Враг Хюррем номер один

16 февраля 1527 года. Михримах. По пути в бассейн, я зашла в ташлык, для того чтобы выбрать для Тамерлана наложницу. Валиде в последнее время одержима внуками и пополнением династии. Хоть три женщины в гареме и беременны, Айше Хафсе Султан надо больше внуков! БОЛЬШЕ ВНУКОВ!!! — Айше! — совершал перекличку Сюмбюль-ага. — Я! — невзрачная хатун вышла вперёд, не поднимая головы. — Мария! — Я! — Светлана! — Я! — Женевьева! — Я! — Надежда! — Я! — Бьянка! — Я! — Нора! — Я! — Гюльчатай! — продолжил евнух зачитывать список, но никто не вышел. — Гюльчатай! Гююююльчааатаааай!!! — Я здесь! Здесь, Сюмбюль-ага! — рыжеволосая хатун вбежала в ташлык и встала в конец шеренги. — Где ты ходишь, бесстыжая?! Хасеки тебя должна до утра ждать?! — злился главный евнух, после чего продолжил перекличку. Я подошла к выделившейся Гюльчатай и внимательно ту оглядела. Прямая спина, уверенный взгляд, вежливая улыбка. Волосы рыжие и прямые, глаза зелёные и яркие. Одежда неброская, но прелести хатун не скрывает. — Сколько тебе лет, Гюльчатай? — вежливо поинтересовалась я. — Восемнадцать, моя госпожа, — уверенно ответила хатун. — Откуда ты? — С русских земель, госпожа. — Хорошо. Ответь, почему ты опоздала? — Простите, Михримах-хатун. Я была в классной комнате, учитель попросил меня задержаться после уроков. — Ты отстающая? — Нет, моя госпожа. Я попросила Гюльнихаль-хатун о дополнительном занятии. — Значит, ты хорошо танцуешь, Гюльчатай? — Учительница меня хвалит, но мне ещё многому нужно научиться, Михримах-хатун. Удовлетворившись ответом, я отошла в сторону с главным евнухом. — Хатун, и правда хорошо танцует? — Истинно так! — Сюмбюль поднял палец вверх и улыбнулся. — Словно фея, госпожа! Словно фея! — А характер как? Родить ребёнка для династии, должна только умная и талантливая девушка. — Очень послушная! Гюльчатай очень послушная, госпожа моя! Никогда не перечит, с девушками не ссориться, днями напролёт учится. Я даже хотел хатун вам в услужение отправить, когда Изабелла покинет Топкапы. Но, если вы хотите, я её подготовлю для этой ночи нашему повелителю! — Подготовь, Сюмбюль-ага. Да проследи, чтобы повелитель Гюльчатай не отослал и как следует… проследи, чтобы Султан Тамерлан своим вниманием наложницу не обделил. Понял? — Всё будет исполнено в лучшем виде, Михримах-хатун! Но… что мне делать, если повелитель не захочет наложницу? Если назад отошлёт? — Скажи султану, что это от его Хасеки подарок. И если султан не хочет свою супругу огорчить, пусть примет Гюльчатай. — Всё понял, госпожа! В это же время. Покои Валиде Султан. — Проходи, дочка! Присаживайся! — мать повелителя улыбнулась. — Я ненадолго, Валиде. Приехала за Саидом, — Хатидже поцеловала руку матери и присела на тахту. — Моя принцесса, я слышала, что ты с Изабеллой сдружилась, — неодобрительно сказала Айше Хафса. — Хатун же служанка, стоит ли тебе в её компании находиться? — Мама! — османская принцесса нахмурилась. — Изабелла же принцесса, как и я. Не вижу препятствий для нашего с ней общения. — Госпожа, — Таня-хатун подала голос, после того, как Гюльфем Султан бросила на девушку задумчивый взгляд. — Я слышала, сегодня Михримах-хатун позвала в бассейн Анну-хатун и Эленику-хатун. — Хорошо. Если женщины моего сына будут вместе время проводить, то я буду только рада! — улыбнулась мать султана. — Валиде Султан, — Гюльфем нахмурилась. — Я не должна вмешиваться и распускать слухи, однако и утаивать правду от вас я не смею… — Что же случилось, Гюльфем? Какую ещё правду? — женщина недовольно, но заинтересованно посмотрела на султаншу. — По городу ходят слухи, что Эленику привезли не из Анатолии, а из греческого борделя, что находится в Стамбуле. Валиде схватилась за сердце. — Простите, — тихо сказала Гюльфем. — Знаю, эта новость вас расстроила, ведь Михримах-хатун позволила себе такую дерзость. Подумать только, привезти в гарем Султана Тамерлана куртизанку! — Гюльфем! — Хатидже прервала свою золовку. — Немедленно замолчи! Михримах-хатун тут не причём! Лучше бы ты так злилась на моего брата, если конечно тебе жизнь недорога! — Хатидже! — Валиде Султан строго посмотрела на дочь. — Мама, но я права! — султанша не сдавалась. — Разве в том виновата Хасеки? Повелитель сам решает с кем время проводить, Михримах-хатун, на мой взгляд, правильно поступила. Ребёнок султана должен родиться в гареме. — От куртизанки?! — злилась мать султана. — На всё воля Аллаха, Валиде! Раз он так пожелал, значит, мы должны подчиниться и не роптать на судьбу! — уверенно ответила османская принцесса. — И тем более не следует сваливать вину за случившееся на Михримах. Хасеки действовала в интересах династии, вам же это известно, мама. — И всё же! Хатун скрыла от меня такую важную информацию! Сама отдала приказ привезти шлюху в дом! Репутация династии такого не переживёт! — сокрушалась Айше Хафса Султан. В это же время в покои вошли две девочки. Старшая тут же подскочила и побежала к хозяйке покоев. — Бабулечка! — Атике! — султанша улыбнулась и поцеловала малышку. — Как я рада тебя видеть! Хатидже поднялась и подошла ко второй девочке. — Фериде, — султанша присела и улыбнулась ребёнку. — Как твои дела? Гюльфем поджала губы и прошептала: — Непозволительное отношение к бастарду. — Замолчи, Гюльфем, — мягко сказала Хатидже. — Благодаря Михримах-хатун я избежала свадьбы с чахоточным Мехмедом, и из-за меня эта славная малышка появилась на свет. Поэтому не смей больше произносить таких слов в присутствии ребёнка. — Что такое бастард? — Атике задала вопрос своей бабушке. — М-м-м, — женщина смутилась и не знала, что ответить. — Бастард — это внебрачный ребёнок — сын или дочь родителей, не состоявших в законном браке на момент рождения этого ребёнка. Атике нахмурилась: — Все говорят, что Фериде не дочь моего отца-повелителя, но дочка моей мамы. А я тоже не дочка моего отца? Если так, то почему мы с Фериде сёстры? — Твоя мама родила тебя от повелителя, моя красавица, — Хатидже взяла на руки Фериде. — А твою сестрёнку от другого дяди. — А где этот дядя? — спросила султанша. — Где папа моей сестрёнки? — Он умер, Атике… — тихо сказала Хатидже. — Он теперь на небе? А почему он умер? — не унималась старшая дочь Хасеки. — Скорее уж в аду… — едва слышно сказала Гюльфем. — После того что он сделал, ему там самое место. — Что сделал папа Фериде? — сыпала вопросами Атике Султан. — Кто его убил и почему он в аду? — Твоя мать его убила, за то, что он над ней надругался и заделал твою сестру! — не выдержала Гюльфем Султан. — Гюльфем!!! — все присутствующие разом посмотрели на султаншу. — Я правду сказала! Рано или поздно, они бы всё узнали! — Мама убила папу Фериде?! — глаза Атике расширились от удивления. В это же время. Михримах-хатун. Я вынырнула из воды и поплыла к бортику бассейна. Вода была тёплая, и мне совсем не хотелось подниматься на поверхность, но Анна и Эленика в этот момент вошли в помещение и с опаской уставились друг на друга, оставлять их наедине — опасно. Я поднялась по лестнице из воды с помощью Гюль-аги и вытерлась пушистым полотенцем. Лепестки роз разбросанных в водах бассейна застряли в моих волосах, однако, внимательный ага быстро с этим разобрался. Я поздоровалась с женщинами и пригласила тех присесть за столик, обильно уставленный лёгкими закусками. Температура в помещении была не очень высокой. Этот аналог сауны, скрещённый с баней и бассейном, посещались обитателями дворца не так часто. В основном, потому что было весьма затратно отапливать и обслуживать это помещение из-за одной-двух султанш. Но с тех пор как в гареме Султана Тамерлана стало не протолкнуться от фавориток, султанш, жён и детей — это место приходилось бронировать заранее. Так же я пригласила Хюррем и Махидевран присоединиться к нам, однако первая собиралась устроить мужу романтический вечер, а вторая не так давно простудилась и не выходила из своих покоев, дабы никого не заразить. Садыку Султан я также пригласила, но женщина пару недель назад уехала в Эдирне на открытие ещё одной женской консультации и родильного дома. Ганга обещала навестить вечером свекровь, а Гюльфем и Таню я приглашать не стала. Слишком много чести! — Михримах-хатун, — подала голос Анна. — Зачем вы нас позвали? — глаза беременной супруги султана были красными, голос обиженным. — Хотела провести с вами время. Как ты, Анна-хатун? Я слышала, ты не пошла сегодня на занятия? — Были более важные дела! — огрызнулась молодая женщина. — У меня была встреча с повелителем, — более спокойно сказала хатун. — Он обидел тебя? — участливо спросила я. — А тебе разве не всё равно?! — надрывным тоном вопросила Анна. — Нет, мне не всё равно, — я взяла хатун за руки. — Я переживаю за тебя, Анна. Вторая супруга султана бросила на меня обиженный взгляд, но руки не отдёрнула. — Он сказал, что между нами всё кончено, что ты для него жизнь… — девушка всхлипнула. Я застыла, словно статуя. Слова Анны-хатун застали меня врасплох. Что у этого султана в голове творится?! Сегодня любит до гроба одну, завтра другую! Послезавтра… — Почему ты молчишь, Михримах?! — вопросила брошенная жена Тамерлана. — Я совсем перестала понимать Тамерлана… — тихо сказала я, сжав ладони собеседницы. Я закрыла глаза и постаралась привести в порядок свои мысли. Я дала повод? Каким действием или бездействием притянула в своё сердце бывшего возлюбленного? Бывшего? — Почему он так поступает, Михримах? — всхлипывала голубка. — Я ведь всё для него! Всё! А он… За что? Я ведь люблю его! Всем сердцем и душой! Я готова на всё! Но он не хочет быть со мной! Не хочет… Эленика сидевшая напротив, опустила глаза и покраснела. Я напоила плачущую хатун водой и погладила по спине. — Не переживай так, Анна-хатун. Не трать силы на слёзы и сожаления. Мужчины переменчивы в своих желаниях, насильно мил не будешь. — Ты сейчас издеваешься, Михримах?! — хатун резко отсела от меня. — Нет. Я понимаю твои чувства, тебе ведь это известно. Но слёзы тут не помогут, поверь мне. У тебя будет ребёнок, и ты ещё найдёшь своё счастье в этом мире. У тебя есть вечность, у тебя есть будущее, Анна. У тебя есть семья. Несколько часов спустя. Эленика-хатун. Я шла в свои покои и никак не могла прийти в себя. Отправляясь на встречу с жёнами Султана Тамерлана, я никак не ожидала, что стану свидетелем подобной сцены. Я ожидала увидеть драку и крики, взаимные упрёки. Но словно бы попала в мир альтернативной морали. Михримах и Анна долго разговаривали о своём муже, решая разногласия и устраняя недопонимания. Анна-хатун сначала пыталась свалить вину за гнев султана на Хасеки, но пробираясь через дебри фактов, используя разговор, как инструмент решения конфликта, вскоре сдалась и просто плакалась в жилетку своей конкурентке. Михримах-хатун была весь вечер задумчивой и, как могла, успокаивала Анну. Спустя время, когда вопросы были решены, а конфликт улажен, разговор переместился в другое русло. Хасеки расспрашивала меня о моём прошлом и планах на будущее. Я старалась отвечать правду, но были в биографии моей такие вещи, которые некоторым лучше не слышать. Кто я такая? Эленика — девочка родившаяся, у берегов Греции в небольшой деревушке. Проданная дочь своей родной матерью османским работорговцам за долги в двенадцать лет. Начавшая продавать себя в тринадцать в самом центре Османской Империи. Кабак в греческом районе Стамбула стал моим домом на долгие семь лет. Я не видела другой жизни, но в тайне мечтала выйти замуж за богатого бея, который выкупит меня из таверны и увезёт своё поместье. Разумом я понимала, что подобное просто невозможно, но девичье сердце всегда будет верить и надеяться на сказку. Обслуживая мужчин, я присматривалась к богатым и красивым беям и эфенди, но те видели во мне лишь красивую игрушку для развлечений. Они готовы были платить мне за то, чтобы я была весёлой и страстной, но как только им надоедала, меня забывали, словно я и не существовала вообще. Несколько раз я чуть было не поверила, что сказка вот-вот случится в моей жизни. Синьор Гритти — советник Султана Тамерлана был со мной щедр и обходителен. Он дарил мне подарки и называл своей женщиной, даже предлагал переехать в его поместье в качестве наложницы. И я, было уже почти, решилась, но появился в моей жизни Бали-бей, и я забыла, что у меня есть гордость. К тому времени в империи были приняты законы, облегчающие жизнь, таких женщин как я. У меня был выбор покинуть бордель и заняться чем-то более благопристойным в своей жизни, у меня были сбережения, и я выкупила свою свободу, но уходить из кабака не решалась. Этот мир с мужчинами, выпивкой и танцами был для меня привычен. Я боялась перемен и в тайне надеялась, что Бали-бей предложит мне стать его наложницей и один прекрасный солнечный день посадит меня на своего коня и увезёт в свои земли. Я стала бы только его женщиной, родила бы бею кучу красивых ребятишек, и зажили бы мы счастливо! Но в начале этого года в бордель пришёл очень богатый паша и заплатил мне столько золота, что даже стало неудобно. Я решила, что после того, как обслужу этого богача, точно уйду из профессии куртизанок, куплю себе дом, слуг и сама буду ждать Бали-бея в собственном поместье. Бей поймёт, как любит меня, и мы будем вместе. Но паша, осыпающий меня золотом, оказался султаном. Я забеременела, и жизнь моя перевернулась с ног на голову. Бали-бей оказался телохранителем Михримах-хатун и не только… Бей любил жену султана, любил так, как ни одну любую другую женщину до этого. Это было в его взгляде. Эта страсть, любовь, обожание… Так я смотрела на Бали-бея, так бей смотрел на Хасеки. Мой дом отныне Топкапы? Я навеки здесь останусь в качестве матери наследника? Султан Тамерлан мне безразличен и я бы не хотела остаться в его гареме на всю жизнь. Михримах сказала, что после рождения ребёнка меня смогут выдать замуж за богатого пашу, если я сама того захочу. Надежда вновь появилась в моём сердце. Бали-бей ещё может стать моим! Раньше я была обычной куртизанкой! Но теперь я стану родственницей правящей семьи Османов! я приму ислам и поднимусь вверх по социальной лестнице! Тогда Малкочоглу возможно задумается о том, чтобы взять меня в жёны! Я докажу мужчине, что достойна его! Докажу!