Его маленькая пташка

       — Что ты здесь делаешь? — первое, что вырвалось изо рта Гермионы. Предполагалось, что она выскажет это более резким тоном, но девушка была настолько слаба, что её было еле слышно. Рот гриффиндорки был словно набит ватой. Малфой посмотрел на неё с явным раздражением. — Ну, если бы ты предпочла, чтобы я оставил тебя там, ты могла бы сама сообщить об этом. Гермиона слегка покраснела. — Ну, во-первых, это ты наложил на меня чары. Покачав головой, чтобы убрать последние следы тумана из сознания, Гермиона попыталась приподняться и встать с жесткой кровати. Только она не смогла этого сделать. — Малфой, почему я не могу пошевелиться? — Слова должны были прозвучать спокойно, но паника отчетливо проскальзывала в тонком голосе девушки. Она не могла пошевелиться! Гермиона пыталась снова и снова, но её конечности не слушались. — Что ты со мной сделал? Драко нетерпеливо вздохнул. — Это побочный эффект зелья, Грейнджер, постарайся не подниматься. Всё пройдет, но я должен оттащить тебя в спальню. Не смотри на меня так, как будто я хочу нести тебя, но Макгонагалл отрубит мне голову, если я этого не сделаю. У меня и так достаточно неприятностей, и всё благодаря тебе. Гермиона закатила глаза: — Да, Малфой, это моя вина, что ты сам ввязался в драку. Очень жаль. С задумчивым видом Малфой подошёл к девушке. — Хм, не думаю, что извинения сейчас помогут, Грейнджер. Это уже второй раз за сегодня, не так ли? У меня такое чувство, что грядут новые. Но с этим придётся смириться. — Он наклонился и поднял гриффиндорку, не слишком ласково перебросив через своё сильное плечо. Гермиона взвизгнула. Если бы она могла, она бы пнула наглого хорька изо всех сил, чтобы вернуться вниз, но на это не было никакой надежды, учитывая, что её руки висели словно безвольные плети. Какое-то движение вызвало волну неудобства в её истрёпанных нервах. Гермиона ахнула, почувствовав что-то сзади. — Убери свои скользкие руки с моей задницы, Малфой, или когда я снова смогу двигать руками, ты обнаружишь, что у тебя их нет! Драко усмехнулся, убирая ладони с упругих ягодиц девушки. А она ничего — подумал он. — Просто пошутил, Грейнджер. — Да, но твоё представление о веселье сильно отличается от моего, — фыркнула она. — И я не хочу, чтобы меня лапали придурки вроде тебя! — Осторожно, Грейнджер, я могу просто уронить тебя. — Это было бы лучше, — пробормотала она сердито. Драко опустил хрупкое тело обратно в свои объятия, подсунув одну руку девушке под колени, а другую под плечи. Она взглянула на него, одна рука бесполезно болталась сбоку, а другая всё ещё цеплялась за его шею. — Скажи мне, грязнокровка, куда именно мне тебя отнести? Гриффиндорская гостиная или наша обитель? — Когда лицо Гермионы перекосило при слове «наша», Драко чуть не расхохотался. — Я не хочу сейчас встречаться с Гарри и Роном, и я не могу позволить тебе узнать местоположение или пароль к спальням Гриффиндора, поэтому это будет последнее, что я сделаю. А я думала, ты больше не будешь называть меня «грязнокровкой», — проронила Гермиона, стараясь казаться равнодушной. — Грейнджер, позволь мне всё прояснить: может я и несу тебя в гостиную, но я делаю это не по своей воле. Оставшиеся два года мы будем жить вместе. Мы не станем закадычными друзьями. Ты мне совсем не нравишься, и, несмотря на сердечные предложения нашего директора, я не собираюсь узнавать тебя лучше, чем сейчас. Гермиона попыталась скрыть боль в глазах. Она не могла игнорировать растущее разочарование. Он всё ещё был и всегда будет претенциозной чистокровной свиньей. Гермиона была глупа, думая, что, возможно, от того, что, начиная с этого момента они будут видеть друг друга чаще, то смогут смягчить враждебность, царящую между ними, и, возможно, научиться мирно сосуществовать друг с другом. Теперь это точно псу под хвост. Девушка оторвала от слизеринца презрительный взгляд и выставила подбородок вперёд, чтобы он не заметил, как он дрожит. С её стороны было глупо думать, что они могут заключить перемирие, каким бы небольшим оно ни было. Слишком многое разделяло их. Знал ли Дамблдор, что делает, поселив их вот так, вместе? Ничего хорошего из этого не выйдет. Через некоторое время они добрались до гостиной старост, и Драко воспользовался возможностью сообщить ей пароль («Дыхание дракона», сказал он с ухмылкой). Он вошёл в общую комнату, а затем направился к двери, которая вела в комнату гриффиндорки. Драко распахнул дверь и быстро опустил Гермиону на кровать, занавешенную балдахином. Девушка тихо застонала, когда Малфой небрежно водрузил её на кровать. Драко собрался уходить, но быстро выдернул из-под Гермионы простыни и обмотал ими её дрожащее хрупкое тело, положив голову на мягкие, чистые подушки. — Спасибо, — сухо пробормотала она, не глядя на него. Выйдя из комнаты, Драко остановился и молча закрыл за собой дверь.