Враг Хюррем номер один

16 февраля 1527 года. Малкочоглу Бали-бей. Я нервно расхаживал по коридору, пытаясь сдержать себя в руках, но ревность просто заставляла бурлить мою кровь! Этот подонок Тамерлан, будь он хоть трижды падишахом мира, сразу после кутежа в борделе позвал в свои покои Михримах-хатун! Да как он только посмел! Мою чистую и невинную Михримах! — Бали-бей! — Ибрагим Паша подошёл ко мне. — Паша! — Что ты здесь делаешь в столь ранний час, бей? Бродишь под дверью в главные покои… — Брат! — хранитель покоев низко поклонился. — Саид, — паша кивнул. — Что тут у вас за сборище? — Кимран Паша, словно тень выплыл из-за поворота. Когда все друг друга поприветствовали, второй визирь продолжил: — Так чего все собрались ни свет, ни заря? Бей? Вы по какому вопросу к повелителю? Я сжал кулаки и не знал, как и что ответить. Правду сказать было бы неуместно. — Я телохранитель Михримах-хатун, следовательно, я должен защищать госпожу от любой опасности. Повелитель в последнее время жил в публичном доме… я должен убедиться, что Хасеки здорова и в безопасности! — Саид Эфенди! — Кимран Паша обратился к хранителю покоев. — Мы все тоже волнуемся. Как повелитель и его царственная супруга? — Что же ты молчишь, брат? — Ибрагим занервничал. — Говори, как есть. Благополучие императорского рода важный вопрос! Я тут же вспомнил вчерашний вечер. Повелитель и Кимран Паша вместе наблюдали за танцами Хасеки. Я воспользовался моментом и вместе с Саидом и Ибрагимом наблюдал за Михримах из-за тайной ширмы. Нас никто не видел, мне же чтобы попасть туда пришлось припугнуть Саида… Все присутствующие мужчины наблюдали за Михримах-хатун! Я ничего не мог поделать… Не в силах был взор отвести… Мне оставалось только расслабиться и получать удовольствие… Но, похоже что эстетическое удовольствие получил ни только я один! Этот ублюдок Султан Тамерлан своими грязными руками этой ночью… Убью подлеца! Дайте только добраться! — Саид! Ты язык проглотил?! — великий визирь повысил голос. — Я должен вслух это говорить? — неуверенно поинтересовался зять повелителя. — Да! — хором ответили все присутствующие и смутились. — Ну, хорошо… — хранитель покоев сглотнул. — Сегодня ночью я, не смыкая глаз, стоял под дверью главных покоев. Я почти заснул, когда жуткий грохот раздался из спальни государя. Я решил на всякий случай заглянуть и проверить, всё ли в порядке. Я вспомнил, как Михримах как-то запустила поднос в Кимран Пашу, когда тот её… Неужели Хасеки отлупила блудного султана? Вот было бы здорово! Я бы на это зрелище посмотрел! — Так вот, — Саид между тем продолжил. — Я вошёл в главные покои и увидел повелителя, вытирающего с пола воду. Государь лежал возле камина на матрасе и видимо опрокинул кувшин и тот с грохотом упал и пролился. Султан Тамерлан увидел меня и отослал прочь, сказал мне, чтобы я не шумел. — А Михримах-хатун? — задал я вопрос. — Госпожа спала на кровати и не видела меня, — закончил историю эфенди. Вот значит как! Так ему и надо! Это ты ещё легко отделался, Султан Тамерлан! — А ещё вчера лекарь приходил, — вспомнил вдруг хранитель покоев. — Михримах-хатун приказала осмотреть султана… везде. «Надеюсь, ты унижен, государь!» — злорадно подумал я, пытаясь сдержать улыбку. В это самое время двери в главные покои открылись, и в коридор вышла Хасеки. Все присутствующие поклонились и с обожанием уставились на женщину. Я в том числе. Мы уже устали терпеть закидоны повелителя. Наконец-то хоть кто-то напомнил султану его место! И мысль о том, что Михримах и Тамерлан не спали вместе этой ночью, приятно грела мне душу. Хасеки была свежа и улыбнулась нам. Я снова забыл, как дышать. Словно на облаке очутился, так было легко и приятно находиться в обществе этой прекрасной госпожи! — Повелитель ждёт вас, Кимран Паша… — сказала Михримах-хатун и ушла в гарем, провожаемая многочисленными обожаемыми взглядами. Второй визирь вошёл к повелителю и двери закрылись. Ибрагим Паша отослал охрану у дверей султана и хотел и нас спровадить. Но не на тех напал! — Я пришёл по важному делу! — раздался голос Кимрана. Я, Саид и Ибрагим стояли у самых дверей и подслушивали, нисколько не смущаясь данной ситуацией. Я ощущал, что грядут перемены в жизни моей госпожи! Похоже, это чувство испытывал ни я один… — Говори, я слушаю тебя, — холодно ответил султан. — Я хочу взять в жёны Михримах-хатун! Дай разрешение на брак! — требовательно потребовал паша. Я чуть не упал. Такого я не ждал от этого разговора! — Ты в своём уме, паша?! — шипел Султан Тамерлан. — Хасеки Михримах-хатун Хан Хазретлери — моя законная супруга!!! — И что? Ты себе вторую жену взял. О Михримах совсем забыл. Знаю я о том: «если придётся выбирать, я выберу не тебя, Михримах». Твои слова! Разве вру я?! — кричал второй визирь. — Кимран! Это не твоё дело! Михримах — моя семья! Моя горячо любимая и уважаемая супруга! Я никогда не откажусь от жены! — Тогда что это было, Тамерлан?! Что ты творил последние недели?! Ты растоптал гордость Михримах! Променял её на бывшую и шлюху! Михримах этого не заслужила! — кричал паша. — Я был неправ! Я осознал это! И больше никогда не подведу жену! Михримах моя! И только моя! — Ты султан и не сможешь сделать девушку счастливой, Тамерлан! Отдай мне Хасеки! Я смогу о ней позаботиться! — Твоя Хюррем-хатун так не думает! — Это была идея моей жены… с замужеством… — смутился Кимран. — Что, правда? — султан удивился. — Надо же… Так! Не отвлекай! Я Михримах-хатун никому не отдам! Понял?! Даже мечтать не смей, Кимран Паша! Я взял эту женщину в жёны и эту жизнь и все последующие, я намерен быть рядом с супругой! Михримах-хатун — моя жизнь, без неё я пропаду. Я был не прав, но я исправлюсь и сделаю всё, что моя жена мной гордилась! Я воспитаюсь и стану лучше, буду беречь и заботиться о Хасеки. Я Султан Тамерлан Хан Хазретлери! И я клянусь! — И что мне сказать Хюррем-хатун? — злился паша. — Жена сказала, что разведётся со мной, если ещё хоть одна слезинка упадёт из глаз её сестры Михримах. Мне велено жениться… А ты вон как… — Скажи Хюррем-хатун, пусть не волнуется, я буду свою жену любить и почитать. А вы с Александрой наслаждайтесь обществом друг друга. С вас и этого хватит. — Когда-нибудь ты совершишь ошибку, — тихо сказал паша. — И тогда Михримах-хатун станет моей женой. — Мечтай! — самодовольно сказал государь. Через мгновение двери отворились, и мы все трое ввалились в главные покои и упали на ковёр. — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! — процедил сквозь зубы Султан Тамерлан… В это же время. Анна-хатун. Я сидела в своих богатых покоях и пыталась усмирить ревность. Только я смирилась с тем, что мой муж будет с другими женщинами, как Михримах-хатун притащила в гарем шлюху Эленику! Да как Хасеки только посмела?! В гареме полно здоровых и чистых хатун! Зачем было куртизанку беременную вводить в семью?! Неужели Михримах это специально?! Чтобы меня позлить?! Если так, вот же стерва! А если нет?! Если эта полоумная действительно считает, что поступила благородно?! Вот же тупица!!! Надо бы с Тимом увидеться. Кажется, первая жена султана вчера обещала устроить нам встречу… — Фидан! — крикнула я за дверь. — Немедленно приготовь всё! Я иду в хамам! И пусть Шекер-ага приготовит любимые яства повелителя! Несколько часов спустя. Анна-хатун. — Султан Тамерлан Хан Хазретлери! — громко объявил евнух, и я подскочила. — Повелитель! — Анна-хатун… — устало кивнул государь. — Ты хотела меня видеть? По какому вопросу? У меня скоро совет дивана, так что давай сразу к делу… — муж даже не присел. Я молчала и не знала, с чего начать разговор. С извинений? Судя по поведению Тамерлана он обижен и зол. Или скандал устроить? Нет-нет! Вдруг, опять из Топкапы убежит! Где его потом искать? — Тимур, я была неправа. Мы в этой жизни занимаем тела наделённых властью людей, поэтому должны думать о народе. Моя ревность и желание выслать Михримах прочь, были импульсивными и необдуманными. В этом дворце ты господин, а я всего лишь твоя жена. Пожалуйста, прости меня, Тим… — я подошла к султану и обняла. — Рад, что ты всё осознала, хатун… — холодно ответил муж. — Я тоже хотел сказать тебе одну важную вещь. Я был неправ, отдаляясь от Михримах. Я сказал ей, что у нас всё кончено и теперь ты моя единственная… — я напряглась, что-то больно подозрительные речи. — Я осознал, что Хасеки Михримах-хатун Хан Хазретлери — та единственная. Я не смогу без неё, Михримах — моя жизнь. Глаза мои наполнились слезами. Ревность и обида рвали сердце на части. — А я? Как же я, Тимур?! — Я не сравниваю своих жён, Анюта. Но без Михримах я не вижу смысла своего существования. Я дорожу тобой, ценю. Ты ни в чём не будешь нуждаться, я дам тебе и нашему ребёнку всё, что необходимо… — Но?! — истерично вопросила я, предчувствуя, что из-под ног уходит пол. — Я намерен всего себя посвятить Михримах. Сделать Хасеки счастливой — моя единственная цель. Я положу мир к ногам своей жены. Прости, что подвёл тебя, Анюта. Я поступил несправедливо по отношению к тебе, мне жаль… Я сжала губы в трубочку, слёзы ручьём стекали по лицу, хотелось ударить Тимура, высказать мужу всё, что я думаю. Но его глаза были для меня парализующим веществом. Я любила Тима и люблю не меньше, даже после того, что он сейчас сказал. Я просто не смогу жить без Тимура! Я не смогу! Не смогу! — Я поняла тебя, государь… — сквозь слёзы отвечаю мужу. — Ты, конечно, можешь целовать Хасеки ноги и превозносить над всеми женщинами. Но знай, когда тебе надоест её общество… Приходи ко мне, сердце моё тебе принадлежит… Только тебе. Я буду терпеливо ждать. — Не трать время напрасно, Анна. Найди своё счастье… — Ты моё счастье, Тимур! Ты моя жизнь! — я попыталась обнять мужа, но тот отстранился. Султан Тамерлан молча покинул мои покои. Я осела на пол и заплакала навзрыд. Вот и всё. Годы путешествия по альтернативным мирам, тяжёлые испытания, всё для того, чтобы вновь воссоединиться с любимым, всё зря. Всё же было так хорошо! Тимур так любил меня! Даже от Михримах своей отказался! Что же случилось?! Что поменялось?! Неужели одна сцена ревности могла уничтожить великую любовь?! — Михримах! Почему ты встала между нами?! Что ты сделала, когда поехала за Тимуром в бордель?! Что сказала ему?! Что нашептала?! Чем околдовала?! Что ты сегодня ночью сотворила с моим любимым? — кричала я в бешенстве, громя всё вокруг. — Как тебе удалось вновь влюбить в себя моего мужа?! Неужели это твоя хвалёная политика «примерной жены»?! Если так, то я всё заберу назад! Я не отдам тебе свою любовь! Не отдам! Слышишь! Я буду терпеливо ждать, буду аккуратно день за днём возвращать себе внимание султана! Я ждала много лет, чтобы увидеть мужа! И ещё подожду… Я подожду, Михримах, подожду. И когда придёт день, ты покинешь сердце моего мужа, оставишь этот дворец навеки вечные!!! Спустя час. Михримах-хатун. — Госпожа, — красивая женщина поклонилась мне, поцеловала подол моего платья. — Здравствуйте. — Здравствуй, Эленика-хатун. Как тебе во дворце? Всё устраивает? Есть пожелания? — вежливо поинтересовалась я. — Всё прекрасно, Михримах-хатун. Я всем довольна, — ответила девушка, не поднимая на меня глаз. — Обучение как? Всё ли тебе понятно? — Всё понятно, госпожа. Я учусь усердно. — Хорошо… — я посмотрела на хатун с вопросом. — Анна-хатун на уроках с тобой была? Как её успехи? — Анна-хатун? Вторая жена повелителя? — уточнила фаворитка и смутилась. — Я сегодня не видела госпожу. — Вот как. Ладно, ступай к себе, Эленика. Вечером приходи в главный бассейн. Поплаваем. — Я с радостью, госпожа! — девушка поклонилась и удалилась. — Гюль-ага! — позвала я евнуха. — Слушаю, о, наизамужнейшая госпожа! — Почему Анна-хатун на уроки не пришла? Она больна? — Не думаю, госпожа. Я бы знал. Слышал от девушек в гареме, что в обед к госпоже повелитель заходил. — И? — Анна-хатун очень зла была после этого. Громила всё на своём пути, после этого её к себе Валиде Султан позвала. Сейчас госпожа у матери нашего государя. — Ладно. Как выйдет, передай ей, что вечером пусть приходит в бассейн. Скажи, что я лично пригласила её. — Слушаюсь, госпожа!