Saving Mom / Спасти маму

      Похоже, Эмма пришла домой через несколько минут после Мэри-Маргарет. Она коротко и вымученно улыбнулась в надежде, что мать не станет долго размусоливать про её неожиданное исчезновение из бара.       — Всё в порядке? — спросила Мэри-Маргарет ласково.       Эмма кивнула.       — Да, прости, что сбежала…       Мэри-Маргарет покачала головой.       — Не извиняйся, и я понимаю, что у тебя были свои причины. Просто не забывай, если ты захочешь поговорить — я рядом.       Эмму волной накрыло облегчение. Она улыбнулась.       — Я принесла твою куртку… — Мэри-Маргарет достала из шкафчика кружку. — Думаю, выпить чаю, — и, не решаясь взять вторую, добавила: — Ты будешь?       — Нет, я, наверное, пойду спать, — отозвалась Эмма.       В то же мгновение из комнаты вышел Дэвид.       — А я бы не отказался… — проговорил он смущённо.       Мэри-Маргарет даже не взглянула на него. Молча приготовила себе чай и с гордо поднятой головой прошла мимо Дэвида.       — Ты знаешь, где чайник, — процедила она и, демонстративно не глядя на мужа, уселась за обеденный стол.       — Слушай, прости меня, — заканючил Дэвид.       — Может, позвонишь Реджине? Пусть она приготовит тебе чай, который будет повкуснее моего! — громко хмыкнула Мэри-Маргарет.       Эмма с трудом подавила смешок и направилась к лестнице.       — Мм, ладно, я пошла. Увидимся завтра.       Её слова остались без внимания.       — Прости, Снежка, — со вздохом произнёс Дэвид. — Не знаю, почему так сказал о лазанье Реджины, просто… вырвалось… но я ничего такого не имел в виду…       — Ладно, спокойной ночи, — Эмма поспешила подняться наверх, но даже отсюда были слышны мольбы Дэвида, и она снова улыбнулась.       Она вошла в спальню, закрыла за собой дверь и, обессиленно рухнув на кровать, принялась прокручивать в голове события прошедшего вечера. Сказать, что они лишь слегка напоминали американские горки, было бы преуменьшением. Перед глазами проносились разрозненные сценки, переплетаясь, сменяя и дополняя друг друга во многом благодаря алкоголю и эмоциональному истощению.       Эмма не сомневалась, что могла бы прикончить Руби за то, что напоила Реджину, а потом крутилась перед ней последней шлюхой. Да, она знала, что волчица положила глаз на Реджину, но даже подумать не могла, что нахалке хватит смелости уцепиться за этот ничтожный шанс. Даже сейчас, вспомнив казалось бы невинные прикосновения сидевших рядышком Руби и Реджины, она почувствовала, как в ней поднимается волна гнева. Случайное, когда они передавали по кругу меню напитков, и не очень, когда, Руби, погладив предплечье бывшей королевы, деланно восхищалась мягкостью дорогой ткани.       Срыв в дамской комнате бара «Финнигана» спровоцировало полное непонимание Реджины в отношении задуманного Руби. В голове не укладывалось, на самом деле Реджина набралась настолько, что в упор не видела подкатов Руби, или всё в разы проще, и она, правда, ничего не замечала. Как бы там ни было, но именно её бесючая флегматичность сподвигла Эмму не размениваться на объяснения, чего хочет Руби, а показать наглядно. Результаты можно было сравнить с ударом током. Даже при одной мысли о том, как вжимала Реджину в кафельную стену, она почувствовала, что сердцебиение участилось, а дыхание перехватило. Реджина не сразу ответила на поцелуй, и Эмма всей душой надеялась, что это от неожиданности, а не от отвращения. Доказательства не заставили долго ждать. Стоило ей разомкнуть губы, как Реджина неуверенно скользнула языком ей в рот.       Вместе с этим воспоминанием пришла и ярость, пронзившая её тело, когда поцелуй прервала вибрация мобильного в заднем кармане джинсов, такая же навязчивая, как сейчас. Эмма растерянно моргнула. Ей потребовалось несколько минут, чтобы осознать, что это не просто пьяное воспоминание о событиях сегодняшнего вечера, и телефон на самом деле вибрирует.       Эмма радостно улыбнулась, увидев на дисплее имя Реджины, и ласково произнесла:       — Привет…       — И тебе привет! — донёсся до неё неунывающий голос Руби.       Эмма резво подскочила на кровати, а через мгновение уже стояла на деревянном полу комнаты. Она ещё раз посмотрела на дисплей, чтобы удостовериться, что не ошиблась, и прижала мобильный к уху.       — Р… Руби?!       — Ага, слушай, ты можешь заскочить с утречка в закусочную? — буднично спросила Руби, как будто не было ничего необычного в том, что она позвонила с личного телефона Реджины.       — Какого хрена, Руби?! — тряхнула головой Эмма.       — Эй, полегче, я просто хочу передать тебе телефон Реджины и сумку. Она оставила их в баре, когда вы обе загадочно исчезли, — Руби пошленько захихикала. — Я ничего не прерываю, а?       — Нет! — завизжала Эмма. — Нет, конечно, нет… эм, да, конечно, я зайду утром…       — Круто, я не хотела звонить Реджине. Её мобильный у меня, а звонить на домашний не рискнула, — тараторила Руби, — чтобы не разбудить Генри.       — Хм, да, спасибо, — Эмма в замешательстве покачала головой. — Я просто подумала, что ты захочешь передать вещи лично… после сегодняшнего…       Руби расхохоталась.       — Я всего-то активировала твои чувства, милашка!       Эмма открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова.       — Эм, ты ещё там? — спросила Руби.       — Э-э, да, я здесь, — ответила Эмма. — Прости.       — Это ты прости, — отозвалась Руби. — Просто я знала, что кто-то должен столкнуть вас лбами, а когда увидела, какой дружелюбной и милой может быть Реджина, подумала, что это прекрасная возможность открыть тебе глаза, — со смехом призналась она. — Прости, ладно? Мы всё ещё подруги?       Эмма улыбнулась. Руби была той ещё занозой в заднице, её методы вызывали много вопросов, но на результаты жаловаться не приходилось.       — Подруги, — заверила Эмма со смехом, — но… имей в виду, держись подальше, иначе тебе не поздоровится…       Они ещё немного посмеялись. Эмма пообещала зайти с самого утра за вещами Реджины и, скользнув глазами по настенным часам, увидела, что время подбирается к полуночи. Попрощавшись с Руби, она стала быстро собираться ко сну, но из её головы ни на мгновение не выходил образ Реджины Миллс, прижатой к стене, нерешительно отвечавшей на поцелуй, и неверящий взгляд прекрасных шоколадных глаз.       Эмма не врала Реджине. Она действительно западала на женщин, но никогда не предпринимала активных действий, впрочем, это не значило, что её тело и воображение не восполняло пробелы.       Эмма ненавидела ярлыки, а они преследовали её всю сознательную жизнь. Сиротка. Уголовница… Увы, когда речь заходила об Эмме Свон, ярлыки носили далеко не самый положительный характер. Поэтому она привыкла опираться на то, кем сама хочет быть, поэтому никогда не идентифицировала себя с бисексуалкой. Но и не отрицала, что по разным причинам находит мужчин и женщин одинаково привлекательными.       Эмма не могла сказать с полной уверенностью, склонна она больше влюбляться в личностные качества или в физические, но одно знала точно. Волна тепла, накрывшая её, когда вдавливала Реджину своим телом в стену, не имела никакого отношения к личности.       Переодевшись в кофту с длинными рукавами и штаны, потому что с каждой ночью становилось всё холоднее, Эмма забралась под одеяло. Чувствовала себя на удивление бодрой, но понимала, что перед разговором с Реджиной надо выспаться, чтобы быть во всеоружии. Она понятия не имела, как бывшая королева справляется с похмельем, не говоря уже обо всех откровениях, но что-то подсказывало, что проблемы не заставят себя ждать, и надо быть к ним готовой.