Империя Кёсем. Другой поворот

Мне минут сорок втирали душещипательную мыльную оперу о дерзких и героических похождениях Мерием Хатун. И всех шехзаде Кёсем Султан она спасла! И в гареме работала калфой, терпя придирки новой хазнедар! И Сафие Султан с отравленным угощением разоблачила (только ты об этом, Мерием, лучше не болтай)! И в Чёрном море Мерием не утонула! И в гарем под мужской личиной проникла, и в тот же день героически спасла Султана Искендера от предателя и мятежника Давуда Паши! И войну в Речи Посполитой прошла, и всю аристократию Европы своими танцами и талантами поразила! И Айше Султан из лап неверных вызволила, и перед толпой в Стамбуле вышла, защищая Топкапы и его обитателей! Не рабыня-наложница, а ходячая Мэри Сью какая-то! Вы слышите мой ор? Они на полном серьёзе всю эту бразильско-индийскую дичь мне пытались впарить! Уверяли меня, что всё вышесказанное сотворила я! Так и не дождавшись от меня нужной реакции, мужчины вышли. Я тем временем умудрилась развязать себя. В дверь я ломилась с упорством бегемота, но стражники не слушали меня. Тогда я вышла на балкон и посмотрела сверху вниз. Высоковато! Да и Султан Искендер со своими племянниками стоит внизу. Так. А кто это с ним? Кажется Сафие Султан и Кёсем Султан! А ещё молодая девушка… наверное, Айше. Какой детальный сон! Мозг всё предусмотрел, чтобы я ничего не заподозрила! Я вернулась в султанские покои и начала сгребать всё барахло, что попадалось мне на глаза. После я снова вышла на террасу и понеслось… — «До чего же мы несчастливы, царевны, Нам законом запрещается любить, В царских семьях уж такой порядок древний — По расчёту надо замуж выходить». Я взяла кучу с десяток султанских шароваров всех цветов радуги и начала запускать те в небо. — «А я не хочу, не хочу по расчёту, А я по любви, по любви хочу. Свободу, свободу, мне дайте свободу, Я птицею ввысь улечу!» Подушки полетели в сторону собравшейся публики с поразительной меткостью. Сафие Султан не успела пригнуться и грохнулась на пятую точку. Все были так поражены моей выходкой, что совсем забыли помочь «Султанше Всех Султанш» подняться. — «Нам царевнам жить приходится в неволе, Пропадают молодые годы зря. Нам все время надо думать о престоле, Выполняя волю батюшки-царя». Крики снизу доносились громкие. Но больше было мата. Я вдруг поняла, что это мне проснуться не поможет. Поэтому кое-как взобралась на самый верх и решила воспользоваться проверенным методом. Надо во сне умереть, чтобы проснуться! — «А я не хочу, не хочу о престоле, А я о любви, о любви хочу. На волю, на волю, хочу я на волю, Я птицею ввысь улечу!»* Я развела руки в стороны и закрыла глаза. — Мерием! Нет! — голос Султана Искендера испортил конец моей сцены. — Ну чего ещё?! — я стала злиться. — Умереть спокойно не дадут. — Умоляю тебя! Не делай этого! — срывая голос, кричал мужчина. Я нехотя разлепила глаза. Реальность всё ещё расплывалась в моих глазах, усталость никуда не делась. Я посмотрела вниз. Толпа была ошарашена моим поведением. Мужчины выпучили глаза и пооткрывали рты. Женщины схватились за груди и осели на землю. Сафие Султан, кстати, так и не поднялась ещё. И почему это обстоятельство вызывает у меня улыбку? — Не прыгай, Мерием! — продолжал свою шарманку Искендер. — О себе не думаешь, так хоть о ребёнке подумай! — Что ты мелешь? Какой ещё ребёнок? Я тебе ещё и ребёнка успела родить в этом сне?! — я негодовала, но решила немного подыграть. — Или ты меня отхальветил, пока я была в отключке все эти месяцы?! — я наиграно схватилась за сердце. — Искендер! Как ты мог! Как ты мог так со мной поступить?! — я схватилась за голову. Все присутствующие внизу перевели ошарашенные взгляды на своего султана. — Ты забеременела, пока мы были в Кракове, Мерием! — в бешенстве кричал Искендер. — Пожалуйста. Слезь!!! — Мерием! Ты не в себе! Пожалуйста, не убивай себя! — Айше Султан захлёбывалась слезами. — Прошу!!! — Мерием, это не сон! Я тебя уверяю! — Кёсем посмотрела мне в глаза, в них была боль и надежда. — Это реальность, Мерием! — Все персонажи снов так говорят! — я не собиралась сдаваться. — Я — тучка-тучка-тучка, а вовсе не медведь! И как приятно тучке по небу лететь! Меня резко схватили сзади и скинули на мраморный пол, когда я уже почти сделала шаг. — Ты ещё кто такой? — я удивлённо уставилась на очередного бородатого мужика в самом расцвете сил. Он крепко держал меня за талию… хм… это точно не эротический сон? Нет? Жаль! Очень… — Хан Мехмед Гирей… — мужчина отвёл взгляд от моей задравшейся ночнушки и отсел. — Ты меня, должно быть, не помнишь, Мерием. — Мне сказали, что я была твоей невестой, Хан, — я решила немного подыграть. Они ведь так стараются! — Так почему же я сейчас нахожусь в Топкапы обрюхаченная Султаном Искендером?! Как ты мог это допустить, Мехмед?! — я начала наигранно всхлипывать. Хан покраснел и осторожно поправил мою белую ночную сорочку, отведя взгляд в сторону. — Давай, сбежим, любимый? — я резко схватила Хана за руки. — Уплывём в Крым! Прямо сейчас! — Ты чего, Мерием?.. — Гирей попытался отсесть от меня. — Да хоть Гюльчатай! Зови меня, как тебе хочется, только спаси, Мехмедушка! — я прижалась грудью к мужчине, сдерживая истеричный смех. Сие душераздирающее зрелище прервал Искендер. — Повелитель! — Хан тут же подскочил и поклонился. — Это не то, что вы подумали! — То-то! — я встала следом. — То самое, Искендер! То самое! — я сделала шаг вперёд. — Кстати, а что ты там подумал? — Мерием! — султан сжал кулаки, глаза его налились гневом. — Искендер! — в тон ему выпалила я. — Ты, что себе позволяешь?! Ты как посмела? При живом-то султане! — я слегка поменяла тон. — Так нормально? Я не переигрываю? — МЕРИЕМ!!! — голос султана раздался на несколько миль в разные стороны. Птицы из сада в испуге разлетелись. — И совершено незачем — так орать… — я протёрла уши и недовольно уставилась на Искендера. — Мерием, немедленно прекрати себя так вести, — уже более спокойно сказал султан. — Ты главная фаворитка Султана Османской Империи. Ты носишь моего ребёнка. Просто прими это, Мерием. Пройдёт время, и ты всё вспомнишь. Я подошла к Искендеру слишком близко, между нами оставалось всего несколько сантиметров. Мы смотрели друг другу в глаза, каждый пытался доказать свою правоту. Султан — что всё это реальность, и я потеряла память. Я — что это сон, причём довольно бредовый. — Руссо туристо! Облика морале! Ферштейн? — я не сдавалась. — Мерием! За кого ты меня принимаешь?! — продолжал истерику султан. — До выяснения всех обстоятельств никто вас ни за кого не принимает! — я незаметно щипала себя за руки и за ноги, но кроме боли никаких изменений не заметила. — Ты утверждаешь, что я твоя беременная наложница, но я ничего не помню! Я тебя впервые вижу! — Прошу, не говори так, Мерием! Я сама начинала впадать в истерику. Сон всё никак не хотел кончаться. Он становился всё чётче и детальнее. Холод пробрал меня до костей. Неужели всё это не сон? Неужели…