i know all sorts of things i don't believe

Первое, что делает Тео, когда стая восстанавливает свой статус-кво — Лидия со Стайлзом возвращаются на восточное побережье; Лиам, Мейсон и Кори вливаются в учебу в старшей школе Бейкон; Скотт, Дерек, Малия и Арджент используют Бейкон Хиллс как основную точку поисков Монро; все поддерживают связь друг с другом через текстовые сообщения в общем чате, который актуален, может, всего десять процентов времени — это обновляет все свои старые связи со времен Ужасных Докторов. Он посещает все продуктовые магазины, заправки и закусочные в округе Бейкон, каждый раз скармливая кассирам и персоналу одну и ту же историю, объясняющую его отсутствие; больные бабушка с дедушкой и пышные похороны в конце; и говорит «спасибо» тихим и благодарным голосом в ответ на соболезнования. Он деликатно вплетает вопросы в последующие рассказы о внуках Мейси, дорогих охотничьих собаках Педро, выискивая любые намеки на Монро и ее последователей. Ничего нет — или ничего, что они заметили, во всяком случае — но Тео завлекает их так неуловимо и тонко, как только может, чтобы следить за ними, скармливая им истории о своих бывших, друзьях семьи и коллегах, описывая Монро и ее последователей в качестве основных персонажей. Сплетни и человеческий инстинкт любопытства — два самых эффективных инструмента, которые у него есть. Второе, что он делает, это находит и убеждает Арджента потратить неделю на обучение Тео всему, что касается тактики и стратегии семьи охотников. Тео знает, что, несмотря на ухищрения Монро по улучшению и адаптации методов охоты, она строит их на том, чему научил ее Джерард, а Джерард обучил этому и своего сына; Тео хотел иметь любые преимущества, какие только мог. Арджент соглашается достаточно легко; логика Тео для него очевидна. В первый день они договариваются встретиться посреди заповедника, а затем Арджент нападает из засады. Тео, бегущий на максимуме своих возможностей и пытающийся уклониться от арбалетных болтов, чтобы при этом не оказаться зажатым в кольце излучателей, выругивается; мгновенно становится ясно, что он стал слишком мягким, самодовольным, слишком привык к стае МакКолла рядом и подсознательно уверен в том, что они у него за спиной. Погоня заканчивается, когда Тео оказывается пришпиленным к дереву бедром и предплечьем, а Арджент приставляет заряженный волчьим аконитом пистолет к его лбу; Тео может чувствовать запах едкого яда даже с расстояния в четыре с хвостиком метра. Рыча, Тео обрывает его, прежде чем тот успевает что-то сказать: — Избавь меня от своего допроса... я знаю сам. Арджент смеется себе под нос и убирает оружие, подходит, чтобы вытащить арбалетные стрелы и помочь Тео освободиться. — Встретимся завтра здесь же в то же время. Но теперь Тео научен опытом: его прежние инстинкты знатно встряхнулись. Он оказывается на месте за несколько часов до встречи с Арджентом, чтобы получше познакомиться с местностью и начать продумывать свою стратегию. Он обезвреживает несколько ловушек и едва избегает попадания в одну из них, особенно хорошо замаскированную; он проходит буквально в паре сантиметров и тут же понимает ловкий маневр, когда слышит эхо от лопнувшей веревки, отдающееся по лесу. Ему удается поймать первую стрелу, рассекающую воздух, но исключительно из-за его преждевременной разведки. Несколькими часами позже Тео, потный, грязный и голодный, стоит у своего пикапа, вправляя вывихнутое запястье, и Арджент смотрит на него из собственного внедорожника. — Лучше, — просто говорит Арджент, бросая в багажник мешок, полный оружия. — Завтра в то же время. Так проходит остаток недели, Тео делает успехи, пока не оказывается вне зоны досягаемости Арджента девять раз из десяти. К концу недели у Тео сломаны пять ребер, дважды вывихнуто плечо и раздробленна левая голень. Арджент подстреливает его, пока он лежит на земле; Тео никогда не забудет это чувство, пока он смотрел на охотника, беспомощный, с остановившимся из-за аконита исцелением и пытающийся остановить черную кровь, сочащуюся из пулевого ранения в его животе. Как метод обучения — жестоко, но эффективно. Арджент помогает ему излечиться прямо там, в грязи, задирая чужую рубашку, чтобы коснуться раны огнем от зажигалки. Тео почти прикусывает язык, чтобы не закричать, и ему требуется полежать несколько минут на спине, не шевелясь, чтобы исцелиться, и Арджент спокойно сидит рядом с ним. Когда он исцеляется, то понимает, что Арджент задумчиво его осматривает. — Что? — рявкает окровавленный и раненый Тео, будучи явно не в настроении. — Ты делаешь успехи, — отвечает Арджент, поднимаясь в одно движение. — Ты усвоил все, чему я могу тебя научить. Он подает Тео руку, что тот осознает только после секундного замешательства. Когда они возвращаются к машинам, Арджент достает из своей, видимо, бездонной сумки чистую рубашку и передает ему. — Поехали со мной к Мелиссе, — говорит он Тео тоном, не терпящим возражений. — Она написала, что сделала слишком много пасты и кто-нибудь должен съесть ее. Тео, уже распланировавший остаток своей ночи — душ, краткий миг бодрствования после него и затем постель в обозримом будущем — удивляет сам себя, соглашаясь без споров. В итоге он паркуется у соседнего дома, потому что стоянка у нужного занята седаном миссис МакКолл, джипом, машиной Малии, тойотой Дерека и внедорожником Арджента. Когда миссис МакКолл открывает дверь, чтобы впустить его внутрь, в его нос ударяет запах теплой еды и стаи, и на мгновение он чувствует головокружение; говорит сам себе, что это от потери крови, и игнорирует невпечатленный смешок своего внутреннего голоса. — Тео, заходи, — рассеянно говорит миссис МакКолл, держа дверь открытой, но ее внимание сосредоточено на происходящем в гостиной, — Крис сказал, что вы тренировались, так что у тебя есть минутка на душ, прежде чем ужин будет готов. Тео кидает осуждающий взгляд на Арджента через ее плечо, и тот выглядит совершенно не раскаивающимся с легким следом от пивной пенки над его верхней губой, выходя из кухни. Слишком уставший, чтобы спорить и раздражаться из-за того, что его так нагло заманили на ужин всей стаи — на самом деле, не то чтобы он отказался, если бы знал — Тео принимает предложение и идет в душ, уже достаточно прижившись в доме МакКоллов, чтобы двигаться на автопилоте. Он возвращается и находит остальную стаю — включая шерифа и Пэрриша, которые, видимо, появились в тот момент, когда Тео был в душе, с полной коробкой канноли* из лавочки Джованни в центре — выстроившуюся вокруг гостиной и кухни с тарелками, полными пасты и чесночного хлеба. Скотт, Лиам и Кори слишком сильно увлечены своей дискуссией о тактике тренера в лакроссе, пока Дерек тихо говорит с шерифом, Пэрришем и Арджентом в столовой. Малия, Мейсон и миссис МакКолл все еще раскладывают порции на кухне, когда Тео входит, и буднично разговаривают об уроках Мейсона, коллеге миссис МакКолл и новом вкусовом изыске Малии в качестве вегетарианского супа фо; всякие простые, легкомысленные разговоры, которые обычно бывают у людей, знающих друг друга достаточно долго, чтобы делиться такими незначительными деталями. Тео достает тарелку, стараясь не прерывать их. У него не получается; миссис МакКолл мягко улыбается ему и говорит: — Он ведь тебя правда избил? Тео требуется секунда, чтобы понять, что она говорит именно с ним, а потом и что она имеет в виду этой фразой, а затем он морщится, осознавая, насколько плохо выглядит. Он кивает и только сейчас чувствует слабость в мышцах. — Это даже хорошо. Теперь у меня больше шансов... — он останавливает сам себя, не желая вплетать Монро в разговор в доме МакКолла за ужином стаи. — Теперь я больше подготовлен, — нескладно завершает он. В глазах Мелиссы есть понимание, но она не давит на него. И даже не подталкивает его на завершение мысли; она забирает его тарелку и мягко подталкивает к дивану, пиная при этом своего сына, чтобы он встал. — Сядь, пока не упал. Я помню, какой был Скотт в такие моменты до того, как поест. Она ждет, пока он полноценно падает на освободившееся место, и тогда возвращает тарелку, а после и вилку. Тео забирает приборы, немного смущенный тем, что его так бесстыдно опекают, и добавляет этот момент в список вещей, которые он никогда не испытывал до прошлой недели. Он быстро отбрасывает это ощущение, чувствуя вернувшийся с удвоенной силой аппетит от полной тарелки теплой еды. Он ест быстро, пропуская разговоры вокруг как фоновый шум, и затем ставит тарелку на кофейный столик, говоря себе, что отнесет ее на кухню через пару минут; ему просто нужно на секунду дать отдых глазам. Он просыпается через несколько часов в темной и пустой гостиной, лежа на диване, пока миссис МакКолл укрывает его одеялом. Она замечает, что он проснулся, и мягко улыбается, нежно погладив ладонью по плечу. — Засыпай обратно, на эту ночь диван весь твой. Он хочет возразить, сказать, что вполне может вернуться в свою квартиру, без проблем, но засыпает снова до того, как слова вылетают из его рта. Следующим утром он просыпается в пустом доме, на кофейном столике перед ним лежит записка, чтобы он сам нашел что-нибудь в холодильнике. Сверху на бумажке невинно лежит ключ. Пораженный противоречивыми всплесками тепла и холода от этой картины, Тео встает на ноги и направляется к двери, не обходя кухню; он складывает одеяло на диване и закрывает входную дверь ключом. Затем он нанизывает его на кольцо ключей от пикапа, после долгих раздумий, сидя в машине поодаль от дома МакКоллов. Когда он возвращается в свою квартиру, то видит маленький сверток на пороге. Тео останавливается и настороженно смотрит на него, после чего слегка толкает носком. Он приятно пахнет — как посылка, побывавшая в грузовом отсеке самолета и в машине доставки — и в целом кажется весьма безобидным, так что Тео поднимает сверток и заносит в дом. Тео нужно сделать много вещей — сбегать на патруль, проверить свои связи, купить продукты, заменить в ванной лампочку, которая перегорела три дня назад, но он был слишком ленив, чтобы сделать с этим что-нибудь, потому что для чего ему ночное зрение оборотня? — но его тело все еще ноет, и он не может найти для себя мотивацию. Очевидно, что он все еще исцеляется, его раздробленная голень и отравление аконитом испаряются как последние последствия этой недели. Вместо этого он примиряется с мыслью, что снова отправляется спать, и заказывает еду на дом, потому что наверняка проснется голодным. Неизвестный сверток на противоположном углу манит его к себе. Тео изучает его, а потом сдается, когда любопытство берет верх, и тянется за ним. На посылке нет печати округа Колумбия, но так можно сказать по упаковке, а еще Тео может чувствовать легкий запах Стайлза. Фыркая, Тео мысленно готовит себя и вытягивает коготь, разрезая сверток, а затем переворачивает его вверх дном, чтобы вытряхнуть все, что находится внутри, в другую ладонь. Это дешевая пластиковая копия Капитолия Соединенных Штатов, очевидно, купленная в аэропорту на обратном пути Стайлза в общежитие, как только он приземлился в Вашингтоне. Записки нет, но Тео она и не нужна; Стайлз готов был написать целую оду по поводу трех новых, совершенно лишних и все еще полностью пустых книжных полок Тео. Он распознал бы добрую издевку даже без почти исчезнувшего запаха озорства — едва обнаруживаемого, словно Стайлз пытался скрыть его даже от себя — и тонкого намека на мстительность. Тео пялится на нее, переворачивая в руках, слишком истощенный, чтобы разобраться в беспорядке чувств и мыслей, кружащихся в его голове. В конце концов он перестает мучить дешевую безделушку в руках и подходит к одной из книжных полок, прежде чем отговаривает сам себя, устанавливая ее с легким намеренным стуком рядом с журавликом из салфетки от пиццы, сделанным Лиамом. Затем он поднимается на второй этаж по своей непрактичной лестнице и снова засыпает.