Свидетель 32624453524

Снова потрепанное временем, грязное, отвратительно жаркое бомбоубежище. Болтающийся шланг Скайварпа поскрипывал у Шоквейва в когтях, но Саундвейва не слишком интересовало, что конкретно там происходит. Что-то шуршало. Шоквейв, кажется, специально затягивал медосмотр, желая изучить Скайварпа и выяснить пределы его терпения. Хотя Саундвейв не исключал варианта, что он просто не разделяет — и не понимает — интерес ученого к сложным травмам и специфическим деталям. «Незачем ремонтировать все. По крайней мере, сразу. Он в состоянии передвигаться, опираясь на стены и мебель, в твоей лаборатории опор достаточно». — Если я буду заменять бедренный сустав и нейросеть вокруг, бессмысленно уничтожать или консервировать остальные донорские детали, — огрызнулся Шоквейв. — Здесь не может быть чувствительности, но ты вздрагиваешь. Почему? — Мне, знаешь, бывает неспокойно на искре, когда незнакомые меха суют пальцы мне в порт. Даже не представляю, почему бы это, — ответил Скайварп с очевидным сарказмом. Он поблескивал конденсатом на обшивке и нервно фонил. Крылья, прижатые к стене, хаотично подергивались — то полосами металла на кромках, то всей плоскостью сразу. — Меня зовут Шоквейв, — пробурчал тот. — Обеспечение гистерезиса в порту и в суставе различалось? Точные цифры не принципиальны. — Гис… что это вообще такое?! — Это снижает дребезг контактов, — Шоквейв выпрямился и смотрел на Скайварпа с раздраженным недоумением. — Если очень упрощать — трансфлюид в порту и синовиальная жидкость в суставе создают токопроводящие перемычки при размыкании самих контактов, но схемы, расположенные глубже, тоже должны быть защищены… — Ты думаешь, я знаю, как все во мне устроено? — перебил Скайварп. — Я сказал бы, если б знал… но откуда же простому воину разбираться в таких вещах? Почти теми же словами — с похожей интонацией — обрывал Шоквейва Мегатрон. Судя по вспышке эм-поля, Шоквейв тоже заметил совпадение. И ему это не понравилось. «Он не знает тебя — не может знать, поскольку с довоенных времен не выходил в инфосети. Вдобавок это место не располагает к вежливости. От температуры здесь нехорошо даже мне». Могло ли быть так, что танки устойчивее к жаре, чем спейс-джеты? Саундвейв знал гладиатора-танка, назвавшегося именем родного города — и этот Тарн перегревался перед боем, трансформируясь десятки раз подряд. И неплохо выступал, во всяком случае, не хуже других меха его альтформы и размеров… Впрочем, Тарн был совсем еще спарклингом, не старше ворна — а даже некоторые взрослые меха верили, что на арену лучше выходить в ореоле ярости, мутящей восприятие. К счастью, Шоквейв вроде как закончил. Если он согласен — а Саундвейв был уверен на девяносто девять процентов, что рано или поздно Шоквейв согласится, — придется как-то объяснять все Мегатрону. И создавать легенду для нового сотрудника лаборатории — имплант, меняющий энергетическую сигнатуру, достаточно старые аккаунты в инфосетях, не вызывающую лишних вопросов биографию. Восских джетов, бросивших родной город, слишком мало, чтобы в каонских базах данных нашелся подходящий меха, пропавший без вести. Запросы в другие союзные города пока остались без ответа, вероятно, все-таки придется делать Скайварпа спейс-джетом или шаттлом по документам… — Так что со мной будет? Ты меня отремонтируешь? — тем временем волновался тот. — Я же сказал — я подумаю! — линза Шоквейва засияла так, что Саундвейв забеспокоился, не случится ли приступ агрессии прямо здесь. — Хорошо, — порывисто кивнул Скайварп. — Я всего лишь прошу уточнить, сколько циклов ты намерен думать? Хочу знать, когда начинать отчаиваться. — Три цикла, — ответил Шоквейв после недолгих размышлений. «Он всегда такой тормоз?» — сообщение Скайварпа настигло Саундвейва уже на подходе к двери. Шоквейв злился, но пока держал себя в руках. Он молчал всю дорогу наверх — все шесть уровней, молчал, пока не скрылся в воронке земного моста. Только через десять грунов он написал, что согласен попробовать.