***
Дорога до Немета показалась Митиан не столько долгой, сколько пугающей. Не один раз она оглядываясь назад, чтобы убедиться, что их никто не преследует. Не один раз ей казалось, что вот-вот их настигнут северяне, посланные Фэном. Айлин не боялась. Для неё правитель действительно был отцом, а вот Митиан до сих пор не научилась видеть в нём мужа. Одно радовало — они с Айлин на время позабыли старые ссоры и теперь держались вместе. Сопровождавший их Кэмпбелл заботился об их нуждах. Уже сейчас Митиан оценила предусмотрительность Логи и была рада, что Кэмпбелл покидает север вместе с ними. — Вы ведь останетесь с нами? — спросила королева по дороге. — У меня нет иного выбора, — смиренно отвечал Кэмпбелл. Уставшими, но целыми и невредимыми они добрались до королевского замка Немета. Как застучало сердце Митиан, стоило родным стенам предстать перед ней! Айлин смотрела на них исподлобья, но Митиан понимала чувства дочери. Она уверила себя, что стоит той отдохнуть и почувствовать себя в безопасности, как её настрой улучшится. У порога отцовского замка королеву и принцессу встретил взволнованный сэр Леон. — Ваше высочество! То есть ваше величество, — тут же исправился рыцарь. — Что стряслось? Его растерянный взгляд блуждал по Митиан и принцессе. — Сэр Леон! — Митиан с радостью протянула ему руку. — Вы же знаете, что магия исчезла? Тот резко опустил глаза. — Вместе с Мерлином. Да. Знаю. — Сочувствую вашей утрате, — сказала королева. Смерть Эмриса никак не отзывалась в её сердце, но воспитание требовало выразить соболезнования. — Я и моя дочь покинули север, потому что оставаться там стало опасно. Сэр Леон проводил их внутрь, заверив, что Немет был и остаётся их домом, а он всего лишь присматривал за замком по приказу короля. Невозможно описать, какое облегчение — впервые за годы — испытала Митиан, садясь за родной обеденный стол, прикасаясь к тонкой вышитой ткани балдахинов на кровати. Айлин совсем свалилась с ног, поэтому, немного поев, тут же отправилась спать. Кэмпбелл несколько робел в присутствии рыцаря Камелота, а потому тоже поспешил уйти. Напоследок он лишь попросил сэра Леона рассказать, что он знает о смерти Фреи. — Всё очень странно, — признался рыцарь. — Из тех новостей, что я получил из Камелота, я понял, что все в полном смятении. Нимуэй не желала читать заклинание. Напротив, все видели, как она старалась загладить свою вину. Одно ясно — все, кто их знал, пребывают в отчаянии из-за их смерти. Кэмпбелл искренне поблагодарил сэра Леона и озабоченный вышел из комнаты. А Митиан осталась и долго беседовала с рыцарем. Она помнила сэра Леона не слишком хорошо, но после севера он показался ей самым родным, добрым и честным человеком на земле.***
Ухищрение Логи работало недолго. К утру следующего дня все узнали, во-первых, что королева с наследницей сбежали из столицы. А во-вторых, что правитель обезумел окончательно и бесповоротно. Ночью к нему ворвалась Агнесс, чтобы потребовать ответ за то, что случилось с Фреей. В итоге они вцепились друг в друга, на шум прибежала стража и разняла их. Однако безумие Фэна скрывать более было невозможно. И главной повинной головой, разумеется, все посчитали Логи. — Мне так страшно за вас, — говорила ему Иннес. — Не о чем переживать. Все тыкают на меня, потому что я один остался в столице от лица правителя и при том в здравом уме, — отшучивался главный советник. — Пожалейте их, Иннес, им больше некого винить. Однако в этот раз Логи не собирался рисковать собой. Поставить жизнь под угрозу — всё равно что плюнуть в лицо Иннес, которая столько сделала, чтобы спасти его. Но не только это было причиной. Удивительно, но посреди рушащегося мира, когда близкие ему люди уезжали или вовсе умирали, Логи ощущал невероятное желание выжить и выкарабкаться из этой ревущей засасывающей воронки. Север уже не будет прежним. Власти правящей семьи пришёл конец. Но Логи видел для себя путь впереди. Без трона, без должности. Раньше не видел, но теперь всё изменилось. Логи планировал вывезти из столицы себя, Иннес и правителя. — Он сдался, когда умирали вы, — напомнила Логи Иннес. — Я понимаю. Но я не могу поступить так же. Я выполню свой долг. Свой последний долг перед ним и перед севером. А дальше буду жить своим чередом. Иннес промолчала. — Вы просто пока не осознаёте, насколько это ново для меня. Всё в моей жизни крутилась около замка Крылатых. И впервые я отпускаю его. Магии больше не было, как и возможностей магической слежки. Зато тайные ходы из спальни правителя всё также позволяли сбежать из замка. Существовали трудности с Фэном. Эйра согласилась бежать с ними и продолжать ухаживать за правителем. Лишь от неё Логи услышал, что они были близки не один раз, и она не знает иной жизни, кроме как продолжать служить ему. В отсутствие магии не работали и заклинания на темницы. Так что Эйдан высвободил своего дядю и, почуяв, что скоро на севере начнутся суровые разборки, собрал вещи и уехал в северно-западные земли. Многие пытались обрести в нём новый символ для объединения. Ведь именно он открыл правду об истинных поступках правителя и главного советника. Однако Эйдану всё это с самого начала было неинтересно. Так что он удрал из замка поскорее, что в свете происходящего Логи счёл мудрым. Он знал, что несколько северных веток вовсю вооружаются и готовятся к стычкам. Ночью он вместе с правителем, Эйрой и Иннес через потайные ходы вышли из замка. Позже Логи узнал, что в эту самую ночь несколько советников во главе с Вотаном ворвались в покои Фэна. Однако обнаружили их пустыми.***
Чуть севернее Камелота шла скалистая местность с ущельями и низинами. Её легко можно было обогнуть, но если задаться целью найти укромное место, добраться до которого незамеченным невозможно, то именно это место, зовущееся местными Камланн и не отмеченное на больших картах, являлось идеальным. Рядом имелась речушка, также называющаяся Камланн, которая текла между скалами, разгрызая их на острые труднодоступные части. Всегда руководствуясь намерением сохранить как можно больше войск, Артур тем не менее понимал, что в этот раз потери будут большими и неизбежными. Выманить засевшего в скалах Мордреда не удастся. Положение ухудшало пришедшее ночью известие о том, что какая-то отколовшаяся часть саксов вышла через восточные дороги на север Камелота и прямиком объединилась с Мордредом и бывшими магами. Артур укрепился в своём желании покончить со всем раз и навсегда. Затянувшаяся война — ещё большая угроза для Камелота. Слишком много потерь, которых он не предотвратил. Гвиневру, Гаюса и всех, кто верил в него без оглядки, он обязан был вытащить живыми. Не потому что он король, а потому что он муж, друг и человек, который держал слово что бы ни было. Артур умел собираться в самые тяжёлые моменты. Казалось, если бы долг потребовал, он бы встал и со смертного одра. В голове сменялись выверенные, выученные в поту тренировок действия. Проверить воинов, оружие, выслушать разведчиков, подготовить позиции. В руках Мордреда была Гвиневра, но у Артура не было лучшего способа освободить её и не навредить, нежели собственный меч и рыцари. — Что мы будем делать с Мордредом, если он попадёт к нам живым? — спросил у короля вошедший Ланселот. Он не допускал мысли о неудаче, это замечательно, подумал Артур. — То, что нужно с человеком, который преступил закон и захватил королеву в плен. — Я рад, что вы не оправдываете его поступки тем, что он мальчик, понёсший большую утрату, ваше величество, — будто самому себе кивнул Ланселот. — Даже понёсшие большие утраты мальчики должны брать ответственность за свои поступки, — бросил на рыцаря хмурый взгляд король. Ланселот замолчал, развернулся было к выходу, но в смятении повернулся обратно. — Что там случилось на самом деле? Почему заклинание сработало? Что произошло с Нимуэй? Вы правда не знаете? — Правда не знаю, — качая головой и улыбаясь редкой печально-счастливой улыбкой, ответил Артур. С поникшей головой Ланселот прислонился спиной к деревянной балке. — Никто не мог подумать, что однажды нам доведётся увидеть смерть Мерлина. А уж тем более, что мы даже не будем знать точной причины, по которой она случилась. — Тебя тоже гложет чувство невыполненного долга? — не глядя спросил Артур. — Есть немного, — признал Ланселот. — Тогда завтра лучший день, чтобы это исправить. — Но ведь Мерлина нельзя вернуть? Артуру показалось, что он услышал нотку надежды, и поспешил разрушить её. — Конечно. Мёртвые не возвращаются. Даже если тебе кажется, что с Мерлином всё работает иначе, — это лишь пустые несбыточные мечты. Прогони их, как бы тяжело не было. Голос Артура прозвучал строго, но внутри он знал, что таков Ланселот — преданный, справедливый и не теряющий надежду. Его разум всё принимал, но в уголке души было отведено крохотное место для прекрасных и совершенно недостижимых желаний. Артур передал приказ собраться до рассвета. Рыцари окружили место, где притаился Мордред с своими людьми и где держали пленников. Несколько воинов всё это время следили за их лагерем и доложили Артуру, что никого из увезённых обитателей замка не вывезли в другое место. Быть может, Мордред не нашёл подходящего уголка, а может, посчитал, что атаковать их, когда жизнь Гвинервы находится в его руках, не так сподручно. По команде короля рыцари кинулись в бой. Маги не обладали умением сражаться, но жизнь научила их вгрызаться во всякое оружие, которое попадало в руки, и использовать его так, словно это было последнее, что они могли успеть сделать в этой жизни. Артур пробирался вперёд, расправляясь с теми, кто преграждал ему путь. Он искал глазами Гвиневру. Или, по крайней мере, Мордреда. Потому что казалось, что где он, там и пленники. За ним шли Ланселот и Персиваль. Король добрался до расщелины, вдоль которой текла речушка. Камланн, как назвал её Персиваль. Артур перепрыгнул её, и его резко схватили за рукав. Экскалибур почти достиг шеи безумца. — Тише, тише! — быстро поднял руки Альварр. — Я не на их стороне! Артур приспустил меч, но не убрал окончательно. Позади появились рыцари, — Впереди ловушка, — предупредил Альварр. — Там королева и другие. Но перед этим ловушка с сетью, несколько расставленных лучников за скалами, а ещё порошок, который ослепляет. — Вижу, что отсутствие магии ничуть не помешало Мордреду проявить изобретательность, — с насмешкой заметил король. Артур дернулся вперёд, но Альварр снова остановил его. — Да послушайте вы дельный совет, ваше величество! Его смерть — не повод кидаться на Авалон. Магия ушла. Все в ужасе. И посреди этого хаоса вы самый сильный человек, который умеет вести за собой людей, который не боится принимать решения. Так что вы должны выжить что бы ни случилось. — Там моя семья! — выдернул руку король. — Мордред может устроить хоть сотню ловушек, я всё равно пойду. — Мне не отговорить вас, да? — задумчиво спросил друид. — Нет, — спокойнее ответил Артур. — Если хочешь помочь, расскажи про ловушки и уведи пленников с Ланселотом и Персивалем, пока я буду сражаться. Альварр согласился. Они вместе двинулись вперёд, но в какой-то момент король сказал им троим остаться и ждать. А сам осторожно пошёл к скалам, держась деревьев. Спрятавшись за одним, Артур изучил место перед скалами, где скрывался вход в пещеры. На первый взгляд, всё выглядело нелюдимо. Однако выждав немного, Артур заметил притаившуюся тень за одной из скал. Альварр не солгал. В указанном им месте короля поджидала засада. Артур развернулся, решив обойти пещеры с другой стороны. Перед всякой битвой он выучивал карту так, чтобы сориентироваться в незнакомом месте даже ночью. Что уж говорить о такой вылазке, от успеха которой зависели жизни многих людей. Артур добрался бы до любой точки с закрытыми глазами. Альварр предупредил, что рассказал о тех ловушках, которые нашёл сам. Однако нельзя думать, что нет иных. Подобравшись к лучникам с другой стороны, Артур услышал крик Мордреда: — Вот он! Стреляйте! Десяток стрел полетел в короля, но он извернулся на ходу. Он начал с крайнего стрелка, Экскалибур пронзил его, и тот слетел с каменного выступа вниз. Краем глаза король заметил, как внизу рыцари сражаются с теми, кто охранял вход в пещеру. А Альварр начал выводить пленников. Мимоходом мелькнула ткань женского платья, и Артур понял, что самое сложное позади. Тем временем Мордред и ещё пара мужчин выдвинулись на него с мечами. Развязался бой. Одного Артур уложил совсем быстро, а вот с другим с Мордредом пришлось труднее. К тому же оставались лучники. Они стояли в стороне и по команде друида целились в короля. Артуру приходилось уворачиваться и от стрел, и от мечей. Он понял, что долго так продолжаться не может. Ему везло, и он избегал стрел, но любая из них, пронзив его тело, могла подарить Мордреду долгожданное преимущество. Артур начал сдвигаться к краям, чтобы комбинированными ударами разить лучников. Подобно вихрю он смёл их одного за другим. В голове пронеслась мысль: он почти победил. Скоро его руки будут обнимать Гвиневру. Не успев обернуться, он почувствовал удар, направленный мечом снизу вверх. Прямой и точный. Какому сам Артур обучил Мордреда. Опасное место для раны. Даже будь Фрея жива, то смогла бы помочь с трудом. Артур поморщился, однако Экскалибур всё ещё был в его руках. Собравшись с духом, он чуть отклонился назад вместе с мечом, который пронзал его грудь, и нанёс Мордреду не менее точный удар. Тот смотрел на короля растерянно и в то же время так, будто был доволен приближающимся концом. Мордред упал на землю первым, потащив окровавленный меч за собой. Артур удержался на ногах и осмотрелся вокруг. Все были мертвы. Держа ладонь у открытой раны, Артур спустился вниз. Сначала ему показалось, что у него достанет сил дойти до рыцарей, а там будь что будет. Если Гаюс сможет зашить его рану, то будет славно. Однако дойдя до расщелины с рекой, король пошатнулся. Силы быстро покидали его. Всё-таки удар получился мощным. Ноги подкосились, и Артур упал на землю. Брызги от реки Камланн попадали на кожу, а глаза медленно закрывались. Артур понял, что умирает. И он не боялся, твёрдо веря, что на той стороне его ждёт тёплая встреча. Его долг никогда не мог быть выполнен до конца. Во всяком случае Мордред и саксы более не угрожали Камелоту. Как и Моргана. Лишь мысль о том, что он оставляет королевство без наследника наводила уныние. Впереди из ниоткуда появился туман. Приподняв голову, Артур увидел призрачную гладь огромного, бесконечного озера. Рана в боку больше не болела. Рядом с королём по-прежнему лежал Экскалибур, а вдали замелькали тени. Две из них приближались к нему. Артур хорошо знал и любил их. Последнее, что он запомнил, это пара рук, протянутых ему.