Его маленькая пташка

 — Бомбарда! Ничего.  — Конфринго! Её легкие горели, было трудно дышать. Несмотря на холод, Гермиона вся обливалась потом.  — Редукто! Как долго она этим занималась? В зимнем небе ярко светила луна, купая девушку в своём жутком сиянии.  — Чёрт возьми! Слёзы злости застилали ей глаза. Ничего не получалось. Гермиона послала в кольцо поток раскалённого добела огня и удерживала его там в течение тридцати секунд, но как только он потух, кольцо всё ещё лежало там, самодовольно поблёскивая. Невероятно расстроившись, Гермиона бросила палочку на землю, зарываясь руками в волосы, и плача. Проклятое кольцо подмигнуло ей с земли. Снег, на котором оно лежало, растаял, когда Гермиона пыталась уничтожить украшение, оставив вокруг широкий круг выжжённой земли. Гермиона не спала уже несколько часов; сначала убедилась, что все остальные спят, а потом тайком прокралась наружу. Она наложила Силенцио на область вокруг себя, чтобы никто не услышали её. Ей следовало бы чувствовать усталость, но вместо этого она испытывала тревогу и желание уничтожить проклятое кольцо. Она перепробовала все известные ей заклинания, но ничего не помогало. Несмотря на все её усилия, на нём не появилось ни единой царапинки. Земля была ледяной и твёрдой, но Гермиона всё равно опустилась на колени и с тоской уставилась на кольцо. Несколько дней назад Гарри нашёл его и спросил её об этом.  — Гермиона? Это твоё? — спросил он. Кровь отхлынула от её лица, когда она увидела, что он рассматривает гравировку внутри. 'Собственность ДМ.’ Гарри выглядел слегка шокированным и заинтригованным одновременно, пристально глядя на зелёный камень. Страх охватил Гермиону, и она запаниковала, думая, что Гарри сразу же узнает всё, что она утаила от него, что он подумает, что она хотела этого, потому что кольцо было у неё. И ей пришлось это остановить. Сглотнув, чтобы избавиться от комка в горле, Гермиона поспешила ответить, придумывая ложь так быстро, как только могла. — Я…это кольцо моей прабабушки, — выпалила она с невозмутимо-каменным лицом. Мерлин свидетель, она — ужасная лгунья, но на этот раз,  — молила она, — позволь моим словам прозвучать убедительно.  — Муж подарил ей кольцо перед смертью, а она передала его моей матери, которая прислала его мне в качестве рождественского подарка. Гарри всё ещё рассматривал гравюру, и она почувствовала, как к горлу подступает желчь. Гермиона легонько положила руку ему на плечо, отвлекая его внимание от кольца.  — Её звали Дороти Мод, Гарри, — закончила она. Подозрение и смятение покинули его глаза, и он торжественно посмотрел на неё. — Тогда почему ты его не носишь? — спросил он. Гарри попытался надеть кольцо ей на палец, но Гермиона отпрянула, широко раскрыв глаза. — Н-Нет! — Гарри тревожно рассматривал её. Он остановился, выглядя донельзя встревоженным. Гермиона мысленно сделала себе выговор. Восстановив самообладание, она выдавила из себя смех и заявила: — Честно говоря, Гарри — ты же знаешь, что я не из тех, кто носит такие вычурные вещи. Моя мама прислала его мне совой неделю назад, но я не знаю, что с ним делать. Пожав плечами и испытывая безмерную благодарность за ложь, возникшую из ниоткуда, она взяла у друга кольцо и сунула его обратно в карман. Некоторое время Гарри просто стоял, рассматривая Гермиону. Она знала, что он понимает, что она лжёт, но страх заставил девушку удерживать на лице спокойное и сдержанное выражение. Через несколько секунд Гарри кивнул. — Мне очень жаль твою бабушку, — сказал он торжественно. Гермиона почувствовала себя ужасно из-за его симпатии к её несуществующей родственнице, но обнаружила, что продолжает лгать.  — Всё в порядке, — произнесла она. Она умерла несколько лет назад. — Гермиона взяла его за руку, пытаясь изобразить убедительную улыбку. — Давай вернёмся в дом, я вижу миссис Уизли на кухне. Мы должны помочь. После этого всё было уже не так, как прежде. Гарри знал, что она что-то скрывает, но из-за любви к нему Гермиона не могла заставить себя всё рассказать Гарри, а он не мог заставить себя выпытать у Гермиону правду, думая, что ей нужно пространство и время, чтобы осмыслить то, что произошло с Маклаггеном. Рождество прошло, и сегодня был канун Нового года. Рождество у Уизли было веселым событием. Близнецы спрятали старинное радио миссис Уизли в успешной попытке предотвратить ежегодную пытку песнями Селестины Уорбек, и все провели день, дурачась, играя со своими подарками от Фреда и Джорджа, а Гарри и Гермиона научили ребят смешно исполнять рождественские песни маглов. Хотя она была окружена любящими её людьми, которых она нежно и преданно любила в ответ, Гермиона становилась всё более обеспокоенной с каждым днём, приближающим их к возвращению в Хогвартс. Кольцо должно было быть уничтожено, но оно по-прежнему оставалось целым и таким же зловещим, как и раньше. Что она будет делать, когда вернётся в Хогвартс? Продолжать прятать украшение в вечной игре в прятки с Малфоем? Вытерев слёзы, Гермиона выпрямилась и сунула дурацкую вещицу обратно в карман.

***

Драко выглянул из окна на территорию школы, его светлые глаза скользили по пустынному пейзажу. Он мог видеть дым, идущий из трубы полувеликана Хагрида далеко внизу. Унылый зимний пейзаж не привлёк его внимания, да и смотреть было не на что. Драко испустил усталый вздох. Он вышел из своей комнаты и направился в общую гостиную, бросив быстрый взгляд на пустую комнату. Это место стало безжизненным без Гермионы; её шарф и несколько свитеров всё ещё висели на вешалке, маня и искушая слизеринца подойти ближе, приглашая вдохнуть её нежный запах. Он проигнорировал их зов и вместо этого вошел в её комнату, где всё ещё слабо ощущался её аромат. В последний раз, когда Драко был здесь, он спал с ней в одной постели. Он ухмыльнулся воспоминанию и начал рассматривать вещи, лежащие на комоде. Несколько волшебных фотографий привлекли его внимание. На каждой из них она была с Поттером и Уизли, которые широко и глупо улыбались. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, положив руки на плечи. Один кадр был сделан на территории Хогвартса; сама школа виднелась на заднем плане. Остальные были из разных мест, которые Драко не узнавал, но он мог сказать точно из-за беспорядка на заднем плане, что один кадр был снят в доме Уизли. Драко пренебрежительно фыркнул и поставил фото обратно. Он провёл пальцами по засохшим веточкам лаванды, лежавшим на большой стопке книг, и заметил розовую ленту для волос, которую чуть позже сунул в карман. Не торопясь, Драко подошел к кровати и сел на неё, заметив рядом украшенную корзинку. Уголки его тонких губ приподнялись от удовольствия, он открыл её и поднял бровь, увидев аккуратную стопку вязальных принадлежностей и книг. Конечно, Гермиона вязала перед сном. Он закатил глаза, но его заинтересовали книги. Драко посмотрел на книги и вытащил одну наугад, перелистнув на титульную страницу.  — Гордость и предубеждение, — прочитал он вслух, листая страницы, а затем перешёл к остальным книгам. Некоторые из них были настолько изношены от частого чтения настолько, что рисковали полностью развалиться. У Драко чесались руки, чтобы починить их, но он воздержался от этого, так как Гермиона сразу бы заметила изменения. Драко безмятежно заснул на её кровати, на её подушке, страстно желая, чтобы Гермиона составила ему компанию.

***

Гарри краем глаза наблюдал за Гермионой, разговаривающей с Роном и Джорджем, улыбаясь, когда они поддразнивали её неверное произношение названия квиддичной команды. Гермиона вспыхнула и ответила на их насмешки грубым жестом руки, который заставил их взорваться восторженным смехом. Она повернулась, и, поймав взгляд Гарри, виновато улыбнулась. Близилась полночь, до Нового Года оставалась всего одна минута. Остальные члены семьи готовились к обратному отсчету. Миссис Уизли поспешила на кухню, чтобы приготовить напитки. Гарри постучал по плечу Гермионы и спросил: — Отойдёшь со мной ненадолго? Гермиона запнулась на полуслове и секунду-другую смотрела на него в замешательстве. Джордж и Рон поспешно заговорили на другую тему.  — А как же все остальные? — спросила она, не замечая понимающей улыбки Молли.  — Не волнуйся, дорогая, мы никуда не денемся, — ласково сказала она, подмигнув покрасневшему Гарри. — Идите пройдитесь по саду, но будьте осторожны! — добавила она серьёзно. Смягчившись, Гермиона встала, натягивая пальто и шляпу. Гарри последовал её примеру, и они вошли в неподвижный, холодный ночной воздух. Несмотря на обжигающий льдом холод, звезды завораживающе сияли над ними; с крыши свисали блестящие и острые сосульки. Гарри почувствовал, как его ноги в сапогах начинают неметь от холода. Он взглянул на часы — у него оставались считанные секунды.  — Гермиона, — начал он, и она повернулась, чтобы посмотреть на него.  — Ты будешь моей девушкой? — спросил он, нежно взяв её руки в свои. Гермиона с удивлением уставилась на него широко раскрытыми карими глазами, все мысли разом вылетели из головы. Медленная неуверенная улыбка тронула её лицо, и все тревоги на мгновение испарились.  — Да, — застенчиво ответила она. — Думаю, что да. Гарри одарил подругу улыбкой и коснулся тёплой ладонью её подбородка, притягивая ближе к себе. У Гермионы перехватило дыхание, и она застыла, наполовину испуганная, наполовину восторженная, наблюдая за тем как его лицо приближается к ней. С внезапным нетерпением она сомкнула щель между их губами как раз в тот момент, когда обитатели дома закричали: «С Новым годом!», чтобы скрыть тот факт, что все они дружно наблюдали за происходящим из окон кухни. Гермиона чувствовала себя так, словно парила на небесах чувствуя, как его тёплые, мягкие губы прижимаются к её губам. Вот каким должен быть поцелуй, — решила она, когда он обхватил её затылок другой рукой, углубляя поцелуй. — Не то что те ужасные, которые мне навязывал Драко. Она была в таком восторге, что даже не почувствовала, как кольцо в кармане стало горячее. А в Хогвартсе в это время внезапно проснулся парень с потрясающе-платиновыми волосами, прекрасно зная, что только что произошло.