i know all sorts of things i don't believe

На третьей неделе декабря стая МакКолла вместе с союзниками снова выходит на след Монро и ее охотников. Все начинается с охотников, которых Скотту и Шохре удалось поймать после нападения на Алека. Их оставляют на милость агента МакКолла; какое-то время они молчат, но в конце концов сдаются под давлением. Большинство их признаний и наводок на данный момент безнадежно устарели, но даже эти мелочи — лакомые кусочки, с помощью которых Тео, Арджент и союзники собирают воедино неплохую картину того, чем Монро занималась раньше. Это помогает им построить новые догадки о том, где она может быть и что может делать сейчас. Спустя пару дней, когда сломался первый охотник, другой выдал им действительно стоящую информацию: одного из поставщиков волчьего аконита Монро. Видимо, она использовала его не просто так в чистом виде, но в экспериментах. В результате ей нужен был постоянный и большой запас как обычных, так и редких видов. Этих ниточек оказалось достаточно, чтобы агент МакКолл, шериф и Арджент смогли найти всю линию ее поставок. И как только они ее находят, то начинают расставлять ловушки. — Думаю, это прогресс, — говорит Скотт Тео однажды вечером, когда они возвращаются со своей последней вылазки; охотничий отряд вместе с горсткой агентов ФБР встретили группу охотников, которая должна была забрать поставку специально выведенных луковиц волчьего аконита. Кажется, этот успех его слегка озадачил. Скотт выглядит почти очаровательно; Тео с трудом сдерживает желание улыбнуться. Он уже привык встречаться со Скоттом и остальными после их возвращения, получать актуальные новости, пока подробности в голове еще были свежи; поэтому Тео отправился к Скотту сразу же, как только тот написал, что вернулся. Он приехал как раз к тому моменту, как Скотт, Малия, Дерек и Арджент вылезали из своих машин, довольные, усталые и слегка опьяненные; Скотт обнял Малию за плечи и небрежно поцеловал ее в щеку, на что она легко рассмеялась и поцеловала его в ответ. Дерек с Арджентом только ухмыльнулись, кивнули Тео и вместе с ним пошли в дом. Теперь Скотт сидит в подушках на диване, едва ли не засыпая; он явно измучен, но это вид скорее довольной усталости, как после хорошо выполненной работы. Тео наблюдает за ним с кресла, упершись локтями в колени. Хорошее настроение Скотта передается и ему, и он чувствует, как часть напряжения из-за последних нескольких недель утекает через мышцы. Набеги (если можно их так назвать) сводили Тео с ума: тревога сворачивалась внизу живота, пока он ждал новостей, и хоть он и всеми возможными и лучшими способами защищал Бейкон Хиллс, затишья между сообщениями Скотта о начале охоты на одного из последователей Монро и об ее успешном окончании казались нескончаемой пыткой. Но Скотт с довольным видом сидит на диване, Малия в душе наверху, Дерек, Арджент и миссис МакКолл тихо разговаривают на кухне, и Тео расслабляется, чувствуя, как стая помогает ему успокоиться. Даже если это была не его стая — а после Нолана Тео поклялся себе, что никогда больше не забудет этого факта. Он отталкивает эту мысль — холодный осколок льда, который он намеренно держит под ребрами рядом с тем теплым угольком, который зажег Скотт, чтобы никогда не откинуть и не забыть. Тео фокусируется на Скотте, что немного шевелится, когда звуки душа наверху стихают. Он несколько раз моргает, потом садится, резво протирая лицо ладонями; кладет руки на колени и встает, явно собираясь пойти наверх, чтобы лечь спать вместе с Малией. Очевидно, больше ничего нового он не расскажет; Тео тоже встает, уже запуская пальцы в карманы, чтобы найти ключи от пикапа и вернуться к себе. Но Скотт резко останавливает его; он смотрит на ключи в руке Тео, нахмурившись, а потом машет рукой наверх и говорит, снова зевая: — Уже поздно, тебе лучше остаться здесь на ночь. Дерек тоже собирался, но хочет встретиться с Питером, получить больше информации о старой традиции Хейлов, о которой спрашивала Амалия, — альфа огромной стаи из Марипосы, территория которой включала значительный кусок Йосемитского национального парка. — Гостевая спальня свободна. Тео пялится на него, но Скотт, похоже, не будет уговаривать: он плетется к лестнице и громко желает спокойной ночи своей маме, Ардженту и Дереку на кухне. Тео слушает хор их ответов, все еще тупо стоя посреди гостиной с ключами в руке, не зная, как поступить. С одной стороны, мысль о ночи в доме МакКоллов кажется заманчивой — теперь, когда Скотт и остальные вернулись, дом снова наполнился теплым запахом стаи. Но с другой стороны... он мысленно касается кончиками пальцев осколка в груди, ледяного напоминания, и скрипит зубами. А потом его вдруг начинает тошнить от собственной нерешительности, и он идет наверх, в гостевую спальню. Он очень лениво просыпается следующим утром, его мысли вялые и невнятные; он оказался прав насчет того, что дом наполнился запахами стаи, и что-то в Тео завернулось в это тепло, как в одеяло. Но он слышит шаги, приближающиеся к кровати, и его инстинкты бунтуют. Всего через полсекунды он понимает, что это Лиам, чей запах перекрывается легким холодком осеннего воздуха с улицы; остальные школьники, видимо, тоже приехали к МакКоллам, утром увидев сообщение о возвращении Скотта. Видимо, кто-то еще заехал, чтобы забрать Алека, потому что Тео чувствует его запах на одежде Лиама. Тео приоткрывает один глаз, чтобы посмотреть на Лиама, который держит две чашки с кофе, по одной в каждой руке. Он подходит к кровати и садится на самый край матраса, приказывая: — Подвинься. Тео сразу не двигается, и Лиам закатывает глаза, но все равно садится дальше. Вздохнув, Тео неохотно скользит под одеялом, пока Лиам полностью не усаживается на матрас, осторожно придерживая кружки с кофе, чтобы ничего не пролилось, и прислоняется к спинке кровати. Он садится так близко, что его нога прижимается к боку Тео поверх одеяла, и протягивает чашку в правой руке; кофе, судя по запаху, слегка подслащен. Застонав, Тео высвобождает руку из-под одеяла и берет ее, но не садится, а просто ставит на живот и моргает. Лиам фыркает и делает глоток своего кофе, но ничего не говорит, просто двигается немного и при этом еще сильнее упирается ногой в бок Тео. — Сколько времени? — наконец хрипит Тео, глядя вверх и чуть вбок, на лицо Лиама. — Десятый час, — отвечает Лиам. — Мейсон с Кори внизу, пекут блинчики на целую роту солдат. Если поторопимся, тоже успеем попробовать. Тео хмыкает, соглашаясь, но не собирается вставать и просто расслабляет шею. Он почти прижимается лицом к бедру Лиама, но тот не реагирует, так что Тео тоже не подает виду; просто глубоко, ровно дышит, рассеянно разбирая различные запахи, которые он чувствует на одежде Лиама, на его коже под ней. От Лиама пахнет кофе, стиральным порошком, кустом сосны около его дома (с которым он всегда неизбежно сталкивается, садясь в машину и выходя из нее); как дешевый гель для душа, который ему нравится, и пот, его собственный запах. Он не осознает, что засыпает обратно, пока не чувствует, как Лиам хватает кружку кофе в его руке, удерживая ее — Тео едва не опрокинул ее на себя, ослабив руки. — Спасибо, — бормочет он, моргая, чтобы проснуться. На этот раз он ёрзает ногами — не думая о потере тепла у лица — пока плечами и головой не упирается в спинку кровати, все еще лежа, и прижимается боком к Лиаму. Он делает глоток кофе (ему снова кажется, что тот слегка подслащен), и чувствует, как туман в голове начинает проясняться. Они сидят в тишине несколько долгих минут, медленно опустошая чашки. Тео слышит, как внизу Мейсон и Кори возятся на кухне; первый со смехом возмущается, когда Малия крадет горсть шоколадных чипсов из его миски, а затем отвечает на какой-то комментарий Нолана. Где-то сбоку от него слышится ровный звук ножа; Арджент, думает Тео, может, режет фрукты? Оборотни они или нет, но миссис МакКолл начала настаивать на сбалансированном питании; она утверждала, что вид подростков, потребляющих так много белка и жира, причиняет боль медицинскому работнику внутри нее. Тео немного теряется, прислушиваясь к домашним звукам стаи, поэтому Лиам, нарушивший их общее молчание, немного встряхивает его. — Думаю, они скоро это сделают, — неожиданно объявляет он. Тео смотрит на него. — Сделают что? — Поймают Монро, — говорит он, стуча пальцами по кружке кофе. — Кажется, они правда близко подобрались. Он пытается говорить небрежно, безразлично, но под кожей у него вибрирует натянутое, как проволока, напряжение, которое Тео чувствует фибрами, почти чует; запах, как от оголенного провода. Тео медленно делает еще один глоток кофе и рассеянно хмыкает, неосознанно загоняя себя в ловушку и не осознавая этого, пока Лиам не поворачивается, смотря на него и больно упираясь в бок Тео коленом. — Что это значит? — требует он. Чашка кофе балансирует на его коленке, словно являясь визуальным индикатором того факта, что Тео облажался. Мысленно вздохнув, Тео протягивает руку и подтягивает колено Лиама так, чтобы оно больше не впивалось в его почку; то, что бедро Лиама в итоге оказывается поперек груди Тео, говорит он себе, чистое совпадение. — Ты прав, они близко, — соглашается Тео, меньше сосредотачиваясь на том, что говорит, чем следовало бы; отвлекает то, как его грудь с каждым вздохом все сильнее прижимается к бедру Лиама. — Достаточно близко, чтобы загнать ее в угол. Лиам хмурится, обдумывая слова Тео. — Разве это не хорошо? Тео глубоко вздыхает и вытягивает свободную руку, потирая лоб кончиками пальцев и пытаясь понять, как выразить словами тот комок страха внизу живота, который неконтролируемо сжимался с тех пор, как Монро напала на Нолана; на стаю беженцев; на Алека. И страх увеличивался с каждым охотником, которого ловили Скотт со стаей. — Смотри, — наконец говорит он. — Когда ты загоняешь дикого зверя в угол, конечно, у тебя появляется большой шанс поймать его. Но так этот зверь становится значительно опаснее. Лиам обдумывает это, прикусив нижнюю губу; Тео смотрит на это, а затем быстро отворачивается. — Ты думаешь, она собирается сделать что-то радикальное. — Я думаю, она собирается сделать что-то отчаянное, — поправляет Тео, не зная, как объяснить разницу, но понимая, что его вариант и верный, и худший одновременно. В этот раз задумчиво хмыкает Лиам. Он смотрит вверх и в сторону, взгляд устремлен куда-то вдаль; Тео ловит себя на том, что наклоняет к нему голову, изучая линию подбородка Лиама и его широкие плечи под плотной тканью рубашки. Господи, тихо ругается Тео, как только осознает свои действия, и быстро отворачивается. Лиам вскоре отвлекает его от мыслей, заговорив. Он поворачивается к Тео и слабо улыбается, доверительно, уверенно и довольно: — Думаю, мы справимся. Скотт и охотничья группа, шериф, Пэрриш, агент МакКолл. Алек, — условия Тео удовлетворили всю стаю; почти, потому что Лиам, Мейсон, Кори и Нолан постоянно жаловались, что их назвали командой школьников. Лиам колеблется, но только долю секунды. — И ты. Тео удивленно смотрит на него, и улыбка Лиама становится шире. Он слегка прижимается ногой к груди Тео, а затем поворачивается, чтобы встать и потянуться. — Поторопись, вылезай из кровати, — требует он, протягивая руку за чашкой Тео, будто собирается взять ее в заложники и таким образом заставить Тео встать. — Я хочу блинчиков. Он стоит над Тео, как какой-то сержант, пока тот не выполняет приказ и не выскальзывает из кровати. Тео выпрямляется и протягивает руку, чтобы забрать свой кофе, но Лиам отводит чашку, удерживая в стороне. Он хихикает над раздражением на лице Тео и начинает пятиться к двери, держа кофе перед собой и дразня. Тео закатывает глаза. — Ты ребенок. — Ну и что! — злорадствует Лиам. Он специально делает глоток не из своей, а из кружки Тео, и морщится от вкуса — он думает, что Тео какой-то безбожник, раз пьет кофе без сливок — но не останавливается. Тео знает, что не хочет за ним гнаться. Но в доме пахнет стаей, а он чувствует себя лучше, чем за последние несколько недель; он засыпал прошлой ночью, слушая ровные сердцебиения Скотта, Малии, миссис МакКолл и Арджента, а утром проснулся от запахов остальной стаи. Он ловит себя на мысли, что надо дать себе передышку, и поэтому бросается за Лиамом и со смехом гонится за ним вниз по лестнице и на кухню. Остальная стая уже там; они ухмыляются и вздыхают с этих выходок, или даже помогают: Малия хватает Лиама за пояс, когда он пытается проскочить мимо, и так дает Тео время, чтобы догнать и вернуть свой кофе. Лиам кричит: «Предательница!», Дерек закатывает глаза, но одной ногой отодвигает стул напротив своего места за кухонным столом. Тео садится рядом с Кори, который протягивает ему большую тарелку с беконом. Лиам занимает стул рядом с Ноланом, что в свою очередь сидит бок о бок с Алеком. Малия напротив с недвусмысленным интересом рассматривает тарелку в руках Тео. Мейсон появляется к столу, неся блюдо блинов, и Тео даже представить не мог, что у миссис МакКолл есть блюдо; Арджент идет следом с большой миской фруктового салата. Миссис МакКолл и Скотт приносят кофе, несколько пакетов апельсинового сока, кружки, и садятся последними. Когда стая в сборе, все начинают наполнять свои тарелки, передают бекон и миску с фруктовым салатом из рук в руки; слышится звон столовых приборов и легких, легких разговоров. Это хорошее утро.