***
Драко стоял у входа в Большой зал, страстно желая, чтобы это событие уже закончилось или чтобы ему, по крайней мере, не пришлось присутствовать на этом празднике абсурда. Единственное, что его удерживало, — это обещанный танец с Грейнджер. Блейз вёл светскую беседу, но сейчас Драко не хотелось разговаривать. Его голос смешался со всем остальным шумом, заполнившим помещение. Дафна стояла рядом с Драко, облачённая в потрясающее тёмно-зеленое шелковое платье, сшитое по последней моде. Пэнси держала Блейза за руку, внимательно рассматривая всех остальных девушек, проходящих мимо со своими кавалерами и втайне оценивая их наряды. — Ты уже готов войти? — спросила Дафна. Драко покачал головой. — Заходи, если хочешь. Скоро встретимся внутри. Он поцеловал её руку и она с достоинством удалилась прочь. Пэнси со скучающим видом последовала за Дафной. Драко проигнорировал Блейза, пославшему ему понимающую ухмылку. Только он знал истинную причину его пребывания здесь. Перемена в настроении привлекла внимание Драко, и он перевёл взгляд на Блейза, который поднял брови и кивнул в сторону центральной лестницы. Драко заметил спускающихся по ней Уизли и Лаванду Браун. Он оглянулся на Блейза, нахмурившись, как бы говоря: Ну и что? Но его взгляд вернулся к лестнице, ища то, что он, очевидно, упустил, И он наконец увидел её. Он тут же почувствовал, как пульс бешено участился при виде Гермионы, а руки ослабли. Его глаза блуждали вверх и вниз по её фигуре, впитывая и запоминая каждую деталь. Она покраснела, её глубокие карие глаза сверкали. Это скромное маленькое платье — Боги, она дразнила его! Он будет представлять её соблазнительную фигуру всю ночь в этом платье — к счастью, у него уже было достаточно возможностей увидеть и почувствовать её вблизи, наедине. Он никогда не хотел трахнуть её сильнее, чем сейчас. Из-за цвета её платья казалось, что она постоянно краснеет; её мягкие, полные губы раздвинулись в улыбке, когда она рассмеялась над чем-то, сказанным её кавалером. Кстати, о её кавалере. Глаза Драко хищно сузились, когда он мельком увидел, кто это. Естественно, — ехидно подумал он. Он был вынужден признать, что очкарик одет довольно красиво. Почти так же, как и он сам, одетый в элегантный черный костюм с чёрным галстуком. Но его мышцы напряглись, и рычание вырвалось из груди, когда Поттер осмелился обнять Грейнджер за талию и повёл её вниз по лестнице в дальний угол — туда, где их ждали Уизли и Браун. Блейз мгновенно оказался рядом с Драко, положив руку ему на плечо. — Успокойся! — Прошипел он. — Ты хочешь, чтобы вся чёртова школа это заметила? Драко стряхнул его руку и остановился, оглядываясь вокруг. Никто ничего не заметил. Кто-то демонстративно откашлялся за Драко, привлекая его внимание, и он повернулся, чтобы увидеть профессора МакГонагалл, стоящую позади него. — Когда вы закончите болтать со своими друзьями, мистер Малфой, я хотела бы начать этот бал. — Она двинулась через комнату, чтобы отчитать Грейнджер. Драко нетерпеливо выдохнул воздух из носа и жестом пригласил Блейза войти в Большой зал без него. Гриффиндорцы приближались. Изображая безразличие и презрение, Малфой крикнул: — Опять встречаешься со знаменитостями, Грейнджер? Я был о тебе лучшего мнения! Он ухмыльнулся, когда она перевела на него свои большие, прекрасные глаза, хотя они и помрачнели от досады. Поттер оттащил её, заслонив от взгляда Драко. — Отвали, Малфой! — фыркнул он в ответ, и они вошли в бальный зал. Малфой сердито посмотрел им вслед. Чёртов Поттер! Грейнджер принадлежит ему. Через некоторое время он вошёл в зал, отыскал Дафну и встал рядом с ней. Комната гудела от болтовни студентов, вибрировала от энергии. Директор встал перед собравшимися, протягивая к ним раскрытые ладони, призывая к тишине. — Девочки и мальчики, я приветствую вас на Рождественском Балу, который означает завершение ещё одного года, хотя и не обязательно завершение учебного года, — добавил он, когда ученики разразились аплодисментами. — Без дальнейших церемоний, я представляю старосту мальчиков и старосту девочек: мисс Гермиону Грейнджер и мистера Драко Малфоя, поскольку они оба организовывали это событие, они откроют танцпол первым танцем! Зал наполнился приглушёнными аплодисментами, и Гарри напрягся рядом с ней. — Тебе обязательно с ним танцевать? Почему ты мне не сказала? — спросил он вполголоса. Рон наклонился ближе. — Ни в коем случае, он наверняка попытается заколдовать тебя, или подставить подножку, или ещё что-нибудь. Чья это была идея? — Я не рассказала вам потому, что вам бы всё равно это не понравилось. Это всего лишь танец, пожалуйста, не сходите с ума из-за этого, — прошептала она. Друзья даже не обращали на неё внимания, они смотрели прямо перед собой, их лица выражали недоверие. — Вы вообще меня слушаете? Все вокруг них замолчали. Она обернулась, полная ужаса. Малфой ждал, протягивая руку. Его глаза были холодными, как лёд и жёсткими, но было что-то более тёмное, скрывающееся за поверхностью — она боролась с инстинктивным желанием отступить. Его губы шевельнулись. — Возьми меня за руку, Грейнджер. Шокированный шепот разнёсся по всей комнате. Гермиона нервно огляделась, стиснула зубы и вложила свою ладошку в его руку, вздрогнув от её холода. Она слышала перешёптывания и невнятное бормотание вокруг себя, чувствовала взгляды друзей, прожигающие ей спину. Только один танец, только один танец, — повторяла она про себя. — И всё закончится. Драко грациозно повёл её в центр зала, где для них образовалось широкое пространство. Они смотрели друг на друга. Он положил одну руку ей на талию, разводя пальцы, и поднял их руки в воздух, готовый начать танец. Гермиона вспомнила, как он обнимал её за шею, не давая пошевелиться, когда насиловал её губы. Он улыбнулся без теплоты. — Ты сегодня хорошо выглядишь. Надеюсь, ты так же хорошо танцуешь, как говоришь. Она подняла на него глаза, в которых ясно читалось недоверие. — Одно неверное движение, — прошептала она, — одно неверное движение, одно неверное прикосновение, Малфой, и я клянусь, что пойду к МакГонагалл. Она старалась держаться от него на почтительном расстоянии, но ему это не нравилось. Положив руку ей на талию, он одним резким движением притянул девушку к себе. Гермиона ахнула и чуть было не оттолкнула его, но вовремя вспомнила, что они окружены людьми; к тому же Драко до боли сжал её руку, словно предупреждая, чтобы она оставалась на месте. Хватка Малфоя была уверенной и почти пугающей, как будто он знал, что причиняет ей боль на глазах у всех, и знал, что никто этого не заметит. Гермиона огляделась, чувствуя себя крайне неловко. Лучше бы она никогда не соглашалась на это, традиция или нет — этот страх того не стоил. Она чувствовала себя так, словно попала в ловушку. Ей хотелось оттолкнуть его, заставить отпустить, даже сломать ему руки, если понадобится. Она хотела убежать, но его руки удержали её на месте. — Ты действительно хочешь улететь, маленькая птичка? — спросил Малфой. — Сейчас она наблюдает за нами, и, кажется, не возражает против того, как я тебя обнимаю. Гермиона знала, что слова Малфоя были всего лишь попыткой манипуляции. И всё же она огляделась. Никто не казался встревоженным или подозрительным. Их лица были пустыми и выжидающими. Она не видела ни Гарри, ни Рона. — Почему ты продолжаешь называть меня так? Прекрати это. Он хищно ухмыльнулся. Она посмотрела на него, отказываясь отвечать, и положила руку ему на плечо. Заиграла музыка, и они начали танцевать. Его длинные ноги должны были помешать ей догнать его, но Драко с лёгким удивлением обнаружил, что она вторит ему шаг за шагом, двигаясь с прекрасной грацией, на которую способен только танцор. Лёгкие аплодисменты вспыхнули и стали громче, когда профессор Дамблдор вывел профессора МакГонагалл на площадку. Словно огромный комок снега, всё больше и больше пар начали входить на танцпол, и разговор возобновился, сливаясь с музыкой. Гермиона оглянулась и улыбнулась Невиллу, который неуклюже крутил Луну. Она заметила Рона и Лаванду, танцующих неподалеку, и чуть не рассмеялась, когда Рон впился взглядом в Малфоя и одними губами произнес: «Я тебя прикрою». Но Малфой как будто тоже увидел это, его сильная хватка усилилась, и Гермиона почувствовала, как звук тихого протеста умер в горле.***
Её неземная красота поразила его в самое сердце. Она даже не трудилась смотреть на него, вместо этого оглядывая танцпол, пока они двигались, улыбаясь своим мерзким друзьям. Каждый раз, когда её губы изгибались в новой улыбке, он чувствовал непреодолимое желание прижать девчонку к стене и атаковать её рот своим. Её манящий лавандовый аромат донесся до его носа, и его рот наполнился слюной, Драко страстно желал ещё раз ощутить вкус бархата её нежной кожи. Он уже страстно желал её, а ещё и не прошла и половина первого танца. — Ты неплохо танцуешь. Значит, не врала. Она выгнула бровь, когда он закрутил её в изящном пируэте. — Ты действительно думал, что я вру? — Нет, но иногда тебе всё же удается меня удивить, — сказал он. — Я рад, что не стесняюсь танцевать с тобой. Она холодно посмотрела на него, поджав губы. — А с кем же ты тогда тренировался? — спросила она, поднимая подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом. Он мог видеть вершины её грудей, и эти прекрасные губы…о Великий Салазар, он хотел её. Снежинки, падавшие с потолка, покрывали её кожу и волосы, исчезая через несколько секунд. — Известный преподаватель танцев из Франции. Он был хорошим другом моих родителей, и его свадебным подарком им стали пожизненные уроки для меня, бесплатно. — Он презрительно усмехнулся, когда Гермиона демонстративно закатила глаза. — Малфои всегда получают самое лучшее. — Его голос стал тише, а улыбка жёстче, серые глаза остановились на её милом растерянном личике. У Гермионы по коже побежали мурашки, и она оторвала взгляд от него, чтобы посмотреть на Гарри, который стоял рядом и без энтузиазма разговаривал с профессором Слизнортом. — Где ты научилась танцевать, Грейнджер? — спросил Драко. Он заметил, как она с тоской посмотрела на Поттера, и его рука крепче сжала её талию. Гермиона резко опустила глаза от боли и попыталась восстановить хоть какое-то расстояние между их телами. Он только шагнул ближе, их груди соприкоснулись. Она протянула руку, чтобы оттолкнуть его, и на этот раз он подчинился. — Любой может увидеть, — прошипела она. — Не смей начинать всё заново. — Пусть смотрят, — равнодушно проронил он. — Это всего лишь танец и ничего больше. Но его жадные руки и алчные глаза говорили об обратном. — Помни, что я тебе говорила, — прошипела она, когда они выполнили ещё один сложный поворот. Малфой закатил глаза, жадно наблюдая за хрупкой фигуркой, пока кружил её. Задница девушки была восхитительна, он жаждал отвесить по ней хороший, жёсткий шлепок. Гермиона вернулась в его объятия (он заметил выражение беспокойства на её лице), и музыка закончилась, к её облегчению и его разочарованию. Она сделала легкий реверанс, и Драко поклонился в ответ, не сводя с неё глаз. Аплодисменты заполнили их уши. — Потанцуй со мной ещё раз, — сказал он, снова протягивая руку. — подумай, в какой восторг придёт директор от этого! Гермиона презрительно посмотрела на него. — Я лучше предпочту съесть соплохвоста. Драко ухмыльнулся, схватил её за руку и притянул к себе, не обращая внимания на резкий протест девушки, и мысленно благодаря богов за то, что танцпол был переполнен и никто не заметил его вольности. Её бедро идеально вписалось в его ладонь — Драко до безумия хотел сжать сладкую плоть, ласкать её, но чувствовал, что этим оттолкнёт гордую гриффиндорку. В гневе она была страшна, настоящая маленькая фурия, и он был уверен в том, что не хочет провоцировать её здесь, перед столькими людьми, где её бы все дружно поддержали, и втоптали бы Драко в пыль. Нет, это лучше сделать наедине. — Отпусти меня, пока я не выколола тебе глаз, — сухо процедила Гермиона, потянувшись за палочкой. — Это всего лишь танец, — повторил он. — Не хватайся за свою палочку, если ты проклянешь меня здесь, то испортишь всем бал, и мы оба столкнемся с некоторыми неудобными вопросами. Она неохотно последовала за ним. — А тебе не приходило в голову, что именно этого я и хочу? Вид у него был скептический. — Неужели? Слух об этом разлетится быстро. Это будет скандал, все узнают ещё до утра. Ты же знаешь, как люди любят неверно истолковывать информацию. Малфой напал на Грейнджер! Нет, Малфой поцеловал Грейнджер! Нет, они целовались! Они поверят всему, о чём легче говорить. На них легко повлиять. Она побледнела. — Ты зайдёшь так далеко чтобы защитить себя? Он тонко улыбнулся, его рука скользнула обратно к её талии и опустилась чуть ниже. Гермиона перестала двигаться, и Драко был вынужден остановиться, но не отпустил её. Гермиона положила руку на живот, сделав вид, что её тошнит. — Чего ты хочешь от меня? — она отстранилась от него, спотыкаясь о собственное платье. — Зачем идти на такие крайности? — Я думал, что теперь уже очевидно, чего я хочу от тебя, — сказал он. Драко сделал шаг к Гермионе, и она отпрянула назад. Другие пары вокруг них продолжали танцевать, не обращая внимания. Музыка была слишком громкой. Малфой остановился перед ней, и, как следует испугавшись, Гермиона потянулась за своей палочкой. — Могу я вмешаться? — Вежливо спросил Поттер, но Драко услышал угрозу в его голосе. Очкарик сразу же подошел к Грейнджер, которая без малейших колебаний схватила его руку. Драко усмехнулся им. — Самое время, чтобы кто-нибудь убрал её от меня. Я был почти готов повеситься. Разозлённая, испуганная и обрадованная тем, что освободилась от него, Гермиона снова присела в реверансе. — Жаль, что ты не сообщил мне об этом, чтобы я сама помогла тебе с этим, — фыркнула она и ушла, не оглядываясь. Поттер недоверчиво посмотрел на него, как будто хотел что-то добавить, но удалился, всё ещё изумлённый смелостью Грейнджер. Драко усмехнулся и посмотрел им вслед. Она полностью проигнорировала его оскорбление и подарила ему танец. Если бы Поттер не прервал их, Драко бы нашёл способ вытащить её из этой комнаты и спрятать в укромном месте, где он мог бы ласкать её, не волнуясь о том, что их увидят другие.***
Спустя два танца Гермиона легко рассмеялась, наконец-то успокоившись. Она танцевала один раз с Гарри после Малфоя, и один раз с Роном после этого. Гарри закружил её, и она грациозно развернулась, её платье раскрылось веером вокруг неё, а затем обернулось вокруг стройных ножек девушки, прежде чем успокоиться и лечь изящными волнами. Гарри рассматривал свою лучшую подругу и размышлял — действительно ли он ей нравится. На самом деле он не уточнил, было ли это свидание или нет, но действительно ли это требовало объяснений? Они весело проводили время. Должно быть, она была так же смущена, как и он. Я хочу большего, — подумал он. — Но что, если это разрушит нашу дружбу, если Гермиона откажется? — Гарри быстро улыбнулся ей, когда она подарила ему чарующую улыбку, осторожно положив голову ему на грудь, словно проверяя, всё ли с ним в порядке. Он поднял ладони к её спине, словно давая ей зеленый свет.***
Гермиона всегда любила Гарри — честно говоря, с самого начала она никогда не видела в нём никого, кроме отличного друга, но что-то изменилось в последнее время, и она не знала, как и почему. Они всегда были близки, и она ценила, что он всегда слушал и поддерживал её, когда Рон никогда не делал этого. Он был терпелив, даже когда она была невыносимой занудой (и она знала, что может быть такой иногда), и когда они злились друг на друга, то всегда мирились и приносили друг другу извинения. Между ними всегда царили уважение и восхищение — Гермиона не знала, что побудило его пригласить её на танец, но если его мысли были склонны к романтическим отношениям, она должна была признать, что тоже начала склоняться к этому. Его изумрудными глаза за стеклами очков были настолько спокойными и тёплыми, что когда он посмотрел на неё, Гермиона почувствовала, что её поняли. Раньше у них не было проблем с тем, чтобы держаться за руки или обниматься, просто как друзья — неужели всё это вело к чему-то подобному? Она знала, что он красив, но как друг, рассматривала черты его лица, но теперь, когда они танцевали, она была совершенно очарована его чёрными как смоль волосами, живостью его глаз, строением его лица — наполовину скрытым волосами шрамом. Его руки вокруг неё были сильными и теплыми. Друзья обнимались так много раз прежде, но сейчас всё было по-другому. Гермиона изо всех сил пыталась найти способ объяснить это самой себе, но так и не смогла. Всё, что она знала — это то, что она чувствует себя в безопасности и счастлива, и что его глаза ласково смотрят на неё так же, как она, должно быть, смотрит на него. Она почувствовала, что заливается краской. — Тут мило, — сказала она. — Да, — ответил он, прочищая горло. — Спасибо, что пошла со мной. Я знаю, что ты была занята, и мы не разговаривали так много, как обычно, но я говорил чистую правду — я скучаю по тебе. Гермиона улыбнулась, до глубины души тронутая его словами. — Ну, вот мы и здесь и сейчас. — Верно… — он открыл рот, как будто хотел сказать что-то ещё, но промолчал. Если он не сможет, то это сделаю я. Кто-то же должен. Мерлин, помоги мне, если я ошибаюсь и неправильно всё это понимаю. — Мы здесь как друзья? — Тихо спросила Гермиона, и их танец превратился в медленное покачивание в такт музыке. Гарри моргнул. — Ты хочешь быть здесь, как друг? — Нет. А ты? — Нет, — он на мгновение отвёл взгляд. Я надеялся, когда спрашивал тебя, что мы могли бы прийти сюда как нечто большее, нежели друзья. Мне следовало быть более точным. Извиняюсь. — Я действительно удивилась, — призналась она. Но я рада, что теперь всё прояснилось. — Я боялся всё испортить. — Я тоже так подумала, и поэтому и не спросила об этом раньше. Песня закончилась, и раздались аплодисменты. Гермиона захлопала вместе с остальными и удивлённо замерла, когда Гарри наклонился и нежно поцеловал её в щеку. Его лицо слегка покраснело, когда он отстранился. — Хочешь выпить чего-нибудь? — спросил он, предлагая ей руку. — Да. — Она взяла его за руку, и они вышли из танцевальной зоны, направляясь в дальний конец зала, делая вид, что не замечают шепота и протянутых в их сторону пальцев, сопровождающих их всю дорогу.***
Гарри удалился в туалет, а Гермиона в одиночестве пила воду, когда кто-то постучал её по плечу. Она осторожно повернулась, не зная, кого ожидать. Кормак улыбнулся ей. — Ты обещала мне танец. — Да, — кисло ответила она, отставляя чашку в сторону. — Наконец-то я поймал тебя, Грейнджер, — сказал он, обнимая Гермиону. Девушка улыбнулась в ответ, но её внимание привлек странный запах. Она понюхала воздух вокруг Кормака и нахмурилась. — Ты что, пил? — прошептала она. Кормак пожал плечами. — Просто немного навеселе, милая. Наш друг Симус принёс немного пунша и разлил его по кругу. Сначала я не понимал, что это такое, но теперь, наверное, уже слишком поздно. Гермиона посмотрела на столы с едой, где Симус наливал себе большую чашку пунша. — Я должна пойти и вылить это немедленно! Ты знаешь, как давно это произошло? — Не делай этого сейчас, Гермиона, — взмолился он. — Уже почти Рождество! Мы должны отпраздновать! — Он наклонился, рука на её талии опустилась к бедру, и Гермиона попятилась, мелкие бисеринки пота высыпали на её коже. — Кормак, отпусти меня, пожалуйста. Ты пьян, ты ведёшь себя не как обычно. Она ахнула, когда парень схватил её за запястья и притянул к себе. — Хочешь поставить на это, Грейнджер? — пробормотал он, пристально глядя в её широко раскрытые глаза. — Ты всегда ведёшь себя так, будто слишком хороша для всех остальных. Убей меня за то, что я считаю тебя привлекательной! Ну, знаешь что? Я думаю, что ты чертовски красива, и я покажу тебе, почему ты должна встречаться со мной. От его тирады краска отлила от лица Гермионы, она была настолько выбита из колеи его словами, что совершенно забыла о сопротивлении. Он наклонился и уже собирался впиться в её губы, когда мозг Гермионы снова включился, и в последнюю секунду она резко отвернулась в сторону, вспоминая, как у неё отобрали первый поцелуй. Его губы мазнули по её щеке, но тут же переместились к коже под ухом. Гермиона втянула воздух и толкнула его в грудь, но, обнаружив, что это не принесло результатов, подняла ножку и со всей силы обрушила на его ногу. Он застонал и прижал девушку к стене за ближайшей рождественской елкой, скрывшей их от посторонних взглядов. — Стой! Ярость резко вспыхнула в ней. Гермиона потянулась за палочкой. Будь она проклята, если позволит приставать к себе дважды за одну ночь. Это уже чересчур! Кормак споткнулся и попытался прижаться к Гермионе, не отрываясь от её шеи. Гермиона вытащила палочку, дрожа от ярости. Он схватил её за руку, держащую палочку, и даже в опьянённом состоянии, он был достаточно силен, чтобы легко вырвать древко из её хватки. — Верни её! Кормак укусил Гермиону за ухо, и она вскрикнула от боли. Неужели никто её не слышит? Он держал её палочку на расстоянии вытянутой руки, а другой рукой сжимал её запястье. Гермиона толкнула его в лицо свободной рукой. Только не снова, только не снова! Когда он снова наклонился, чтобы поцеловать её, Гермиона подняла кулак и вложила в него всю свою энергию. Она попала ему в нос — Кормак взвыл и откинулся назад, упав на спину. Он зажал нос обеими руками. Алая кровь текла между его пальцами. Гермиона брезгливо обошла его, пытаясь справиться с панической атакой. Её рука горела от боли, но она почти не чувствовала этого; немного его крови запачкало её прекрасное платье — она ошеломленно рассматривала его. — Гермиона, вот ты где! Мерлин, что случилось? Она оглянулась на голос и обнаружила Невилла, который быстро подошёл к ней. Она с ужасом уставилась на него. — Он напал на меня. Я сломала ему нос. — Гермиона подняла свою палочку там, где он её бросил. Это было так приятно сказать вслух! Она обнаружила, что хочет найти Малфоя именно сейчас, чтобы одарить его таким же сильным ударом, как и Кормака. Но она всё ещё дрожала. — О, Мерлин! Ты в порядке? — Невилл нежно коснулся её плеча. Она вытерла шею. — Я в порядке, я думаю… я должна сообщить о нём. Кормак всё ещё лежал на полу и стонал. — Зачем ты сломала мне нос? — жалобно вопрошал он. Невилл нахмурился, глядя на него сверху вниз. — Я позову МакГонагалл. — Не здесь, — быстро сказала Гермиона. Я не хочу рассказывать это здесь. — Конечно. Я позову Гарри и Рона. — Невилл вздрогнул, когда Гермиона подскочила и схватила его за рукав. — Пожалуйста, не рассказывай им об этом, я не хочу, чтобы они переживали за меня! Просто скажи им, что я приболела и мне нужно отдохнуть, и они не должны приходить за мной. Пожалуйста, передай Гарри, что я поговорю с ним завтра, — взмолилась она, пряча палочку обратно в карман. Невилл вздохнул и кивнул, потом посмотрел на полубессознательного волшебника на полу. — Что насчет него? — Инканцеро! Появившиеся веревки надёжно связали Кормака, который тюленем перекатился на бок, сверля свирепым взглядом сокурсников. — А если кто-нибудь его найдёт? — Если у них хватит здравого смысла, они оставят его в покое. Они вместе вышли из-за дерева, Гермиона тряслась, как осиновый лист на ветру, крепко обхватив себя руками. Невилл заметил это, и в дверях, прежде чем они расстались, дружески обнял её. Гермиона немедленно отправилась в туалет, чтобы оценить ущерб, а Невилл нырнул обратно на вечеринку, чтобы найти главу дома и сообщить ей, что произошло, и где найти виновника. Любопытная пара карих глаз внимательно наблюдала за этой парочкой, пока они разговаривали и когда Гермиона ушла, а Невилл направился к Поттеру и Уизли, сказав им что-то, что заставило их обоих явно забеспокоиться. Один тут же хотел уйти вслед за девушкой, но гриффиндорец удержал его, твердо повторив что-то, к чему Поттер прислушался и попятился, растерянный и побеждённый. Для Блейза это была, безусловно, интересная новость; он улыбался, наблюдая за сложившейся ситуацией. Драко подойдёт… Он быстро пошёл прочь, намереваясь сообщить эту новость своему другу.***
После встречи с МакГонагалл Гермиона покинула её кабинет, чувствуя себя опустошённой. Профессор попросила её повторить всё, что произошло; пережить встречу было отвратительно, но рассказывать о ней было ещё хуже. МакГонагалл выслушала и показания Невилла. И он, и Гермиона охотно поделились своими воспоминаниями об этом событии, когда их попросили, хотя Гермионе весьма не хотелось переживать его так скоро. Неопровержимые факты доказывали, что нет необходимости допрашивать Кормака. Он протрезвел с помощью каких-то зелий и исцелил нос, но из-за других подобных ситуаций в его послужном списке его исключили, и в последний раз, когда Гермиона видела его, он ждал, когда его родители явятся по настоянию МакГонагалл. Гермиона уже собиралась рассказать о Малфое и его нападениях, когда чрезвычайная ситуация внизу, связанная с другим студентом, пострадавшим от удара Симуса, резко прервала встречу, и МакГонагалл ушла, напомнив Гермионе, что она без колебаний протянет руку помощи, если что-то ещё случится. Решив, что она уже достаточно натерпелась за одну ночь и сможет при возвращении с каникул рассказать всё, Гермиона ушла, её кулак всё ещё болел от удара. Погружённая в свои горестные мысли, она столкнулась с Джинни, которая как раз спускалась по лестнице. Джинни, бросив взгляд на её лицо, сразу поняла, что подругу что-то терзает. — Ты в порядке? — Да. Я в порядке. — Не лги, Гермиона, — голос Джинни звучал немного обиженно. — Ты же знаешь, что можешь мне доверять. У Гермионы защемило сердце. Джинни села на ступеньку, отодвинув в сторону юбку своего тёмно-синего платья, и похлопала по холодному камню, приглашая Гермиону присоединиться к ней. Гермиона колебалась. Коридор и прилегающая территория были пусты. Она присела, чувствуя усталость. — Что случилось? — Мягко спросила Джинни. — Мой брат опять что-то ляпнул? — Нет… — Гермиона пожалела, что это не так. Её руки нервно играли на коленях, переплетая пальцы. — К тебе… к тебе когда-нибудь было повышенное внимание, которого ты не хочешь от того, кто тебе не нравится? Джинни кивнула. — Да. Это то, что происходит сейчас? Гермиона кивнула. — И что ты с этим сделала? — Я сказала им, что не хочу этого. Некоторые из них были приличными и больше меня не беспокоили. Но всегда найдётся упрямый ублюдок, который не примет «нет» в качестве ответа. Я наставила на него палочку, и он оставил меня в покое. Всё это Гермиона уже давно перепробовала. Её руки продолжали беспокойно ёрзать. — А что, если я уже сказала им, что они мне не нравятся, и я защищалась, а они всё равно это делают? Джинни замерла. — Тогда я думаю, что у этого человека есть серьёзная проблема и о нём нужно сообщить. — Она выдержала паузу. — Как давно это происходит? — С начала семестра, — ответила Гермиона. — Ты уверена, что с тобой всё в порядке? Он сделал тебе больно? — Я в порядке, — автоматически ответила Гермиона. — Я сообщила об этом человеке. И я сообщу о втором, как только смогу. — О, хорошо! — В голосе Джинни звучало нескрываемое облегчение. — Я знаю, что с этим трудно справиться. В первый раз, когда это случилось со мной, я долго ничего не говорила, потому что мне было так стыдно, но стало только хуже. В конце концов, прежде чем я сообщить об этом, я тоже боялась, боялась того, что люди обвинят меня в том, что я не рассказала об этом раньше, потому что мне это понравилось. Гермиона вытерла глаза. Джинни подошла ближе и обняла её. — Это то что ты чувствуешь? Гермиона кивнула, роняя слёзы. — Я думала, что справлюсь сама. — Может быть, и так, но всегда лучше сообщить об этом, — улыбнулась Джинни, потирая спину. — Я рада, что ты это сделала, и мне жаль, что это случилось с тобой. Гермиона крепко обняла её в ответ. — Мне тоже жаль, что это случилось с тобой тоже.