No more I just can't Live here No more I can't take it Can't take it No more What do we Stand for When we all Live in fear?
POV Frank
Для чего мы живем? Существуем? Испытываем эмоции? Думаем? Ненавидим? Любим? Прощаем? Я не могу ответить ни на один вышеупомянутый вопрос. Порой мне кажется, что жизнь — церемония премии «оскар». Каждый удостоился номинации в лучшей или худшей роли, но ни один не вышел победителем. Я давно получил свою статуэтку со словами «призер года, участвующий в самых худших жизненных ситуациях» или «призер года, состоящий в худших отношениях». Выбирайте сами, что больше по душе, мне уже все равно. Каждый день я думаю лишь о том, что будет дальше, все больше склоняясь к варианту «смирись, в твоей жизни ничего не изменится». Школа скоро закончится, опека надо мной уже снята, мой парень мне изменил. Господи, чувствую себя тринадцатилетней девочкой, которую бросили. Если честно, я не знаю, что делать дальше. Куда поступать? На кого учиться? Чем заниматься дальше? А ведь я уже взрослый и ответственный. Так ведь всех потыкают, когда исполняется восемнадцать? Мне хочется прямо здесь подохнуть, чтобы не думать обо всем этом дерьме. Часы пропищали в очередной раз, напоминая, что время неумолимо быстро течет, словно песок сквозь пальцы, но я успешно это игнорирую. Угадайте, что я сейчас делаю? Нет, вы не угадали. Сижу в самолёте по направлению: Ньюарк — Нью-Йорк. Вчерашний разговор навёл меня на мысль, что каждому в этом гребанном мире необходим второй шанс. Будь он трус, подлец, предатель или изменник. Джерард тоже достоин этого шанса. Я знаю, насколько ему плохо. Я знаю, насколько мне плохо, черт возьми. И да, я до сих пор не до конца простил его, но на разговор вывести все-таки хочу. Его последние слова перед тем, как я бросил трубку были произнесены настолько искренне и чувственно, что я не выдержал и содрогнулся.Дай мне шанс…
Хорошо, Джерард, я попробую дать тебе этот шанс. Воспользуйся им по достоинству.
***
Одна ступенька. Две ступеньки. Три. Блять! Такими темпами я никогда не дойду до этой злополучной квартиры. Проходя мимо суровой женщины, что сидит у входа, я приветливо улыбнулся ей и начал проходить к стеклянной кабинке, как вдруг она меня остановила. — Фрэнки! А где ты пропадал? С багажом, смотрю. Джерард, наверное, соскучился по тебе? — Улыбнулась Мэгги и поднялась с места, чтобы отдать мне ключ-карту. — Я покидал штат на несколько дней. Думаю, он ждет меня дома. — Бедная старушка, не знает о том, что мы любовники. — Твой опекун такой хороший мужчина, но очень грустный в последнее время. Почти не видно его с тех пор, как ты уехал. Оставив старушку наедине с той информацией, которую она получила, я прошел к лифту и забрался внутрь, ставя чемодан на пол, наконец-то! Ехать мне минут пять, поэтому набрав воздуха в грудь, я еще раз покопался в своей голове в поисках какой-нибудь необходимой речи. Вот скажите, вы бы простили предательство со стороны своей второй половинки? Ударили бы? Накричали? Послали на все четыре стороны? Дали бы этот второй шанс? Вот и я не знаю, стоит ли оно того. Прощать или нет. Я запутался окончательно и бесповоротно. Его пьянки стали учащаться в последнее время, и мое чутье напоминало, что это добром не кончится, но сердце екало и твердило, что это все от недостатка тепла в его душе. Чего этому человеку не хватает в жизни? Чего ему, черт побери, не хватает в отношениях со мной? Секса у него предостаточно, уж извините. После того случая в кабинете мы фактически каждое место в квартире использовали в качестве поверхности для упора. Любовь? Каждое утро я будил его поцелуями, приятными словами и завтраком в постели. Внимание? Помимо того, что мы дома проводили все время вместе, так еще и в школе я болтался у него, променивая свои перемены на обжимания с ним. И чего же ему, собственно, не хватало? А давайте мы вместе сейчас спросим это у него. Когда я подошел к двери и нажал на звонок, мое сердце бешено застучало, пробивая дыру в груди, в висках запульсировало, а руки затряслись. Я готов был грохнуться в обморок прямо здесь и сейчас, но дверь открылась, и я увидел свою красную макушку. Родную и такую любимую красную макушку. На глаза так не вовремя навернулись слезы, но это помогло немного остыть и прийти в себя. Благополучно вернув себе речь, я поднял голову и прошептал: — Может впустишь, или будем выяснять отношения на пороге? — Когда парень сделал шаг назад, но перед этим выхватил у меня чемодан из рук, я невольно улыбнулся и прошел сразу в гостиную, бросая свое тело на диван. Здесь витала уже не та добрая и романтическая атмосфера. Было такое чувство, будто здесь поселилась тьма, которая буквально высасывала из дома хорошую энергетику. Повсюду валялись какие-то наброски, пепельница, что лежала на столе, была заполнена до краев, а пыль имела три слоя. Понятно, что здесь никто не убирался. — Где малыш? — Довольно странно, что это лохматое чудо не встретило меня, ведь я по нему ужасно соскучился, и он, скорее всего, тоже. — Он у Майки. К сожалению, я не мог за ним ухаживать, пребывая в трансе. — Уэй сделал несколько шагов по направлению ко мне, сел в кресло, стоящее напротив дивана и склонил голову, сложив руки у себя на коленях. — Прости меня, Фрэнки. — Чего тебе не хватало, Джерард? У нас ведь было все, что необходимо любой паре. Романтика, секс, чувства, эмоции. Все, понимаешь? Я пропускал мимо ушей твои подколы. Закрывал глаза на твое пристрастие к алкоголю. Я… — Послушай меня, пожалуйста, ладно? — Я кивнул и откинулся на спинку дивана, делая глубокий вдох. — Клянусь тебе, я не хотел спать с ней. — Ага, она сама упала на твой член. Или изнасиловала? Иисусе, почему ты не написал заявление в полицию? Она же гребаный маньяк! — Господи, прости, я не контролирую свои эмоции сейчас. — Фрэнк! Я просил тебя! — Глаза юноши уже были красными, но я не мог понять от чего. Злости или слез? Уголок его губ дрогнул и он еле заметно покачал головой. — В тот вечер я встретился с Рэем. Он предложил сходить в бар, чтобы обмыть успех, ведь в тот день он сделал предложение своей девушке. Мы немного выпили, пообщались. Я ему рассказал о нас с тобой, на что он лишь посмеялся и пожелал нам хорошего совместного будущего, ну, а потом появилась она. — Услышав это, я усмехнулся и посмотрел на Уэя. Мои глаза ни выражали ровным счетом ничего. Ни одной гребанной эмоции, ни чувств, ничего, понимаете? Я пуст. — Мы пообщались, она сказала, что является моей фанаткой, что ей нравится мое творчество. Дальше я ничего не помню. Но отрицать, что мы с ней спали — не стану. — Наступила минутная тишина, которую разрушали лишь вдохи и выдохи, а также еле слышное шмыганье со стороны Джи. Его волосы полностью закрывали лицо, а руки потряхивало, но он умело скрывал это, цепляясь за свою одежду. Просидев так с минуту, парень поднял голову и вновь продолжил говорить. — Ты и представить себе не можешь, как я скучал по тебе, какие кошмары меня преследовали все это время, детка. Смотри, Фрэнк, здесь все стало иным после твоего отъезда. Стены стали серыми, атмосфера нагнетает, сладким больше не пахнет. Я не помню, когда в последний раз готовил что-либо. А если и готовил, то две порции, забывая, что тебя нет рядом. — Ясно. Спасибо за откровение. — Поднявшись с дивана, я схватил свою куртку и пошел по направлению к двери. Я не могу больше слушать это. Простите, но мне тяжело даже смотреть на человека, который так спокойно говорит о собственном проступке. Мне невыносимо смотреть в его глаза, которые когда-то светились от радости; на губы, которые целовали только меня. Я не могу смотреть на него и не думать о том, что произошло несколькими днями ранее. Я был уверен, что справлюсь с этим, но моя уверенность меня погубила. — Ты не можешь опять уйти, Фрэнки. Только не сейчас. — За несколько секунд мой разум просто покинул свою обитель, помахав мне ручкой на прощание. Крепкие руки обвили мою талию, прижимая меня к себе, от чего я непроизвольно сжался. Его грудь приятно грела спину, а дыхание обжигало шею, вызывая мурашки. Откинув его руки, я подошел к двери и открыл ее, впуская прохладный ветер лестничной площадки в теплое помещение. — Мне нужно подумать над тем, что ты сказал, а ты мне этой роскоши не позволишь, находясь рядом. Я тоже люблю тебя, Джи, но простить просто так не могу, извини. А теперь отойди, пожалуйста. — Проскользнув мимо двери, я прошмыгнул в только что открывшиеся двери лифта и поспешил вниз, стирая предательские слезы. Серьезно? Я не хотел? Сказка для детишек дошкольного возраста. Надо было думать мозгами, а не членом, Уэй! Я не могу вечно таять от его объятий и поцелуев, зная, что он может спокойно замолить этим все свои грехи. Любовь — всепрощающее чувство. Ага, как бы ни так. Вы, наверное, сейчас задаетесь вопросом, что я вообще чувствую к нему? Я люблю этого гада! Если бы мне было на него плевать, я не убивался бы из-за его дебильного поступка. Но с другой стороны я не могу контролировать ту ярость, которая накрывает меня, словно цунами, когда он рядом. Злость, холод, ненависть — это те чувства, который разрушают нас. Они забираются в нашу душу и разрушают все, покрывая каждую клеточку толстым слоем льда. И моя душа тоже разрушается под этим напором отрицательных эмоций, но я ничего не могу с этим поделать. Пнув очередной камушек, я бросил взгляд на дорогу, где со скоростью света передвигались машины, совершенно не замечая никого и ничего. И вроде все здесь, как всегда, эта дорога всегда поддерживает большой поток машин и большинство водителей, проезжая здесь, не сбрасывают скорость, но было одно «НО». Дорогу пыталась перейти девочка лет пяти, с опаской глядя на транспорт. Когда машин не оказалось и девочка двинулась вперед, ей на встречу выехала легковушка, за рулем который был какой-то придурок, видимо не знающий курс ПДД. Малышка, ничего не замечая, спокойно перебирала ножками, желая как можно скорее очутиться на той стороне улицы, но машина была все ближе и ближе к ней. Бросив все свои мысли, я побежал на трассу, отталкивая ребенка к тротуару. Но я не успел отойти. Последнее, что я почувствовал — сильная боль в каждой частичке моего тела и что-то теплое, стекающее по виску, капая в рот. А затем темнота. Я отключаюсь. Простите.