Трактир "У Висельника"

Уже через мгновение молодой орк подхватил своего возлюбленного ладонями под попу и повалил на кровать. Мебель многовековой давности под ними подозрительно скрипнула, прогнулась, но, будучи основательно укрепленной стальными балками, достойно выдержала сей неистовый напор. А Клиф, задыхаясь от страсти, принялся энергично сдирать с Айрона штаны. — О, как же я тебя хочу! — восклицал он при этом. — От тебя так и прет могильным холодом и ароматами мертвечины! Для меня нет ощущений прекраснее! — А ты пахнешь диким зверем. Диким-предиким, из самого дикого леса. Необузданной и беспощадной зверюгой! — дрожащим от возбуждения голосом вторил ему вампир. — Давай же, скорее, засади мне свою огромную штуку и растерзай меня! В это время из угла, где с комфортом расположился кентавр, раздалось деликатное покашливание. Айрон пронзительно вскрикнул и, бесцеремонно оттолкнув от себя орка, приподнялся на локтях. — Как, разве он ещё здесь? — недовольно спросил он. — Клиф, делай, что хочешь, но я при нём не буду! — О, великие черти, — с досадой пробормотал себе под нос орк. — Опять эти твои капризы. Не было печали! С тяжким вздохом он крайне неохотно приподнялся с огромного ложа и строго взглянул на своего слугу. — Бурак, тебе придется нас покинуть. Иди, проветрись, прогуляйся, зайди в конюшню, пофлиртуй там с молодыми кобылками… — Что? — негодующе вскричал кентавр, вскакивая на все четыре конечности, от чего пол содрогнулся, а где-то под ними раздался подозрительный грохот, на который, впрочем, никто из присутствующих не обратил особого внимания. — Но вы же, хозяин, говорили, что дадите мне воспользоваться задницей вашей жертвы! Или опять обманули? — Не было такого, — холодно отрезал Клиф. — И, потом, я обещал привезти кусочек свежей падали своему мальчонке. Да и Эсмеральде не лишним будет, когда вернусь домой, что-то закинуть в пасть, чтобы она от злости меня самого не загрызла. Неужели ты думаешь, что я позволю моей семье поглощать оскверненные твоим насилием останки? — Ах, так?! Тогда я… Я ухожу от вас, хозяин! Прощайте. Даже никакого выходного пособия не попрошу, сам прокормлюсь, благо травы в округе имеется в изобилии. Мне давно уже пора на пенсию. Заведу, пожалуй, себе кобылу и нарожаю с ней маленьких кентавриков. Вы уже, хозяин, признаться, основательно достали меня своими пустыми посулами. Пришла пора нам расстаться. — Раз ты так решил, то больше не смею задерживать! — в сердцах воскликнул Клифорд. — Ты можешь поступать, как захочешь. Жаль, конечно, но на личную жизнь у тебя никто прав не отнимал. Оскорблённый Бурак распахнул дверь и, с предельной осторожностью, мелко гарцуя копытцами, чтобы ещё раз не нарваться на паучков, ринулся прочь по коридору в сторону лестницы. Клифорд с тоской посмотрел ему вслед и тяжко вздохнул. — Вот. Я и слуги лишился. И всё — ради тебя, Айрон. Чтобы всего лишь раз за сто лет одну ночь побыть с тобой… — Далеко, пожалуй, он не уйдет, — тоже опечалившись, отозвался Айрон. — Непременно найдет себе развлечение во дворе или в конюшне, ведь многие сюда подъезжают на лошадях. Извини, но я в самом деле не могу при посторонних. — Да, я это понимаю, Айри. Не подумай, что я уж совсем нецивилизованный. И орк тряхнул головой в попытке отогнать мрачные мысли, связанные с беспокойством за своего слугу. — Послушай, — обратился к своему другу вампир. — Отруби уж нашей вкусняшке голову. Если честно, меня достали его стоны. Я хочу, чтобы, когда я буду иметь честь принадлежать тебе, нас ничто не беспокоило. — Конечно! — тут же воодушевился Клифорд. — Я только за! Мне и самому не терпится слопать его мозги. Схватив свой огромный тесак, молодой орк одним ударом прекратил жуткие страдания их покалеченной и истерзанной жертвы. Всю оставшуюся кровь, вытекающую из шеи бездыханного трупа, он аккуратно слил в тазик, а потом, расколов голову напополам, стараясь не повредить внешние оболочки, извлек из неё мозг и выложил его на блюдо из принесенного Серафимом сервиза. — Это ещё лучше, чем сливочный торт, верно? — смачно облизывая окровавленные пальцы, радостно заулыбался он, отчего его острые, угрожающих размеров клыки, обнажились ещё больше. — Да, конечно… — прошептал Айрон, вновь растянувшись на ложе, и жестом призывая к себе своего любовника. Тот не заставил себя ждать и они в неистовой страсти слились в единое целое. Жесткие губы орка безжалостно впились в нежный ротик вампира. Клифорд сорвал с любовника остатки одежды и засадил ему свой член меж упругих ягодиц, как тот и мечтал. — Ах! — пылко отдаваясь зеленокожему гиганту, вскрикивал Айрон, вцепившись обеими руками в изголовье кровати. — Владей мной, Клиф. Сношай, изнасилуй! Продолби меня до самых клыков. Ещё! Сильнее!!! И орк старался изо всех сил. Они долго неистово трахались, удивительно, как только стены своего номера не проломили. Наконец, полностью удовлетворенные и опустошенные, они затихли на сбитой постели, доверчиво прильнув друг к другу. — Я не хочу сегодня спать, — проворковал Айрон, не переставая ластиться к любовнику и поглаживать тонкими пальчиками его волосатую грудь. — Мне невыносима мысль, что мы вскоре вновь надолго расстанемся! — Так давай же жить вместе! — зашептал ему на ухо орк. — Что нам мешает? Я развожусь с женой. А у тебя сейчас нет постоянных отношений. Я поселюсь с тобой в твоем склепе на кладбище. Устроюсь работать в конную полицию. Лошадь у меня имеется, нужно только будет поймать Бурака. Ты будешь развивать меня, читать мне книги, а я буду добывать для нас вкусняшки и проводить с тобой все ночи и дни! — Да, хорошо бы было, — печально отозвался Айрон, — но, боюсь, что это невозможно. Ведь неизбежно, рано или поздно, мы начнем ссориться, делить личное пространство, расставлять приоритеты, навязывать друг другу свои интересы. И тогда конец всей романтике. Я полагаю, что самые лучшие отношения — это наши встречи раз в сто лет. Разве это такой уж долгий срок для нас? — Небольшой, — согласился с ним орк. — Однако, каждый раз у меня кровь стынет в жилах, когда я представляю, что заявлюсь сюда, а ты не приедешь… Ты не представляешь, как я по этому поводу переживаю. Ведь ты для меня — всё! Весь мой мир, моя мечта, реальное воплощение моей всепоглощающей любви. — Я чувствую то же самое! — Айрон судорожно сглотнул, изо всех сил стараясь не разрыдаться. — Когда прибываю сюда из своего мира, то постоянно боюсь, что не встречу тебя в Трактире. Я не могу больше так. Я хочу постоянно быть с тобой. Любовники, припав друг к другу, крепко обнялись. — Давай договоримся, что в следующий раз мы окончательно определимся в наших отношениях, — наконец, тихо вымолвил Клифорд. — Ты мне и в прошлую нашу встречу говорил тоже самое… Но время идет, а ничего не меняется. И мы оба невыносимо терзаемся от одиночества, — страдальчески всхлипнул Айрон. — Как же мне плохо! И… Наверно, пора уже собираться… Будь добр, занавесь плотнее шторы и подай мой плащ. Надо бы здесь, ради приличия, хоть малость прибраться. Остатки мяса будешь забирать? — Конечно. А ты допей кровь, я слил тебе из тазика в бокал. Эх, Айри… Если через сто лет не приедешь, я тебя из-под земли достану! — А куда же я денусь? — горько усмехнулся вампир. — Я, в отличие от тебя — бессмертный. Ты лучше сам про меня не забудь… Удручённые предстоящей разлукой, в гнетущем молчании, любовники принялись прибираться в номере, готовясь покинуть Трактир. Закончив, Клифорд свалил оставшийся от скинхеда обрубок себе в мешок. Айрон, накинув на себя черный плащ с капюшоном, прихорашивался, поправляя пальцами растрепавшиеся белокурые локоны. — Уходим, — тихо сказал Клифорд. — Видеть тебя не могу! — бросил ему Айрон. — Каждый раз после нашей встречи я чувствую, что мое сердце разорвано пополам. Уже нет никаких сил всё это терпеть! Они вышли в коридор и спустились вниз по лестнице. — Но мы же ещё увидимся? — шепнул вампиру орк, притягивая его к себе. — Место и время встречи изменить нельзя. — Наверно, — отрезал Айрон, недовольно отстраняясь. — Отстань, Клиф, мне и так тошно. — Должен сказать тебе, что наш клан скоро отправляется на войну. Мы решили выступить против великанов из параллельного мира. Всех их мужчин убить, женщин изнасиловать, а детей обратить в рабство. И я, как бы ни хотел, не могу бросить своих корешей и отказаться от похода. — Отлично, ещё лучше. Насилуй там, кого захочешь! Спасибо, что сообщил, переживаний мне добавил, — Айрон страдальчески закатил глаза. Вампирчик качнулся от слабости и облокотился о вовремя заботливо подставленный локоть своего возлюбленного. А орк, когда они неспешно достигли первого этажа, завидев ожидавшего его и услужливо склонившего голову своего слугу, просиял. Бурак оказался на месте и покорно ожидал его. — Любовь любовью, а с вами интереснее, хозяин, — пояснил кентавр. — Так что кладите мне на спину ваши вещи. И, к слову, мой отец верой и правдой служил вашему отцу, мой дед служил вашему деду, мой прадед — вашему прадеду, а мой прапра… — Ты на чём домой поедешь? — спросил Клифорд у Айрона, решительным жестом прервав словесные излияния своего слуги. — Может быть, тебя подбросить? — Не беспокойся, я вызову такси, — умирающим голоском промолвил вампир. — Всё, извини, но я больше не могу… Прощай, Клиф. Не знаю, как я переживу без тебя ещё сто лет. Да будь ты проклят во всех мирах! В это время к их троице приблизился Серафим. Несмотря на бессонную ночь, маг Трактира выглядел бодрым и свежим. Со скрытой усмешкой, скромно потупив взгляд, стараясь не встречаться глазами с вампиром, чтобы не нарваться на новый приступ ревности бескровного, он вручил Клифорду длинный счет. — С великим сожалением должен передать, что вами оплачено ещё не всё, господин Клифорд. —  Что это? — орк порывисто вырвал из руки Серафима бумажку, и пробежав текст, задрал брови. — Так… А откуда взялась столь огромная сумма? — Видите ли, по вашей вине упала и разбилась огромная хрустальная люстра, которая висела прямо над столом, за которым ужинали Белоснежка и семь гномов.