Saving Mom / Спасти маму

      — Не истинная любовь! — решительно возразила Реджина.       Эмма покрутила пустую шкатулку.       — Ага, канешна, но точно не тёмная магия, не злая, — она перевела взгляд с Реджины на сердце и обратно. — Магия — светлая, правильно?       Реджина отвернулась, снова присела на краешек стула и демонстративно уставилась на камин, что угодно, лишь бы не встречаться глазами со Спасительницей.       — Реджина… — улыбка Эммы стала ещё шире. — Ты… ты неравнодушна ко мне?       Реджина продолжала угрюмо разглядывать камин и игнорировать её.       Эмма прикусила щёку изнутри и, подумав, придвинулась ближе.       — Ты ко мне неравнодушна?       Реджина резко повернула голову и гневно выпалила:       — Да, прямо сейчас, я презираю тебя за то, что ты насмехаешься над моими возможными чувствами по отношению к тебе. Я понимаю, что для тебя всё это шутка, пьяная игра, но ты не имеешь права приходить в мой дом и издеваться надо мной, осуждать! Иди домой, Эмма. Просто уходи!       Эмма помрачнела и открыла рот, чтобы ответить, когда заметила, что вокруг неё клубится фиолетовый дым, а следом ощутила на себе все прелести телепортации. Сердитое лицо Реджины, небрежно взмахнувшей рукой, постепенно исчезло. Наступила… темнота. Непроницаемая темнота. Эмма вытянула руки и наткнулась на стену, повернулась в другую сторону — снова стена. Глаза начали привыкать к темноте, и она, оглядевшись, заметила узкую полоску света, пробивавшуюся предположительно из-под двери. Эмма пошарила рукой перед собой, нащупала металлический кругляшок и осторожно повернула. Дверь распахнулась. Эмма моргнула, сделала шаг вперёд и оказалась в холле особняка. Прежде чем вернуться в кабинет, она оглянулась, чтобы подтвердить свои подозрения.       Реджина, которая по-прежнему сидела на стуле, ссутулившись и обхватив голову руками, встретила её удивлённым взглядом.       — Это шутка такая, да, засадить меня в шкаф?!       Реджина выглядела растерянной, но от Эммы не скрылась лёгкая тень самодовольства, промелькнувшая в её глазах.       — Я думала, что отправила тебя домой, мои извинения… магия здесь… другая… а я очень слаба после всех… событий сегодняшнего вечера.       Эмма сложила руки на груди. Какое-то время она просто смотрела на Реджину и мысленно считала до пяти в попытке успокоиться, а потом, склонив голову, произнесла:       — Прости, я не думала смеяться над тобой, просто удивилась…       — Знаю, — Реджина встала, опираясь на каминную полку. — Не понимаю, что на меня нашло, хотя никогда раньше я не испытывала подобных чувств.       Эмма нахмурилась, но ничего не сказала, решив дать Реджине выговориться.       — Знаю, это противоестественно, неправильно, — прошептала Реджина, скользя взглядом по полу и не решаясь продолжить, — во всём виноваты проклятые коктейли, я бы никогда…       — Подожди, — Эмма была потрясена до глубины души, и когда Реджина с беспокойством посмотрела на неё, спросила: — Противоестественно? О чём ты говоришь?       Реджина открыла рот, чтобы ответить, но не произнесла ни звука. Тогда Эмма почувствовала, что вся комната слегка затряслась. Она взглянула на валявшееся чуть в стороне сердце. И вскинула руки.       — Ладно, спокойно, всё просто отлично, — проговорила Эмма медленно, поглядывая на Реджину, которая всеми силами старалась сдерживать эмоции. — Реджина, думаю, тебе надо убрать сердце подальше, пока особняк не взлетел на воздух… сможешь?       Реджина кивнула, сделала несколько неуверенных шагов и подняла сердце с пола. Потом подхватила шкатулку, оброненную Спасительницей перед тем, как она телепортировалась в шкаф, и, поместив сердце внутрь, бережно закрыла крышку.       Эмма выдохнула и одобрительно кивнула.       — Хорошо, отлично, теперь… — она глубоко вздохнула и посмотрела на потолок. — Я не слишком хороша во всех этих сердечных делах…       Реджина фыркнула и выпрямилась.       — Я только что положила своё сердце в коробку!       Эмма беззвучно рассмеялась.       — Просто… мне хочется, чтобы ты знала… в чувствах к другой женщине нет ничего противоестественного или неправильного. Не знаю, как обстояли дела в Зачарованном лесу, и я не видела однополых пар в Сторибруке, что вовсе не значит, что это неправильно. Старый мир во многом… устаревший… — Эмма задумчиво провела ладонью по волосам. — Ты живёшь в современном мире, пёстром мире, среди людей разных культур, которые вольны делать всё, что им заблагорассудится… — да, она немного преувеличила, в этом сраном мире тоже хватало несправедливости, и далеко не всех принимали такими, какие они есть. Но она так же чувствовала, что они стоят на пороге чего-то большого, не была приверженицей узких взглядов и совершенно точно не собиралась мешать Реджине обрести долгожданное счастье. И если это счастье заключается в ней — ещё лучше. — У м-меня, и правда, есть чувства к тебе, Реджина…       Едва ли Реджина могла выглядеть ещё более удивленной, чем в этот момент, когда стояла посреди разгромленного кабинета и смотрела на неё таким взглядом, будто видела впервые в жизни.       — Не знаю, что ты думаешь… да и как-то всё равно… это мои чувства. И я могу чувствовать то, что мне нравится. Прости, что поцеловала тебя без разрешения, вот это было неправильно, да, и я сделала это, потому что приревновала к Руби… Но эти чувства возникли во мне давно. Меня и раньше привлекали женщины, но я ничего не предпринимала. Не потому что это противоестественно. Просто попадались не те люди или было не то время… Не знаю, может быть, в этой истории нас ждёт такой же конец, но я… я хотела, чтобы ты знала.       Реджина была полностью истощена. Усталость добивала её. Эмма видела это и поэтому ограничилась улыбкой.       — Я не хочу, чтобы ты отвечала прямо сейчас. Ты слишком много выпила и доконала себя магией. Тебе надо отдохнуть, — она помолчала. — Давай-ка провожу тебя наверх, чтобы удостовериться, что ты будешь в безопасности, а то ещё впечатаешься в яблоню… Ты не против?       Реджина некоторое время разглядывала пол и ничего не говорила. Затем облизнула губы, подняла глаза на Эмму и неуверенно кивнула. Заручившись лучезарной улыбкой, она поудобнее перехватила зачарованную шкатулку и сделала несколько шагов вперёд.       — Хочешь, я понесу? — Эмма кивнула на шкатулку.       Реджина покачала головой и крепче прижала свою ношу к груди.       — Нет, я… — заговорила она. — Я хочу…       — Всё нормально. Ты не обязана ничего объяснять, — с улыбкой ответила Эмма, и, когда они обе вышли из кабинета, плотно закрыла дверь, чтобы Генри, спустившись утром вниз, не натолкнулся на погром. Реджина не стала её дожидаться. Глубоко задумавшись, прижимая шкатулку к груди, она преодолевала ступеньку за ступенькой и, казалось, не замечала ничего вокруг. Эмма внимательно посмотрела на неё, вздохнула. — Слушай, мне, наверное, не следовало…       — Шкатулка была открыта, — прошептала Реджина, даже не взглянув на семенившую позади неё женщину, и сделала ещё один шаг.       — Прости? — переспросила не расслышавшая Эмма.       — Шкатулка, — Реджина остановилась. Оглянулась через плечо. — Чтобы шкатулка не поглотила энергию сердца, она должна была быть открыта.       Эмма и сама думала об этом, но надеялась, что истощённая Реджина заснёт раньше, чем эта мысль успеет прийти ей в голову.       — Угу, — она вгляделась в задумчивое лицо бывшей королевы.       — Это сделал кто-то из них, — прошептала Реджина, и Эмма кивнула в тревожном ожидании, что она скажет дальше. Шоколадные глаза встретились с зелёными. — Я стёрла воспоминания, обоим, и мы никогда не узнаем, что здесь произошло на самом деле.       А вот об этом Эмма не подумала, поэтому склонила голову, переваривая услышанное.       — Хм, да, ты права…       Реджина продолжила долгий, утомительный подъём по лестнице, и Эмма молча следовала за ней по пятам. Уже в середине коридора бывшая королева остановилась и, развернувшись на каблуках, прошла мимо неё. Опешившая Эмма приподняла бровь, пытаясь угадать, что же она задумала. Ответ оказался банальным. Реджина заглянула в детскую, чтобы проверить сына, и через несколько мгновений, плотно закрыв дверь, направилась в конец коридора, где находилась её собственная спальня. На пороге Эмма замялась, не зная, что делать дальше, и в этот момент Реджина повернулась к ней. Коротко улыбнулась.       — Здесь я в безопасности, — прошептала она.       Эмма тоже улыбнулась.       — Да, знаю… Ну… Я пойду домой. Поговорим утром?       Реджина кивнула.       — Зайдёшь на бранч?       Эмма просияла. Она понятия не имела, что творится в голове Реджины, но радовалась, что её не вытурили сразу, а могли бы, в этом она ни секунды не сомневалась.       — В одиннадцать? — добавила Реджина, не дождавшись ответа.       — Да, конечно, — спохватилась Эмма. — В одиннадцать.