Saving Mom / Спасти маму

      Эмма пнула камень. Раньше её никогда не укачивало. Американские горки, морские путешествия, поездки на машине с книгой в руках… она слышала, что всё перечисленное частенько вызывало у других приступы тошноты, но только не у неё.       Телепортация почему-то давалась очень тяжело, несколько раз её почти стошнило. Но, конечно, Эмма делала всё возможное, чтобы скрыть состояние от Реджины, которая, сама того не подозревая, удерживала её в вертикальном положении, а так же давала отдышаться после каждого из пяти прыжков. В какой-то момент Реджина, изогнув бровь, стала бросать на неё странные, взволнованные взгляды, и Эмма поняла, что переигрывает, чего даже не чувствовала из-за плохого самочувствия.       — Тебе нужна практика! — крикнула Реджина, посчитав, что злость Эммы вызвана разочарованием из-за неспособности телепортироваться в правильное место с первой попытки, а не из-за одолевающей её тошноты. — С каждым разом у тебя получается всё лучше! Но, наверное, пора отдохнуть!       — Нет! Я должна! — Эмма резко повернулась и полным решимости взглядом посмотрела на неё.       — Я… — Реджина сложила руки на груди, вздохнула. — Я не ругаюсь.       Эмма прикинула расстояние до того места на мосту, где стояла бывшая королева, и взмахнула рукой, решив перенестись к ней, но…       — Шагай, мисс Свон, — покачала головой Реджина, — у тебя есть ноги.       Эмма вздохнула, но возражать не стала и поплелась ей навстречу с видом обиженного жизнью ребёнка. С растрёпанными волосами, вся из себя скучающая, она не вызывала ничего, кроме чуть снисходительной улыбки. Реджина поймала себя на том, что иногда ей не составляло труда увидеть, какие черты в Эмме были приобретёнными, а какие — врождёнными.       — Ты устала, — твёрдо сказала бывшая королева. — Нам надо прерваться на отдых, чтобы пополнить твои энергетические резервы.       Эмма растерянно моргнула.       — Со мной всё в порядке, — она зачем-то огляделась. — Слушай, Реджина, ты сама сказала, что надо разобраться с этим как можно скорее. Продолжаем, — и, отвернувшись, снова попыталась телепортироваться.       Реджина решительно шагнула вперёд и перехватила рукой, облачённой в кожаную перчатку, запястье Эммы.       — Не сегодня, — она ласково опустила её руку. — Тебе надо отдохнуть.       Обиженный жизнью ребёнок определённо собирался ввязаться в спор, но Реджина предупреждающе вскинула ладонь, чтобы пресечь любые возражения.       — Последний скачок будет самым важным. В безопасную гавань. Я хочу, чтобы ты телепортировалась в гостиную, к своей любимой куртке, и сделала это в один заход. Это легче, чем всё остальное, но мне нужно, чтобы ты перенеслась одна. Вот почему так важно, чтобы на этот раз ты не ошиблась. Я должна знать…       Реджина осеклась, и Эмма посмотрела на неё скучающим взглядом, утомлённая тем, что ей диктуют, что делать дальше.       — Что ты должна знать?       — Что ты в безопасности… — пробормотала Реджина. Выпустила её запястье и отступила на шаг. — Я отправлюсь первой. Ты сразу за мной. Ладно?       Эмма едва успела кивнуть, как бывшая королева уже исчезла в клубах фиолетового дыма. Она не сдержала улыбки при мысли, что за её безопасность переживают, затем глубоко вздохнула и попыталась сосредоточиться на куртке. Она представила её, сделала пасс руками, щёлкнула пальцами.       Мост сменился гостиной Реджины. Куртка висела там, где её оставила бывшая королева, на спинке кресла. Этот прыжок стал первым, в котором Эмма смогла преуспеть, и кончики её губ невольно поползли вверх. Реджина, стоявшая напротив камина, ответила ей довольной улыбкой.       Эмма хотела ответить, но в этот самый момент её накрыла новая волна тошноты, да такая нестерпимая, что ей пришлось зажать ладонью рот и опрометью броситься в направлении ванной комнаты. Рухнув на колени перед унитазом, извергая содержимое желудка, одной рукой она опиралась на сиденье, а другой придерживала волосы.       Через несколько мгновений в приоткрытую дверь ворвалась Реджина. Присела рядом, бережно собрала мягкие золотистые волосы в пучок на макушке и стала поглаживать её спину лёгкими, успокаивающими движениями. После того, как прекратилась рвота, она вздохнула с облегчением, от которого ни осталось и следа, когда увидела, что плечи Эммы содрогаются от рыданий.       — Эмма?       Эмма замотала головой. Казалось, она не могла больше пошевелиться, а по щекам её текли неконтролируемые, молчаливые слёзы. Тогда Реджина буквально силком оттащила её от унитаза, развернула и обхватила лицо ладонями.       — Ты в порядке?       Эмма упрямо кивнула, продолжая давиться слезами, и из груди Реджины вырвался смешок.       — Врушка…       Этого оказалось достаточно. Когда Эмма зашлась нервным смехом, Реджина встала и, отвернувшись, вытащила из коробки, стоявшей на туалетном столике, несколько салфеток. Молча протянула ей.       Эмма вытерла мокрые глаза и щёки, высморкалась.       — Прости… — она застенчиво улыбнулась.       — Не извиняйся, — отмахнулась Реджина. — Всё нормально?       — Да, — Эмма нервно теребила пальцами салфетки. — Я просто… Сорвалась… — Реджина пристально смотрела на неё, всем видом показывая, что так не пойдёт, поэтому ей пришлось продолжить: — Никто… Когда я раньше болела, никого не оказывалось рядом, чтобы приободрить. Меня просто накрыло, что это… это первый раз… когда…       — О… — в голосе Реджины проскочили удивлённые нотки. — Понимаю. Прости, если я вторглась…       Эмма резко вскинула голову, улыбнулась.       — Нет, я рада, что ты оказалась рядом. Было приятно иметь компанию, — она засмеялась. — Тебе, наверное, не очень.       Реджина улыбнулась.       — Не таким я представляла свой вечер.       Реджина забрала салфетки, швырнула в мусорное ведро и взглянула на растрёпанную Эмму, продолжавшую сидеть на кафельном полу.       — Почему ты не сказала, что тебе стало плохо? — чуть смущённо поинтересовалась она.       Эмма виновато опустила голову.       — Просто… хотела освоить телепортацию… не хотела останавливаться.       Реджина протянула ей руку. Эмма ухватилась за неё и позволила поставить себя на ноги. Встретившись глазами с бывшей королевой, она благодарно улыбнулась, а в ответ получила обеспокоенный взгляд.       — Тебе следовало сказать мне…       — Мне очень трудно признать поражение, — отозвалась Эмма.       — Или слабости, — добавила Реджина с лёгким раздражением.       Эмма кивнула.       — Прости…       Реджина наконец перестала буравить её взглядом. Махнула на туалетный столик.       — Здесь ты найдёшь зубную щётку и всё, что тебе понадобится, чтобы привести себя в порядок. Не торопись. Я приготовлю перекусить, что-нибудь нежное для твоего желудка, — с этими словами она вышла из ванной комнаты и плотно закрыла за собой дверь.       Эмма глубоко вздохнула. Повернулась к зеркалу и, увидев своё отражение, вздохнула ещё раз. Паршивое зрелище, ничего не скажешь. При том, что она обладала от природы поистине уникальной способностью выглядеть хорошо. Эмме не надо было проводить долгие часы перед зеркалом, накладывая макияж или взбивая волосы. Всё происходило как-то само собой. Но последнее время Эмма всё чаще замечала, что если эта её суперспособность давала сбой, попадала она по-крупному.       Отыскав зубную щётку, она выдавила себе в рот немного зубной пасты и не без удовольствия принялась чистить зубы и язык. После ополоснула лицо и попыталась пригладить выбивающиеся из прядей волосы. В ту же секунду раздался звонок мобильного телефона. Вытащив его из кармана джинсов, она скользнула взглядом по дисплею. Звонила Мэри-Маргарет.       — Привет, — ответила она бодро.       — Привет-привет, — весело отозвалась Мэри-Маргарет. — Дэвид сказал, вы хотели, чтобы мы вечером присмотрели за Генри, да? А ещё, что ты не знаешь, придёшь ты сегодня или нет… Я просто хотела узнать, как твои дела.       Эмма улыбнулась в ответ на её материнскую заботу.       — У меня всё хорошо. Мы тут решаем кое-что… У нас есть план, но мы не хотим, чтобы Генри о нём знал, особенно, учитывая, что задействована магия.       — И это правильно, — поддержала Мэри-Маргарет. — Генри хочет позвонить вам обеим перед сном, это ничего?       — Ничего, — Эмма подняла глаза на зеркало, ещё раз пригладила волосы. — Реджина будет в восторге, а то она чуток бесится из-за того, что Генри нет рядом.       — Как она? — спросила прямо Мэри-Маргарет, не скрывая тревоги.       — Она… Она, ну, Реджина… — улыбнулась Эмма. — Она справляется. По-своему, но вполне неплохо справляется.       — Хорошо, — сказала Мэри-Маргарет. — Если что-то понадобится, дай нам знать, ладно? Мы хотим помочь по мере возможностей.       — Спасибо, я очень это ценю.       — Генри позвонит около половины девятого. Подойдёт?       — Ага. Отлично. — Эмма перестала возиться с волосами, решив, что сделала всё возможное, чтобы улучшить внешний вид, не принимая душ.       — Я люблю тебя, Эмма, — прошептала Мэри-Маргарет.       Эмма удивлённо моргнула. Мать уже говорила эти слова. И каждый раз они звучали так искренне и сердечно, что потрясали её до глубины души.       — Я… Я тоже тебя люблю… — сказала тихо она и сбросила звонок.       Когда через несколько минут Эмма вошла на кухню, она увидела, что Реджина с точностью, достойной искусного шеф-повара, нарезает непритязательный лук.       — Чем тебе не угодил несчастный? — поинтересовалась она.       — Однажды он довёл меня до слёз, — легко ответила Реджина и, развернувшись на каблуках, высыпала нарезанный лук на разогретую сковороду.       Попытка отшутиться успокаивала, но вместе с тем изумляла. В последние дни Реджина медленно оттаивала, но стена, возведённая её же стараниями между ней и всеми остальными, включая Генри, пусть и в меньшей степени, никуда не исчезла. У Реджины, конечно, было чувство юмора, но несколько тёмное, с горчинкой, и она обращалась к нему, чтобы задевать других. Эмма подозревала, что таким образом бывшая королева пыталась защититься. Она сама пользовалась этой тактикой, пока жила в системе, да и после неё тоже. Если не подпускать людей близко, не придётся скучать по ним, когда бросят тебя, причинят боль или сделают всё разом. Просто Эмма научилась контролировать себя. Она понимала, что не сможет выжить в этом мире совершенно одна, но Реджине, судя по всему, такие размышления были чужды.       — Что готовишь? — Эмма внимательно изучила ингредиенты.       — Куриный бульон со свежеиспечённым хлебом, — Реджина перемешала лук, а затем заглянула в большую кастрюлю, кипящую на этой же плите.       Эмма прыснула, о чём тут же пожалела, когда Реджина, развернувшись, вопросительно посмотрела на неё.       — Что?       — Мне нездоровится, а ты готовишь куриный бульон? — Эмма улыбнулась во все тридцать два зуба. — Миленько…       — Ни капельки не миленько, — отрезала Реджина и снова отвернулась, чтобы на этот раз перемешать содержимое кастрюли. — Тебе нужно что-нибудь лёгкое, но сытное. Не моя вина, что куриный бульон заклеймили пищей больных людей. И потом. Это настоящий бульон, а не консервированный мусор, к которому ты без сомнения привыкла.       Эмма пожала плечами.       — Никогда не пробовала его.       Реджина медленно развернулась на каблуках и неверяще уставилась на неё.       — Ты никогда, ни разу в жизни, не ела куриный бульон?       — Не… — от этого взгляда, как если бы у неё выросла вторая голова, Эмме стало неловко. — Ну, в детстве, например, само собой ни разу.       — Почему само собой? — нахмурилась Реджина и быстро добавила. — Я понимаю, тебе несладко пришлось в детстве, но наверняка какая-нибудь из приёмных семей могла позволить себе… суп?       Эмма открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла. По её лицу пробежала мрачная тень.       — Не хочу об этом говорить…       Было видно, что Реджине есть что сказать, но она после недолгих раздумий снова занялась приготовлением супа.       — Раз так, могу со всей ответственностью заявить, что это будет лучший куриный бульон, который ты когда-либо пробовала, — подытожила она самодовольно.       — Ты прекрасно готовишь. Уверена, если бы я съела галлоны супа, всё равно результат был бы тот же самый, — улыбнулась добродушно Эмма и села на барный стул у кухонного острова. — Кстати, может, поделишься с моей матерью рецептом лазаньи? По какой-то непонятной причине Дэвид продолжает нахваливать её, что делает мою жизнь просто невыносимой.       — Нет, — отрезала Реджина с лукавой улыбкой.       — Да ладно тебе, чего это нет? — вздохнула Эмма.       — Потому что не хочу, — совсем по-детски фыркнула Реджина, и Эмма невольно задалась вопросом, не от неё ли понабрался Генри.       — Реджина, — с нажимом произнесла Эмма.       Реджина, повернувшись, указала на неё деревянной ложкой.       — Каждое утро. Каждое. Божье. Утро. Я выхожу к своей машине, а там… там… птичий помёт! Каждое утро! Это началось после падения проклятия, аккурат после того, как Белоснежка по новой открыла в себе талант общаться с пернатыми. Немного подозрительно, скажу я тебе.       Эмма несколько мгновений ошарашено смотрела на неё, а потом, не сдержавшись, взорвалась хохотом. Реджина закатила глаза, покачала головой и отвернулась.       — Ты правда думаешь, что моя мать подговорила… — выдавила Эмма сквозь смех. — Подговорила птиц каждое утро гадить на твою машину? Серьёзно? Моя мать?       — Она не такая милая и невинная, какой себя выставляет, — хмыкнула Реджина. — Она рыскала в лесах, воровала, убивала… и они называют меня злой…       — То есть, по твоим словам выходит, что воришка и убийца подсылает птичек засирать твою машину?       — Да! — Реджина оглянулась через плечо. — И хватит смеяться.       Эмма закусила губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, в ответ на что Реджина снова покачала головой и стала возиться с супом.       — Как ты поменяла цвет дыма? — ни с того ни с сего спросила Эмма.       — Что? — не поняла Реджина.       — У тебя дым — фиолетовый, мой — скучный белый. Как мне заполучить, не знаю, оранжевый или какой-нибудь другой?       Реджина подарила ей нечитаемый взгляд.       — Какая же ты нелепая, — качнула головой она, проигнорировав вопрос.       — Вовсе нет! — возмутилась Эмма.       — Ещё как, — отрезала Реджина, — особенно, если судить по сегодняшнему дню.       — Ты злишься на меня? — растерялась Эмма.       Реджина молча пересыпала лук в большую кастрюлю.       — Хоспади, ты злишься, что я сделала?! — Эмма, не скрывая раздражения, сложила руки на груди.       — Что ты сделала?! — зло рассмеялась Реджина. Закрыла кастрюлю крышкой и отнесла сковороду в раковину. — Тебя тошнило, но ты не сказала. Ты рисковала своей жизнью. Могло произойти, что угодно! Я думала, у тебя слегка кружится голова, но тебя на самом деле тошнило!       Эмма уставилась ей в спину.       — Я… Прости… Я не думала, что это важно…       Бывшая королева явно не спешила поворачиваться, но тут уже не сдержалась, и Эмма увидела блестящие от подступивших слёз карие глаза.       — Ты не думала?! Ты телепортировалась, ты могла угодить в дерево, оказаться перед движущейся машиной… Ради всего святого! Почему ты ничего не сказала?!       — Хотела преуспеть! — воскликнула Эмма и вскочила с барного стула.       — Продолжая делать то, из-за чего тебя тошнило? — удивилась Реджина.       Эмма проглотила язвительный ответ, упёрла руки в бока, но уже в следующий момент опустила глаза в пол.       — Ты. Ты и твоя речь в машине. Ты сказала, что не хочешь «исследовать», — она показала воздушные кавычки, в основном для того, чтобы позлить Реджину, — нашу «ситуацию», — ещё одни кавычки, — пока я не овладею телепортацией.       Лицо Реджины разгладилось.       — Ты… не останавливалась, хотя чувствовала себя плохо, потому что хотела, чтобы… мы… — она осеклась, пытаясь подобрать подходящие слова, ведь пока выходило, что никакие «кавычки» не помогут ей произнести это вслух.       Эмма подняла голову. Кивнула.       — Да, я хочу понять, что между нами происходит, что ты чувствуешь, — из её груди вырвался вздох. — Я же понимала, ты не станешь ничего обсуждать, пока я не освою телепортацию, вот и старалась… типа… кончить.       Реджина улыбнулась.       — Кончить?       Эмма залилась румянцем и снова отвела глаза.       — Эм, да, с телепортацией… Короче, вот почему я это делала. Прости. Я до последнего не понимала, насколько мне хреново, и я просто немного переоценила себя. Надо было сказать, да, но… проехали…       — Хорошо, — ответила Реджина после небольшой паузы. — Тебе надо поесть, а потом, думаю, мы могли бы поговорить о нашей си… о нас. Согласна?       На лице Эммы расцвела широкая улыбка.       — Да, было бы неплохо, — чуть нервно кивнула она.       Реджина нерешительно улыбнулась.       — Тогда тебе лучше накрыть на стол.