Враг Хюррем номер один

10 декабря 1523 года. Сегодня состоится грандиозное торжество. Младшая, горячо любимая сестра Султана Сулеймана — Хатидже Султан выходит замуж за Хранителя Султанских Покоев Саида Эфенди. Султанша светится от счастья и с нетерпением ожидает того часа, когда сможет войти в дом своего мужа. Никто не знает, как сложится этот брак, но все надеются на то, что османская принцесса найдёт своё счастье рядом с братом Главного Визиря. Я от всей души желаю Хатидже Султан хорошей судьбы, мы с девушкой стали близки довольно давно, общие тайны нас сблизили. — Я никогда не забуду то, что ты сделала для меня и моей семьи, Михримах! — сказала мне султанша после бунта янычар. — Ты спасла Ахмеда, хоть я и отдала мальчика в семью паши, я всё же его мать… — молодая женщина тяжело вздохнула. — Я тебе благодарна, правда… Если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь, знай, Михримах, я не откажу, чего бы ты не попросила. Всё для тебя сделаю! Султанша сделает, я уверенна. Хатидже приехала из Эдирне немного другой, более взрослой и зрелой. Я бы заподозрила деятельность попаданцев, но султанша просто повзрослела, рождение ребёнка сделало её более сдержанной и расчётливой. Госпожа искренне переживала, что правда рождения Ахмеда станет известна общественности, и тайно от своей валиде, приказала уничтожить всех свидетелей рождения сына. Служанки и евнухи, что присутствовали при родах и видели госпожу с пузом, были убиты. Валиде Султан естественно прознала о случившемся, но ругать дочь не стала, султанша и сама планировала уничтожить всех, кто как-то замешан в подлоге младенца. Этот поступок Хатидже Султан меня сначала шокировал, честно я не ожидала от нежной принцессы таких кровожадных действий. Я даже стала переживать за свою жизнь, но тогда я носила под сердцем Атике и ненадолго успокоилась. Позже мне и самой стало неловко от подобных мыслей. Да, я храню великую тайну, но то, что я до сих пор жива, доказывает, что семья османов приняла меня в свои ряды и питает ко мне немалое доверие. И, если честно, на месте Хатидже я поступила бы также… Султанша взяла судьбу в свои руки и даже матери не позволяет решать что-то за себя. Умудрилась замутить с хранителем покоев Саидом Эфенди и добилась-таки того, что султан отдал за него свою сестру. Я специально узнавала у повелителя, правда ли то, что Саид попросил руки Хатидже, оказалось — правда. Саид влюбился в османскую принцессу и недолго думая, пошёл к государю и обо всём рассказал, не посоветовавшись с Хатидже, прошу заметить. Султан Сулейман, конечно же, подвис и не знал, как отреагировать на подобную дерзость. Без пяти минут рыбак, просто взял и попросил руки самой османской принцессы, самой ДИНАСТИИ!!! Государь сказал, что подумает, а когда Сафие в покоях Валиде Султан стала позорить честное имя семьи, султану ничего другого и не оставалось, кроме как отдать сестру в жёны за брата своего Великого Визиря. Хатидже всё равно нужно было куда-то пристраивать, Валиде Султан и так, и эдак государю намекала, мол, «дочка чахнет во дворце, траур закончился уже давно, пора бы и мужа достойного для принцессы османской подыскать», вот жених и нашёлся. На лицо вылитый Ибрагим, а характером… Саид прямолинейный, отважный, верный и имеет отменное чувство юмора. Учится всему быстро, за пару месяцев доказал, что должность Хранителя Покоев ему вполне по плечам. Ибрагим Паша нанял брату учителей, как только привёз семью из Парги, и уже сейчас, эфенди может свободно говорить на нескольких языках, оказалось, врождённый полиглот! Саид оказался ничем не хуже своего великого брата, да, немного неотёсанный и грубоватый, но со временем его манеры улучшатся, и у государя с пашой появится хорошая опора и крепкий тыл. То, что у Саида Эфенди светлое будущее, никто из тех, кто знаком с бывшим рыбаком, не сомневался. Талант к языкам и политике у мужчины врождённый. Всё-таки они с Ибрагимом однояйцевые близнецы, поэтому я не удивлена… Хюррем-хатун также покидает дворец и переезжает в дом своего мужа Луки Эфенди. Хотя, уже совсем не Луки. Крымский художник принял ислам и новое имя Кимран Эфенди. Теперь этот человек стал ещё ближе к семье султана. Что мне совсем не нравится! Этот Кимран, выбил у султана для себя и своей жены дворец недалеко от Топкапы, уже обжил его и наведывается в главный дворец, как к себе домой. После того случая в саду, когда я в приступе гипомании «плясала по саду голожопая», мы с эфенди не виделись. Я не хотела даже думать о том, что себе вообразил этот человек! Я избегала Кимрана и старалась не попадаться ему на глаза, видеться, а уж тем более разговаривать с ним, у меня не было никакого желания… Бывший султан времени зря не терял, цепко схватил государя за «яйца» и вплотную занялся политическими делами Османского государства. Повелитель мне часто жалуется, что этот человек суёт нос во все государственные дела. Армия, продовольствие, казна, политика, гарем… Но, султан также признаёт, что Кимран Эфенди даёт дельные советы и указывает на ошибки султана. Делает он это когда как. Иногда аккуратно намекнёт, а иногда и в открытую носом ткнёт, словно, «котёнка в ссаку», полностью раскритиковав деятельность нового повелителя. Я естественно не вмешиваюсь в их отношения. Целее буду! Да и мне эта политика, если честно до одного места в последнее время. С приготовлениями к свадьбам я так забегалась, что просто сил не было даже думать о том, что там делают «великие умы»! Снизили налоги? Отлично, люди вздохнут свободнее! Построили несколько научных центров по всей империи? Прекрасно, просвещение в массы! Школы, больницы и приюты? Могу пожертвовать денег! Отправить ещё корабли в Америки? Уже пишу список необходимых растений и культур, которые произрастают только в стране индейцев! Картошечка, помидорчики… Ням-ням-ням… В целом деятельность мужчин касательно благополучия империи меня радовала. Мне бы хотелось прицепиться и за что-нибудь раскритиковать Кимрана Эфенди хотя бы в своих мыслях, да не было такого! А собачиться просто из вредности не в моём духе… Я таила глубоко в сердце обиду на Кимрана-Сулеймана, хотелось иной раз сделать ему больно, но разум перевешивал эти постыдные мысли. Вредить стране из-за мелочного желания мести? Нет. На такое я не пойду. Я женщина, в открытую «воевать» с эфенди не буду. У меня есть Хюррем-хатун, которая за тот небольшой срок, что она числилась невестой, выучила все суры Корана, в которых говорилось о её правах и обязанностях в браке. Шура так и не поверила моим словам о том, что Кимран бывший хозяин тела нынешнего султана, но совету моему последовала и за учёбу взялась с усердием, чем меня неимоверно радовала… Празднования шли уже неделю по всей столице. Сегодня пройдёт торжество во Дворце Топкапы и гуляния продолжатся ещё неделю. Не каждый день сестра султана замуж выходит! Главный сад дворца был изысканно украшен. Множество гостей и родственников приехало поздравить семью государя. Гости были разделены на две половины. С одной стороны сидели мужчины с государем, с другой, за полосой ткани женская половина и дети. Валиде Султан сидела в центре сада, с обеих сторон восседали невесты в красивых красных свадебных платьях, рядом с которыми стояли свадебные деревья, которые невесты заберут в дом мужей. Внизу примостилась приехавшая на торжество Бейхан Султан, фаворитки султана Гюльфем, Садыка и я, все были со своими детьми и сидели чуть ниже. За отдельным столом сидела Нигяр-хатун с сыном Ахмедом. Множество низких столиков заполнила многочисленная родня османской династии, о которой я до этого момента и понятия не имела. Сёстры, тётки, племянницы, словом те, кто государя почти и не видел никогда. — Чудесная свадьба! Валиде! Вы хорошо потрудились! — Бейхан Султан светилась от счастья. — Да, дочь моя, мы много работали, чтобы сегодняшнее торжество надолго осталось в памяти гостей и семьи! — сказала довольная мать повелителя. — Хоть я и не считаю Саида Эфенди достойной партией моей принцессе, но что же поделать… — Валиде развела руками в сторону. — Мой сын сказал своё слово… — Матушка! — Хатидже Султан вмешалась в разговор, надувшись. — У моего мужа будет блестящее будущее! Повелитель сказал, что эфенди очень талантливый и его непременно в будущем ждёт пост в Совете Дивана! — В будущем… — ворчала Валиде, сделав неопределённый жест рукой. — Когда ещё оно наступит, Хатидже?! Сейчас-то ты выходишь замуж за хранителя покоев! Родня, должно быть, недоумевает — как я могла пойти на подобный шаг и отдать свою принцессу за сына рыбака… — Валиде! — османская принцесса недовольно поджала губы. Женщины, присутствующие при данном разговоре, прятали свои улыбки. — Ладно-ладно, не сердись на меня, дочка! Я ведь твоя мать и желаю тебе счастья! И если этот Саид сделает тебя счастливой, что же, я закрою глаза на его происхождение! — сказала мать государя и поцеловала свою принцессу в лоб. Хатидже улыбнулась и простила слова Валиде, её взгляд стал удивлённым. Я повернула голову, и увидела того, кто так заинтересовал сестру государя. — Валиде Султан! Я рада вас приветствовать! — красивая молодая девушка подошла к нам и поцеловала подол платья султанши. Лет двадцать с небольшим, алое платье, изящная шляпка, грация, осанка. Всё говорило о том, что гостья благородного происхождения и приехала к нам из Европы. — Вы должно быть, сестра Синьора Гритти? Моника Тереза Гритти? — доброжелательно поинтересовалась Валиде Султан, с интересом разглядывая красивую молодую вдову. — Да, султанша. — Как вам у нас? Всем ли вы довольны? — учтиво поинтересовалась мать государя. — Праздник чудесный! Я очень рада быть здесь! — с сильным акцентом ответила девушка, после того, как Садыка Султан любезно перевела слова гостьи. Я только сейчас поняла, что турецкого языка сестра дожа Венеции не знает от слова совсем. А Садыка молодец, не растерялась, взяла синьору под ручку и стала вести непринуждённую беседу. Валиде Султан указала девушке на свободный столик, и венецианка величественно удалилась, прихватив с собой Садыку Султан. Махидевран Султан отдала свою дочь Салиху Султан в руки Гюльшах и велела увести малышку поиграть с детьми. Девочке исполнилось уже два года, и маленькая принцесса вовсю исследовала окружающий мир, и не желала сидеть на месте, подобно своей изысканной матери султанше. Хюррем-хатун, которая была в прискорбном настроении в последние дни, последовала примеру своей наставницы и отдала Хюмашах Султан в руки няни. Сын Гюльфем — полуторагодовалый шехзаде Осман был мальчиком спокойным и не желал никуда уходить из рук своей валиде, карапуз был мальчиком полным и неспешным, шумные игры его не привлекали. Шехзаде Мурад напротив был полной противоположностью своего брата — шумный, крикливый, вечно тянущий что-то в рот мальчишка, этот неугомонный ребёнок уже давно уполз, в сторону играющих детей и весело проводил время, не оглядываясь на свою мать Садыку Султан. Моя малышка Атике радостно что-то лепетала на своём языке, сидя у меня на руках, султанша уже наигралась с утра, и её клонило в сон, даже весёлая музыка не могла взбодрить маленькую соню. Наложницы исполняли танцы и развлекали гостей*. Также, государь заказал множество разных актёров, акробатов и танцовщиц**, которые могли бы составить конкуренцию местным рабыням. Я решила порадовать грустную Хюррем и исполнила несколько танцев***, прежде чем её светлость покинет Топкапы. Таня-хатун тоже отличилась**** и порадовала гостей грациозным исполнением незамысловатого танца. Сюмбюль-ага и Гюльнихаль-хатун устроили настоящий батл*****. — Внимание! Приказ Султана Сулеймана Хана Хазретлери! — раздался громкий голос глашатая. Все присутствующие подскочили со своих мест и склонили головы, ожидая приказа. Даже дети прониклись моментом и подражали поведению взрослых. — «Я, Султан Сулейман Хан, приказываю всем моим подданным с этого дня и этой минуты, обращаться к своему падишаху лично и во всех документах, разговорах и записях иначе. А именно, Султан Тамерлан Хан Хазретлери, властитель Дома Османа, султан султанов, хан ханов, предводитель правоверных и наследник пророка Владыки Вселенной, защитник святых городов Мекки, Медины и Иерусалима, император Константинополя, Адрианополя и Бурсы, городов Дамаска и Каира, всего Азербайджана, Магриба, Барки, Кайруана, Алеппо, Ирака Арабского и Аджема, Басры, Эль-Хасы, Дилена, Ракки, Мосула, Парфии, Диярбакыра, Киликии, вилайетов Эрзрума, Сиваса, Аданы, Карамана, Вана, Берберии, Абиссинии, Туниса, Триполи, Дамаска, Кипр, Родоса, Кандии, вилайета Мореи, Мраморного моря, Черного моря и его берегов, Анатолии, Румелии, Багдада, Курдистана, Греции, Туркестана, Татарии, Черкесии и двух областей Кабарды, Грузии, кипчакской равнины и всего государства татаров, Каффы и соседних стран, Боснии и ее зависимых стран, города и крепости Белград, вилайета Сербии со всеми замками, крепостями и городами, всей Албании, всего Ифлака и Богдании со всеми зависимыми странами и границами, и многих других стран и городов». — Что? Как? Государь сменил имя? — раздавались шепотки со всех сторон. Мы с султаншами переглянулись, было видно, что для всех здесь присутствующих женщин, этот указ стал новостью. Даже я не знала о том, что государь решил сменить имя. Сам додумался или Кимран подсказал или даже приказал? Не помню, было ли что-то подобное за всю историю Османского государства? Как это может повлиять на политическую ситуацию? Ну, сменил султан имя. И что? Тамерлан… Красиво звучит. А эта идея мне даже нравится, всё же непривычно было звать государя Сулейманом, когда этот самый Сулейман-Кимран стоит поблизости… Я поэтому всегда к султану обращаюсь «государь, повелитель, падишах»… Я вынырнула из своих мыслей и оглянулась, малышка Атике ползла в сторону сада, а служанка, простофиля такая, сплетничала с какой-то рабыней! Я отпросилась у главной султанши побежала ловить беглянку. Только я зашла за поворот, как наткнулась на Кимрана Эфенди, мужчина держал на руках мою крошку и что-то ей шептал. Я разозлилась, но сдержала гневные слова в себе, молча забрала Атике из рук эфенди собиралась уйти, но меня окликнули: — Михримах-хатун! Постой! Я же не сделал ничего плохого султанше! — мужчина преградил мне дорогу и посмотрел прямо в глаза. Я забыла как дышать, как говорить, воспоминания проносились в моей голове со скоростью света: наша первая встреча, хальвет, ссоры и примирения, день, когда Сулейман подарил мне изумрудное кольцо… Я резко опустила глаза. Нет! Так нельзя! Этот человек уничтожил мои чувства! Унизил! А я?! Я продолжаю впадать в ступор при его появлении! Дура! — Что вы хотели, эфенди? — хриплым голосом спросила я мужчину, который словно замер и забыл обо всём на свете. Я пощёлкала пальцами перед его носом. — А? что? — переспросил Кимран. — Что вы хотели от меня, эфенди?! — я разозлилась на саму себя, за то что продолжаю этот бессмысленный разговор. — Михримах! Я… Я бы хотел извиниться за то, что наговорил тебе в день, когда я вернулся… — мужчина продолжал смущать меня своим присутствием. — Я не нуждаюсь в ваших извинениях, эфенди! — Прошу, не держи на меня зла, Михримах! — Я не держу, мне просто всё равно… — тихо сказала я, делая шаг назад, Атике уснула на моих руках. — Я был не прав! Ты не заслужила того… — Хватит!!! — я кричала. — Хватит!!! Атике вздрогнула от моего крика и, проснувшись, громко заревела. — Михримах?! — Хюррем-хатун выскочила из-за поворота и уставилась на нас изумлёнными глазами. — Что здесь происходит? Кто кричал? — девушка осматривала пространство вокруг, чтобы понять, что произошло. — Хюррем-хатун! — Кимран поклонился — Ничего не произошло! Михримах-хатун просто увидела змею, я уже прогнал её, опасности нет… Я молча кивнула и, резко обернувшись на сто восемьдесят градусов, направилась во дворец. — Постой, Михримах! — Шура, несмотря на свой немаленький живот, резво меня нагнала. — Я искала тебя, чтобы напомнить… Я недоуменно посмотрела на новобрачную. — Ты же не забыла?! — Шура злилась и готова была вот-вот впасть в истерику, точнее присоединиться к моей. — Я помню-помню, Хюррем… — я успокаивающе похлопала хатун по плечу и шепнула на ухо. — Оно ждёт тебя в твоей карете! Ты успеешь насладиться им по пути из Топкапы до своего дворца! Александра тяжело задышала от предвкушения и улыбнулась, выдохнула и с лёгким сердцем отпустила меня во дворец, дабы я уложила Атике в колыбель. Когда дочь была уложена, я не нашла себе сил спуститься в сад, дабы продолжить празднование. Я никогда не была ревнивой, но то, что это Сулейман-Кимран предпочёл мне «великую любовь к Хюррем»… Это выбивало меня из равновесия, я чувствовала боль и желание отомстить обидчику, но разумом понимала, что всё это глупости и не стоит моих усилий. Пора разорвать эту болезненную связь и выкинуть первую любовь из своей головы. У меня есть Тамерлан, который давно доказал мне свою верность. Я должна бы думать о нём, он мой муж, только он достоин и право имеет… Я решительно вытерла слёзы и направилась в хамам. Пора нам уже провести первую брачную ночь… Тёплая вода стекала по моим волосам, мягкие руки наложниц массировали руки и ноги, втирая ароматные масла в мою кожу… Великолепное платье, причёска и лёгкий макияж… Вот я уже иду по золотому пути, но… Сюмбюль-ага преграждает мне дорогу и тихо щебечет: — Прошу прощения, госпожа, но наш повелитель сейчас не у себя в покоях, Султан Тамерлан вышел ненадолго… — Вышел? Не страшно! Я дождусь его! — я оттолкнула приставучего евнуха и решительно вошла в Главные Покои, адреналин в крови так и бурлил. — Ты?! Что ты тут делаешь?! — обескураженно спросила я женщину. Садыка Султан стояла возле кровати повелителя и прикрывалась одной лишь простынёй. С одного взгляда понятно, что здесь произошло… — Прошу прощения, султанша! — я сделала лёгкий поклон, густо покраснев и побледнев. — Я посчитала, что покои султана пусты, раз государь вышел ненадолго… Не буду вам мешать… — я пулей вылетела из комнат и не обращая ни на кого внимания поспешила в свои покои. Мне было горько, стыдно и обидно. Как глупо было с моей стороны явиться в главные покои без предупреждения! Дура! Ой, дура! — Поздравляю! Да дарует тебе Аллах сына! — раздался голос одной из рабынь. Я подошла к дверям ташлыка, но заходить внутрь не стала. — Повелитель лично меня поздравил вместе с Валиде Султан! — радовалась Таня-хатун. — Беременность подтвердилась! — Счастливая ты! С первого раза понесла! — завистливо сказала одна из рабынь. — Скоро султаншей станешь! Или даже женой! Раздался девичий смех на всю комнату, я посторонилась, когда калфы и евнухи вносили в ташлык подносы с угощениями. Отошла в сторону и позабыла куда и зачем направлялась. В голове, словно всё перемешалось, мысли путались, эмоции были противоречивые. Я не знала, что чувствовала в этот момент. Мне хватило сил дойти до своей комнаты и не снимая туфель заползти на кровать. Со мной явно не всё в порядке. Раньше на беременность фавориток я реагировала спокойнее, даже, когда любила Сулеймана, мне было не так… Так? Как? Не могу описать это чувство! Очнувшись на следующее утро, я была в странном состоянии, мысли путались, я не знала, чем занять себя, чтобы перестать думать о том, что вчера произошло. — Айше! — Да? — Пусть готовят мою карету, я еду в город, проверить лавки и новые ткацкие фабрики. Ты остаёшься с Атике. Служанку, что вчера присматривала за султаншей, сошли в Старый Дворец, и найди в гареме кого посмышлёней. — Слушаюсь, госпожа! Надо отвлечь себя полезным делом, чтобы мысли дурные в голову не лезли. А мысли были действительно дурные, начиная от того, что отравить Таню и подставить Садыку, заканчивая тем, что сбежать вместе с дочкой в Америки! Но, я понимала, что всё это просто бредни и это биполярка разыгралась, а не я так думаю. Отвлечься и поработать?! Так и поступлю!