***
Они застыли в неловкости и смущении. Слишком нереальным и странным казалось всё происходящее. Король вытянул шею и посмотрел на вход, словно ожидая ещё одного путника, который был ему близок и знаком и который помог бы нарушить затянувшееся молчание. Однако желанный посредник не появлялся. Волнение сменилось тревожным блеском в глубине глаз. — А Мерлин? — замешкавшись, спросил Артур. — Он говорил, что приедет с вами. — Кое-что случилось, — тихо молвила Фрея. — Его арестовали и держат в темнице замка Крылатых. Рука короля сжалась, он непроизвольно дёрнулся вперёд и сделал резкий вздох. — Он выберется, ничего страшного, — голос Фреи прозвучал успокаивающе, хотя утешение скорее требовалось ей или его маме, а не Артуру. — Если вы нашли другой путь, то можно двигаться дальше, если нет… боюсь, нам лучше дождаться его. Артур опустил глаза. Он задержал своих людей, чтобы дождаться Мерлина. — Нет, мы пождём его в любом случае, — объявил он. — Мои рыцари уже успели проверить: у подножья скал Эсмута есть другая дорога. Она заброшенная и узкая, но мы сумеем пройти. Фрея устало улыбнулась в попытке выразить благодарность. Очевидно, подумал Артур, она и сама предпочла бы дождаться Эмриса здесь, но ей было неловко обращаться с такой просьбой к нему. Она представила Артура маме Мерлина: король тепло и почтительно обменялся с ней парой фраз. Они явно оставили благоприятное впечатление друг о друге. Лишь Логи, подобно хищной птице, не переставал следить за каждым движением Артура, чем безмерно раздражал последнего. Фрея поглядывала на них с опаской. Знакомство оставило у них чересчур яркие первые впечатления друг о друге. Выветрить их было невозможно. Вскоре в палатке показались рыцари, которым приказали проводить гостей, а с ними появился и Гаюс. Глаза лекаря искали кого-то в палатке, пока не остановились на Хунит. Она бросилась к нему с криком: — Гаюс! Они крепко обнялись и начали расспрашивать друг друга обо всём на свете: о жизни на севере и в Камелоте, о занятиях и, конечно, о Мерлине. Встреча вышла тёплой и громкой, наполненной улыбками и неожиданными открытиями. К примеру, щёки Фреи порозовели, когда Хунит вскользь напомнила Гаюсу о том, как они бегали на встречи, минуя запрет короля на ночной выход из замка. — Наконец-то, я могу лично сказать тебе, как признательна за то, что ты приютил его в Камелоте, — положив руки на плечи Гаюса и оглядывая его с ног до головы, мягко сказала Хунит. — Что ты, Хунит, — добродушно отмахнулся Гаюс, — я так привязался к нему, что скоро ты не обрадуешься моим посягательствам на твоего сына. Все вокруг рассмеялись, Фрея тоже подошла к Гаюсу. Пока старые и новые знакомые общались наперебой, Логи подкрался к Артуру и поинтересовался: — Один вопрос, дорогой король Артур, — вкрадчиво начал он. — Где вы раздобыли этот удивительный меч? Артур быстро взглянул на Экскалибур и непроизвольно сжал рукоять в руках. Он тщательно прикрывал его плащом на переговорах, но, покинув Аскетир, ослабил бдительность. Логи смотрел на меч так, словно он был сладчайшей добычей. — На озере Авалон, — бесстрашно ответил король. Логи был немало удивлен. — Вот как? Вы подружились с народом Ши? — язвительно спросил крылатый. — Это действительно Экскалибур? — Именно так, — медленно произнёс Артур, не понимая к чему клонит северянин. — Вы уверены? Эмрис подтвердил это? — прищурил глаза Логи. — Он не знает про меч, но с чего бы владычице Авалона обманывать меня? — чуть громче сказал Артур. Он чувствовал, что его допрашивали, и ему не нравилось это ощущение. — Экскалибур не видели тысячу лет, а тут он объявился у вас, и Эмрис, оказывается, не причастен к этому. Я нахожу всё весьма подозрительным, — недоверие Логи задевало Артура, он привык ощущать абсолютное доверие к своим словам и действиям со стороны других. Но сильнее его раздражало предположение, что его Экскалибур ненастоящий. Их уединённая беседа становилась всё громче, и уже все обернулись и слушали странный разговор. — Экскалибур? — воскликнула Фрея и посмотрела на Артура. — Вы носите Экскалибур? — Да, — сказал король. — Мне рассказывали, что это особенный меч в магическом мире… — Я могу проверить, является ли ваш меч настоящим Экскалибуром, — нагло перебил его Логи, отчего все рыцари Камелота опешили. — Вы же не станете возражать? Артур колебался. С одной стороны, внутри него жило предубеждение против Логи с его изощрённым нечеловеческим умом и его, уже постоянной, привычкой отбирать его имущество, а потом говорить неприятные вещи. С другой, в присутствии рыцарей, Фреи и Гаюса ему не о чем беспокоиться. И было бы неплохо окончательно разобраться, что за меч он носил с собой. — Вы позволите? — попросил крылатый Артура и протянул ладони. Открытость его жеста убедила Артура, что не будет большой беды, если он на время отдаст меч. Логи весьма бесцеремонно покрутил Экскалибур в руках, а потом завертелся, будто искал что-то. — Что вы ищите? — не удержался сэр Ланселот, озвучив вопрос вместо короля. — Дальний, укромный уголок, — бормотал Логи себе под нос, крутясь вокруг себя и бешено рыская взором по палатке. Он выглядел сумасшедшим в глазах всех рыцарей. — О, вот! — воскликнул он и подбежал к дальнему углу с корзиной. Логи перевернул корзину, из которой что-то посыпалось, но это мало волновало крылатого. Воздух наполнялся недовольством и праведным возмущением. Крылатый вскинул одну руку, а другой остановил ринувшихся к нему рыцарей со словами: — Спокойно! Я прочту заклинание, и если вы не хотите раньше времени встретиться с предками, то не стоит мне мешать. Вам и вашему королю ничто не угрожает. Я хочу проверить подлинность меча. — И как же вы собираетесь это сделать? — полюбопытствовал Гаюс. — Настоящий Экскалибур должен разрубать созданий чёрной магии, — причмокнул Логи и зашептал пугающие слова. На корзине буквально из воздуха появился сначала тёмный сгусток, который постепенно превращался в слизкое чёрное тело толстой змеи. Она начала извиваться, но Логи коротким заклинанием обездвижил её. Артур поймал себя на мысли, что именно магия Мерлина не вызывала в нём тревоги, напротив, навевала спокойствие и рождала необъяснимое восхищение. Он невольно оцепенел, услышав, как Логи начал произносить слова на незнакомом языке. — Магическая змея, — со знающим видом протянул Гаюс, и Логи оглянулся на него, одобрительно хмыкнув. Лекарь всем видом излучал интерес к происходящему. Для него всё было занимательным, он испытывал истинно учёное любопытство к действиям крылатого. Сэр Гавейн желал, чтобы всё быстрее закончилось, однако точно не намеревался участвовать в магическом обряде. Вероятно, он подумал, что натворил много дурного в последние дни, когда Логи показал на него рукой и с подчёркнутой любезностью обратился: — Господин рыцарь! Вы не могли бы разрубить змею? Сэр Гавейн взглянул на короля и, получив одобрительный кивок, обнажил меч. Артур не сдержал лёгкой улыбки, когда заметил с какой опаской рыцарь подбирался к перевёрнутой корзине. Однако присутствие короля и северянина не позволило ему долго мешкать. Змея была довольно упитанной — прицелиться не составляло труда, однако меч рыцаря соскользнул при первом ударе. Он наклонил голову и в непонимании уставился на Логи. — Попробуйте ещё раз, — подбивал его северянин. Гавейн замахнулся и со всей мощи обрушил меч на змею — оружие звякнуло, словно наткнулось на камень, а мерзкое ползучее животное осталось невредимым. — Да что ж за чертовщина такая! — не удержался от возмущённого возгласа уязвлённый Гавейн. А ведь он считался одним из сильнейших рыцарей Камелота. — Так и должно быть, — с коварной улыбкой произнёс Логи. — Обычное оружие бессильно перед чёрной магией. — Её можно разрушить либо той же чёрной магией, либо особым оружием, — подхватил Гаюс под одобрительным взором Логи. — Например, Экскалибуром, — закончил крылатый и добавил: — Как приятно, что не все в Камелоте безграмотны в магических вопросах. Артур принял последнее замечание насчёт рыцарей и самого себя. Гаюс принял похвалу с подобающей ему скромностью. Логи переложил меч в две руки и ударил по змее — результат был таким же, как после удара Гавейна. Он повторил ещё два раза, но все в палатке уже поняли, что чуда ждать бессмысленно. — Это не настоящий Экскалибур, — он вынес суровый вердикт, который Артур всеми силами отталкивал от себя. — Но это бессмысленно, — заметил Гаюс. — Владычица озера в благодарность отдала его величеству меч. Народ Ши противился этому. Сложно поверить, что она нарочно отдала поддельный Экскалибур! — Согласен, — не стал спорить Логи и повернулся к королю. — Я думаю, что на Авалоне вам вручили Экскалибур. И в Аскетир вы приехали с настоящим, но некто решил, что уедете вы с подделкой. Пожав плечами, Логи заклинанием убрал страшную змею и вернул меч Артуру. Король скользнул по нему негодующим взглядом: — Его украли. Пока я находился на переговорах, — в его тоне различались зловещие нотки, которых король не замечал за собой. — Тут я бессилен, — вновь пожал плечами Логи и подошёл к Фрее. — Это ваша забота. Возможно, Эмрис поможет вам. Внезапно Фрея схватила Логи за рукав, будто ей срочно понадобилась опора, и тихим сиплым голосом проговорила: — Знаешь, я вдруг вспомнила об одном незаконченном деле в столице. Мне нужно срочно вернуться! Она была необычайно бледна, словно испытала небывалое потрясение. Логи не сразу оценил серьёзность её намерений и в привычной игриво-язвительной манере сказал: — Ты уже тут, это неразумно. Ты что, дома пирог забыла достать? — едва он произнёс это вслух, как осёкся. Лицо Фреи стало мертвенным. — Ладно, если так, полетим обратно, — добавил он, протянув руку девушке. Артур недоумевал: что могло вызвать столь резкую перемену в её решении? Фрея встала перед Хунит и мягко прошептала ей: — Я скоро вернусь, не переживайте. Артур уточнил, уверена ли она в том, что стоит вернуться в столицу, но получил в ответ непреклонный взгляд сверкающих глаз. Логи убрал с лица насмешливую гримасу и неотступно следил за Фреей. Он явно понимал больше, чем Артур, и это рождало в душе короля беспокойство. Как нарочно, в голову лезли одни дурные мысли, связанные с Мерлином, который непостижимым образом очутился под стражей.***
Фрея с Логи быстро покинули палатку и зашагали к лесу. Даже справедливо отметить, что крылатому пришлось догонять девушку. — Да что стряслось? Тебя словно кипятком окатили! — окликнул он Фрею, когда они вышли за пределы лагеря. — Разве ты не понял, Логи? Эмрис в опасности, он там один и ничего не знает о краже Экскалибура. Он вообще не знает про него! — резко повернулась Фрея и начала метаться от одного дерева к другому. — Подожди, — прервал её Логи, жестом призывая успокоиться. — Мы так ничего не решим. Как связаны Экскалибур и Эмрис? Фрея мучительно закусила губу, её взгляд метался по лицу крылатого. Он никогда не видел её такой, она не переживала за Эмриса, когда тот был в Камелоте, но теперь буквально сходила с ума от страха по неизвестной Логи причине. — Я поклялась никому не говорить, извини, — наконец вымолвила она. Однако её смятение и так послужило причиной для рождения пронзительной догадки в голове Логи. Он не высказал её вслух, лишь поспешил за Фреей, чтобы помочь быстрее добраться до замка. Обратный полёт прошёл в рассуждениях о том, существовал ли на севере человек, которому кража Экскалибура была выгоднее, чем правителю. Логи понимал и принимал, что отношения правителя и Эмриса даже отдалённо не напоминали дружеские, но всеми силами сопротивлялся мысли, что один мог задумать хладнокровное убийство другого. Не так уж много ходило по земле по-настоящему выдающихся и сильных магов, огромным трудом добившихся успехов в колдовстве и носивших в себе знания, которые собирались столетиями. Логи презирал Вотана и всё же признавал, что, будь его воля, не подверг бы того смертной казни. Как бы то ни было, он являлся сильнейшим в искусстве чёрной магии. Логи хорошо знал историю волшебства, и понимал, что его мир будет существовать, пока хранятся книги, запечатлевшие мудрость предков, и пока живы маги, способные обучить детей. Поэтому попытка Фэна расправиться с Эмрисом значила для него не просто убийство, а уничтожение наследия волшебного мира, которое Великий маг нёс в себе.***
Сквозь темноту и зловещую сырость потайных ходов Фэн шёл с королевской сдержанностью, будто его не окружали мерзкие и сырые окаменелости. Не во все комнаты замка Крылатых вели укрытые от чужих глаз коридоры, но советника Фафнера по возращении правитель поселил в одну из таких. Он ощущал себя всесильным, разыграв это представление даже лучше, чем планировал изначально. Счастливая случайность в виде Экскалибура крайне помогла ему. Фэн проник в покои, откуда недавно вынесли бездыханное тело опротивевшего ему советника. Внутри царила тишина, за нерушимость которой отвечали четыре стражника, стоявшие снаружи. Фэн осмотрелся и выбрал стул за деревянной перегородкой, который не был заметен с входа и расположение которого позволяло заниматься излюбленным делом властвующих северян. Он почти не шелохнулся, когда услышал в коридоре торопливые шаги и звуки голосов. Он не напрягся, когда четыре пары сапог отправились прочь, нарушив его приказ. Его взор не устремился к двери и в тот момент, когда ручка несмело скрипнула, а поток студёного воздуха окутал низ комнаты. Не хуже северных провидцев, влачивших однообразное существование в подземельях замка, Фэн знал, что таинственная тень бросится обыскивать комнату и начнёт с письменного стола. Он торжествующе улыбнулся, когда руки Вотана потянулись к шкатулкам на столе. — Там уже ничего нет, — отрезвляющим тоном произнёс Фэн, и Вотан буквально отскочил назад. Главный советник прерывисто задышал, оглядываясь назад. — Ваше величество? — не веря своим ушам, спросил он. — Но как же… Словно желая лишить его последней надежды на ошибку, Фэн парой магических слов зажёг свечу на столе. — Я ждал тебя, — самодовольно заявил Фэн. — Так легко было предугадать ход твоих мыслей. Вотан уязвлённо поёжился и сузил глаза. Однако поздно было идти на попятную, и он молча слушал правителя. Фэн взмахнул рукой, в которой сжимал свиток. — Я с превеликим удивлением обнаружил здесь твою подпись, — с издёвкой продолжал Фэн. — Как же так, главный советник? Вы замышляли против меня? — улыбка, глаза и тон Фэна источали яд и презрение, но так же было понятно, что он упивался победой. — Мне стоит поискать другого человека на твою должность. Вотан содрогнулся и открыл было рот, но Фэн, казалось, решил раздавить до конца гадюку, что попала под его сапоги и мешала идти дальше. Он встал и подошёл вплотную к Вотану. Каждым словом Фэн припечатывал ему приговор. — Молчи. Молчи и слушай. Ты покинешь должность, тихо и безропотно. Тебя не казнят и не изгонят, я даже оставлю тебе должность обычного советника. И когда в следующий раз твои союзники, родственники — кто угодно — начнут замышлять против меня, вспомни, что в моих руках твоя жизнь. И вспомни, как я расправляюсь со своими врагами, и разубеди их идти наперекор мне. Вотан выглядел униженным и подавленным. Но гордое пламя ещё тлело в его груди. Он привык ощущать себя на вершине и не мог вмиг очутиться у подножья. — Это вы убили советника Фафнера, — вымолвил он. — Слишком громкие и смелые заявления для бывшего главного советника, — отрезал Фэн, выделив слова «бывшего главного советника». — И да. Секрет, который тебе поведала Кэйлин, не поможет тебе, думаю, ты уже понял. Даже Эмрис не поверит тебе после того, как узнал, что Марбах стоит за убийством его отца. — На этих словах Фэн отвёл взгляд и ритмично стукнул пальцами по столу. — Ты ведь ходил к нему сегодня? Вотан кивнул, устало закрыв глаза. — Да, я сказал ему, что не отдавал приказа Марбаху. Не было похоже, чтобы он хотя бы засомневался, — судя по виду Вотана, тот перебирал в голове пути отступления, но не увидел иного выхода, кроме полного подчинения. — Я подам в отставку завтра же, ваше величество. — Прекрасно, — сказал Фэн. — Надеюсь, ты не станешь повторять глупых поступков. Запомни, не тебе одерживать надо мной верх. Что бы там ни было, я всегда окажусь впереди тебя. — Он снова махнул рукой со свитком, будто на прощание. Окончательно раздавленный, Вотан выполз из комнаты. Улыбавшийся Фэн стоял посреди комнаты в гордом ликующем одиночестве. Остался последний штрих до полной победы. Если его и мучили сомнения, то в Аскетире они исчезли без следа. Или он подавил их настолько, что теперь не слышал неуютных тревожных вопросов, рождавшихся в душе. Поначалу Фэна обескуражило, что его секрет оказался в руках Вотана, но позже он осознал — Небеса испытывают его, но он обязан выйти победителем. Разве ему было что терять? Фэн не просто обезоружил Вотана, он поставил его на колени, заполучив драгоценный свиток. У гадюки осталось жало, только у Фэна появилось и действенное противоядие, и зависимый посредник с другими змеями. Опостылевшее лицо Фафнера никогда более не покажется в его замке. Он позаботился об этом. Так же как и об Экскалибуре. Недалёкий король Камелота разве что перед смертью поймёт, как его одурачили. Забрать меч и сделать при помощи заклинания его копию, не обладавшую могуществом оригинала, — пара пустяков для такого мага, как он. Фэн не сомневался, что и Эмрис, и Фрея до сих пор пребывали в неведении, считая, что им одним известна тайна жизни и смерти Великого мага. Фрея… Единственное имя, единственная ниточка, будоражившая сомнения. Что она думала о нём? Очевидно, ничего хорошего. Фэн сумел ловко воспользоваться сведениями, полученными от тётушки Фреи: он часто пересекался с ней в последнее время. Случайные разговоры и фразы… И вот, Фэн узнал о клятве Эмриса, которую тот дал Фрее после восстания. Даже тут он изловчился и получил очередной штрих в большой картине идеального плана. Он вернулся в свои покои и застыл возле окна. Ледяные ветра успокоились, проводив чужаков королевских кровей за пределы севера. Наступил момент всевластия и торжества.***
Как только Фрея переступила порог замка, то бросилась вниз, к темницам. Длительные и мучительные моменты она провела с главным стражником, настаивая на личном посещении мужа. Логи попытался подкупить воинов (а обычно знатным северянам за приличное вознаграждение шли навстречу, если на то не было строжайшего и личного распоряжения правителя), но наткнулся на быстрый отказ. Запугивания, уговаривания, золото, обещания — ничто не действовало на главного стражника. В конце концов, он устало произнёс: — Да поймите же, господин Логи! В этот раз даже если бы пришёл главный советник и предложил мне всё имущество с женой и должностью, я бы отказался. После его визита к господину Эмрису его величество приказал никого не впускать: ни семью, ни советников, ни призрака покойного вождя, если, не дай Небеса, он тут объявится! — Дорогой вы мой! — неунывающим тоном протянул Логи с улыбкой, а взор стражника потяжелел, будто он понял, что его намерены взять измором. — Ну когда такое было, чтобы со стражей в темнице нельзя было договориться о простом посещении? Будете так себя вести — призрак Кадагора и впрямь появится и утащит вас к себе! Будет вам. А может быть, вам должность надоела? Так мы с госпожой Фреей и тут похлопочем за вас! И вы же понимаете, иметь Эмриса в должниках — недурной расклад для стражника в темницах, не так ли? Неужели вы думаете, что вам повезёт и он во второй раз в жизни попадёт сюда? Мой любезный страж, ну не смертной казнью же вам пригрозил правитель? Последний вопрос был задан со смешком, однако лицо стража стало донельзя суровым. — Именно ею, — хрипло ответил он. — Так что не просите. Не в этот раз, господин Логи. Логи и Фрея остолбенели, а потом, поняв, что всё настолько серьёзно и стража им ни за что не уговорить, повернули назад. Логи хитро улыбался. — Я же всё-таки тоже выдающийся волшебник, — ответил он на немой вопрос Фреи. — Мы напишем записку и отправим магией. Вот и всё. Эмрис сбежит из темницы, и вы уедете вместе. Лицо Фреи просияло, они добрались до ближайшей библиотечной комнаты, где она наскоро написала записку и отдала Логи. Тот прочёл заклинание, но записка не исчезла. — Чёрт! Защита, — злобно выругался крылатый. — Не переживай, попробуем с конртзаклинанием. Глаза Фреи тускнели, она почувствовала, что даже таланты Логи не помогут. Крылатый отчитал целый список заклинаний, но в конце только виновато поглядел на Фрею. Ему было неудобно, что от него не было толка. Фрея мягко успокоила его: — Ничего, — она похлопала его по руке. — Я тоже кое-что попробую. Она сжала ладони, закрыла глаза и сильно напрягла лоб. — Что ты делаешь? — спросил Логи, застыв. — Использую дар своего магического рода, — не отвлекаясь от занятия, ответила Фрея. — А-а-а, — протянул Логи. — Друидские штуки. Пробуй. Скажи ему мысленно, что его героизм обернётся против всех, если он сейчас же не сбежит из темницы. Фрея морщилась всё сильнее, выражение лица было таким, словно она давилась редкостной кислятиной. — Ну, как? — любопытствовал Логи с завидным постоянством, пока девушка не открыла глаза. — Я даже не могу сосредоточиться. Будто передо мной толстая каменная стена, и мне не пробиться, — разочарованно произнесла она. — Но такого раньше никогда не было! — Значит, тоже стоит защита, — нехотя сообщил Логи. — И такое возможно? Я раньше не слышала, — искренне удивилась Фрея. — Да. Можно ставить защиты против друидского общения. Немое признание Логи о том, что он недооценил целеустремлённость Фэна, витало в воздухе. Он сомневался и не спешил ставить клеймо на правителе, пока не испытал силу защитных заклинаний. Их мог прочитать только Фэн. Для Фреи же всё было решено в тот момент, когда она услышала о краже Экскалибура. Девушка погрузилась в свои мысли и совсем не слушала крылатого, который безуспешно пытался достучаться до неё: — Фрея! Да ты вообще меня не слышишь. Уже поздно, пойдём провожу тебя. Я завтра утром отправлюсь к Фэну, мы вытащим Эмриса, даже в голову не бери. Девушка огляделась и поняла, что они стояли посреди коридора замка на втором этаже. Она не помнила, как они вышли из библиотечных комнат. — Нет, — покачала она головой, — знаешь, я так устала, что не дойду до дома даже с тобой. Я переночую в замке. Подозрения Логи росли всё больше. «Но не могу же я запереть её в подвале!» — подумал он и исполнил пожелание девушки. — Всё разрешится, — сказал он ей на прощание. — Ничего не предпринимай. Ты же мне доверяешь? Слабый ответный кивок Фреи не внушал уверенности, но Логи пришлось обойтись им. Она скользнула в комнату, не вымолвив ни слова.***
Больше всего на свете Фрея была рада остаться одна, наедине с собой. Она притворила дверь в их с Эмрисом покоях и в первое время, не зажигая огонь, опустилась на пол. Она просидела в таком положении долго, раскладывая в голове всё, что знала. Экскалибур — единственное оружие на свете, способное убить её мужа. И она подозревала одного человека в его похищении — Фэна. «Тебе я доверяю, Логи, а вот ему нет», — прошептала Фрея в темноту. Откуда он мог узнать, что клинок, закалённый в пламени дракона, смертелен для Эмриса? Фрея так преданно и трепетно хранила этот секрет в надежде, что он умрёт вместе с ней. Эмрис доверил его только ей, больше никому. Не так уж важно откуда. Важно, что меч был у него в руках и он в любое мгновение мог спуститься в темницу и пронзить им сердце Эмриса. Слёзы застилали глаза Фреи, но она упорно запрещала им скатываться по щекам. Не время и не место. Эмрис… Наверняка, он сейчас спокоен, ничего не подозревает. Фрея вспомнила его схватки с принцем на магических турнирах. Фэн был слабее, но имея преимущество в виде Экскалибура, являясь вторым по силе магом севера, воспользовавшись незнанием Эмриса о мече… Фрея злобно стукнула рукой по полу и откинулась головой на дверь, не почувствовав боли. Всё, что нужно, — дать ему знать, что нужно бежать из темницы. Такая мелочь! Но она не могла сделать и её. Жуткое бессилие, от которого она чувствовала лишь ярость. В этот раз её слабость могла обернуться для Эмриса гибелью. Возможно, главной причиной её бесстрашия являлась незыблемая вера в неуязвимость Эмриса. Когда Фрея воспротивилась его первой поездке в Камелот, ею двигал вовсе не страх, а нежелание расставаться. Костёр, мечи, яды — ничто не угрожало Эмрису, могло ослабить на время, но не убить. А теперь она медленно свыкалась с мыслью, что при определённом раскладе уже не увидит Эмриса. Никогда. Она поднялась с пола, рыдания душили её, и она хотела пить. Кувшин с водой так и не поддался ей — так дрожали руки. Она швырнула его, не обращая внимания на расплескавшуюся воду. Кувшин даже не разбился — в этой комнате, пропитанной магией Эмриса, не бились даже кувшины! Фрея всхлипнула, но резко вытерла слёзы с глаз и запрокинула голову наверх. Она была так дружелюбна к правителю в последнее время. В ней всегда горело желание заглушать чужую боль. Быть может, это сподвигло Фэна на решительные меры? Она испытывала к нему сочувствие, желала помочь. Небо! Возможно, через считанные мгновения её муж оценит последствия её помощи! Нужно было вести себя жёстко и равнодушно, тогда бы над Эмрисом не нависла угроза смерти. Что она могла сделать? Сесть напротив входа в темницу или в коридоре рядом с покоями правителя и встать поперёк, когда он пойдёт убивать Эмриса? В том, что правитель решился на убийство, Фрея совершенно не сомневалась. Для чего тогда это представление с арестом после возвращения из Аскетира? Даже если допустить мысль, что он задумал нечто менее страшное, Эмрис всё равно был в опасности. Небо! Да в этом замке полно потайных ходов, его даже никто не увидит! Ненависть к Фэну наполняла Фрею всё больше, чем дальше она осознавала свою беспомощность и его вседозволенность. Какие безумные мысли не приходили в её голову. Даже спалить замок Крылатых в пламени дракона! Совершенное безумие. Тайные ходы. В голове мелькнули воспоминания: Логи рассказывал по секрету о тайном ходе, ведущем в покои правителя. Они сбежали через него во время восстания. Благодаря крылатому Фрея знала, как он открывается. Она немного успокоилась, зажгла свечу и села рядом с распахнутым окном — вечерний воздух вымораживал страх, который мешал ей думать. Фэн не станет хранить Экскалибур в шкафу с рубашками, это очевидно. И не доверит его никому другому. К сожалению, она точно знала, что в тайнике меч не поместится. А значит, если в комнате нет иных мест, то правитель скорее всего спрятал похищенное сокровище у входа в потайные коридоры, с другой стороны своих покоев. Фрея подскочила на стуле, ещё раз прокручивая в голове неожиданный и рискованный план. Он был опасным и даже грязным, но образ мёртвого мужа воздействовал на Фрею безотказно. Небо! Да правитель раскусит её быстрее, чем она сделает один шаг! Но даже если существовал один шанс на тысячу, что она добьётся успеха, то она не имела права малодушничать. Фрея помчалась к полкам, где хранила травяные настойки, а затем к шкафу, чтобы достать самое красивое платье, какое только имела. Она не видела другого выхода.***
Полностью собранная и отчаянная, Фрея стояла перед столом, на котором лежали перчатки. Она скользнула пальцами к шее и расстегнула цепочку, на которой висел изумруд. Он будет ей только мешать. Оставив его в комнате и натянув перчатки, она осторожно шагнула в коридор. Полная тьма давила на неё, но она убедила себя, что всё это глупости. Раньше она никогда не ходила в столь поздний час по коридорам замка одна. Воображение коварно подкидывало одну картину за другой. Фрея достигла правого крыла замка, а ей уже казалось, что она прошла пешком до восточных земель. Она остановилась перед покоями правителя и попросила стражу доложить о себе. Пока они исполняли приказ, она смотрела на массивные двери и думала о странных вещах. Фрея вспомнила, как в детстве Эмрис каждое лето показывал ей редких магических светлячков, живущих на дне озера. Магией он поднимал их вместе с водными пластами к самой поверхности, но однажды он отказался идти с Фреей к озеру. Светлячков вылавливали для ценных зелий, пока они не исчезли вовсе. Эмрис зарылся тогда с головой в книги, скрывая печаль. В нём всегда была тяга к вымирающим существам, наверное, потому что он подсознательно понимал, что и сам являлся диковиной в мире магии. Стража пригласила её внутрь, а сама украдкой удалилась. Фрея шагнула в покои его величества. Правитель был удивлён её приходу и не скрывал этого. Впрочем, он буквально замер, когда скользнул взглядом по её шее. Он заметил исчезновение изумруда. Пожалуй, правитель догадывался о его назначении. Фрея прошла вглубь комнаты и посмотрела на огонь в очаге. «Можно повернуть назад. Пока ещё можно», — стучала в голове навязчивая мысль. Она посмотрела в глаза Фэну и заметила, как сосредоточено его лицо. — Пришли просить за Эмриса? — предположил правитель, отвернувшись к огню. — Право, вам лучше вернуться. — Нет, — сказала она несмело и выдохнула. — Я хотела признаться, что знаю о ваших чувствах ко мне. Фрея опустила глаза и застыла на месте. Она не знала, что происходило там: на его лице, в его глазах. Даже после признания Эмриса и кратковременного сближения с Фэном она не до конца верила в его чувства. Фрея никогда не видела страсти в его глазах и сейчас думала: а вдруг Логи и Эмрис поспешили с выводами? Они ошиблись, а арест Эмриса — часть их внутренних разборок с правителем. Мысль, что всему причиной она, до сих пор была дикой и неприемлемой. Она подняла взор и встретила несокрушимое доказательство собственных заблуждений: его глаза пылали. В комнате было прохладно, но он дышал так, словно вокруг горели сотни костров. Фрея сделала шаг вперёд, а Фэн снова отвернул голову и сложил руки на спинку стула. — Вот как, — горько усмехнулся он. — Тогда у вас ещё меньше причин быть здесь. «Как странно, — подумала Фрея, — он не отрицает, но пытается прогнать меня». Но в этой комнате находился Экскалибур, и ноги девушки буквально приросли к полу. — Вы опять ошибаетесь, — с лёгкостью в голосе сказала она, и он, приподняв брови, посмотрел на неё. — Я помню всё, что вы сделали для меня. — Лицо правителя искривилось, и Фрея поняла, что он подумал об отказе в суде и о заключении Эмриса. — Я помню день, когда штурмовали замок. И как вы вынесли меня из того жуткого места. Его глаза впились в её лицо, и она молила Небеса, чтобы её слова хотя бы казались правдивыми. Эмрис всегда говорил, что притворщица из неё никакая. Судя по выражению лица Фэна, он не очень-то поверил. — Фрея, — громко произнёс он, — вы пришли заключить со мной сделку? Эта мысль была лучше, чем он заподозрил бы её в коварном умысле. Фрея прочитала в его глазах «ночь со мной в обмен на свободу Эмриса». Нет, ей нужно было не это. Кое-что более надёжное и безотказное. Она ступила ещё пару шагов вперёд, пока не очутилась совсем близко, заставив его выпрямиться во весь рост. — Нет, — прошептала она и покачала головой. — Никакой сделки. Фрея подняла глаза, чтобы поймать его взгляд, но он уже был прикован к ней. Её губы чуть тронула улыбка. Она медленно подняла руки и положила ладони на его шею. Она явственно видела в его глазах подозрительность, смешанную с небывалым удивлением, но когда ткань перчаток коснулась его кожи, Фэн забыл о всякой предосторожности. Она обхватила Фэна за шею, скользнула по ней руками, вжимая пальцы в его кожу. Он тяжело и продолжительно выдохнул, словно заранее каялся перед Небесами за всё, что последует после, и впился в её губы. Одна его рука резко обхватила Фрею за талию, другая легла на затылок. Фэн с силой дёрнулся и вжал её в стену, не разрывая поцелуй, вовремя придержав голову, чтобы Фрея не ударилась. Её ошеломил его напор, но она собиралась довести начатое до конца. Стараясь не вдумываться в то, что происходило, она гладила перчатками его шею, проводила пальцами по щекам, задевала ключицы. И изумлялась, как каждое движение откликалось в нём. Она начала понимать, что в буквальном смысле сводила его с ума, лишала разума. Одно промедление с её стороны — и взгляд Фэна замирал на ней, в нём будто пробуждались сомнения, но она снова принималась целовать его. Её ласки притупляли его сообразительность, и Фрея не позволяла правителю опомниться. Один миг прозрения — и он погубит все её начинания. Фрея не могла долго утолять его жажду одними поцелуями — желания Фэна росли. Он запустил руки в её густые волосы и распустил ленту, удерживающую их. То был единственный момент, когда он остановился. Его рука невесомо прошлась по всей длине каштановых прядей, а глаза смотрели с нескрываемым восхищением. Фрея догадалась, что он мечтал увидеть их такими. Эмрис также трепетно проводил рукой по её волосам. Видимо, некоторые вещи одинаково привлекали обоих мужчин, и Фрея воспользовалась этим. Она потянулась к шее правителя, задевая её зубами и языком и пряча лицо, на котором всё труднее было удерживать маску мнимой страсти. Фрея слышала его сбивающееся дыхание и возвела глаза к потолку: только бы всё вышло, как она хотела! Фэн терял терпение. Он старался нежно целовать её губы и лицо, но пальцы в нетерпении до боли сжимали спину и бёдра Фреи. Руки вообще с самого начала были ему неподвластны: они полностью прошлись по прекрасному телу. Он подхватил Фрею и понёс на кровать. Девушка только успела подумать, что если он окажется сверху, она не справится с бурной неудержимой страстью, что рвалась из него. Фрея ухватилась рукой за спинку кровати и направила Фэна вниз. Чуть помедлив, он поддался ей. Наравне со страхом Фрея ощутила власть над ним. В этой комнате он не был правителем, только мужчиной, терявшим голову из-за неё. Мгновения казались такими долгими. Его пальцы направились к её платью, но она перехватила их и остановила. Фэн всем обликом настаивал на более сокровенных ласках. Фрея начала распутывать завязки на рубашке правителя, замечая, как его взгляд буквально плавился. Она наклонилась и припала губами к его плечам и начала спускаться ниже. Разум отказал ему. Её яростные покусывания на плечах он принимал за любовное нетерпение. За страсть — поцелуи там, где можно было спрятать лицо и глаза, сверкавшие презрительным огнём. Каждый его вздох и полустон рождал в ней гневные мысли — он посмел настолько сильно желать её, связанную долгом и искренним чувством с другим мужчиной. И он не просто желал — он задумал навсегда избавиться от соперника. Фрея почувствовала, как его руки медленно сползают с её талии, и приподнялась на локтях. Фэн застыл, очевидно, чувствуя, как его тело сковывает. Он выглядел, как человек, которого предали и обманули, хотя девушка считала, что ему досталось поделом. Его веки слипались, он отчаянно сопротивлялся, но уже не мог ни крикнуть, ни пошевелиться. Фрея сползла с кровати, наблюдая, как правитель проваливался в небытие. С хладнокровностью лекаря она проверила дыхание и, убедившись, что он поглощён глубоким сном, сняла перчатки, под которыми были ещё одни. Первый слой, пропитанный сильнейшей одурманивающей настойкой, которая работала при соприкосновении с кожей, Фрея бросила в огонь. Она поспешила во внутреннюю комнату, где, как и рассказывал Логи, стояла ростовая фигура воина. Фрея повернула его руку, и часть стены рядом отодвинулась. Девушка сбегала за свечой и зашла внутрь хода. А ведь Фэн мог придумать и другой тайник для Экскалибура! Но, хвала Небесам, он лежал на каменном гладком углублении, отражая слабые отблески свечи. Фрея взяла в руки меч: он был даже больше и тяжелее, чем она представляла. Замок Крылатых спал, но случайно встреченный стражник или заспанный советник мог испортить её почти удавшийся замысел. Нельзя идти по коридорам с мечом в руках. Последняя хитрость девушки обещала быть простейшей в исполнении: к нижней юбке платья она заранее подвязала несколько петель. Сидя на полу и задёрнув верхнюю ткань, она торопливо опутывала ими рукоять и гарду меча. Если при ходьбе она будет придерживать его рукой, то сможет дойти до своей комнаты. Фрея вернулась в спальню Фэна: он лежал на кровати с беззащитным и расслабленным лицом, какого и сам не знал. Девушка подошла к его письменному столу и стала поднимать свитки, коробки, пока не нашла выточенную брошь, которая перешла к Фэну от деда. Фрея забрала её и снова посмотрела на спящего Фэна. Она искусно рассчитала количество одурманивающего зелья. Наступила пора завершать дерзкий и бесстыдный замысел.