Трактир "У Висельника"

Распахнув дверь, молодой орк, воинственно выпятив клыки и потрясая топором, сразу же поумерил пыл и выдохнул с разочарованием, так как не узрел перед собой ни враждебной орды, ни нашествия чудовищ. А жаль — Клифорд был вовсе не против продемонстрировать любовнику свою боевую мощь. Но, увы, на пороге стоял всего лишь помощник Трактирщика, стройный, ладный юноша по имени Серафим. В руках он держал большой поднос. — Что надо? — недовольно гаркнул Клиф, раздосадованный тем, что ему помешали обхаживать и развлекать Айрона. — Ваша посуда для сервировки стола, — мелодичным голосом произнес Серафим. — Ого! — искренне восхитился орк, разглядывая шатена. Не пропустил ни длинную косу, усыпанную бусинами, ни радужное перышко, заткнутое за левое ухо, ни открытый плоский живот с камешком в пупке. — Вот это сервис! А как, прости, ты догадался, что нам она нужна? Серафим, не выпуская тяжеленный поднос, умудрился пожать плечами: — Таково уж это место. Стоить только постояльцу подумать — и любое пожелание, в пределах разумного, конечно, тут же исполнится. Мы заботимся о своих гостях, тем более, если это — наши постоянные клиенты. — проворковал юноша. — Шикарно! Так. Я надеюсь, эти чашки и плошки не серебряные? Видишь ли, Серафим, мой гость на дух не переносит серебро. — Мы отлично помним об этом, — прислужник взмахнул длиннющими ресницами, пряча ироничный взгляд. — Нет, она сделана из иного металла. Орк окинул похотливым взглядом стройную фигурку молодого парня, инстинктивно облизнув при этом губы, и снисходительно кивнул. — Можешь идти. И передай Трактирщику, что я очень доволен обслуживанием. Кстати, здесь ранее вроде хозяйствовал какой-то мужик с черной бородой, а тут я мельком видел рыжего? Он что, сходил в салон и сменил имидж? — Нет, это уже другой, — Серафим скрыл короткий вздох, перешагнув порог. — А, так они тут у вас работают вахтовым методом, по очереди? — Примерно так, — передав поднос через порог, Серафим с достоинством отвесил поклон. — Приятного отдыха, Клифорд, вам и всей вашей компании, — пожелал напоследок. — И будьте добры проследить за тем, чтобы кентавр потише топал копытами. Видите ли, гостям, сидящим внизу в зале, с потолка в тарелки штукатурка сыпется… — Конечно, конечно, без проблем! — орк поспешно захлопнул дверь и гневно рыкнул в сторону своего слуги. — Слышал, ты, скотина, что сказали? Жалуются на тебя! Или ты хочешь, чтобы нас внесли в черный список? Еще раз топнешь хоть одним копытом, и я оторву тебе все четыре ноги! Понял? Бурак, который до сих пор притворялся спящим, еще плотнее забился в угол, прикидываясь и вовсе мертвым, для надежности прикрыв башку еще и второй передней ногой. Клиф тут же позабыл про него и с торжествующей улыбкой обернулся к своему обожаемому Айрону. — Вот, дорогой, нам сервиз подогнали! — хвастливо заявил он. — Все, как ты хотел. Знаешь ли, в этом чудесном местечке очень внимательно относятся к посетителям. Разумеется, я никогда не стану приглашать тебя на свидание в какую-нибудь захудалую харчевню, где плюют на гостей. Здесь все по высшему разряду! Однако, вопреки ожиданием, вампирчик по этому поводу не выразил ни малейшей радости. Наоборот, настроение его, казалось, резко упало. Он сидел, уставившись в одну точку перед собой и поджав изящные очерченные губы в тонкую линию. — Что не так? — невольно психанул Клифорд, с грохотом водрузив поднос на стол. — Чем я тебе опять не угодил? — Ты флиртовал с ним! — вдруг набросился на него с бранью Айрон. — Шары к нему подкатывал. На крылатеньких потянуло, чертов извращенец? Или на камешек в его пупке запал? Я же слышал, каким умильным голоском ты с ним разговаривал, похотливое ты чудовище! Признавайся, он тебе нравится? — Да ты с ума сошел! — оскорблено вскричал Клифорд. — Это же — прислуга! И, потом, Серафим никогда не заводит шашни с клиентами! — То есть, этот вопрос вы с ним обсуждали, — обреченно кивнул Айрон. — Ты уже ранее пробивал почву на данный счет, а он отказал тебе, и ты до сих пор пускаешь слюни! — Да все не так, Айри! Он, в самом деле, милый и услужливый. Это входит в его обязанности. Или же я должен был ему нагрубить? — Нет, ты разговаривал с ним с особенной нежностью, с которой порой обращаешься ко мне, — со слезами в голосе продолжал настаивать Айрон. — Я же слышал! Ты влюблен в него! Наверняка и приезжаешь сюда ради него, а меня приглашаешь просто для повода. — Вот какой же у тебя мерзкий характер! — еще пуще вознегодовал в ответ орк. — Все, вроде, хорошо, так тебе обязательно надо закатить скандал на ровном месте! Я не удивляюсь, что ты расстался со своим вампиром. Уверен, что это он дал тебе заслуженного пинка под зад, а вовсе не ты от него ушел! — Все! — смертельно побледнев, вампирчик опрометью бросился к дверям. — Где мой плащ? Я ухожу, навсегда. Наша встреча была ошибкой, Клифорд. Не ищи меня и смс-ки не шли. Я немедленно заблокирую тебя во всех соцсетях. — Так у меня нету мобилы, и я не пользуюсь интернетом! — примирительно произнес Клифорд, решительно преграждая любовнику путь. — Айри, хватит. У тебя очень низкая самооценка. Ты несчастен, потому что тебе не удается завести постоянные отношения. Сказываются душевная пустота и сексуальный голод. Уверяю тебя, что не нужно так ревновать. Мне, в самом деле, нравятся многие, но влюблен-то я именно в тебя! И живу, словно в бреду, от встречи до встречи. Ты же знаешь это! И он заключил Айрона в объятия, нежно поглаживая его по спине широкой мозолистой ладонью. Тот, жалобно всхлипывая, приник к его плечу, ответив на теплую ласку, а потом с удрученным видом вернулся на диван. — Так и я тоже… — страдальчески признался он. — Не перестаю думать о тебе ни на миг в течении каждого года, что мы в разлуке. Страдаю, когда лежу один в своем холодном и пустом гробу, ночами не сплю. Стремлюсь к тебе всем сердцем. С одной стороны, хорошо, что ты решился на развод с Эсмеральдой, а с другой, где гарантии, что ты не пустишься после во все тяжкие и не заведешь себе любовника своей расы? — Если бы хотел — давно уже завел, — коротко ответил ему Клифорд и перевел разговор в другое русло. — Так. Раз нам принесли посуду, то ее нужно применить по назначению. Я, пожалуй, положу себе ножку. Тебе еще подлить? — Половину бокальчика, — слабым голоском согласился Айрон, передавая ему чашу. — Не хочу сегодня сильно напиваться. Клифорд мастерским ударом разрубил человеку коленный сустав, отсекая половину ноги, и ловко наполнил бокал кровью. После этого любовники чинно пересели за стол. На этот раз орк вкушал пищу цивилизованно, из тарелки, с помощью вилки и ножа. Жмурясь от удовольствия, он отрезал от отрубленной ноги маленькие кусочки, клал себе в рот и блаженно смаковал. — Хватит уже перетирать всю эту бытовуху, давай поговорим о чем-нибудь более возвышенном, — предложил Айрон. — Давай! — охотно согласился орк, глотая очередной кусок человеческой плоти. — Самый высокий человек, которого я съел, был китайцем… — О, демоны-кровопийцы, — закатив глаза, застонал вампир. — Да я не об этом. Думал, что мы заведем разговор о музыке, театре, произведениях искусства! — Видишь ли, милый, в лес, где я живу, ни театр, ни кино не приезжают. А если выставки проводятся, то только черепов… — У творческих людей очень вкусная кровь, конечно, при условии, если они не бухают! — не слушая его, упоенно продолжал Айрон. — Если ты о людях творческих, то таких нет, чтобы совсем не бухали, — со знанием вопроса, уверенно возразил Клиф. — Почти все они пьют, словно свиньи. Однако, посмотри, что интересно. Люди каким-то образом додумались сами себя метить посредством татуировок! Я вот и ранее знал, что нельзя есть тех, которые имеют татуировки с изображением паутин и пауков. Эта метка обозначает наркоманов. А вот такого, кто нанес себе свастику в знак здорового образа жизни, признаться, встречаю впервые. — Наверно, это очень редкий подвид, — согласился Айрон. — Остается лишь поражаться, до чего люди глупы и несовершенны. Сами ставят на себе клеймо, по которому мы можем их выбирать. — Иногда мне даже кажется, что они имеют разум и душу, — продолжал свои рассуждения орк. — Вот, например, данный экземпляр. Когда я захватил его и приволок в свое логово, он так рыдал, умолял меня его отпустить. Обещал за свое освобождение отдать эти, как их… Биткойны. Что за хрень такая, ты не знаешь? Может быть, это отборное мясо особого сорта? — Биткойны — это ничего, всего лишь одна из иллюзий, которыми заражен человеческий род, — усмехнулся Айрон. — Я ведь немало общался с людьми. Они, когда их укусишь, не сразу впадают в кому. Некоторые довольно долго после этого находятся в сознании. И что же я узнал? Люди, на самом деле, ни на что не способны. Ни на малейшие примитивные действия, ни на мозговую активность. Да, они много говорят, но не понимают смысла собственных слов, а уж, тем более, не могут доносить их содержание до собеседника. Такое ощущение, будто они бессознательно повторяют друг за другом ранее заученные слова. Они, конечно, будто бы пытаются развиваться, но те слабые потуги направлены на обеспечение их телам абсолютного безделья, и от этого все без исключения человеческие подвиды неуклонно деградируют. Все, что их на данный момент интересует, так это еда и созданные с помощью интернета виртуальные миры. И все. Евро, биткойны и вся остальная валюта — это всего лишь придуманные ими способы обмена, не имеющие никакого реального веса. В общем, человеки в современном мире годятся лишь на кровь и еду, и то, далеко не все из них, так как основной их целью кажется намеренное сведение самих себя раньше срока в могилу. — Какой же ты умный! — восхитился орк. — Так длинно и запутанно говоришь. Я почти ничего не понял, но с тем, что людишки годятся только на еду, полностью согласен. А я все, признаться, не на шутку опасался, что ты в одну прекрасную ночь укусишь в шею какого-нибудь человека, да и влюбишься в него, тобой же обращенного! — застенчиво признался Клифорд. — Эти мысли доставили мне не мало горестных часов. — Никогда! — твердо заверил его вампирчик. — Я ведь, отнюдь, не людофил, а убежденный орколюб. Со своими у меня, увы, отношения тоже не складываются. Ведь многие вампиры по своей сути очень вялые и пассивные. Любят одиночество, медитации и оживляются только, когда наступает жажда. Секс их не интересует. Я немного другой, поэтому мне сложно в мире вампиров. В тебе я нашел свою совершенную половинку. Ты — живой, заряжаешь меня энергией. И, одновременно, кровь твоя для меня несъедобна. И я постоянно хочу тебя, ни одно существо не возбуждает меня, как ты. Щеки его уже вновь полыхали румянцем, а взгляд синих глаз игриво заискрился. Он ловко перепорхнул со стула на колени к любовнику и удобно расположился лицом к нему, сжав коленками мощные бедра орка. — Наконец-то, вроде, созрел, — довольно усмехнувшись, пробормотал себе под нос Клифорд. — А то я уж думал, что так и уйду, кочан не попарив. — Что ты там шепчешь, любимый? — Люблю, говорю, тебя больше, чем печень младенца! — Ага, зашевелились! — буркнул из своего угла кентавр. А мужественный орк и прекрасный вампир, постанывая от удовольствия, потянулись друг к другу и смачно поцеловались, и клыки их, столкнувшись друг с другом, издали звук, как звон соприкоснувшихся хрустальных бокалов. В это время весь Трактир завибрировал и загудел, мелко сотрясаясь. Стены, полы, потолки — все заходило ходуном. На столе даже посуда начала подпрыгивать. А потом, спустя несколько минут, все также резко прекратилось, как и началось, завершившись гулким хлопком, от которого у них в номере чуть стекла не повылетали. — Что это было? — оцепенев от страха, пробормотал Айрон, вцепившись бескровными пальцами в руку орка. — Кажется, это из тринадцатого номера... Ничего себе — народ трахается! — потрясенно покачал головой Клифорд. — Во дают... Мне бы так!