Трактир "У Висельника"

Невыносимо-яростное сияние заливало всё вокруг недолго, сдувшись так же молниеносно, как и появилось. Здание немного тряхнуло, подземный гул смолк, раскатившись напоследок увесистым рыком. Мартин ещё немного постоял, зажмурившись, пережидая, когда перестанут мелькать под веками разноцветные шары и молнии и, наконец, тихонько приоткрыл глаз. Икнул, и тут же зажмурился ещё плотнее, надеясь, что внимательный взгляд ему только примерещился. — Малыш, а может объяснишь мне, что это за вселенский пи*дец сейчас в гости заходил, а я о нём ни сном, ни духом? — прогудел ему прямо в грудину замерший демон. — А.а.а… ах, это… А давай ты не будешь спрашивать, а я за это всё-всё сам расскажу, а? — приблизив лицо вплотную, Мартин скосил от усердия глаза, пытаясь одновременно заглянуть в оба демонских глаза и, как ему казалось, провокационно облизнул нижнюю губку. — М-да? Тогда начни, пожалуйста, свой рассказ с адской пантеры в боевой ипостаси, которая воткнула когти мне в плечи, отчего я чувствую себя немного… хм… неуютно? — глядя мимо Мартина, спокойно поинтересовался Рраух. — Ой… — Что значит «Ой», малыш? Эта киска тебе знакома или нет? — зазвеневшее напряжение в голосе демона можно было потрогать, а мгновенно изменившийся взгляд приобрёл точность лазерного прицела. Жилистые руки моментально сгребли поближе хрупкое человеческое тельце, пытаясь укрыть его в своих объятиях. — Знакома, конечно знакома! — вспыхнувший щеками, придушенно хрипнул Мартин, отцепил пальчики от могучей шеи рогатика и кое-как отжался от груди демона. — Ой, Арми, а чего это ты такой… военизированный? — изумлённо распахнул глаза студент, вывернувшись в поясе и жадно разглядывая боевую ипостась своего фамильяра. — Я не Арми, я Амброзий, — вяло огрызнулся Кот, втягивая когти в подушечки лап и стекая на кровать. — Боюсь представить, какой из тебя студент-медик, если ты одно моё имя никак запомнить не можешь, — ворчливо буркнул он, осторожно отползая поближе к стене на подрагивающих лапах. — Не будь занудой, Арми, — легкомысленно отмахнулся Мартин, — ну не идёт тебе такое громоздкое имя, да и не нравится оно мне. И кто только назвал тебя так? — Угадай с трёх раз, — усмехнулся Кот, и тут же болезненно сморщил бархатный нос. — Хочешь сказать, это Я тебя так обозвал?! Ну и высокомерной же скотиной я был, — сокрушенно помотал лохматой головой Мартин. — Погоди, а чего это ты так не здоровски выглядишь? При всей такой-эдакой силище и доспехах, мне кажется, или тебе на самом деле хреново? — Не… кажется… — бессильно скрутился Кот, вздрагивая и теряя при этом новоявленную броню. Во все стороны из вновь мягкой шерсти торчали радужные осколки, превращая черную пантеру в весёленькой расцветки дикобраза. В пламени единственной свечи все они радостно переливались, вспыхивая сразу в нескольких осколках одновременно. Крови не было, но почему-то именно этот факт заставлял сердце тревожно биться в предчувствии очередного звездеца, потому что если с простыми ранами Мартин прекрасно знал, что нужно делать, то как исправлять раны магические, даже не представлял. — Ррау, это Арми, он мой фамильяр, как оказалось, а я этот… как его там… некрос. Какой-то. Говорят, раньше сильно могучий был, только я этого не помню. И это, пожалуй, к лучшему, потому что я-прежний был таким придурком, что грохнул сам себя, представляешь? Но это ерунда, сейчас важнее другое. Скажи, ты сможешь помочь Арми? Ну пожалуйста, свет мой, помоги, ему же больно! — трогательно собрав бровки домиком и прижав ладошки к груди, Мартин умоляюще заглядывал демону в глаза. — Не мельтеши, мелкий, сейчас всё исправим. Уж свою-то магию я всегда узнаю. Если Рраух чего и не понимал, то умело это скрывал, внешне оставаясь невозмутимым. Это помогало выживать на адских территориях и не раз выручало в Поединках, которые являлись неотъемлемой частью его жизни под Кровавыми небесами далёкой родины. Наверное, он всё же и впрямь был бракованным демоном, как не раз бросал ему в лицо старший брат по отцу, красавец Ийрнерхт, законный наследник Дома Алого Пламени, раз не находил никакого удовольствия в обычных для других адских забавах. Нет, по молодости, пока ему не исполнилась пара-тройка тысячелетий, приходилось постоянно буквально из шкуры вон лезть, чтоб доказать всем на свете, а особенно отцу и старшему брату, что он достойный сын своего отца и тоже имеет право на титул. А потом… Остыл. Стало как-то абсолютно всё равно и он отошел в сторону, официально признав за братом право быть Наследником. Думал, отец отречётся от непутёвого незаконного отпрыска и отправит куда подальше с глаз долой. А получилось нечто невероятное. Отец не только громогласно признал его сыном, но и выделил ему в приданое целый мир. Вот когда в глазах Ийрнерхта Рраух увидел настоящую, неподдельную ненависть. Брат решил, что с его стороны это был такой заранее продуманный ход настоящего Магистра: сильного, хитрого, готового пойти на всё для достижения своих целей, и Рраух понял, что примирение невозможно. С одной стороны обидно было, что его неправильно поняли, но зато когда пришло осознание, что он теперь… свободен, накатила настоящая эйфория. В Анклаве Адских миров быть по-настоящему свободным мог только очень сильный… нет, сильнейший демон. Он разом встал почти на одну ступень с отцом, получив бонусом нескончаемую магическую подпитку от своего собственного мира. По сути, он стал богом для его обитателей. Сбежав в свой личный отнорок, Рраух хотел бы на долгие тысячелетия и думать забыть про оставшуюся родню, да вот она про него забывать не пожелала. Время от времени он вынужден был возвращаться под крыло отца, который с завидным постоянством выдёргивал его из дома, давая с каждым разом всё более сложные задания, мотивируя это тем, что Рраух не Наследник, так что в случае чего Дом Алого Пламени вполне спокойно переживёт его потерю. Братик при этом, стоя справа от трона отца, чуть от счастья не лопался, многозначительно (ну, как ему казалось), поглядывая на Ррауха сверху вниз. И Рраух вечно шел и выполнял новую задачу в кратчайшие сроки, стремясь лишь побыстрее отчитаться перед Люцифером и нырнуть домой, отдохнуть и подпитаться силой. Уходя, он всегда чувствовал спиной внимательный взгляд отца, в котором отчётливо сквозило… любопытство? Но каждый раз, отдыхая после трудов праведных, а точнее — приходя в себя после смертельных опасностей, из которых ему каким-то чудом вновь и вновь удавалось вывернуться, он убеждал себя, что отцово любопытство ему просто примерещилось. А потом случился Мартин. Да, да, именно случился, вы не ослышались. А как ещё можно было назвать это невероятное недоразумение с синим взглядом, которое сумело притянуть себе по контракту настоящего Высшего Демона? Настоящее недоразумение. Обычно ведь в пентаграмму к человечкам только чертей да бесов притянуть могло. Но, раз Мартин оказался не простым человеком, а магом-некросом, да ещё и сильнейшим, тогда понятно, отчего у Ррауха не получилось вырваться. Это теперь его от парнишки и с помощью отца-Люцифера не оторвать, но ведь и сразу что-то удержало демона в ловушке помимо пентаграммы. Да так, что он и половину контракта не услышал, настолько размечтался. — Не мельтеши, мелкий. Уж свою-то магию я всегда узнаю, — услышал собственный голос Рраух и встрепенулся. — Сейчас поможем твоей киске. Осторожно проводя когтистой лапой над сверкающими осколками магии, впившейся в шкуру несчастного кота, демон тихонько загудел, зовя часть себя вернуться к нему. Амброзий вздохнул, зябко поводя плечами, открыл медовые глазищи, лизнул в нос наклонившегося к нему Ррауха, и свернулся клубочком, мгновенно засыпая. Из его шкуры пропали разноцветные остатки взорвавшейся сферы и кота попустило. — Постояльцы, вы едва не разрушили не только Трактир, но и всё Междумирье! — звонкий возмущённый голос Серафима аж зазвенел в ушах. — Тихо ты, птиц звонкодырый! Чего разорался! — шепотом возмутился Мартин. — Не видишь, у меня кот спит! — И что? Вы ради этого едва Междумирье не развалили?! — сбавив тон голоса, упёр руки в боки Серафим и нахмурился. — Да с чего бы! Просто у нас форс-мажорные обстоятельства получились, — остывая, смущённо буркнул Мартин. — Мы… это… никого не хотели беспокоить, ну и… вот. Я не хотел, правда! Я только одним пальчиком дотронулся, а оно возьми и взорвись тут всё… Ну, я время-то и остановил. А Арми заговорил. Представляешь?! Со мной кот заговорил! — Вообще-то, представляю. Но почему Арми? Кота ведь Амброзий зовут, — явно успокаиваясь, удивлённо приподнял левую бровку Серафим. — А, ты об этом. Не подходит ему такое громоздкое имечко, вот я и сократил, — легкомысленно махнул тонкой кистью студент. — Ты слушай, не отвлекайся, пока я подробности не забыл. — О, так ты вспомнил, кто ты? — взгляд Серафима стал острым, внимательным. — Я и не забывал, — передёрнул плечами Мартин, сгоняя со спины целую толпу оголтело проскакавших там мурашек. С чего бы? — Всё-всё помнишь? — настаивая, прищурился недоптиц. — Э-э… Ты это сейчас о чём? — попятился Мартин, вплотную притираясь к демону, словно ища защиты. Рраух молча обнял со спины парнишку и поверх лохматой макушки прицельно взглянул на Серафима. «Вот только посмей обидеть» — так явственно горело во взоре демона, что Серафим моргнул и машинально отступил на шаг назад. — Да не собирался я его обижать, с чего вы взяли-то? Просто странным показалось, что парень вдруг вспомнил себя прежнего, не может этого быть. — С чего бы? — мгновенно насторожился Рраух. — Ты что-то знаешь? — Знаю. Да ты бы и сам после додумался до разгадки, тебе всего лишь времени не хватило. Помнишь, когда ты убил парня, ты что сделал? — будто подталкивая демона к чему-то, Серафим настойчиво заглядывал ему в глаза. — Ну же, вспоминай! Рраух, словно в прострации, притиснул хрупкое тельце поближе к себе с такой силой, будто собирался спрятать его за грудиной. На мгновенье мелькнула мысль, что это было бы лучшим решением в его ситуации, чтобы всегда быть уверенным, что больше никто не сможет навредить Мартину. А потому с изумлением почувствовал на своей напрягшейся руке узкую ладонь, которая молча делилась теплом, тихонько поглаживая вздувшиеся вены кончиками пальцев. — Прости меня, Кроха, — благодарно выдохнул в порозовевшее ушко Рраух, и поднял взгляд на Серафима. — Я влил ему в рот свою кровь, чтобы восстановить изломанное тело. Ты ведь об этом хотел напомнить? Значит, всему виной моя кровь? — Да, я об этом, и нет, ты не виноват. У парня вдребезги был разбит затылок, так что часть мозга вылетела. Помнишь, его в такую дугу скрутило, что он пятками макушку доставал, так у него вся ступня измазана мозгами оказалась. Так что личность мага-некроса тупо… вылетела. Уверяю, это даже к лучшему, потому что там такой негодяй сидел, что от него даже демона бы передёрнуло. Зато вся сила мага никуда не делась, поэтому не советую отпускать парнишку от себя дальше, чем на расстояние вытянутой руки, иначе он сам себя моментом угробит, по незнанию. Тебе ведь не всё равно, жив он или снова помрёт, я правильно понял? — Да я его вообще теперь никуда не отпущу! Его же сейчас любая курица лапами загребёт! — яростно сверкнув глазами, Рраух развернул парнишку к себе лицом. — Кроха, ты согласен выйти за меня замуж? Прости, что без торжественности, но после бракосочетания ты будешь охраняться моей магией, даже если меня не окажется поблизости. Соглашайся, малыш, я просто не перенесу твоей смерти! Я… Я так люблю тебя, Мартин! И вот, смотри, что у меня есть для тебя, — не глядя сунув лапу в подпространственный мешок за плечом, Рраух торжественно достал оттуда небольшой бархатный кисет глубокого алого цвета и опустился на одно колено, протягивая его ошалевшему студенту. — Ррау… т-ты… меня л-любишь? — казалось, из всего горячечного объяснения демона он услышал лишь это. — Правда любишь? — Да, мой свет, я люблю тебя. Ты единственный, кто нужен мне на всю Вечность. Только ради тебя бьются оба моих сердца, они — твои, любимый. Ты окажешь мне честь стать моим мужем? — на огромной ладони демона вспыхнул кусочком пламени и рассыпался на искры великолепный камень в простенькой оправе невзрачного кольца. — Ррау, мой Рраух, любовь моя невозможная, я твой. Мне теперь кажется, что я всегда был только твоим, ждал только тебя, никто другой мне никогда не будет нужен, — Мартин, словно слепой, гладил кончиками пальцев широкие надбровные дуги, высокие скулы, гордый профиль, нежно выгнутую луку верхней губы, спускаясь на крупную нижнюю. — Кроха моя, свет души моей, Мартин! — обхватив парнишку под коленями, демон легко вскочил на ноги и невесомо закружил по комнате. — Клянусь, ты никогда не пожалеешь, что выбрал меня! — Ррау, а ты теперь заберёшь меня в Ад? Живьём? — обхватив руками крепкую шею демона, смущённо, но с неподдельным интересом шепнул на ушко Мартин. — А ты хотел бы? — резко остановив кружение, Рраух откинул голову назад, заглядывая жениху в глаза. — Ну, ты ведь не сможешь жить у меня, нас тогда обоих сожгут на костре. — Мы, конечно, можем и в Ад заглянуть, я бы тебя с папой и братом познакомил, но всё же лучше сразу домой. А лет через тысячу, когда ты силами магии снова научишься управлять, вот тогда можно будет и родственничков навестить, — хитро прищурив глаз, демон осторожно шагнул к кровати и присел на краешек. — Ну, домой, так домой, тебе виднее, — философски пожал плечами Мартин. — Вот только боюсь тебя разочаровать, но люди не живут по тысяче лет, максимум до ста, да и то вряд ли. — Ха! Люди, может и не живут, а вот маги, получившие демонскую кровь — ещё как! — счастливо рассмеялся Рраух и внезапно подумал, что впервые это делает — смеётся от счастья. — Ой, Ррау, а как же Арми? Ему тоже придётся жить в Аду, у нас дома? Ни травки, ни солнышка, ни птичек навсегда… Знаешь, я хочу спросить, — крутнулся парнишка на демонских коленях. — Серафим, не подскажешь, а возможно ли дать свободу фамильяру? Не хочу, чтобы мой кот был обречён вечно жить в Аду. — Свободу фамильяру? Ты серьёзно? — изумлённо вытаращился на лохматое недоразумение тот. — Разумеется, — кивнул для весомости словам Мартин. — А что, нельзя? Тогда надо у него самого спросить, вдруг не захочет. Арми, эй, Арми, проснись, друг, тут твоя свобода на кону! Ужом вывернувшись из объятий демона, Мартин бодрым козликом пропрыгал по кровати, добираясь поближе к спящему коту. С любовью погладив лобастую башку, он почесал за круглым ушком, спустился на загривок, и осторожно провёл тонкой ладонью по широкой спине. Демону и Серафиму было чётко видно, как за рукой парнишки тёплой волной тянется упругая горячая магия, сырая, а потому самая могучая, та, с которой в лёгкую творятся настоящие чудеса. И они не заставили себя ждать. На могучей шее огромной пантеры проявился призрачный широкий ошейник, увенчанный мрачными, острыми даже на вид шипами. С утробным мурлыканьем кот приоткрыл янтарные глазищи, благодарно лизнул Мартина в нос и… оглушительно чихнул. — Как ты, друг мой? — почёсывая за круглым ухом, спросил парень. — Никогда не чувствовал себя лучше, Хозяин. — Прости меня, Арми, за все века и тысячелетия твоего ожидания такого никчёмного хозяина, как я. Мне стыдно, и я решил дать тебе свободу. Свободу выбора. Ты волен выбрать, кем и как именно ты хочешь жить дальше. Ты волен жить там, где тебе самому понравится, не теряя меня, как друга. Тебе стоит только мурлыкнуть, и я услышу тебя, где бы я ни был. Ты сможешь вернуться ко мне в любой момент, я всегда буду ждать тебя с распростёртыми объятиями, Арми. — обняв пантеру за шею, Мартин, ни на миг не замедлясь, бестрепетно развеял жуткий ошейник. — Но всё же имей в виду, что я буду очень тосковать без тебя!