Мирослава

Он пришел домой, тихо закрыл входную дверь, так как она, возможно, спала. Он не знал точно здесь ли она вообще, может быть еще не вернулась. Заметил кроссовки - здесь. Тихо снял вверхнюю одежду и прошел в комнату. где она спала. Картина была ужасной: спала прямо в одежде. "Какой пиздец, когда это закончится?" - пронеслось у него в голове, открыл окно и плотно закрыл за собой дверь, выйдя из ее комнаты. Набрал номер ее матери. -Да, она спит. Недавно с пары вернулась. - сел на диванчик и взял какую-то печенюшку. -Думаю, в понедельник заедем к вам. Заберу ее с пар, конечно. До свидания, всем привет. Решил попить чаю, чайник был горячим. Уверенность в том, что она все-таки спит тут же пропала. Он открыл окно и впустил на кухню холодного мартовского воздуха. Закурил. -Ты дома. - услышал он тихий ее голос, который он не слышал неделю. Повернулся и уставился на нее. Не спала которые сутки, зрачки были шире, чем обычно. Думал и дышал, потому что не мог же ее ударить, а хотелось. Ему надоело все, что она теперь делает: надоело то, что она связалась с друзьями и зависает с ними теперь каждые выходные в клубах на конюшенной, от куда он забирает ее в полуобморочном состоянии домой, надоело то, что с учебой она проебалась по полной и теперь вместо линейки и карандаша на ее столе карточка "VISA" и трубочка с зиплоками, внутри которых всякие разные стимуляторы, надоело, прекрывать ее перед родителями, надоело то, что она ночует у того Вадима, которому он врезать хочет за то, что просто использует Славу. -Не молчи, пожалуйста. - слышит он. -хватит, Слав. - говорит он спокойно и размерено. -Я остановлюсь, но не сейчас, Мирон. - говорит она и снова чертит. Вздыхает, срывается, отвешивая ей пощечину. -тихо ты. - прикрывает рукой дороги, а свободной убирает за уши прядь волос. Ей все равно. наркотики притупили боль. Он уходит, одевается. -Сколько ты не спала? - последнее, что он ей говорит. -Не знаю. - подходит к нему, провожает. - Ты куда? -К парням в бар, приду утром, наверное.Мы в понедельник к твоим родителям, будь добра не объебывайся в воскресенье, хорошо? -Хорошо. - закрыла за ним дверь. Как только за ним закрылась двеерь, он тут же набрал номер Вани. -Я скоро буду в баре, подгоняй. -Что случилось? - услышал он. -Ничего. С чего ты вдруг взял? -Я знаю какой у тебя голос, когда все нормально. -В баре все расскажу. - сбрассывает. Садиться в машину. Заводит, включает музыку погромче.Дышать начинает чаще и чаще, в конце концов из груди вырывается "блять" диким воплем. Он устал, он не знает как дальше с ней. Едет в бар. Он ехал лихо, все думал. Думал о том, как он мог проглядеть этот момент - момент, когда его маленькая девочка, его сестра, связалась с наркотиками. А ведь он помнит ее это «наркотики? Федоров, не думай даже об этом, я никогда» и это никогда разрушилось в тот момент, когда на ее 21-ый день рождения он был не в Питере вовсе, а она с друзьями, с этой ее Настей, которую теперь Мирон на дух не выносит, пошли в эти клубы на конюшенной. Он припарковал машину у бара, чуть кого-то не сбив. Выходил из машины, девушка вроде кричала ему, что он ебанутый. Как будто это был секрет. Народ был, было много людей, он тут же натянул капюшон. Дошёл до барной стойки, попросил Виски. Выпил, заказал водки. -Мирон? - к нему наклонился Леша. Он поднял глаза, там чуть ли не слезы были. -Что случилось? - Лёша подозвал Артема, а сам пошёл звать охрану. Через час бар опустел, оставив внутри только Мирона, Лешу, пьяного в хлам Хованского, засыпающего где-то в углу, Артёма за барной стойкой. Тут дверь резко открывается. Входит Ваня. Настроение этого весельчака тут же меняется при виде этой печальной картины: Федоров, налегающий уже на вторую бутылку водки, Москвин, попивающий пиво. Немой вопрос Вани, адресованный Леше, мол «что с ним?» и такой же ответ только жестом вдоль горла. -Друг, -Ваня садится рядом с Мироном. - очень плохо? -Не представляешь на сколько. -он выливает последнее. Москвин ставит ещё одну рядом. - она такая светлая. Появилась в моей жизни, и я думал, что вот оно - я смогу загладить все грехи, отгородив ее от всех ошибок. А нихуя, Вань, понимаешь? Она не ходит в универ уже месяц, живет у меня, хотя я теоретически до конца не знаю сколько вообще раз за этот месяц она появлялась в этом доме, я перекрываю ее перед родителями. Черт, Вань, да они меня съедят, когда узнают. -может, реабилитация? Отправь ее в клинику. -друг сидел и потягивал пиво. -нет, Вань, -он отставил стакан и бутылку подальше. - это будет крестом на всю ее жизнь. -увези тогда куда-нибудь. Италия, Испания, тот же Лондон. Познакомишь ее, наконец, с родителями. -возможно. Да, Вань, ты гений. Завтра же займусь ее визой.