых эмоций. – И знаете, я не ошибся, когда я впервые посмотрел на него, у меня перехватило дыхание! Он был божественен, мой Юджин, мой третий, третий Юджин был ослепительно красив. Глаза, его глаза цвета тсаворита, цвета только распустившихся листьев березы... О, какие у него были глаза! – голос мужчины стал мечтательным, а глаза возбужденно заблестели. – Они привлекали внимание, в них хотелось смотреть и смотреть. Ах, а когда он говорил, я еле сдерживался, чтобы не податься вперед, и не впиться безумным поцелуем в его капризно очерченные тонкие, но невероятно розовые губки. Когда я остановился перед ним, он улыбнулся мне, прося довезти его так далеко, как смогу. О, его улыбка, вы даже не можете себе представить, как красива и обаятельна она была, мне, порой, до сих пор ее не хватает, – златовласый мужчина тяжело вздохнул, и продолжил повествование спокойным тоном. – О, как же это было прекрасно, когда я его с ответной улыбкой спросил, куда он направляется, а он, мой третий мальчик ответил мне, что в Гарвард. Ох, майор, представьте, каково же было мое удивление услышать это, – преступник весело рассмеялся и по-детски захлопал в ладони. – Когда же я ему сообщил, что тоже направляюсь туда, он так застенчиво улыбнулся и чуть замявшись спросил, может ли он поехать со мой… О, шеф, знаете, в тот момент он был так мил, что я влюбился, именно тогда я влюбился в него. С превеликим удовольствием я ему сообщил, что, конечно, он может поехать со мной. Мой Юджин, мой третий Юджин так много улыбался, он был очень, очень добрым. Знаете, наше путешествие должно было занять около четырех дней, если ехать все время, останавливаясь только чтобы переночевать. Поэтому мы никуда не торопились, до начала занятий еще было достаточно времени, так что мы могли со спокойной душой развлекаться, оставаясь на одном месте даже по два дня. – Мой Юджин, мой маленький, любимый, любимый третий Юджин. Он был добрым наивным и, – заключенный хихикнул. – Очень застенчивым. О, шеф, как же мне нравилось его смущать… Как он мило краснел, мне так и хотелось зацеловать его в щечки, покрытые легким румянцем. Но я себя сдерживал, я не хотел ранить его чувства, поэтому делал вид, что мы просто друзья. Но, – речь молодого человека стала медленнее, а во взгляде появилась нежность, так не свойственная ему обычно. – Где-то через неделю нашего путешествия я заметил мимолетные взгляды, которые он на меня кидал, когда думал, что я его не вижу. О, его щечки так мило краснели, стоило мне посмотреть в его глаза в один из таких моментов. И тогда я начал наблюдать за ним, чтобы удостовериться, что это действительно так, что он действительно ко мне что-то чувствует и это не плот моей фантазии, что я не принимаю желаемое за действительное. – Я наблюдал за ним два дня, прежде чем окончательно увериться в правильности сделанных мною выводов. Я ждал удобного момента, чтобы открыться ему. И вот, наконец, он настал: мы тогда остановились отдохнуть около какого-то лесного озера, погода была замечательная, и мы решили прям там и остаться ночевать. – Знаете, майор, этот лес был довольно необычный для Северной Америки. Он практически полностью состоял из осин, только изредка можно было увидеть дуб или лесной орех. Очень странный лес, но и очень красивый. На закате, когда алые словно кровь лучи заходящего солнца подсвечивали уже кое-где желтеющие и багровеющие листья, создавалось ощущение сказки, невероятно романтичной сказки. Именно тогда я и решил действовать. Я хоть уже на все сто был уверен в том, что мой милый, милый мальчик ко мне неравнодушен, но все же мне надо было все сделать красиво. Вы со мной согласны, Учиха-сан? А ты, Итачи-кун? – убийца театрально прикрыл рот руками, подавляя смешок, смотря на растерянное лицо старшего сына главы убойного отдела. – Ну,-ну, Ит-та-кун, – насмешливо засюсюкал преступник. – Не надо так дергаться, я тебя не съем. – Ладно, командир, не нервничайте вы, я снова весь ваш, – засмеялся златовласый. – Ну за что вы так со мной? «Узумаки-сан, Узумаки-сан»... Не чужие ведь, – преступник опять засмеялся. – Ладно-ладно, так на чем я остановился?.. Ах да! Я хотел сделать для моего Юджина, для моего милого, невинного третьего Юджина, я хотел сделать все идеально! Мои мальчики, все мои мальчики достойны только самого лучшего, самого-самого лучшего! Так вот, я решил сделать все правильно. Я оставил моего мальчика, моего третьего Юджина охранять наши вещи у озера, а сам поехал, как я ему сказал, за продуктами. Тогда я решил купить еще несколько вещей в тайне от моего милого мальчика, поэтому мне было на руку, что нам обоим так понравилось это невероятное озеро, этот потрясающий лес, что мы решили остаться там, как минимум, дня на три и из-за этого поставили палатку. Ну в самом деле, не в машине же спать! – молодой мужчина откинулся на спинку стула и залился беззаботным смехом, какой обычно можно услышать только от невинных детей, чья совесть еще не отягощена проблемами взрослой жизни. – Я купил хорошее вино, фруктов и много-много молочного шоколада. Мой Юджин, мой милый третий Юджин был таким сладкоежкой!.. – мужчина говорил веселым голосом, чуть растягивая слова, он раскачивался туда-сюда, по-детски болтая ногами. – Когда я приехал, я застал моего мальчика купающимся в озере. Он меня сразу не заметил, поэтому у меня было некоторое время, чтобы успеть все подготовить. Когда мой маленький, мой любимый третий Юджин наконец вылез из озера, солнечные лучи едва-едва начали окрашиваться в розоватый цвет, а я успел все подготовить. – О майор, это был удивительный вечер, плавно перешедший в бесподобную ночь. Мой Юджин был просто очарователен. Мы пили вино, ели фрукты, мой Юджин, мой прелестный, маленький Юджин позволил мне касаться его, ласкать его тело. Это была незабываемая ночь! Ночь нежности и страсти, он, он отдавал мне всего себя без остатка, а я брал, брал и тоже принадлежал ему полностью. О шеф, это была особенная ночь, первая для меня так же как и для него. Чудесная, красивая, нежная – наша единственная ночь. – На следующее утро все было замечательно, пока из расстегнутого кармана моей сумки не выпал крестик. Знаете, Фугаку-сан, – голос мужчины стал задумчивым, а из глаз как будто ушла вся жизнь, пропал весь блеск, а обычно яркая лазурная радужка будто бы выцвела. – Я ведь не религиозный человек, я даже не понимаю, зачем я взял тогда с собой тот крестик. Я часто думал, что бы было, если бы этот чертов крест так и не выпал, как бы сложилась тогда моя судьба? – молодой человек вздрогнул и поднял уже совершенно обычный, чуть скучающий взгляд на главу убойного отдела. – Так вот, мой третий Юджин тогда, увидев этот крестик, как-то побледнел и быстро ушел куда-то в лес. Я тогда вообще не обратил на это внимания, мало ли что могло случиться. Его тогда не было около часа, а когда я уже начал беспокоится, он вернулся как ни в чем не бывало улыбнулся мне. Я не обратил внимания на то, что он был немного нервный – списал это на неловкость после нашей ночи. Сам я такого дискомфорта не чувствовал, но мало ли, все люди разные. Так незаметно прошло время обеда и я решил лечь подремать, на мое счастье, я тогда не успел заснуть, – речь заключенного была чуть ленивой, а в глазах можно было прочитать явную скуку. – Я почувствовал, что мой мальчик присел рядом со мной, но решил не подавать виду, что заметил его. Мне было очень интересно, что он будет делать дальше, но вдруг, чисто инстинктивно я почувствовал опасность и еле успел перехватить его руку с ножом, занесенную надо мной для удара. Мой, мой милый, милый любимый третий Юджин. Он, он пытался меня убить! – речь молодого человека становилась все быстрее, глаза его потемнели, а на лбу выступили маленькие бисеринки пота. – Когда, когда он понял, понял, что я не сплю и у него ничего не получилось, у моего мальчика, у моего милого Юджина началась истерика, он выкрикивал какую-то бессмыслицу, а когда я попытался притянуть его, моего мальчика к себе в объятия, чтобы попытаться его успокоить, он вывернулся из них и начал, начал пятиться. Он остановился только тогда, когда был уже по пояс в воде. В тот момент у моего маленького Юджина был взгляд, как у загнанного охотниками волка, и тогда, в тот момент мой маленький, мой любимый Юджин начал смеяться. Нож все еще был у него в руках, и тогда он начал себе резать вены, он смеялся и резал, резал свои прекрасные руки. Это продолжалось до тех пор, пока он не упал в воду без сознания… – преступник немного помолчал. – Знаете, шеф, – мужчина поднял потемневшие глаза на главу убойного отдела, взгляд его был серьезным, а тон голоса наоборот спокойным и расслабленным. – Мне тогда было страшно, по-настоящему страшно осознавать, что я больше его никогда не увижу... Но знаете, майор, он тогда был так прекрасен, мой уже немного загорелый, черноволосый, зеленоглазый Юджин посреди прозрачно-алой воды!.. * Не знаю, есть ли на самом деле такая машина, но у меня будет:)