Трактир "У Висельника"

— Ты не можешь ехать побыстрее? — гневно рыкнул Клифорд и от души поддал мозолистыми пятками под бока своему кентавру. — Мы, словно пьяные черепахи, тащимся уже целых четыре часа! Стареешь, друг мой сивый. Сто лет назад, я помню, мы это же расстояние преодолели всего за полтора. — Я поранил мошонку, хозяин, — плаксиво отозвался кентавр. — Наверно, случайно поцарапал о камень. И так еле ковыляю, хромая на обе ноги. — Потому что яйца свои, когда скачешь по бездорожью, надо поджимать, а не волочить по земле, — ещё более взъярился на него орк. — Бурак, из-за тебя мы опаздываем. Если мой возлюбленный Айрон прибудет в Трактир раньше нас, то он впадет в неистовую ярость. А может и вовсе уехать, меня не дождавшись… Тогда я тебе этого никогда не прощу! — Я и так тащу на себе вас, хозяин, вашу поклажу, да ещё испытываю при этом адские боли в самом интимном месте! — пытаясь вызвать жалость, продолжал стенать Бурак. — Смотри на дорогу, чтобы мы не проехали нужную развилку, — сердито отозвался Клифорд. — Какая же темень! Ни черта не видно! Измученные путники остановились, пытаясь понять, где находятся. — Давай-ка я зажгу лампу, а ты её понесешь в руке, — предложил орк. — Я не могу, хозяин… — Это ещё почему? — Мои руки заняты, ими я придерживаю свой член… — Да ты спятил?! Орк наклонился и заглянул под пузо кентавра. Так и есть, яйца кентавра по прежнему волочились по земле, а свой огромный член, находящий в состоянии эрекции, Бурак с трудом удерживал обеими руками, прижимая к подбрюшью. — Тьфу! — в сердцах плюнул Клифорд. — И когда я от тебя избавлюсь, бесполезная ты, похотливая скотина! Завтра же выгоню палкой. Отправишься на все четыре стороны. — Вы не сможете меня выгнать, — приосанившись и с достоинством расправив плечи, горделиво заявил Бурак. — Это почему же? — Потому что я служу вам с самого дня вашего рождения. И отец мой служил вашему отцу. И дед мой служил вашему деду. И прадед служил вашему прадеду. И мой прапра… — Заткнись! — бесцеремонно, теряя всякое терпение, прервал его орк. — Взгляни лучше, откуда взялася эта осина? Сто лет назад её здесь точно не было. — Надо полагать, просто выросла… Знаете ли, мой хозяин, за минувший век что только не могло приключиться. Даже изобрели этот адский интернет и мобильную связь, чтоб её! И все молодые кобылки, которых я крыл в те далекие времена, уже в пятом поколении передохли… Почти не слушая его, со стонами досады, Клифорд рылся в одном из мешков. Вскоре извлек из его недр лампу, зажег её, и высоко поднял над своей головой. Слабый луч света едва разгонял сгустившийся вокруг них невесть откуда взявшийся туман. — Так и есть, едри-дери! — разразился он неистовой бранью. — Нужную развилку у дуба мы, кажись, проехали. Слышишь, река по правую руку шумит? А реки тут и близко быть не должно. Да, чтоб тебя, слепой ты урод! Быстро закатывай свой член обратно, пока я тебе его не отгрыз, и разворачиваемся. Нам нужно поспешить. Угроза подействовала. Эрекция у Бурака резко спала и он, резво развернувшись, галопом, поднимая задними копытами клубы пыли, погнал по дороге. — Погоди! — отчаянно заорал орк, простирая ему вслед руки. — А я? Стой, тебе говорю! — То, блядь, гони, то стой! — психанул издалека кентавр. — Вы, уж, хозяин, определитесь, что именно хотите. Тяжело топая по каменистой дороге огромными ступнями, в тусклом свете мерцающего фонаря, орк вскоре догнал своего слугу. В сердцах огрев его по шее, он всерьёз обеспокоился содержимым одного из прилаженных на спину кентавра мешков. — Как там моё мясо? — озабоченно осведомился он. — Не задохнулось? Э-эй! И он увесисто хлопнул ладонью по мешковине. В ответ внутри поклажи почувствовалось слабое шевеление и послышался сдавленный стон. — Всё в порядке, — вздохнул орк с облегчением. — Не хватало мне ещё притащить на свидание труп. Угощение для моего драгоценного Айрона должно быть свежим. — А вы дадите мне потом его изнасиловать? — нерешительно вякнул Бурак, крякнув под тяжестью вновь забравшегося на его спину хозяина. — Поехали скорее, пока масло в фонаре не закончилось и хоть что-то видно. Кого тебе дать изнасиловать, тварь ты неугомонная? — Ваше угощение, хозяин. — Вот, Бурак, если ты сейчас же не замолчишь и не станешь внимательно смотреть на дорогу, то по прибытию я отправлю тебя на конюшню! Клянусь тебе в этом! — Ладно, молчу, молчу, — покорно вздохнул кентавр. — О, смотрите, хозяин, вроде там виднеется огонек! — Отлично, будем надеяться, что это и есть наш Трактир. Блядь, за море срать, я весь зад отбил об твой позвоночник, пока мы сюда добрались. В следующий раз, в самом деле, лучше пешком пойду, чем свяжусь с тобой. — И угощение для вашего Айрона сами на себе потащите, хозяин? — с мерзким смешком, ехидно осведомился Бурак. Обмозговать достойный ответ на сию дерзость Клифорд не успел. Дойдя до развилки, они повернули в нужную сторону, и, миновав древний необъятный дуб с раскидистой кроной, помчались по земляной дороге. Бодро галопируя, так и они ворвались в ворота Трактира. Орк лишь в последний момент увернулся от качавшейся на цепях вывески. Может быть кому-нибудь это место и показалось бы странным и мрачноватым, но только не нашему орку. Ведь именно здесь он в последние годы своей тысячелетней жизни проводил самые счастливые часы. И сейчас, в канун свидания с возлюбленным Айроном, сердце его колотилось настолько гулко, что, казалось, было готово проломить грудную клетку, а к горлу от волнения подкатывал вызывающий спазмы ком. Да что же это такое, а? Невероятное количество лет пролетело с того дня, как они познакомились, но чувства орка к прекрасному вампиру нисколько не притупились, его страсть не угасла, и он был готов на всё, лишь бы их встреча состоялась вновь. Клифорд спешился, и вместе со слугой ступил на крытое навесом крыльцо. Распахнув дверь настежь, орк остановился у порога, обозревая большой зал, освещённый свечами, стоявшими на длинных столах. Хозяин трактира — высоченный детина с рыжей бородой, заплетенной в косу, сумрачно кивнул гостям, узнавая орка. Подойдя к стойке, зеленокожий, не тратясь на слова, в качестве оплаты за ранее забронированный номер высыпал из кожаного кошеля на медное блюдце пару обручальных колец и несколько золотых зубных коронок. Трактирщик, не споря с оплатой, сгрёб ладонью плату в фартук и кивнул на лестницу, ведущую на второй этаж. В Трактире каждый обслуживал себя сам. После этого они поднялись по скрипучей лестнице и, наконец, оказались в просторной комнате, обставленной вполне удобной, но несколько громоздкой мебелью. Клифорд осмотрелся, убедившись, что со времени его прошлого посещения тут почти ничего не изменилось, разве что только, может, сменили простыни, да добавили чучел на стены. С гордостью он подумал, что этот люкс, предназначающихся для новобрачных, являлся самым приличным из всех имеющихся в Трактире. И именно здесь уже несколько сотен лет он имел честь встречаться со своим любовником. Не желая терять ни минуты, он принялся энергично разгружать Бурака. — Так, — бормотал орк себе под нос. — Саквояж с реквизитом сюда, а угощение пусть пока полежит в том углу. Он свалил с кентавра мешок с едой и отпихнул ногой в сторону. Из него вновь послышался душераздирающий стон, но Клифорд не беспокоился. Жратва была им надежно и собственноручно связана, а вставленный в рот кляп уж точно не затруднял дыхания. — Всё! — Клифорд впечатался пятой точкой в одно из кресел и со стоном блаженства вытянул босые ноги, а потом обратился к кентавру. — И не смей тут пердеть! Попробуй только испортить воздух! — Но я, как раз, сейчас захотел… — вновь заныл Бурак. — Иначе сразу выпровожу тебя на конюшню, — самодовольно потягиваясь и почёсывая крепкий пресс, пригрозил орк. — Будешь там овес жрать и трахать кобылиц. — Вот нету сил моих терпеть все эти издевательства, хозяин! — с горечью отозвался Бурак. — Я пожалуюсь на вас в Общество защиты кентавров от жестокого обращения. Мне, бедному, уже, выходит, даже пёрднуть нельзя! — Нельзя. Ты уж определись, кто ты на самом деле! Если уж — конь, так и катись тогда к лошадям, к едрене фене. А если считаешь себя человекоподобным существом, достойным присутствовать среди нас на равных, тогда и веди себя по-человечески, старайся сдерживать естественные потребности своего организма. Не испражняйся на пол, не пускай газы, и не тряси без дела половым органом. Я понимаю, что тебя сильно возбудила мысль о том, что мы потом, после пиршества, — может быть! — отдадим тебе на растерзание останки с барского стола. Но всё равно, ты должен вести себя благородно, скромно, держаться в стороне и контролировать свои эмоции. Разве не так? — Да, да, всё так, — получив словесную выволочку, вяло согласился Бурак и с унылым видом свесил голову. — Я буду стараться, хозяин. — Лучше скажи мне, мой преданный друг, как я выгляжу? — орк, решив, что вполне поставил своего слугу на место, тут же резко сменил тему беседы. — Великолепно. Ик. Лучше не бывает. Ик. — Что это ты икаешь? — Да потому, что вы велели мне вести себя скромно и благородно, но я еле сдерживаюсь. Ик. Вот газики и прут наружу через глотку. Ик. Ик. — Черт с тобой, — сердито нахмурившись, Клифорд вскочил с места и приоткрыл окошко. — Давай, я устроил сквозняк. И за что мне такое наказание! Чтобы не дышать густым ароматом с оттенком конского навоза, он почти прилип к отмытому до блеска стеклу оконной рамы и принялся пристально разглядывать своё отражение, с растущим беспокойством пытаясь оценить собственную внешность. Наш орк был высок, ростом под два метра, и весьма плечист. Как и все представители расы зеленокожих, он имел крупную голову тыквообразной формы. Жиденькие пряди волос на макушке Клифорд тщательно собрал в хвост, подбрив виски и полагая, что так в глазах своего любовника он будет выглядеть более брутально. Лицо его, конечно, нельзя было посчитать симпатичным. А если судить честно, Клифорд был устрашающе безобразен. Кожа на его физиономии, как и на всем теле имела зеленоватый оттенок, и по ней за последние годы в изобилии разрослись крупные шишки. На низко сидевшем лбу выпирали надбровные дуги, нос сплюснут, что было характерным для всех орков, а широкий рот никак не красили тонкие губы. Нижняя челюсть орка агрессивно выдавалась вперед, заметно преобладая над верхней. Впрочем, о здоровье и молодости Клифорда говорили его горделиво-прямая осанка и безупречной белизны клыки. Раскосые желтоватые глаза орка смотрели дерзко, взгляд его дразнил, а голос имел вполне приятный, хрипловатый тембр. В целом он представлял собой великолепный экземпляр чистокровного и породистого представителя своей расы — огромный, сильный и волосатый самец, принадлежащий к самому древнему и уважаемому клану — людоедов. — Я уже всё, хозяин, проперделся, — торжественно оповестил Клифорда его слуга. — Отлично. Пусть тогда окно пока останется открытым, так скорее вонь выветрится, — одобрительно кивнул орк и нетерпеливо воскликнул. — Да где же он? Неужели снова кинул, ебаный кровосос? О, Бурак, если Айрон не приедет, я этого не вынесу, я повешусь… — Если прикажете, то могу послужить вам вместо табуретки, — услужливо поддакнул кентавр. — Но, погодите, не спешите. Он уже здесь, объявится с минуты на минуту, я это чувствую. И Бурак шумно втянул в себя воздух широкими ноздрями. — Да ладно! — тут же переполошился Клифорд и возбужденно заметался по комнате, хаотично передвигая с места на место мебель. — Надо срочно камин разжечь. И свечи запалить. Где огниво? Тащи сюда мои вещи. Так, подай сюда вон тот саквояж. Стели на стол скатерть. Убери этот коврик, нах, чтобы мы его не испортили. Давай, покрути хвостом, так скорее проветрится. Тем временем бесформенная масса, находящаяся в мешке, небрежно отброшенном в дальний угол, вновь зашевелилась и оттуда раздался надрывный стон. Но никто из присутствующих не соизволил обратить на это ни малейшего внимания.