Добрые люди общего дома

      Новое сообщение из чата «добрые люди общего дома» и куча сердечек после выпрыгивает на экране, когда Чонгук спешно пытается накинуть капюшон на стремительно увлажняющуюся шевелюру. Дождь застаёт его прямо на выходе из университета.       19:46       От кого: Тэхён-и       «Чонгук-и, можешь после учёбы купить клубничные пирожные в "Пальчики оближешь"? Я тебе уже скинул деньги, если что Заранее спасибо 💜»       Чонгук медленно моргает, пока дождевая вода с чёлки падает прямо на дисплей телефона.       19:48       От кого: Джин-хён <3       «Купи десяток Деньги потом отдам Может быть»       Чонгук моргает интенсивнее.       19:49       От кого: Хосок-и хён       «Кажется, я сегодня иду к кое-кому на чай 😌»       19:49       От кого: Юнги-ворчун       «Кажется, я тоже»       19:49       От кого: Джин-хён <3       «Тебе кажется»       19:50       От кого: Тэхён-и       «Приходи, Юнги-хён А ты, Джин-хён, не будь врединой»       Пользователь Джин-хён <3 был в сети сегодня в 19:50       19:51       От кого: Умный хён       «*тяжёлый вздох*»       — Чего завис? — подкравшийся сзади Югём несильно бьёт по плечу, но этого хватает, чтобы телефон Чонгука побывал на грани жизни и смерти, выскользнув из влажных пальцев. — Эй, воу, держи аккуратнее, брат.       — Югём, — обращается к другу Чонгук, от чего тот настороженно делает шаг назад. Чонгук очень щепетильно относится ко всему, что является техникой, и мало ли, вдруг на Кима сейчас обрушится весь кроличий гнев и он будет умирать в долгих муках. — Пошли за пирожными.       Или не будет.       Пока милая продавщица с такой же сладкой, как и всё в магазине, улыбкой запаковывает заказанные клубничные пирожные, Чонгук продолжает думать о том, какая муха укусила его хёнов. Те ведь сами буквально позавчера с гордо поднятыми головами заявили ему, что с этого дня они на диете и чтобы ничего калорийного и особо вкусненького в их комнатах они не видели. Чонгук с такой политикой был мало согласен (совсем не согласен), а потому сразу кинулся уверять старших, что те и так отлично выглядят и какая им диета вообще — худышки ведь! Тэхён от его слов смущённо зарделся, заводил ножкой по линолеуму и произнёс тихое «правда?», дающее Чонгуку понять, что зерно сомнения посеяно и осталось его только хорошенько полить. Но быстро среагировавший Сокджин хлопнул Тэхёна по заднице, сказал, что ушастый просто хочет и дальше жрать шоколадки, а их пытается переманить на свою тёмную сторону, и именно так Чонгук потерпел фиаско.       Но вот проходит всего-то больше суток, и он, Чонгук, распрощавшись с довольным Югёмом, всё-таки сумевшим выпросить у продавщицы номерок, с полным пакетом жутко сладких пирожных перебегает залитую дождём (и это в середине декабря!) дорогу и направляется к комплексу общежитий, где его наверняка дожидаются быстро сорвавшиеся Кимы. Когда он поднимается на второй этаж, из груди сам собой вырывается тяжёлый вздох. Ему не жалко пирожных, ему жалко себя, ведь именно его потом будут винить в том, что он позволил соседям отвернуться от «правильного образа жизни» и дал им «создания Ада».       — Принёс?       Сокджин с горящими глазами подрывается с постели и несётся в сторону двери, у которой Чонгук останавливается и настороженно принюхивается.       — Хён, — зовёт он, — чем у нас таким химическим воняет?       — Краской для волос, — коротко отвечает тот, с ласковой улыбкой доставая одну коробочку из отобранного пакета. — Я проветривал, но, похоже, надо ещё ненадолго окно открыть.       Сняв промокшую обувь, Чонгук задумчиво кивает и только хочет спросить, зачем старшему понадобилась краска для волос, ведь чужие волосы как были тёмными, так тёмными и остались, но дверь за спиной открывается, и все вопросы разом отпадают.       — Привет, — с полуулыбкой здоровается Тэхён и заправляет за ухо красную прядь.       Чонгук поражённо открывает и закрывает рот.       — ТэТэ-хён, — наконец выдыхает он, на что Тэхён вопросительно мычит и с волнением смотрит младшему в глаза, — ты красный. Твои волосы красные, хён!       — Ага, — бухтит Сокджин позади и с громким звуком открывает коробку, — я ему предлагал тёмный, но он сам настоял на красном. Яркости, ему, видите ли, не хватает.       — Офигеть, — только и может выдать Чонгук, бегая взглядом по всей преобразившейся шевелюре.       Тэхён натянуто улыбается.       — Тебе не нравится? — грустно спрашивает он под аккомпанемент сокджинова чавканья и стонов удовольствия.       — Что? Нет! — спохватывается Чонгук и на эмоциях хватает парня за руки. — Мне очень нравится и тебе невероятно идёт! Но...       — Но?       Чонгук опускает взгляд на их руки, из-за чего его щёки покрываются таким же ярким цветом, как тэхёновы волосы.       — С чего вдруг такие перемены?       Тэхён жмёт плечами и улыбается шире, сжимая чужие пальцы в ответ.       — Хочу начать новую жизнь.       Сокджин снова стонет, и это, надо сказать, ни капельки не добавляет моменту романтичности. Чонгук с тяжёлым вздохом оборачивается и стреляет в соседа осуждающим взглядом, пока Тэхён несдержанно хихикает.       — Хён.       — Фто? — вскидывает брови Сокджин, облизывая вымазанные в креме губы.       — Попа большой вырастет и никто тебя таким не полюбит.       — Ха, напугал. У Тэхёна вон какой персик, но ты за это его ещё больше любишь.       Цвет лица Тэхёна за секунду сливается с его волосами, и он выдёргивает свои руки, оттягивая подол и без того длинной футболки вниз, чтобы прикрыть ягодицы.       — Я... — раздосадовано пыхтит Чонгук и непонятно зачем прикрывает собой смущённого старшего. — Я не за это его люблю.       Сокджин победоносно улыбается и тянется к ещё одной коробочке.       — Главное, не отрицаешь, что любишь.       — В отличие от тебя, — фыркает из-за дверной щели Юнги, после проскальзывая в 245 и удивлённо осматривая Тэхёна, которому, очевидно, хочется просто отсюда сбежать. — Тебе идёт, — комментирует он, после чего поворачивает голову в сторону Сокджина и улыбается, глядя на расставленные коробки.       Злобно прищурившись и сгребая все пирожные к себе на кровать, Джин занимает оборонительную позицию, чтобы ни одно «Клубничное удовольствие» не досталось «карлику из 225». Вот только карлик, хмыкнув, идёт в атаку, и Чонгуку с Тэхёном ещё десять минут приходится их разнимать. На их крики сбегается пол-этажа, и в итоге всё заканчивается тем, что помятые юнджины злобно поедают десерт, пришедший Хосок фоткает их на память, а уставшие младшие просто сваливают в 232 — подальше от всего этого дурдома.       — Ты сказал, что хочешь начать новую жизнь, — произносит Чонгук, присаживаясь на необжитую кровать. К Хосок-хёну уже полгода никого не могут подселить, и это не то чтобы кого-то огорчает. — «Новую» — это какую?       Тэхён отводит взгляд, пока идёт от двери до кроватей и притихшего Чонгука, и, когда оказывается прямо напротив парня, тихо отвечает:       — В отношениях с тобой.       Чонгук глупо моргает. Чонгук не понимает.       — Э? — в недоумении выдаёт он, наблюдая, как Ким кусает губы и заливается румянцем, но, шумно вдохнув и выдохнув, резко наклоняется и прижимается своими губами к чужим.       — Так понятно? — басисто хрипит Тэхён и уже хочет отстраниться, планируя убежать от своего позора куда-нибудь к Сыльги, перед этим заскочив в 245 и отняв свою долю пирожных, но тёплые пальцы обнимают его за шею и тянут обратно.       — Более чем, — улыбается Чонгук и клюёт вконец смущённого Тэхёна в уголок губ.